Пример случая и переложения
В 2001 году в редакции одной из новомодных, сибирских, газет у стола редактора, стоял пожилой, немного обрюзгший, человек. Не городской, не кабинетный. Одетый просто, даже на деревенский манер, он смущенно оглядывал ярко разукрашенные стены и мял в руках старинную общую тетрадь. В моей юности в таких тетрадях было по 96 страниц…
Андрей, черноволосый и кучерявый редактор, в какой-то японской хламиде под рубашку навыпуск, сидел за вычурным компьютерным столом и, поправляя на большом носу, очки в тонкой оправе вопросительно смотрел на человека и монотонно говорил, зачем-то тряся по ходу речи худым указательным пальцем:
- Вы должны найти литератора, который сможет перевести ваши каракули на нормальный литературный язык. Возможно, из них получатся восхитительные рассказы. Мы – специфическое издание, на наших страницах совершенно другие восхищения. Вы же видите нашу специализацию! – он кивнул на стены, откуда с разноцветных баннеров не то смотрели, не то сверкали ослепительные женские задницы, зачастую голые, а также томные и зазывающие лица их обладательниц. Воздушный поцелуй, массаж и интим. А тут старик с тетрадью 1973 года…
- Обычно писатели собирают такие опусы, а потом лепят из них свои романы, выбросив фамилии хозяев тетрадей. У вашей тетради, видимо, такая же восхитительная участь, - продолжал резюмировать редактор.
Человек смущенно отводил взгляд от задниц и на его побагровевшем лице сердечника появились уже капельки пота.
- А вот и тот, кто может разобрать ваши каракули! - воскликнул Андрей, когда я вошёл в кабинет. Обычно я забегал к нему перекурить…
Так я познакомился, а потом и подружился на всю жизнь с Николаем Ефимовичем Шемякиным и с его, действительно, «каракулями жизни».
Он пытался в этой тетради рассказать о своей жизни в тайге. Скопище голых задниц было не его местом. В тетради пульсировала настоящая жизнь! Или мне так показалось, но я переложил эти «каракули» за две недели. И сразу сверстал книгу. В то время я работал главным художественным редактором первого в Забайкальском крае издательства «Поиск».
Потом повёл всю многочисленную родню Шемякина к директору машиностроительного завода, на котором они все когда-то работали.
В общем, выпросил деньги на издание книги переложенных рассказов. В издании я поставил две фамилии: автор литературного переложения – я, автор тетради – Николай Шемякин. Так справедливо.
Книгу сдали в магазин «Охотник». Раскупили за месяц.
Вторую книгу уже делали без меня. (К тому времени я создал свой редакционно-издательский центр). Но продажа второй книги провалилась.
Не было литературного переложения, опыта, вкуса, стиля, тончайших нюансов и деталей, образов, своей организованной речи, то есть - голоса, не было рассказа. Ведь переложение – самостоятельное произведение, так сказать, другой уровень…