Психиатрия

Началась осень. Я почти отказалась от еды. Пища меня не привлекала, была лишена вкуса. Мне не был противен запах, но он не возбуждал никакого аппетита. Я ела через силу по одной-две чайных ложки овсянки и снова волоклась на диван. Выходила наружу только с собакой, но брела на автомате глядя в землю. За месяц я похудела на 12 кг (!), едва ходила в туалет раз в три-четыре дня, и, простите, мой задний проход в такие моменты раздувался в огромнейшие болезненные наружные валики.

Сестра и мама говорили, что мне надо найти работу, что новый круг общения все поправит. Я сходила на несколько собеседований (куда меня не взяли), приходила чистой, опрятной и улыбалась, а в голове стояли пустота, туман и какая-то обреченность. Да и вакансии это были - продавец в один или другой магазин. Неудачные собеседования подкрепили во мне ощущение ненужности. Осень я не люблю - рано темнеет, тепло уходит, а у нас очень холодная квартира на первом этаже, мама со склонностью копить всякий хлам так, что комнаты завалены коробками со старьем. Так, в этом полумраке и холоде, ко мне пришли суицидальные мысли. Они казались логичными и объяснимыми: я не завела семью, мне 40 лет, перспектив снимать свое жилье нет, я старею, планы столкнулись с реальностью и были начисто стерты ею, так для чего жить? Я брела с собакой и яростно боролась с желанием "вот сейчас зайти с псом под колеса грузовика", а оно было таким... естественным что ли, будто так и надо. В другие моменты я обматывала поводок вокруг шеи и вспоминала есть ли неподалеку дерево, к которому можно привязаться. Или решала, что быстрее и безболезненнее: спрыгнуть с 9-го этажа на козырек подъезда или пойти одной погулять, снять пуховик и лечь заснуть в сугробе. Останавливал меня далекий и слабый отголосок того, что так не должно быть, что в моей жизни когда-то было и хорошо. Он не вызывал эмоций, а только какое-то эхо из прошлого, смутное воспоминание. Честно говоря, если у людей нет ничего такого, за что можно было бы зацепиться, или это вкрай обесценено ими, то не имею представления, за счет чего эти солдатики держатся. Депрессия - это бесцветная засасывающая бездна, из которой просто нет ни сил, ни желания выбраться. Особенно зимой, когда небо или серое, или черное, когда нет запахов, нет красок, потому что люди носят темную одежду, а снег вокруг либо белый, либо грязный от машин, когда нет звуков вроде пения птиц или шелеста листвы. Когда дубак на улице и дубак дома. Мне хотелось просто покончить с этим. Каждую чертову минуту моя голова воспроизводила сотни ужасных мыслей, от которых сердце подскакивало на месте. Ко всему этому у меня добавились покачивания и навязчивые движения руками (сгибание и разгибание руки в локте вверх-вниз, к плечу и обратно). Такое проявлялось при любой умственной работе, когда со мной говорили или когда надо было принимать какое-то пустячное решение. Речь стала сбивчивой, обрывочной, я реально отупела )) Знаете, каково это разговаривать с собой, стараясь достучаться до рациональной части, мол, ты взрослый человек, зачем ты дергаешь рукой? Ты же не псих. А рука между тем ходуном ходит самостоятельно. На ум закралось подозрение, что, может, у меня дебют какого-нибудь расстройства, но клинический психолог, проводившая тесты при первом обращении, ничего не выявила, как и психиатр, ведь меня не посещали галлюцинации и по генам никто не слетал с катушек.

Что касается таблеток, то из-за них пропала менструация. В ПНД, в ответ на мои симптомы, лишь повышали дозу рисперидона и настойчиво просили не пропускать прием таблеток, и я не пропускала.

Какое-то время спустя, когда мамы не было рядом (она пенсионерка), я могла бить себя кулаками по голове или намеренно ударяться лбом о двери. Мне хотелось выбить мысли, что я зря обратилась к докторам, ибо мне теперь не дадут разрешение на ношение оружия вынести себе мозги, я корила себя за неудачи, за отсутствие высшего образования, за неприкаянность, за нынешнее состояние. Я сознавала, что творю дичайшую дичь, но не могла сопротивляться, ведь мне убедительно виделось, что "сдохнуть" - закономерность для такой, как я. Я! Которая когда-то бесстрашно ездила одна в Европу, пыталась, пусть и не смогла, поступить в иностранный вуз, учила и могла общаться на двух языках, готовилась к авантюрному переезду в другую страну, который сорвался из-за начала всех известных событий, имела близких друзей здесь и за границей. А теперь я стояла в куртке (потому что в квартире зимой всего 14 градусов во всех помещениях) над кухонным столом, держала нож и отчаянно желала воткнуть его себе в запястье или живот. Это был кошмар. Мне казалось, что даже если мысли пропадут из головы, то такое существование меня не покинет, потому что я не работала так усердно, как работали другие, и ничего не достигла.

Сестра и мама меня очень поддерживали, спасибо им за это, приносили мотивационные книги типа "как бороться с паникой", что-то из Эллиса, Бернса, часть я даже конспектировала из упрямства, пыталась делать упражнения и вести дневник КПТ.

Плохо помню, как пережила зиму. Помню, что по настоянию семьи прошла диспансеризацию, и тогда, в стенах поликлиники, среди болеющих, в меня влился новый страх: отчетливый страх смерти, я гуглила некрологи популярных людей, добавила на Пикабу в закладки тему "рак и онкология" и стала бояться того, к чему раннее тянулась. Несмотря на голодание, анализы, кстати, были почти идеальными. Психиатр же интересовалась только тем, устроилась ли я на работу и справляюсь ли с делами по дому, так как, по ее мнению, это четкие маркеры выздоровления. Про "то самое" я ей не сказала, должно быть, меня остановил формализм в том, как со мной разговаривали - так говорят, когда ты строчка в табличке, а напротив твоего имени - перечень функций. "Такайна Такайновна, а вот скажите, в данный момент вы спите скорее удовлетворительно, нежели беспокойно?" Короче, я не верила этому врачу. Помню, что в какой-то момент я бросила пить Рисперидон, и где-то через полтора-два месяца, весной, когда прилетели птицы и солнце начало согревать, стало чуточку полегче. Сейчас жизнь не то чтобы налаживается, но я начинаю со многим примиряться, у меня появились кое-какие жизнеутверждающие планы, хотя я по-прежнему просираю свободное время в интернетах, так как не имею ни малейшего понятия, куда себя приложить. Поковыряла фотошоп и 3д, приступила к изучению испанскогоий по дуолинго, завела дружеские знакомства в дискорде, организовала гильдию в онлайн игре.

И да, я не работала конкретно с психотерапевтом, потому что при диспансере такого врача нет, а по деньгам онлайн или в психиатрической больнице (она в часе езды на автобусе от города) - это что-то заоблачное для провинции, в которой я живу. Бесплатный психолог в поликлинике посоветовала дыхательное упражнение по принципу квадрата (четыре угла) и все. Не было (и не могло быть) волшебных средств из ананасового экспресса. Мне пришлось выкарабкиваться силами моих родных и собственными. Это не красивая история, но она моя. Спасибо всем, кто прочитал.

Долго ли коротко ли, меде начался у нас цикл психиатрии, она расставила всё по своим местам. К тому времени я уже знала, что это за состояние, но чтобы корректировать это антидепрессантами, нужно было их назначить. Это был 2001 год и в принципе антидепрессанты можно было купить без рецепта, такого контроля, как сейчас, тогда не было. Бери, покупай и ешь. Но я всё же решила подойти за консультацией к нашему преподу, что принимать, в какой дозировке и т.д. Но не случилось - на одной из лекций этот препод обронил фразу "Я бесплатно не консультирую". И я постеснялась спрашивать.

К слову, этот человек - действительно хороший психиатр и психотерапевт, но полное говно как человек. А тогда я не умела разделять эти две сферы - личную и профессиональную.

Всё это время все подарки депрессии - нарушенный сон, перекошенный аппетит (то жру всё подряд, то не жру вообще), почти нулевая работоспособность - все они были со мной. Алкогольные возлияния помогали. Жизнь студенческая такая...) И - да, алкоголь реально помогает. Только действие его продолжается слишком недолго и последствия слишком неприятны.

С большими проблемами я окончила мед. Почему - потом расскажу как-нибудь. Вина целиком на бедах с башкой, которыми надо было к тому времени заниматься уже лет 15 как, а никому до этого не было дела. И мне моё окружение внушило то же самое - ты просто ленивая тупая свинья. Короче, я мучилась депрессией и ненавидела себя. Знаете, какая мысль была самой мучительной? Надо просто собраться и сожрать штук 60 таблеток феназепама. И всё закончится. А я не могу, мне страшно, я - тупое ссыкло, которое не может даже этого.

Спустя время я начала работать по специальности (кстати, я хороший специалист и почти единственный человек, кто работает тем, на что учился, а не подался в тарологи и прочий ретроградный Меркурий), где и смогла получить рекомендации по курсу лечения этого говняного состояния, с которым я жила на тут пору уже 30 лет и боролась с ним с переменным успехом. Кстати, я сама не врач, я клинический психолог.

В общем вот. Названия препаратов писать не буду, а то некоторые могут воспринять это как сигнал к действию, а на это так-то всё же разрешение врача надо.

Во-первых, антидепрессант. Это был самый слабый препарат, который не вызывает особых побочных эффектов. Но при этом группа, к которой относится сам препарат, характерна тем, что терапевтический эффект развивается только через 8-12 недель. Да, это как-то странно - жрать таблетки 3 месяца без эффекта. Хотя, как сказать - лично у меня со сном стало намного лучше. Но опять же - не помогло. Тогда к антидепрессанту добавили антиконвульсант. Да, это препарат от эпилепсии, но некоторые из них весьма неплохо работают в паре с АД, эффект усиливается, плюс антиконвульсант сам по себе является нормотимиком, т.е. препаратом, который выравнивает фон настроения.

В моем случае, терапевтический эффект не изменился, т.о. приняли решение антидепрессант поменять на препарат из другой группы, помощнее. Первый прием был тем, что можно назвать бэдтрип.)) побочки я отхватила все - и сонливость, и головокружение, и тошнота и пр. Но - помогло.

ПОМОГЛО!!!

Через трое суток приёма в голове наступил штиль. Полная тишина. Эмоции, ощущение тоски и отчаяния, которые разрывали голову на части, стихли. Кстати, побочки прекращаются через 3-5 приёмов, организм адаптируется к препарату и перестает его замечать.

В настоящее время я продолжаю прием моей сложившейся схемы, пробовала прекращать, но всё возвращается, а я такого больше не хочу.

Не думайте, что принимаешь антидепрессанты - и порхаешь от счастья и мир становится прекрасен и кругом бабочки и радужные пони. Нет. Я бы сравнила прием антидепрессантов с приемом обезболивающих, когда болит зуб. Острая боль приглушается, притупляется, ты можешь немного поспать и отдохнуть. Проблема в том, что в случае с зубом его можно вылечить, а лечить психику полностью как зубы пока не научились.

В какой-то момент эта тишина в эмоциях начинает напрягать. Их нет. Не то что бы вообще ничего не чувствуешь, но всех чувств остается настолько мало, как будто внутри у тебя дерево. Ничего нет. Но потом и к этому привыкаешь, тем более лично я согласна быть деревяшкой внутри, чем снова получить всю пачку из вечной тоски и отчаяния.

И во-вторых - психотерапия. Депрессия сама по себе психотерапии не поддается, ее можно лечить только препаратами, но при этом вкупе с психотерапией эффект усиливается многократно. Надо учиться идентифицировать свои эмоции, научится их проживать и разрешать себе. Надо отделять свою личность от болезненных переживаний, т.е. тех, которые диктует тебе твоя болезнь, а не ты сам. Но это не быстро, и тут главное регулярность. Хотя психотерапия - это отдельная история.)

В общем, сейчас всё не то что бы прям хорошо-хорошо. Тоже всякое бывает. НО. Сейчас я могу это контролировать, отслеживать и понимать, что именно не так. За всю жизнь с депрессией я ни разу не приблизилась к т.н. психотическому уровню, в чем мне крупно повезло. Некоторым ведь приходится еще пережить психоз, а это на головушке вообще очень нехорошо сказывается.

Что ж, спасибо, что прочитали.)

А потом настала пустота, исчезли все чувства и эмоции.

Когда пыталась кому-то рассказать, о своем состоянии, о том что у меня депрессия, люди не понимали, или не принимали. Считали просто моей блажью или капризом. А это их дурацкое:

– Тебе надо взбодриться!

– Просто перестань грустить!

– Да ты, просто ленишься!

Депрессия — это не лень, не слабость характера и не плохое настроение. Это болезнь. Такая же реальная, как диабет или гипертония.

Когда у тебя грипп — ты не можешь встать с постели. При депрессии — тоже. Разница лишь в том, что никто не принесет тебе супчик и не пожалеет. Вместо этого скажут: "Возьми себя в руки!"

Представьте, что ваш мозг перестал вырабатывать вещества, необходимые для жизни. Серотонин, дофамин, норадреналин — их почти нет. Это не метафора. Это физиология. На МРТ видно, как изменяется мозг при депрессии.

Вы же не говорите диабетику: "Да просто возьми и выработай инсулин!" Почему тогда говорите больному депрессией: "Просто будь счастливее"? Он не выбирал это. Он не виноват. Он болен. И ему нужно лечение — терапия, лекарства, время. А не пинки и обвинения в слабости.

Депрессия убивает. Каждый день. Пожалуйста, перестаньте считать ее капризом, или блажью. Ваше непонимание делает больно тем, кто и так едва держится. Если вы не верите — просто молчите. Но не обесценивайте чужую боль. Вы не знаете, через что проходит человек, улыбаясь вам в лицо.

Это не просьба о жалости. Это крик о том, чтобы наконец-то начали воспринимать депрессию всерьез. Как болезнь. Как реальную, страшную, смертельно опасную болезнь. Потому что пока вы считаете это блажью — люди умирают. В тишине. В одиночестве. Без помощи. С мыслью, что они просто "недостаточно старались".

Без медикаментозного лечения, это не пройдёт, и само не рассосётся как-нибудь. Без помощи врача, будет только хуже. Депрессия она может длиться и месяцами, и годами. Но практически всегда у неё исход один. Не бойтесь казаться слабым, и уж тем более не парьтесь о том, что люди подумают.

Если вы читаете это и узнаете себя — знайте, вы не одни. В этом аду мы все молчим, потому что наши крики никто не услышит. Мы улыбаемся, потому что правду говорить бесполезно. Мы умираем каждый день, и никто этого не замечает.

Я не буду говорить, что всё будет хорошо, это ложь. Я могу только сказать: я понимаю. Я знаю эту боль. Я тоже через неё прошла.