Автобус был полон, вечерний час пик, все спешили домой после тяжелого рабочего дня., запотевшие окна отражали тусклый свет фонарей, создавая ощущение замкнутости и духоты. В самом конце салона, у окна, сидел мужчина, на вид – обычный, ничем не примечательный, в сером плаще, с аккуратной стрижкой и с портфелем на коленях, но в его глазах, холодных и бесцветных, плескалась какая-то нездоровая пустота.

Он наблюдал, но не просто смотрел а изучал каждого пассажира - женщину с уставшим лицом, прижимающую к себе пакет с продуктами, подростка в наушниках, уткнувшегося в телефон, пожилого мужчину с тростью, тяжело дышащего. Он словно сканировал их, оценивал, выискивал слабости.

Внезапно автобус резко затормозил, женщина с пакетом выронила апельсины, которые покатились по проходу, неловкая тишина повисла в воздухе. Мужчина в сером плаще не шелохнулся. Он продолжал смотреть и в его глазах мелькнуло что-то похожее на … интерес?

Женщина покраснела и начала собирать фрукты, подросток оторвался от телефона и помог ей, пожилой мужчина пробурчал что-то неразборчивое. Все вернулось в привычное русло, но мужчина в сером плаще не отводил взгляда от женщины, он видел ее смущение, ее неловкость и что-то в нем ликовало.

Автобус тронулся, мужчина достал из портфеля книгу, толстый том в кожаном переплете. На обложке не было названия, он открыл ее на случайной странице и начал читать, но его глаза не скользили по строчкам. Он продолжал наблюдать за женщиной, за подростком, за пожилым мужчиной, видел их страхи, их надежды, их маленькие радости и большие разочарования и все это вызывало в нем лишь одно чувство – презрение.

На следующей остановке вошла молодая пара, они держались за руки и тихо переговаривались. Мужчина в сером плаще перевел взгляд на них, он смотрел на их счастливые лица, на их нежные прикосновения и в его глазах вспыхнула ненависть, закрыл книгу и положил ее обратно в портфель, встал и направился к выходу. Автобус остановился, он вышел на улицу, вдохнул холодный вечерний воздух и улыбнулся.

Улыбка была холодной, безжизненной, пугающей.

Он не знал, что сделает дальше, возможно, просто пойдет домой, возможно найдет новую жертву а может просто будет наблюдать. Но одно он знал точно – он всегда будет здесь, среди них - невидимый, неощутимый хищник.

Он растворился в толпе, оставив после себя лишь ощущение тревоги и неясного страха и каждый, кто ехал в том автобусе, еще долго будет оглядываться по сторонам, пытаясь разглядеть в толпе сером плаще и холодные, бесцветные глаза.

Но для него это было лишь мгновение, короткая пауза в бесконечном спектакле, он шел по улице, погруженный в свои мысли, которые в отличие от мыслей обычных людей, не были обременены моралью или сочувствием. Его мир был миром чистой логики, где эмоции были лишь инструментами, которые можно использовать или игнорировать, видел людей как объекты, как фигуры на шахматной доске, которые можно передвигать, ломать или просто наблюдать за их предсказуемыми реакциями. Свернул в темный переулок, где свет фонарей едва пробивался сквозь густую завесу ночи, здесь вдали от любопытных глаз, он мог позволить себе быть собой. Он остановился у обшарпанной стены, прислонился к ней и закрыл глаза, в его сознании прокручивались образы из автобуса: смущенная женщина, помогающий подросток, уставший пожилой мужчина, счастливая пара. Он анализировал их, раскладывал по полочкам их мотивы, их страхи, их уязвимости, это было похоже на решение сложной головоломки, где каждый элемент имел свое место и значение.

Внезапно он услышал шаги - тихие, но уверенные. Открыв глаза, увидел что переулке стоял молодой человек, одетый в темную куртку, его лицо было скрыто в тени, но мужчина в сером плаще почувствовал его присутствие. Это было не просто случайное столкновение, в глазах молодого человека он увидел тот же холодный блеск, ту же отстраненность.

- Ты тоже здесь? - спросил молодой человек, его голос был ровным и безэмоциональным.

Мужчина в сером плаще усмехнулся:

- Всегда здесь - ответил он - просто наблюдаю.

Молодой человек кивнул, словно понимая его без слов:

- Иногда наблюдать недостаточно - сказал он - иногда нужно действовать.

Между ними повисла пауза, наполненная невысказанным пониманием, они были двумя хищниками, встретившимися в ночи, двумя существами, для которых мир был лишь ареной для их игр.

- Что ты собираешься делать? - спросил мужчина в сером плаще.

Молодой человек пожал плечами:

- Пока не знаю, но скоро пойму - он сделал шаг вперед и в его руке блеснул нож.

Мужчина в сером плаще не почувствовал страха, только легкое любопытство, он знал, что этот молодой человек не был таким, как другие а был таким же, как и он. И это было одновременно пугающе и … интересно.

- Удачи! - сказал мужчина в сером плаще и в его голосе прозвучала нотка, которую никто бы не смог истолковать как сочувствие.

Молодой человек кивнул и растворился в темноте переулка, мужчина в сером плаще остался стоять у стены, слушая удаляющиеся шаги и знал, что их пути еще пересекутся, ведь мир был полон таких, как они.

И они всегда были готовы к действию - всегда.

Мужчина в сером плаще не стал ждать, он знал, что ждать это значит терять - терять возможность, терять контроль. Он снова шагнул в поток вечернего города, но теперь его шаги были более целенаправленными. Автобус, люди, переулок – все это было лишь прелюдией, настоящая игра начиналась сейчас.

Он не искал конкретной цели, его привлекала сама возможность, сам процесс, мог бы пройти мимо, мог бы свернуть в другой переулок, мог бы даже вернуться домой и выпить чаю. Но это было бы слишком … предсказуемо а предсказуемость была для него скучна. Шел по оживленной улице, где смеялись, спорили, спешили, видел их, чувствовал их, но они не видели его. Он был невидимкой, призраком, скользящим сквозь их реальность, его взгляд скользил по лицам, выискивая ту самую искру, тот самый момент уязвимости, который мог бы стать началом чего-то … интересного. Его внимание привлекло кафе на углу - яркий свет, музыка, смех, обычная сцена из жизни обычных людей. Он остановился у окна, наблюдая за теми, кто сидел внутри - молодая пара, обнимающаяся за столиком, группа друзей, оживленно беседующая, одинокая женщина, погруженная в книгу.

Взгляд остановился на мужчине, который сидел один за столиком у окна, одетый в дорогой костюм, его лицо выражало крайнюю степень усталости и разочарования, он медленно пил кофе, его взгляд был устремлен куда-то вдаль, словно он искал ответы на вопросы, которых не мог найти.

Мужчина в сером плаще почувствовал знакомое предвкушение, этот человек был сломлен а его броня из дорогого костюма и уверенного вида была лишь тонкой оболочкой, под которой скрывалась глубокая рана.

Вошел в кафе, атмосфера была теплой и уютной, но для него это было лишь декорацией, подошел к барной стойке и заказал себе кофе, пока бариста готовил напиток, он продолжал наблюдать за мужчиной в костюме. Когда кофе был готов, он взял чашку и направился к столику и не спрашивая разрешения, просто сел напротив. Мужчина в костюме поднял голову, его глаза были полны недоумения и легкого раздражения.

- Прошу прощения, но это мой столик - сказал он, его голос был хриплым от усталости.

Мужчина в сером плаще лишь улыбнулся - улыбка была той же холодной, безжизненной, что и в автобусе:

- Я знаю - ответил он - но я думаю, нам есть о чем поговорить.

Мужчина в костюме нахмурился:

- Я вас не знаю ...

- Но я знаю вас - парировал мужчина в сером плаще - я знаю, что вы потеряли а так же знаю, что вы чувствуете и что вы хотите сделать.

В глазах мужчины в костюме мелькнул страх, он попытался встать, но мужчина в сером плаще положил руку ему на плечо. Его прикосновение было легким, но в нем чувствовалась стальная хватка.

- Не спешите - прошептал он - у нас еще много времени и я могу помочь вам.

Мужчина в костюме замер и смотрел на незнакомца, пытаясь понять, что происходит, в его глазах смешались страх, любопытство и возможно даже надежда - надежда на то, что этот странный человек действительно может предложить ему выход из его безвыходного положения.

Мужчина в сером плаще почувствовал, как тонкая нить контроля начинает натягиваться между ними. Он знал, что сейчас самое время.

- Вы устали - продолжил он, его голос стал мягче, почти успокаивающим - устали от борьбы, от разочарований, от этой вечной гонки, вы хотите покоя, хотите чтобы все это закончилось.

Мужчина в костюме молчал, но его взгляд говорил сам за себя - он был пойман.

- Я могу дать вам этот покой - сказал мужчина в сером плаще, его глаза сверкнули в полумраке кафе - могу помочь вам найти выход, который будет окончательным, без боли, без сожалений.

Он наклонился ближе, его шепот стал почти интимным:

- Представьте себе - никаких больше долгов, никаких больше предательств, никаких больше разочарований а только тишина и покой.

Мужчина в костюме дрожал, он смотрел на незнакомца, словно на спасителя, словно на дьявола, в его глазах боролись отчаяние и инстинкт самосохранения.

- Но … как? - прошептал он, его голос был едва слышен.

Мужчина в сером плаще широко улыбнулся и это была не та улыбка, что в автобусе а более … многообещающая:

- А это очень просто - сказал он - это так же просто, как сделать глубокий вдох, как закрыть глаза, как отпустить все - он поднял свою чашку кофе - вот это поможет вам расслабиться, сделать первый шаг.

Мужчина в костюме смотрел на чашку, затем на незнакомца, в его глазах мелькнула решимость, протянул руку, его пальцы дрожали и взял чашку.

Мужчина в сером плаще наблюдал, видел как рука мужчины в костюме подносится к губам, видел как тот делает глоток и увидел, как в его глазах гаснет последняя искра жизни. Когда мужчина в костюме упал на стол, мужчина в сером плаще не шелохнулся. Он знал, что это лишь начало - начало новой игры, начало новой истории. Он встал, оставив на столе пустую чашку и безжизненное тело, вышел из кафе так же незаметно, как и вошел, улица встретила его прохладным вечерним воздухом, вдохнул его полной грудью, не чувствуя ни вины, ни раскаяния а только удовлетворение. Удовлетворение от того, что он снова смог сыграть свою роль, что он смог принести кому - то "покой".

Он шел дальше, растворяясь в толпе и знал, что таких как он много как и таких, как этот мужчина в костюме, ведь мир был полон возможностей и он был готов их использовать - всегда.

И был абсолютно уверен, что это лишь начало новой игры, где он – главный игрок а мир был полон уязвимых душ и он мог использовать каждую такую возможность.

Он растворился в вечерней толпе, предвкушая следующие ходы.

Ведь хищник всегда готов к действию ...

---

По вашему желанию вы можете отблагодарить писателя Отто Заубера, если вам понравилось его творчество а так же для дальнейшей возможности писать книги, перечислив любую выбранную вами сумму денег перейдя по этой ссылке: yoomoney.ru/to/410015577025065

Когда в редакции вышел очередной скандал между «койниками» и «иконниками», я бессовестно промахала повестку, тезисы и решения экстренного собрания, общаясь по трём телефонам и в десятке чатов. (Вообще не помню никакого собрания. Моя амнезия дошла до небывалого: я не помню вызова медвежатника, знакомого по исповедальной рубрике «Я двери жизни распахну», вскрытия сейфа и большого мордобоя!.. Дрались все те, кто давно уже мечтал вмазать врагу, а не дискутировать с оппонентом. Потому что в старом редакционном сейфе (с оплавленной горелкой замочной скважиной) вместо бесценных оригиналов протоколов нашлись допотопные, но символические веник с совком и швабра.) И опрометчиво проголосовала за унификацию редакционного подхода к правописанию, даже не подумав, чем это может грозить мне лично.

В те горячие деньки я была уверена, что раскрываю мировой заговор по сокрытию от человечества тайных знаний. Поэтому меня уже не могли торкнуть заговоры пострашнее: почему «койники» пишут «биткойн» и «ретейл», а «иконники» — «биткоин», но также «ритейл»?.. Тем более, я, зная суть разборок в редакции, не понимала глупости повода. Из-за чего махач, если употреблять эти слова в нашем издании «Чёрный капюшон» было фактически негде?! (А было б где, то ли совсем убились бы, то ли даже проблемы б не заметили...)

Моё же расследование подходило к концу. Оно началось с присутствия на тестовом задании для одной фокус-группы. Золотая сотня абсолютно разных участников изображала гармонию — кто как себе её представляет. В итоге 100+1 плохой рисунок, включая мой собственный, поразили аналитиков. На каждом имелось 12 слабо замаскированных компонентов, 12 смысловых участков, 12 считываемых образов. Согласно заданию, они гармонично сливали низ с верхом, напрямую вели из мира дольнего в горний с условием возврата по желанию и не боялись стихий, находя на непосредственно Земле удобное место для Огня, Воды и Воздуха.

Почти сразу эксперты выдвинули предположение, что «гармония» где-то на нашей подкорке — это зодиакальный круг, вшитый в эволюционный опыт и социально-культурный код. В пейзажных пасторалях многоликий Зодиак содержался почти буквально: телятки-козлятки, барашки, рыбки, ползучесть разная на песочке, хребтинка Рака — далёкие звёздочки... В амурных абстракциях от женского (тут «пока живу — надеюсь», ибо рисунки не подписывались) пола преобладал мачо-Стрелец, отнюдь не бэби-Купидон, целящийся в соперника-Льва, а ждущая внизу красавица с вечно занятыми руками представляла собой, если обвести только контур, созвездие Девы. В хаосе сюрреализма от полных бездарей типа меня обнаружились замкнутые кольца гармоничных пространств, усеянных значками, совпадавшими с размазанными «ксероксами» рукописей Птолемея или «совершенно секретно расшифрованных тайнописцем» отчётов инквизиции по делу Джордано Бруно.

Даже у оригиналов, не лишённых художественного дарования, где счастье домашнего очага напоминало лакированную для блеска фантазии картинку от нейросети, за уют отвечали те же 12 параметров, конвертируемых по астрологическому курсу. А какой-нибудь Водолей и вовсе мистически, но во плоти украшал шторы.

Однако добивали смотрящих Весы, всем телом уравновешивающие такой покой небытия на гробовидном комоде, призывающем выйти на нём в море в шторм и хотя бы завершить ярко свою никчёмную жизнь. Раритет с гравюры «Твердь земная равна тверди небесной, ибо Земля есть плоскость» комфортно располагался по лицевой выкройке этого деревянного макинтоша, в нише между гривастым игрушечным львёнком с улыбкой застарелого социопата и бедово косоглазыми карасями, одуревшими в этом лимбе до состояния «замри!», в бадейном аквариуме.

До холодного пота, прошибшего аналитиков, довёл нас один талант, чётко вырезавший знаки Зодиака на поленцах под желтковым костерком семейного камина. Дабы исключить многообразие трактовок, автор идиллии усилил прорисовку каждого значка собственным отросшим ногтем. (Между прочим, специально взращенным и ухоженным на мизинце! Украшенным червлёным перстнем с мутнеющим камнем. Во время теста я сидела недалеко от обладателя пальца и даже послала ему записку с просьбой поговорить о современных масонах. Он съел записку, стараясь не двигать челюстями.)

За феноменальными результатами завершённой задачи последовали ещё более ошеломляющие. Усилить репрезентативность итогов помогло простое количество рисунков: я протрубила общий сбор адептов конспирологических теорий прямо со страниц своего журнала. И в редакцию с этюдниками и паспарту потянулись наши не меркнущие в общей тьме заблуждений светила, не доверяющие интернетам...

Что говорить о популярности задания, когда сам Человек-невидимка, фантом и легенда вековой подпольной борьбы с глобальным теневым государством, забежал, шуркнул зримой сутаной (или мантией?), выронил из ниоткуда продавленную мощными ягодицами картонку и канул. На другой стороне картонки осязаемые и без помощи Брайля полушария соединяла криптограмма, не только во многом повторяющая шифры Зодиака, маньяка-инородца, из недавнего цикла статей «Чёрного капюшона», но и непосредственно включающая в себя начертательный гороскоп в полном объёме. Пресловутый «закон дюжины» соблюдался здесь пугающе выпукло — всего тут было по 12, от солярных, клинописных, цифровых элементов до тригонометрических, алфавитных, стенографических.

Пора было браться за серию шокирующих материалов. Однако новый главред, оказавшийся из партии «иконников», протянул мне не сливочную руку, поздравлявшую с грандиозным открытием, а сливовую унию журнала, основательно дополненную с проваленного в моей памяти побоища. (Хотя голосовали за документ только раз, выяснилось, что гамузом. И за добавленное впредь тоже.) Освежёванная редполитика не предусматривала наличия в издании слова «Зодиак», кроме случаев с упоминанием шифров и фигуры того самого маньяка, хапнувшего хайпа опять. Все же данные исследования по договору с экспертной группой принадлежали исключительно журналу. Ему же принадлежала и я до окончания трудового договора, расторгнуть который в одностороннем порядке было как непосильно накладно, так и немыслимо напрасно из-за потери времени.

Сейчас все сроки вышли. Я пытаюсь вернуться к гармонии как к понятийному аппарату — для начала. Но воображая её даже мысленно, я изображаю жертву своей глупости, великой тайны, паноптикума Вселенной. И приношу её в круг лишнего в аппарате визиря и опередившего Эроса, Хроноса и Танатоса визионера. Кладу хвостом от Овна да головою к Рыбам и верчу супротив часовой, взламывая головоломку. Зодиака, Зодиака, Зодиака.*

* Первоначально рассказ назывался "Гармонии млеко пролил Зодиак..." — репликой к цитате "И молоко согласья вылил в ад" (Шекспир, "Макбет").

Все-таки прочла я главного скандинавского детективщика современности, великого и ужасного Бо Ларсона.

Ну, что можно сказать: я в шоке, это слишком слабо сказано. Такого обилия насилия, всяческих извращений и чадолюбия на квадратный сантиметр книги я еще не встречала. Кажется, старина Бо переплюнул даже своего учителя и однофамильца Стига.

Ларсон с маниакальной скрупулезностью разрушает миф о Лондоне Шерлока Холмса и Доктора Ватсона - городе уютном и приятном, даже несмотря на некоторые эксцессы в виде убийств.

У Ларсона Лондон - это зловонная клоака, где в подворотнях звероподобные "денди" насилуют девок с провалившимися от сифилиса и радиации носами, где чахоточные дети продают себя за кусок хлеба извращенцам-педофилам. И убийства здесь, в отличие от Конан Дойла - страшные, леденящие кровь.

Ларсон точно дементор высасывает из читателя всю радость, погружая его в настоящий ад. Но оторваться абсолютно невозможно.

Читать вам или нет роман Бо Ларсона "1907" - решайте сами. Это не тот случай, когда книгу можно кому-то рекомендовать. Эта книга сама выскакивает на читателя, как маньяк из темного уайтчепельского переулка.