Время двигалось медленно, но все-таки двигалось. Мне же каждое движение давалось с трудом. Ресторан должен был вот-вот открыться, а я уже устал от этого дня, как будто он обещал вот-вот подойти к концу.

Перед открытием официанты должны были выполнить пару банальных обязанностей: протереть пыль, проверить на месте ли салфетки, соль и прочее. Мне достались столы.

Я слишком долго здесь работал, чтобы протирать их качественно или хотя бы нормально. Я знал, где именно администратор будет проверять их на чистоту, поэтому просто сделал мокрыми именно эти места – без энтузиазма и особого рвения.

Пожалуй, это единственная форма протеста, которая мне оставалась: плохо делать нелюбимую работу. Люди по всему миру гибли и гибнут за идею, сражаются за свои права. У меня же оставались силы только на борьбу с почти ежедневным похмельем. Не знаю, на сколько меня хватит, но пока я побеждал. Пока у меня был мой чай, я продолжал бороться.

Я прошелся полусухой тряпкой по столам. Остальные работники ресторана медленно готовились к началу рабочего дня, я делал это медленнее всех. Нужно было идти переодеваться. Засовывать тело в красивую, но мятую рубашку, надевать истоптанные, но относительно чистые ботинки.

В раздевалке висело зеркало. Я посмотрел в него и решил, что сегодня смотреть в него больше не стоит. В отражении показалось не очень красивое лицо с жалким подобием легкой небритости. На меня смотрел уставший и потасканный человек, а мятая рубашка никак не добавляла позитива этому образу.

Нужно было одеваться. Я не заметил, как немного опьянел, поэтому было трудно натянуть штанину, стоя на одной ноге. Справился я попытки с пятой. Получилось даже посмеяться над самим собой. Перед выходом в зал настроение чуть поднялось. Хотя, скорее всего, это просто действовал алкоголь.

Время 12. Ровно.

День начался. Я не очень любил, когда на часах становилось 12:00. Это означало, что назад пути уже нет. Впереди ждали 12, 13, а может быть, все 15 часов не самого легкого и приятного труда.
Успокаивало только то, что было воскресенье. Может быть, первые гости придут нескоро и рабочий день начнется все-таки немного позже.

В кладовке был диван. Кожаный диван, на который можно было прилечь, когда в зале не было гостей.

Глаза слипались от усталости, стабильного недосыпа и истощения алкоголем. Кожа у дивана была такой холодной, но я словно нырнул в мягкое облако. На секунду промелькнула надежда на то, что смогу ненадолго уснуть. Но тело продолжало трясти, поэтому про сон можно было забыть. Тем более что пришла Лена – администратор – и молча легла рядом со мной.

Диван постепенно стал теплым, глаза закрывались все крепче. Я невольно приобнял ее, она была не против. Я ощутил знакомое тепло. Оно явно исходило не от дивана.

Затем я ощутил резкий запах. Это ноги Лены пахли работой. Из ее рта тоже пахло не очень, но это было неважно. Я понимал, что мне определенно не хватало этого тепла. Даже такого – пахнущего работой и диваном из дешевой кожи.

Я даже на секунду забыл про свой чай и про то, что его иногда нужно пить, чтобы дожить до вечера. Лена вмешалась в мои уютные мысли и толкнула в бок:

– Дыхни.

Ни в чье лицо я дышать не собирался. И так было понятно, к чему все идет.

– Ой, Лен, только не начинай.
– Че за запах?
– Так пахнет молодость.
– Серьезно? Я думала, молодость пахнет немного по-другому. И запах такой, как будто ты выпил только что.
– Я могу пойти домой.
– Ну нет. Будешь работать, куда ты денешься. Причем раньше я тебя тоже не отпущу.

Я знал, что мне ничего не будет. Максимум мне могли влепить штраф, а на них я давно перестал обращать внимание. Подменить меня тоже было некому. Меня ждала лишь лекция о неправильном образе жизни и то не факт. В любом случае я не особо переживал.

В последнее время мне было глубоко наплевать на самого себя, неужто меня должны были волновать нравоучения остальных людей. Да и о каком правильном образе жизни можно было говорить, работая в общепите.

Странно, что Лена не обратила внимания на мой чай. Хотя он стоял на столе, довольно близко к ней. Его запах чувствовал даже я своим прокуренным и пропитым обонянием.

Раздался звонок. Этот звук означал, что пришли первые гости. Зачем-то я надеялся, что сегодня их вообще не будет. Нужно было подниматься с дивана и идти, Лена вышла из кладовки первая. Я долил остатки чая в кружку, выпил залпом и отнес чайник на бар. Рома согласился налить еще.

Мои первые гости уже прошли внутрь. Я начал их разглядывать, чтобы понять, что они из себя представляют. Не со зла, не из-за меркантильности или жадности. Простая официантская привычка.
Это была зрелая парочка. Наверное, муж и жена. С самого входа они начали пялиться на разные штуки, которые были разбросаны по ресторану.

Посмотреть и правда было на что. Ресторан назывался «Джек Лондон» и был напичкан разными приблудами на морскую тематику: штурвалы, кораблики и прочая хрень – они были повсюду.

Скорей всего, моя парочка была здесь впервые, потому что тошнить от всего этого морского фанатизма начинает уже на второй раз. На пятый год работы здесь понимаешь, что пиратом или командиром корабля ты уже точно никогда не станешь.

Еще эта музыка идиотская... В плейлисте ресторана было 12 или 13 песен, их не меняли уже года 2 или 3. Спустя время ты перестаешь обращать на них внимание, но знаешь наизусть и невольно начинаешь подпевать. Идиотизм. Главное не услышать одну из этих песен вне работы, иначе резко заболят уши и голова. Казалось, все в этом ресторане было создано, чтобы потихоньку сводить меня с ума.

Парочка продолжала слоняться по ресторану, рассматривая разную морскую утварь. Женщина вставала в позы разной степени уродливости. Мужчина без энтузиазма нажимал на кнопки и ее фотографировал. Для подобных парочек поход в ресторан был очень важным событием, поэтому частенько они фотались до тех пор, пока на телефоне не заканчивалась память.

На мужчине был неуклюжий пиджак. Было видно, что пиджак этот был довольно старым, в принципе, как и сам мужчина. Несмотря на свою старость, пиджак выглядел почти неношеным, чего нельзя было сказать про мужика.

Не знаю, сколько продолжалось все это представление в виде фотосессии, но мне это порядком надоело. Удивительно, как ненависть к самому себе может перерасти в ненависть почти ко всем окружающим тебя людям и событиям.

Я не хотел на все это смотреть, поэтому решил удалиться, чтобы выпить немного своего чая и успокоиться.

Стало лучше. Когда я вернулся в зал, парочка все еще гуляла по ресторану. Разглядывал их не только я. Персонал общепита всегда следит за гостями. Смотрит оценивающе, иногда осуждающе, как в этом случае. Судить по одежке начинаешь здесь поневоле, просто так. Просто так делишь людей по рангу, статусу и внешнему виду. Общепит – это зона узаконенного лицемерия, и я был частью ее. Стоял тут поддатый, в мятой рубашке и тоже осуждающе смотрел на пару взрослых людей, которые просто пришли отдохнуть.

Наконец они прекратили фотографироваться и все-таки решили сесть за стол. В ресторане было несколько мест, которые отличались от других и были сделаны в стиле полноценной каюты. Разумеется, все гости хотели попасть именно туда.

Я взял меню и пошел на встречу к своим гостям. Они с ходу встретили меня вопросом:

– Здравствуйте, а каюта свободна?

Дама расплылась в улыбке.

– Добрый день. Да, конечно.

Я расплылся в идиотской улыбке в ответ. Хоть я не любил все, что было связано с этим местом, все еще сохранил остатки доброжелательности и минимального воспитания. По крайней мере, мне так казалось.

Вдобавок немного действовал чай. Наверное, часа через два я буду готов эту даму обнять и поговорить по душам. Прямо в этой сраной каюте.

– Миша, пойдем.

И Миша пошел. За все время, что эта парочка находилась в ресторане, он не сказал ни слова. Молча шел за дамой, молча фотографировал, молча заходил в каюту. Во всем Мише звук издавала только газета, которая шуршала у него под мышкой.

https://vk.com/pohmelbe

Время двигалось медленно, но все-таки двигалось. Мне же каждое движение давалось с трудом. Ресторан должен был вот-вот открыться, а я уже устал от этого дня, как будто он обещал вот-вот подойти к концу.

Перед открытием официанты должны были выполнить пару банальных обязанностей: протереть пыль, проверить на месте ли салфетки, соль и прочее. Мне достались столы.

Я слишком долго здесь работал, чтобы протирать их качественно или хотя бы нормально. Я знал, где именно администратор будет проверять их на чистоту, поэтому просто сделал мокрыми именно эти места – без энтузиазма и особого рвения.

Пожалуй, это единственная форма протеста, которая мне оставалась: плохо делать нелюбимую работу. Люди по всему миру гибли и гибнут за идею, сражаются за свои права. У меня же оставались силы только на борьбу с почти ежедневным похмельем. Не знаю, на сколько меня хватит, но пока я побеждал. Пока у меня был мой чай, я продолжал бороться.

Я прошелся полусухой тряпкой по столам. Остальные работники ресторана медленно готовились к началу рабочего дня, я делал это медленнее всех. Нужно было идти переодеваться. Засовывать тело в красивую, но мятую рубашку, надевать истоптанные, но относительно чистые ботинки.

В раздевалке висело зеркало. Я посмотрел в него и решил, что сегодня смотреть в него больше не стоит. В отражении показалось не очень красивое лицо с жалким подобием легкой небритости. На меня смотрел уставший и потасканный человек, а мятая рубашка никак не добавляла позитива этому образу.

Нужно было одеваться. Я не заметил, как немного опьянел, поэтому было трудно натянуть штанину, стоя на одной ноге. Справился я попытки с пятой. Получилось даже посмеяться над самим собой. Перед выходом в зал настроение чуть поднялось. Хотя, скорее всего, это просто действовал алкоголь.

Время 12. Ровно.

День начался. Я не очень любил, когда на часах становилось 12:00. Это означало, что назад пути уже нет. Впереди ждали 12, 13, а может быть, все 15 часов не самого легкого и приятного труда.
Успокаивало только то, что было воскресенье. Может быть, первые гости придут нескоро и рабочий день начнется все-таки немного позже.

В кладовке был диван. Кожаный диван, на который можно было прилечь, когда в зале не было гостей.

Глаза слипались от усталости, стабильного недосыпа и истощения алкоголем. Кожа у дивана была такой холодной, но я словно нырнул в мягкое облако. На секунду промелькнула надежда на то, что смогу ненадолго уснуть. Но тело продолжало трясти, поэтому про сон можно было забыть. Тем более что пришла Лена – администратор – и молча легла рядом со мной.

Диван постепенно стал теплым, глаза закрывались все крепче. Я невольно приобнял ее, она была не против. Я ощутил знакомое тепло. Оно явно исходило не от дивана.

Затем я ощутил резкий запах. Это ноги Лены пахли работой. Из ее рта тоже пахло не очень, но это было неважно. Я понимал, что мне определенно не хватало этого тепла. Даже такого – пахнущего работой и диваном из дешевой кожи.

Я даже на секунду забыл про свой чай и про то, что его иногда нужно пить, чтобы дожить до вечера. Лена вмешалась в мои уютные мысли и толкнула в бок:

– Дыхни.

Ни в чье лицо я дышать не собирался. И так было понятно, к чему все идет.

– Ой, Лен, только не начинай.
– Че за запах?
– Так пахнет молодость.
– Серьезно? Я думала, молодость пахнет немного по-другому. И запах такой, как будто ты выпил только что.
– Я могу пойти домой.
– Ну нет. Будешь работать, куда ты денешься. Причем раньше я тебя тоже не отпущу.

Я знал, что мне ничего не будет. Максимум мне могли влепить штраф, а на них я давно перестал обращать внимание. Подменить меня тоже было некому. Меня ждала лишь лекция о неправильном образе жизни и то не факт. В любом случае я не особо переживал.

В последнее время мне было глубоко наплевать на самого себя, неужто меня должны были волновать нравоучения остальных людей. Да и о каком правильном образе жизни можно было говорить, работая в общепите.

Странно, что Лена не обратила внимания на мой чай. Хотя он стоял на столе, довольно близко к ней. Его запах чувствовал даже я своим прокуренным и пропитым обонянием.

Раздался звонок. Этот звук означал, что пришли первые гости. Зачем-то я надеялся, что сегодня их вообще не будет. Нужно было подниматься с дивана и идти, Лена вышла из кладовки первая. Я долил остатки чая в кружку, выпил залпом и отнес чайник на бар. Рома согласился налить еще.

Мои первые гости уже прошли внутрь. Я начал их разглядывать, чтобы понять, что они из себя представляют. Не со зла, не из-за меркантильности или жадности. Простая официантская привычка.
Это была зрелая парочка. Наверное, муж и жена. С самого входа они начали пялиться на разные штуки, которые были разбросаны по ресторану.

Посмотреть и правда было на что. Ресторан назывался «Джек Лондон» и был напичкан разными приблудами на морскую тематику: штурвалы, кораблики и прочая хрень – они были повсюду.

Скорей всего, моя парочка была здесь впервые, потому что тошнить от всего этого морского фанатизма начинает уже на второй раз. На пятый год работы здесь понимаешь, что пиратом или командиром корабля ты уже точно никогда не станешь.

Еще эта музыка идиотская... В плейлисте ресторана было 12 или 13 песен, их не меняли уже года 2 или 3. Спустя время ты перестаешь обращать на них внимание, но знаешь наизусть и невольно начинаешь подпевать. Идиотизм. Главное не услышать одну из этих песен вне работы, иначе резко заболят уши и голова. Казалось, все в этом ресторане было создано, чтобы потихоньку сводить меня с ума.

Парочка продолжала слоняться по ресторану, рассматривая разную морскую утварь. Женщина вставала в позы разной степени уродливости. Мужчина без энтузиазма нажимал на кнопки и ее фотографировал. Для подобных парочек поход в ресторан был очень важным событием, поэтому частенько они фотались до тех пор, пока на телефоне не заканчивалась память.

На мужчине был неуклюжий пиджак. Было видно, что пиджак этот был довольно старым, в принципе, как и сам мужчина. Несмотря на свою старость, пиджак выглядел почти неношеным, чего нельзя было сказать про мужика.

Не знаю, сколько продолжалось все это представление в виде фотосессии, но мне это порядком надоело. Удивительно, как ненависть к самому себе может перерасти в ненависть почти ко всем окружающим тебя людям и событиям.

Я не хотел на все это смотреть, поэтому решил удалиться, чтобы выпить немного своего чая и успокоиться.

Стало лучше. Когда я вернулся в зал, парочка все еще гуляла по ресторану. Разглядывал их не только я. Персонал общепита всегда следит за гостями. Смотрит оценивающе, иногда осуждающе, как в этом случае. Судить по одежке начинаешь здесь поневоле, просто так. Просто так делишь людей по рангу, статусу и внешнему виду. Общепит – это зона узаконенного лицемерия, и я был частью ее. Стоял тут поддатый, в мятой рубашке и тоже осуждающе смотрел на пару взрослых людей, которые просто пришли отдохнуть.

Наконец они прекратили фотографироваться и все-таки решили сесть за стол. В ресторане было несколько мест, которые отличались от других и были сделаны в стиле полноценной каюты. Разумеется, все гости хотели попасть именно туда.

Я взял меню и пошел на встречу к своим гостям. Они с ходу встретили меня вопросом:

– Здравствуйте, а каюта свободна?

Дама расплылась в улыбке.

– Добрый день. Да, конечно.

Я расплылся в идиотской улыбке в ответ. Хоть я не любил все, что было связано с этим местом, все еще сохранил остатки доброжелательности и минимального воспитания. По крайней мере, мне так казалось.

Вдобавок немного действовал чай. Наверное, часа через два я буду готов эту даму обнять и поговорить по душам. Прямо в этой сраной каюте.

– Миша, пойдем.

И Миша пошел. За все время, что эта парочка находилась в ресторане, он не сказал ни слова. Молча шел за дамой, молча фотографировал, молча заходил в каюту. Во всем Мише звук издавала только газета, которая шуршала у него под мышкой.

https://vk.com/pohmelbe

В ресторане пили все. А если не все, то очень многие. Кто-то пил прямо на работе, кто-то приходил с похмелья. Кто-то был еще пьяным, кто-то был уже пьяным. Я же сегодня планировал пережить все эти состояния.

Игорь продолжил:

- Только не говори, что ты опять с похмелья. Ты же в прошлый раз в говнище отсюда ушел.

Отвечать не хотелось. Тем более по моему внешнему виду все и так было понятно. Я поздоровался с Игорем, с остальными и без сил завалился на диван в зале.

- Игорь, скажи. Вот че ты до меня доебался? У меня проблемы со сном.
- Да-да, конечно. Кстати, про тебя написали отзыв в книге жалоб и еще выписали штраф за то, что ты не улыбаешься.

Да, я почти никогда не улыбался гостям. Как будто не хватало того, что я их не ненавижу. Я ненавидел свою работу и ненавидел себя за то, что продолжал на нее приходить, но к гостям был положительно равнодушен. Всегда вежливо говорил здравствуйте, до свидания, спасибо и пожалуйста - мне казалось, что этого достаточно.

По уровню сервиса я был на ступеньку повыше продавщицы из того самого магазина. Удивляло, как меня до сих пор отсюда не погнали.

Ресторан был одним из самых дорогих в городе, но каким-то образом мне 4 года удавалось скрывать свой максимальный непрофессионализм и откровенное распиздяйство.

Я бы даже обрадовался, наверное, если бы меня решили уволить, потому что самому покинуть эти стены почему-то не получалось. А штрафы уже давно перестали волновать. Зарплата у официанта небольшая. Наверное, чуть больше прожиточного минимума. Платили мне в основном гости. Те самые гости, которым я так не любил улыбаться.

Игорь тоже был официантом и тоже хреновым. Наверное, поэтому разговаривал я на работе почти со всеми, но общался только с ним. Примерно две недели назад он решил разом бросить пить и курить. Постепенно у нас заканчивались темы для разговора и отношения стали немного натянутыми.

- Блять. Разве неискренние улыбки до сих пор кому-то нравятся? Почему недостаточно просто быть вежливым?
- Да уж… Долбоеб на долбоебе.
- А кто на баре сегодня работает?
- Хз, не пришел еще.

К столу, за которым сидели мы с Игорем, подтянулись другие коллеги. Скорее всего, чтобы обсудить проблемы политики и понять, из-за кого мы хреново живем именно сегодня.

Мне подобные диалоги не нравились. Я ушел на поиски сегодняшнего бармена, чтобы с ним договориться. Я понимал, что если не выпью в ближайшее время, то постепенно потеряю возможность разговаривать.

Бармена нигде не было. Заняться тоже было нечем: до открытия ресторана оставалось больше часа. Когда нечем заняться, курящий человек идет курить.

Я пошел в курилку, но по дороге встретил Рому – того самого бармена, который должен был мне помочь. Хорошо, что на смене был именно он. Стало спокойно. Курить все равно не очень хотелось.

Именно с Ромы начались эти 5 или 6 дней. У него был повод напиться, у меня нет. Ему нужна была компания, а я хотел побыть один. Но все равно согласился с ним выпить после работы.

- Здорово, Ромаха.
- Привет. Как сам?
- Не очень. Дело есть, помощь твоя нужна…
- Рассказывай.
- Помнишь ты предложил выпить по кружке пива? Я же говорил, что просто так не смогу остановиться. И вот, я так и не остановился.
- Жестко. Ну прости братан, я не знал, что все настолько плохо. Тем более я предложил выпить после работы, а ты уже на работе был бухущий.
- Зачем ты начинаешь оправдываться? В общем, выручишь?
- Че, прям щас?

На работе пить было почти нельзя. Но было воскресенье – из начальства никого нет, а мне было очень плохо. Я придумал план, с которым меня вряд ли могли спалить и я бы остался доволен.

- Да, лучше щас. У тебя коньяк или водка в плюсе есть?
- Коньяка немного, водки дохрена.
- Можешь сделать чай и водки туда бахнуть? Только помощнее.
- Без проблем.
- Но пить я с тобой больше не буду.
- Братан. Ну правда, прости, я ж не знал.
- Забей.

Я знал, что проблема была не в Роме. Понимал, что это все равно бы случилось. В последнее время даже самая безобидная пьянка сводилась к алкогольному марафону. А в итоге и к таким рабочим дням, как сегодня.

Рома сделал чай по моему рецепту, и я отнес его в кладовку, в которой постоянно все тусовались. Я убил двух зайцев. Вряд ли кто-то догадается мой чай понюхать и от меня самого будет меньше пахнуть. План был хорош.

Я сразу налил себе чашечку своего чая. По аромату было сложно понять, что в нем водка. Вкус – отвратительный. Пить было почти невозможно, но первая чашка улетела залпом, потом вторая. Тепло вновь растеклось по телу. Голова опять закружилась, но теперь это было относительно приятно. Я присел на диване, чтобы успокоиться. Я снова чувствовал себя более-менее обычным человеком.

Я вспомнил, что хотел курить. Жаль, что это нельзя сделать прямо здесь - в кладовке. Пришлось поднимать свое уставшее тело и нести его в курилку.
В курилке я встретил Влада – сушефа. Когда я только пришел в ресторан, он весил на одного некрупного ребенка меньше, чем сейчас. Поэтому было странно, почему его до сих пор не повысили.

- Здрасьте.
- Здорово. Ты че, еще здесь, что ли?
- Сам в шоке.
- Ты же вроде увольняться собирался, на прошлой смене говорил.

Я не сильно помнил, что было на прошлой смене. Рома слишком рано начал наливать, а я, наверное, стал слишком откровенен.

- Да я с первого дня пытаюсь уволиться. Как будто за ногу схватили и не отпускают.
- Да уж.
- А у тебя как? Че насчет той работы?
- Какой работы?
- Ну ты же сам рассказывал. Ресторан какой-то. Тебя позвали шефом, ты думал. Че-то такое точно было.
- Аааа. Это… Да какой тут. Уйдешь, ага.
- Ну, шефом-то поприятней было бы. С тобой в курилке скоро невозможно будет помещаться. Разве не шеф? Шеф.
- Это понятно. А если не получится, сколько сейчас мест закрывается. А назад не примут уже. 2 огрызка еще на шее. В общем, страшно это как-то…
- Мда уж. Вот и я думаю.

Сигарету я не докурил. Выкинул примерно на половине.
Я смотрел на него и не понимал, как эта туша может чего-то бояться. Но боялась. Наверное, как и я. Только чего я боялся и от чего или к чему постоянно бежал, я так понять и не мог.

Я запутался. Алкоголь иногда помогает ответить на вопросы, похмелье помогает эти вопросы задать. Моя голова снова и снова подкидывала задачи, ответы на которые я не мог найти. Да и стоило ли…

Я запутался настолько, что даже не знал, хочу ли выходить из этого состояния. Очередной приступ меланхолии и желание во всем разобраться заперли меня на пару дней в стенах квартиры, но вопросов оказалось слишком много.

Где же лодка?
Наверное, только ей удавалось ловко подплывать на середину озера и подхватывать меня на борт. Пока очередная волна вопросов не захлестнет снова и не выплюнет обратно в воду.

https://vk.com/pohmelbe

Я человек спокойный и терпеливый, но даже меня эта ситуация вывела из себя.
ходили с подругой в заведение, как оно позиционируется, грузинский ресторан.
В целом оно нам не очень нравится, но т.к. находится в торговом центре, очень удобно.
В итоге мы определились с заказом, позвали официанта, и практически всего, что мы называли, не было.
на что официант сказала: "Извините, конец месяца, мы, как бомжи".
хотя на календаре было 1 ноября.
Ладно...
Мы потом ещё долго шутили, что может сходить и купить продукты самим, пусть приготовят из них)))
В итоге и мне, и подруге удалось найти по одному блюду, которое было.
Неоднократно официант говорила: " Не расстраивайтесь, что этого нет, это блюдо вообще не вкусное". Или "А все девушки берут это, может и вы..."
также она пыталась переубедить мою подругу взять хинкали с другой начинкой, но в итоге смирилась. Даже предложила к ним соус.
Чая тоже не было, только с шишками остался.
Мы попросили хотя бы обычный, нашелся зелёный.
В итоге блюда принесли, но соуса, который она сама же предложила, тоже не было, и принесла сметану.
Мы просили остановить меню, но его под шумок забрали, наверное, чтобы больше ничего не заказывали.
Но это ещё не все, когда мы попросили счёт, его нам пришлось ждать 30-40 минут. Мы не торопились, просто сидели болтали, но это неважно. В итоге попросили ещё раз, и другой официант нам принес. Первый официант, возможно про нас забыла.
Вывод, мы туда точно больше не пойдём)))

#comment_327634165

Время 10. Ровно.

Я проснулся. Спасибо хоть на этом.
Хотя, какое уж тут спасибо, учитывая, как я себя чувствовал.
По какой-то счастливой случайности я вчера вспомнил, что надо завести будильник на телефоне. Он прозвенел, разбудив меня самым противным звуком на свете.

Просыпаться не особо хотелось. Но вряд ли это и сном можно было назвать. Какие-то нелепые конвульсии с холодным вперемежку с горячим потом.

Просыпаться не особо хотелось, но надо было. Я не помнил, какой сегодня день: когда беспробудно пьешь, они мелькают один за другим. Я помнил только то, что мне надо было на работу, потому что до этого два дня я туда не ходил.

Я приподнял уставшее с самого утра тело и сел на диване, наступив на бутылку, которая с грохотом покатилась по комнате и повалила другие. Голова закружилась, руки немного дрожали и тряслись. Виски запульсировали, в глазах потемнело – это нормально, скоро должно пройти.

Я не знаю сколько дней подряд пил. Окинул взглядом комнату и примерно посчитал бутылки. Наверное, дней 5 или 6.

Голова до сих пор кружилась, но хотелось курить. Я знал, что станет еще хуже, но не курить я тоже не мог. Кроме сигареты на завтрак, скорее всего, ничего не было.

Достал пачку из-под дивана и затянулся. Поборол рвотный рефлекс и продолжил курить, поборов его еще пару раз за сигарету. Было противно, но курящий человек не всегда курит потому что хочет.

В глазах потемнело еще сильнее. Я пил 5 или 6 дней и не знал, когда это все закончится. Хотелось пить.

Даже мысль об обычной воде казалась мне отвратительной. Еще раз посмотрел на пустые бутылки. В тех, которые стоят, возможно, еще что-то осталось.

Я перебрал несколько, и примерно восьмая по счету была потяжелее остальных. Она была почти горячей, как и ее содержимое, но меня это не сильно волновало.

Только на секунду остановился. Я понимал, что если сделаю хотя бы один глоток, то дальше мне придется пить весь день. 5 или 6 дней я не мог остановиться, и если выпью снова, то вряд ли сегодня будет исключение.

Если я потерплю без алкоголя. Выдержу еще несколько рвотных рефлексов в ближайшие пару часов, прохожу большую часть дня в состоянии близкому к смерти, то к вечеру смогу более-менее соображать. Был выбор, и я его сделал. Очень легко.

Я уверенно сделал большой глоток теплого, почти без газов, напитка. Тепло из бутылки растеклось по всему усталому телу, дойдя до кончиков пальцев ноги. Внутренности задрожали от удовольствия и спокойствия. Сердце застучало в радостном, довольном ритме, руки ненадолго перестали дрожать. Я как будто оказался дома после долгих скитаний, хоть я и так в нем был, если не учитывать, что дом мой был немного съемным.

Я сделал выбор.

Хоть его и не было, на самом деле. После 5 или 6 дней алкоголь вливается в тебя, особо не спрашивая разрешения. Входит в твой дом, тело, душу. Как мент или врач, - не разуваясь и джае не надевая бахилы.

Я опять напился до состояния «уснуть в одежде». Наверное, ночью меня просто вырубило, а может, просто потерял смысл раздеваться. Как и заправлять-расправлять диван. Даже не помню, когда в последний раз это делал и видел его разобранным. Наверное, с того момента, как она ушла.

В том, чтобы уснуть в одежде были даже плюсы: можно быстро собраться на работу. В принципе, я уже был готов. На футболке осталось пятно от пролитого пива. На улице светило солнце, так что оно скоро должно высохнуть.

Нужно было идти. Ходить на работу мне не особо нравилось, а в сегодняшнем состоянии тем более. Я знал, что впереди меня ждал очень тяжелый день, и я вряд ли мог с этим что-то поделать – теплое пиво продолжало вливаться. Я сделал еще один глоток, который чуть не вылез обратно. Пока хватит.

Я подошел к двери, воткнул ноги в кеды и посмотрел в зеркало. Да, меня определенно ждал очень тяжелый день…

Напоследок окинул взглядом комнату, бутылки валялись в безупречно прекрасном беспорядке. Ей бы это точно не понравилось. Не знаю, мне казалось, что они создают уют.

Я еще раз посмотрел на бутылки и повернулся к двери с надеждой поскорее вернуться домой.

Конец первой части.

https://vk.com/pohmelbe