Axebattler

Пробуждение вязкое, тело старается заглушить разум, но барьеры рушатся под напором бьющего меж век света. Уши начинают ловить звуки: тихие голоса, писк аппаратуры и шаги. Солен раскрыл глаза и тут же сощурился, невыносимо яркое солнце светит через окно прямо в лицо. Обнаружил себя на больничной койке, рядом стоит врач в белом халате и держит пустой шприц. Напротив на скамье сидит Кирия. Девушка в лёгком свитере, но рука покоится в повязке и прижата к груди.

— Привет... — Прошептал Солен и умолк, поражённый тем, как жалко и слабо звучит.

Будто умирающий старик или раненый ребёнок. В теле тягучая слабость, кажется, он и пальцем пошевелить не может. Мелькнула паническая мысль, что парализован. Но нет, ноги чувствует, как и руки, просто ослаб. За стеклянной стеной палаты угадываются силуэты в форме стражи.

— Привет, — сказала Кирия, улыбаясь светло и с неловкостью помахивая рукой. — Как самочувствие, детектив?

— Честно? Хреново.

— Что-то болит? — Врач склонился над ним, начал щупать шею и оттягивать веки, рассматривая глаза.

— Чешется...

— Это хорошо, значит, регенеративная терапия работает. — С улыбкой пояснил врач. — У вашего организма сейчас считай второе рождение. Теломеры удлиняются, синтез стволовых клеток увеличен, а вместе с ним и множество других важных параметров. Конечно, могут быть побочные эффекты, но мы следим за этим.

— Это какие? — С тревогой пробормотал Сол, попутно пытаясь вспомнить всю цепочку событий.

— Ну, увеличение мышечной массы, роста, может борода будет расти быстрее...

— Ну, звучит неплохо.

— А ещё рак.

— Чего?!

— Всего. Увы, терапия действует разом на весь организм.

— А ещё какие есть?

— Да, подростковое либидо.

— Эм... а давайте на раке остановимся?

— А это уже, как организм отреагирует. — С улыбкой ответил врач, похлопал по плечу и, кивнув, вышел из палаты.

Солен перевёл взгляд на подругу, внимательно оглядел повязку на руке, свежие ссадины на лице. Вздохнул и откинулся на койке.

— Давай, рассказывай, что я пропустил.

***

Бронированный транспорт стражи мчится по расчищенной от снега трассе, сжатой белыми стенами столь высокими, что это уже почти туннель. Поток машин почтительно сторонится, а мечущиеся над ними дроны цепко выслеживают любое подозрительное движение. Солен сидит в кресле одетый в толстую куртку с высоким воротом и плотные джинсы. На шее краснеет пластырь-стимулятор, от него по венам растекается бодрящее тепло, почти жжение.

Кирия сидит рядышком, будто пытается прикрыть от пули снайпера. Рядом с ней непривычно тихая Марта. Борген же водрузился в кресло напротив и методично зачитывает Солену распорядок дня на ближайшие месяцы. Детектив слушает краем уха, мысли его далеко. Перебирают материалы дела, складывают одно к другому и задаются одним вопросом. Как связаны между собой клан Торск, древний генерал и Роген-Сваус?

Ведь не может быть простым совпадением, что на него напали по выходу из военкомата. Тем более что дикий горец принял яд, лишь бы не попасть в плен. Горцы только на словах герои, в итоге чести у них как у разбойников, чьими потомками они и являются. Более того, этим гордятся.

На подъезде к дому Борген выругался и умолк, глядя в окно. Солен отвлекался и тихо застонал. Вся обочина занята фургонами с эмблемами новостных агентств, на пешеходной части тесно от людей с записывающей аппаратурой. Журналисты, блогеры и подкастеры слетелись, как вороны на труп.

Машина вынужденно замедлилась и вся честная братия информационных крыс ломанулась к ней. Человеческий поток захлестнул и охране, следовавшей в машине сопровождения, пришлось вмешаться.

— Проклятье, — прорычал Борген, зло сверкая глазами. — Почему никто не сказал, что их так много?!

В окна тычутся камеры, ещё немного и бронированные стёкла треснут. Стража оттесняет, самых активных, за малым в ход не идут шоковые дубинки. Множество дронов мельтешит над головами, гражданские смешиваются с аппаратами стражи, чудом избегая столкновения.

Машина остановилась напротив подъезда, и Солен сильно пожалел, что не купил квартиру в доме с подземным входом. Где можно сразу из тёплой машины в тёплый лифт. Что ж, экономия всегда плохо аукается.

От обилия вспышек заболели глаза, а у Солена, чьи чувства обострены регенеративной терапией, разыгралась мигрень.

Патрульные стражи оттеснили толпу от подъезда, а Кирия с Мартой помогли выбраться из машины. Сол опёрся о костыли и заковылял к дверям, не оглядываясь на беснующихся журналистов.

— Господин Солен! Пару слов! Вы боитесь за свою жизнь? Люди клана Торск угрожают столице?

Мигрень усилилась, сжала затылок и левый висок шипованными тисками. Солен остановился переждать вспышку. Через заслон Стражи прорвалась блондинка в пуховике с нашивкой правительственного канала, подскочила к нему и ткнула в лицо микрофоном.

— Мастер Солен! Столичные Новости, скажите ваше мнение о ситуации...

Марта подскочила к ней, схватила за волосы и швырнула обратно в толпу. Девушка вскрикнула и кубарем покатилась по присыпанному снегом асфальту. Сестра взяла Солена под плечо и вместе с Кирией завела в подъезд. Где она и осталась лежать, скорее позируя для других, чем из-за травмы. Что ж уже через час сеть заполонять занятные новости.

На площадке их встретил спецназ, он же заблокировал лестницу, не давая журналистам прорваться на этаж. Оказавшись в квартире, Солен облегчённо выдохнул, отбросил костыли и проковылял в зал, держась за стену. Рухнул на диван и с довольным стоном откинулся на спинку, запрокинув голову. Покосился на плотно зашторенное окно, скривился и прикрыл глаза. На кухне зашумела вода, щёлкнул короб автоповара. Нос защекотали ароматы овощей и поджаренного мяса.

Вскоре в зал вошла Кирия, поставила на столик перед диваном поднос с двумя бутербродами и кружкой чая. Через стену доносится голос Марты, на повышенных тонах, слов не разобрать, но по интонациям ясно — разговор семейный. Сестра пришла, когда Сол надкусил первый бутерброд и включил телевизор, гневно потрясла телефоном и сказала:

— Представляешь, он требует, чтобы я возвращалась! Тебя тут убить пытаются, а я должна лететь обратно и готовить ему борщи! Гад очкастый, вот зачем я за него вышла?

— Я об этом спрашиваю уже лет двадцать. — Ответил Сол и потянулся к чаю.

— Разведусь! — Веско бросила Марта, опускаясь на диван между ним и Кирией. — Квартира у меня от института, а мебель пусть хоть всю забирает!

— А дети?

— А что дети? Дети взрослые! У деда с бабкой в их возрасте уже свои были, мы то есть.

Солен медленно прожевал, пригубил чаю, прислушиваясь к ощущениям. Трещина в челюсти отдаёт тупой болью, каждая травма чешется, если бы не львиная доза препаратов, он сейчас орал от боли и рвал себя ногтями, как обезумевший от блох пёс.

— Сеструнь, знаешь, а он, пожалуй, прав. Даже больше, вот бы тебе прихватить детей, мать с отцом и рвануть на отдых, куда-нибудь... ну не знаю, за океан. Говорят, на островах отличные горячие источники, очень полезные для старых костей.

— Ты что, на его стороне? — Охнула Марта и осеклась, сощурилась и быстро показала пальцами ряд знаков. — Да ведь я у Тёплого Моря живу?! Лучший курорт в мире!

Солен кивнул и невзначай скрючил пальцы, словно щёлкая суставами. Лицо Марты побледнело, став одного оттенка с кожей Кирии. Абсолюта недоумённо посмотрела на них, но благоразумно промолчала.

— Знаешь, — с заминкой сказала Марта, крепко обняла брата, — пожалуй, ты прав, нужно сменить место, может, и поможет нам. Прямо сегодня билеты куплю! Ты ведь к нам присоединишься, как только поправишься?

— Конечно. — Сказал Сол с каменным лицом, на долю секунды скрутил пальцы левой в два икса.

Сестра дёрнулась, как от удара, кивнула и сказала, вставая с дивана:

— Хорошо, береги себя. Я... пойду.

Она выпорхнула из квартиры, прежде чем Кирия успела попрощаться. Солен доел бутерброд, взгляд отрешённый, верхняя губа подёргивается. Он шумно выдохнул, повернулся к напарнице и сказал:

— Кирия, не реагируй слишком буйно.

— А?

Солен положил ладонь на бедро, медленно провёл от коленки до середины. Девушка вздрогнула всем телом, глаза округлились, как у совы. Короткий выдох вырвался похожий на приглушённый стон. Ладонь продолжила движение, дыхание участилось, в коленях растеклась горячая слабость, а вместе с ней появилось покалывание вдоль позвоночника. Губы коснулись основания шеи, девушка съехала по дивану, так что бы мог коснуться мочки уха. От мимолётного касания тело прошибла молния, а на лбу выступила испарина, Кирия ощутила, что сознание плавится, как масло.

— Пошли, поможешь помыться. — Горячо прошептал Солен.

Кирия подчинилась, ноги словно зефирные палочки, едва держат, пришлось ухватиться за стену. Дорога до ванной показалось вечностью. Оказавшись внутри Солен, запер дверь и включил горячую воду. Девушка встала рядом, красная как помидор. Совершенно не понимающая, что делать, но горящая энтузиазмом.

Комнату заполнили клубы пара, зеркало запотело, Солен увеличил напор и тяжело опустился на край ванны, глянул на Кирию и сказал:

— Вот теперь можно и поговорить!

— Что?

— Вода искажает голоса, а пар, не даёт читать по губам, конечно, если тут есть камеры.

— Какие камеры?

— А такие, что вот это со мной сделали не людоеды, а военные! Мы вляпались в нечто серьёзное! Что у тебя с лицом?

— Ничего... продолжай.

— Стоило мне упомянуть о метке, как тот генерал свалил из кабинета, а дальше ты сама знаешь.

— Значит, в смерти целой семьи виновны военные?

— Возможно, мы не знаем, что означает то клеймо и как оно повлияло на Свауса. Может статься, что никак, но за ним явно стоит мрачная история. В первый раз они пытались просто запугать меня, да покалечить, а вот во второй явно хотели убить. Стоп... ты чего?

Кирия начала расстёгивать рубашку, последняя пуговица заартачилась, и девушка рывком сорвала её. Стянула штаны и, отбросив в сторону, нависла над Соленом во всей первородной красе и мощи. Мужчина шумно сглотнул, не зная на что смотреть, сделав усилие, поднял взгляд на глаза.

— Если уж играть спектакль, — сказала Кирия, взяв кавалера за ворот и расстёгивая пуговицы рубашки, — то играть до конца.

— Но...

— Никаких «но»!

***

Спустя два часа Солен мокрый от пота и обессиленный сполз с кровати, оглянулся на смятые простыни и одеяло, среди которых лежит Кирия. Белые волосы красиво разметало по подушке, лицо девушки светится счастьем, а губы налиты багрянцем от поцелуев и покусываний. Сейчас она кажется хрупкой и предельно женственной.

— Я это... в душ. — Сказал Солен и махнул в сторону коридора.

— Хорошо, я после тебя. Чай или кофе заварить?

— Кофе... и пожрать чего. Боже... кажется, ты мне что-то сломала...

— Прости, в следующий раз буду аккуратней.

— Не смей!

Кирия засмеялась и швырнула в него подушкой, предусмотрительно прицелившись выше головы.

***

На следующий день Солен, приодетый, гладко выбритый и причёсанный сел на стул напротив журналиста. Забросил ногу на ногу и сцепил пальцы в замок, откинувшись на спинку. За окном метель, за дверью охрана. Не дом, а тюрьма.

— Вы готовы? — Спросил интервьюер, поправляя камеру на штативе.

— Да.

— И так, меня зовут Сет Райзер, я представляю службу новостей первого канала. Сегодня мы говорим с героем империи, детективом Соленом Тарго. Спасибо, что согласились на разговор.

— Да ничего, я даже рад, что вы пришли.

— Скажите, как ваше самочувствие?

— На удивление превосходно, Сет. — С улыбкой ответил Солен. — Сестра оплатила дорогостоящее лечение, так что у меня даже шрамов не останется. Так что людоеды даже здесь не преуспели.

— Сол, а вам не страшно? — Спросил репортёр, косясь на Кирию, замершую у дверей, сложив руки на груди.

— С чего бы? Они не смогли убить меня, когда я был у них же в плену, с перебитыми ногами. Тем более, не смогут сейчас, когда у меня такая прекрасная защитница.

Сет улыбнулся и камера повернулась к Кирии.

— Кстати, вы ведь тоже прямая участница недавних событий. Можете представиться для телезрителей?

— Эм... Кирия Д-семь...

— Не стоит стесняться, вы проявили себя с лучшей стороны! Кто знает, чтобы могли учудить преступники, если бы не вы. Вы ведь Абсолют?

— Да... Это так.

Репортёр перевёл камеру на Солена, сверился с записями в блокноте и спросил:

— Как вы считаете, недавние нападения служат тревожным сигналом активизации этого горных нелюдей клана Торск?

— Сет, мы оба знаем, что об этом не может быть и речи. Клан, как таковой, был уничтожен армией. А всё это... лишь ошмётки, не представляющие угрозы. Я не удивлюсь, если моя подруга перебила последних в больнице.

Однако я бы хотел, чтобы зрители серьёзней относились к собственной безопасности, всё-таки наступила зима, а скоро ещё и Долгая Ночь. В это время преступность активизируется, наши коллеги из Стражи, конечно, прилагают все усилия, но все мы люди.

За окном загремело, пласт снега сорвался с крыши и шваркнулся о подоконник, разлетелся плотными комьями. Журналист вздрогнул, а Солен хохотнул и указал на окно.

— Видите? Это куда большая опасность, чем люди клана Торск. Вы посчитайте, сколько людей погибло от удара сосулькой, в разы больше, чем от этих выродков, гарантирую!

***

После ухода последнего журналиста Солен и Кирия сели на кухне за чашкой чая. Свет заходящего солнца пролёг по столу, отрезая их от остальной комнаты, девушка чуть приспустилась и положила голову на плечо Солена. Поёрзала, устраиваясь поудобней и вдыхая смесь ароматов одеколона и чистой кожи, спросила:

— Как думаешь, теперь они отстанут от нас?

Уточнять кто именно не стала, ведь для возможного наблюдателя речь будет именно о журналистах. Хотя как раз они беспокоят её меньше всего.

— Надеюсь. — Вздохнул Солен. — Очень сложно переносить постоянную слежку. Дай им волю, они меня и в туалете бы снимали.

— Это хорошо...

— Слушай, может, прогуляемся? Я уже почти не хромаю, да и тебе стоит прикупить новую одежду, да и продуктов.

— Почему бы и да!

Кирия поднялась, отпила чаю, посмотрел на Солена.

— А мы...

— Что?

— А не обращай внимания. Давай помогу одеться.

Солен облачился в пальто с высоким воротом, прикрывающим шерстяной шарф, плотные брюки и шапку. С помощью девушки натянул высокие армейские ботинки, с лёгким стыдом позволил зашнуровать. Кирия облачилась в привычный наряд, только волосы стянула в косу, лежащую на левом плече.

Стражники проводили их неодобряющими взглядами, но мешать не стали. На улице царит зыбкий сумрак с морозной дымкой. Под подошвами скрипит свежий снег, изо рта вырываются клубы пара, поднимаются над головой и исчезают. Дома подпирают белое небо, пронизанное алыми отсветами заходящего солнца. Редкие прохожие глазеют на Кирию, некоторые оскальзываются, другие перебегают на противоположную сторону улицы.

— Куда пойдём? — Спросила девушка, раздумывая, стоит ли пытаться взяться за руку спутника или это будет выглядеть слишком комично, из-за разницы в росте.

— Для начала в ателье, потом... хм, думаю, стоит сводить тебя в ресторан, хоть какая-то польза от гонорара.

— А в чём отличие ресторана от кафе? — Озадаченно спросила девушка. — Там ведь тоже подают вишнёвые пирожные?

Солен широко улыбнулся и подмигнул:

— Конечно, тебе понравится! Я гарантирую!

Он уверенно взял девушку под ручку и зашагал к машине, остановившейся дальше по улице.

Автоматические двери едва успели раскрыться перед Кирией. Абсолют ворвалась в вестибюль больницы, распугивая ночной персонал. Плащ распахнут несмотря на лютый мороз, накрывший столицу. Под ним — одна рубашка, и та застёгнута всего на пару пуговиц с диким перекосом, отчего любой желающий может увидеть гладкую кожу живота и кубики пресса.

Ей даже не потребовалось говорить, к кому она, значок стражи всё сказал за неё. Перепуганный медбрат повёл по широким коридорам. Девушка на ходу поправлет одежду, застёгивает пуговицы и старается заправить рубашку в штаны, пытаясь сделать это незаметно. Впрочем, задача не такая сложная — бедный парень в синем халате боится даже обернуться. Звук шагов разносится далеко вперёд, отскакивает от стен и потолка, теряется в боковых коридорах. Пахнет стерильностью и... смертью, страхом и надеждой.

Лифт не рассчитан на абсолютов. Кирии пришлось горбиться, вжимаясь в угол, пока медбрат прилип к панели с кнопками. Второй этаж, третий — тяжесть на сердце, тревога и стыд. Зачем она отпустила его одного? Пусть Солен и мужчина, но он не абсолют. Нет, нет! Тут нет её вины, кто же знал, что на детектива нападут у военкомата? Какова вообще была вероятность?

Двери распахнулись с астрономической неспешностью, Кирия едва сдержала порыв раздвинуть их рывком, сминая, как тонкую фольгу. Последовала за медбратом, нависая над ним, как медведица. Несчастный, кажется, стал ещё ниже ростом. Странно, как мужчины сникают, когда сталкиваются с сильной женщиной. А может это дело в их собственной слабости?

Солен лежит в отдельной палате стражников, за стеклянной стенкой. Голова обмотана бинтами, на шее — гипсовый «воротник». Множество трубок и датчиков подключены к рукам, свободно лежащим поверх тонкого одеяла. На открытых участках лица темнеют синяки, почти бордовые. Выглядит так, будто упав с обрыва, угодил в улей бешеных пчёл.

Кирия потянулась к дверной ручке, но медбрат перегородил дорогу и выпалил, трясясь и бледнея:

— К нему нельзя!

— Но... как же... я же...

— Только близкие родственники могут пройти! Пациенту требуется покой! А вы совсем не похожи на родственницу!

— Я... я его... н... напарница, — выдавила Кирия, раздумывая, что легко может смести это мелкое препятствие, тяжело вздохнула и опустила руку, кивнув на ряд кресел напротив. — Посижу здесь.

— Не беспокойтесь, он жив и вполне стабилен. Можете возвращаться домой, вам позвонят...

— Я остаюсь.

Кирия опустилась на ближайшее кресло, больничный пластик жалобно заскрипел, но выдержал. Сгорбилась, уперев локти в колени, вперила взгляд в Солена. Медбрат постоял рядом и, убедившись, что она не будет чудить, попятился к лифту. Абсолют не заметила его ухода, сцепила пальцы в замок и погрузилась в тяжкие думы о том, кто и зачем напал на Солена.

Время тянется, как прогретая резина на морозе. Солен дышит в кислородную маску под мерный писк аппаратуры. Устав от бесконечного ожидания, Кирия чувствует, как взгляд становится стеклянным, а мысли мутными. В полусонном состоянии внимание привлёк звук, нарушающий звуковую палитру больницы: цокот каблуков.

Встрепенулась и сонно завертела головой. К палате приближается женщина в строгом пальто, подчёркивающем гибкий стан, и туфлях. Они кажутся такими неуместными в замерзающем городе, будто их владелица только что приехала с побережья Тёплого Моря. Кирия с лёгкой завистью отметила загар и средний рост женщины.

Свет играет бликами на изящных очках, покоящихся на аристократичном носике. Волосы кроваво-красные и собраны в пучок на затылке, для надёжности проткнутый двумя деревянными спицами.

Следом семенит уже знакомый медбрат, что-то тараторит, скупо жестикулируя и явно стараясь понравиться. Незнакомка отвечает коротко и холодно, при этом смотря на Кирию. Жестом отослала мужчину и подошла к абсолюту. Осмотрела с головы до ног.

— Девочка, почему ты здесь?

— Я? — Кирия озадаченно ткнула себя в грудь, огляделась, вдруг пока спала, рядом пристроилась девочка, но никого не увидев, ответила. — Сол мой напарник, наставник и... без него в квартире... страшно.

Брови незнакомки взметнулись на середину лба. Она резко развернулась к палате и уставилась на бессознательного Солена испепеляющим взглядом.

— Ох, ну и жук ты, братец... жучара прямо.

— О, так вы сестра Сола?

— Да, вылетела сразу, как получила известие. В который раз... Хорошо хоть они не додумались родителям позвонить, старики с прошлого раза ещё не отошли. — Женщина шумно выдохнула, качая головой. — Меня зовут Марта Криг, а тебя?

— Кирия Д-семь, приятно познакомиться.

— Мне тоже, хотя обстоятельства так себе... Ладно, пошли выпьем кофе.

— Кофе? Кофе я люблю... но боязно уходить, вдруг очнётся или... или они придут его добить?

— Во что он снова вляпался?! — Выпалила Марта, оборвала себя и подняла руки к груди, будто отгораживаясь от знания. — Впрочем, погоди, сначала кофе. Автомат в конце коридора.

Кирия посмотрела в указанном направлении и увидела только короб с лампочками и кнопками. Пристроившийся на стыке с боковым коридором. На каждой кнопке нарисована чашка, исходящая паром.

***

Кофе оказался горячим и отвратительным, впрочем, пары глотков хватило, чтобы проснуться. Женщины отошли от автомата к палате Солена и встали у стеклянной стены, потягивая варево с привкусом кофе и лошадиной дозой кофеина. По всей видимости, это любимый напиток медиков, ведь к автомату то и дело подходят люди в белых халатах, забирают по стаканчику, косятся на посетительниц и уходят.

Марта медленно опустилась в кресло, Кирия ощутила напряжение, исходящее от неё, словно не хрупкая женщина, а хищник, готовый к прыжку. Новая знакомая поправила очки, и её взгляд стал оценивающим.

— Так ты ведь Абсолют?

Голос притворно спокойный, но Кирия чувствовала в нём некоторое предостережение.

— Да...

— И ты выбрала моего брата?

Кирия покраснела и опустила взгляд.

— Так ты знаешь?

— Следила за новостями. Но ладно, вижу, ты хорошая девочка, я не против. Главное, чтобы он был «за». А теперь рассказывай, что случилось?

В дальнем конце коридора распахнулся лифт, две медсестры выкатили каталку с престарелым пациентом в голубой пижаме. Глянули на женщин, беседующих у палаты интенсивной терапии, и помчались в соседнее крыло. Быстро пропали из виду, только удаляющийся скрип резиновых колёс напоминал о них.

***

— Ох... — Выдохнула Марта. — Ну чего он такой непутёвый... Ладно, хотя бы легче отделался, чем в тот раз. Тогда вообще был похож на скелет с перебитыми ногами.

Кирия навострила уши, чуть подалась вперёд. Она слышала о злоключениях, но в общих чертах в стиле «был, случился, победил». Вот её шанс узнать больше!

— Я так часто слышу про тот случай, но Сол не рассказывал подробно.

— У вас в лагере не было новостей?

Кирия покачала головой и отхлебнула кофе. Вкус улучшился, она свыклась с его мерзостью. Марта всплеснула руками и заговорила с нервозным воодушевлением:

— О! Там на целый роман история! Только представь, горнолыжный курорт близ оживлённого шоссе, довольно процветающий. Но вот беда, температура падает, курорт переходит из разряда «для всей семьи» в «экстремальные», с каждым годом посетителей всё меньше.

— Ну, звучит скорее печально, чем страшно.

— Так и есть, загвоздка в том, что вся гора и курорт владения клана Мак Торск. Они крепко там окопались ещё до времён Великой Войны. А репутация у них так себе была, да и не хотели уезжать. А дальше... — Марта вздохнула, перешла на вкрадчивый шёпот. — А дальше, начали пропадать люди. Сначала дальнобойщики, потом туристы-дикари. Только представь, каждую неделю исчезают десятки людей. Дошло до того, что стали пропадать и в соседних городах, без следа!

Внезапно довольно широкий коридор стал пугающе мрачным для Кирии. Она зябко поёжилась, посмотрела на Солена и снова на Марту.

— Братца взяли в плен и держали в холодном бараке с другими «запасами», даже представлять не хочу, что там творилось...

Учёная сжала стаканчик обеими руками, голос стал ещё тише. Кирия невольно потянулась приобнять или успокаивающе похлопать по плечу, но отдёрнула руку.

— Когда его потащили на разделочный стол, истощённого и с перебитыми ногами, он вывихнул большой палец, высвободил руку и зарезал мясника. После скрылся от них, скатившись со склона.

Марта тяжело сглотнула, покачала стаканчик и посмотрела поверх на брата.

— Он у меня крепкий, чудовищно крепкий на самом деле. Иногда мне казалось, что если его собьёт поезд, плохо придётся поезду... Но тогда, тогда он был скорее мёртв. Обмороженный, едва соображающий. Знаешь, ему хотели ампутировать обе руки? Они были почти чёрные. Но ему повезло, шумиха поднялась такая, что к нему приставили чуть ли не врачей императора.

— Ох...

— Ага, ещё какое «ох»... Мать с отцом чуть с ума не сошли. Как же, гордость семьи, как никак, борец со Злом! Не то что я, рыбознайка...

Кирия невольно улыбнулась, припомнив слова Солена о сестре. В этот раз всё-таки решилась обнять. Неожиданно, но Марта с готовностью обняла в ответ. Прижалась к новой подруге.

— Спасибо... — сказала она, нехотя отстраняясь и отпивая кофе. — Надеюсь, у тебя с ним всё получится. Ты и правда хорошая.

— Я тоже надеюсь, — ответила Кирия, неловко улыбаясь. — Лишь бы он выкарабкался.

— А, за это не переживай. Я оплатила регенеративную терапию. Неделька и будет, как новый. Даже помолодеет, гадёныш.

— Сильно?

Кирия невольно испугалась, что Солен превратится в подростка. А какая женщина потерпит рядом мужчину младше себя?

— Год, может, половину. Ты бы знала, какие цены они ломят... Но ничего, всё равно с премии.

— Я могу помочь! У меня есть немного денег.

— Просто приглядывай за ним, — с улыбкой ответила Марта, проводя ладонью по волосам Солена. — А мне скоро улетать...

Ночную тишину разорвал жуткий грохот, от которого задрожали стены. Кирия и Марта от неожиданности схватились друг за друга. Удержались на ногах и недоумённо переглянулись. С лестницы потянуло чёрным дымом, ожил лифт. На табло замерцали цифры этажей, кто-то поднимался.

Абсолют глубоко вдохнула, подтолкнула подругу к палате Солена.

— Запри двери с той стороны.

— Там нет замков!

— Тогда завали чем-нибудь.

— А ты?

— А я буду его беречь.

Кирия отбросила недопитый кофе и двинулась к лифту быстрым шагом, гадая, кто внутри. Неужели сволочи решили добить напарника? В груди разгоралось пламя ярости, растекаясь по жилам. Наполняло мышцы взрывной мощью и тяжестью.

Она не знала, чем вооружены враги, но у неё было преимущество неожиданности. Значит, нужно действовать стремительно!

С громким звоном двери лифта начали раскрываться. Кирия, подгоняемая адреналином, рванулась вперёд и ударила в едва появившуюся щель. Рука, скользнув по холодному металлу, ударила и схватила что-то тёплое и живое. Сдавив, резко дёрнула, вытаскивая человека наружу с такой силой, что от удара о створки в воздухе повисли капли крови. Тело, описав дугу, глухо ударилось о пол и проскользило на пару метров.

Кирия проследила за ним и резко повернулась к лифту. Внутри ярко освещённой кабины стоят трое мужчин в балаклавах. Один медленно поднимает пистолет, трясясь от страха и шока. Оставшиеся стискивая длинные ножи, движутся в её сторону. Абсолют сцепила зубы; у неё нет права на ошибку, нет права на проигрыш.

Умрёт она, умрёт и Солен с Мартой.

Кулак ударил быстрее молнии, голова пистолетчика откинулась назад, ударилась затылком об основание шеи. Кирия вломилась в лифт, нанося и принимая удары ножей, пытаясь увернуться и не пуская врага в коридор. Там у них было бы пространство для манёвра, возможность добежать до палаты!

Мужчины умело блокируют удары, стараются пырнуть в живот, но проще поранить шторм. Кабина лифта трясётся, слышно, как гудит стальной трос, а края бьются о стены шахты. Плечо обожгло болью, девушка поймала выпад и небрежно переломила руку в локте, дёрнув кистью. Мужчина с задушенным воплем повалился под ноги. Оставшийся воспользовался моментом, ударил ножом под рёбра. Но слишком увлёкся атакой, забыв про защиту. Кулак Кирии впечатался под челюсть, и тело подбросило к потолку.

Наступила тишина. Кирия тяжело дышала, со стиснутых кулаков на пол капала рубиновая кровь. Медленно подняла их, разжимая, судорожно оглянулась на выброшенного в коридор. Тело лежаит неподвижно, шея от удара о пол согнулась под прямым углом.

Глубоко вдохнув и выдохнув через нос, склонилась над обладателем сломанной руки. Схватила за ворот и подтянула к себе, заглядывая в глаза.

— Ну что, сволочь, рассказывай.

Мужчина скривился, дёрнул челюстью, и в тишине отчётливо хрустнуло стекло. Пленник мелко задрожал, изо рта заструилась жёлто-грязная пена. Кирия выругалась и выпрямилась, брезгливо отряхивая руки.

Покачиваясь от избытка адреналина, она вышла из лифта. Схватилась за стену и зажмурилась, пытаясь успокоиться. Отчаянно хочется вернуться в лифт и бить трупы до тех пор, пока от них не останется булькающее месиво. Как они вообще посмели напасть на Солена и угрожать Марте?!

Снаружи нарастает вой сирен стражников, по окнам мечутся лучи фонарей и отсветы мигалок. Кирия прошла к палате и застала подругу красную от натуги, старающуюся сдвинуть с места медицинский шкаф. Жестом велела остановиться. Марта с готовностью подчинилась... глаза её расширились от ужаса.

— У тебя нож!

— Где? — Пробормотала Кирия и только теперь заметила рукоять ножа, торчащего из плеча. — Пустяки, мы ведь в больнице.

Абсолют потянулась вырвать нож, но ладонь остановилась на полпути. Нет, ведь её учили не доставать предметы из ран, ведь это первейший способ закончить жизнь от кровотечения.

Русский опять творит неописуемый бред, заставляя Джона задуматься о смысле своего существования. Уже битый час он и Колин сидят в потрёпанном Шевроле Экспресс 1996 года выпуска. В кузове становится жарко от попискивающего оборудования. Колин склонился над компьютером, а Джон через экран наблюдает за русским.

Иван оставляет шифровку под лавочкой в центральном парке, не замечая дрона-наблюдателя, который следит за ним уже полчаса. Конечно, это сверхсовременная модель, способная незаметно передёрнуть комару, но днём она заметнее кабана с крыльями. Джону начинает казаться, что за Иваном мог бы следить даже простейший дрон из ближайшего Волмарта.

Они буквально тратят сотни тысяч долларов и много часов, следя за дураком. Кто вообще оставляет сообщения под лавочкой?! Боже, у него даже была газета с дырками для наблюдения! Газета! Человек с газетой привлекает больше внимания, чем второе пришествие Иисуса!

— Он ещё и волнуется, — со смешком пробормотал Колин.

— Что?

— Посмотри сам, — напарник указал на экран, где вращается трёхмерная модель Ивана.

Десятки показателей меняются каждую секунду. У шпиона учащённое сердцебиение, и, похоже, утренний поход в Тако Бэл был лишним. Впрочем, как и для Джона, хотя он привык к плохой мексиканской еде.

— Ого, мы для него как частная клиника, блин.

Свет от экрана падает на лицо агента и отражается в его зрачках. Над головой шелестит вытяжка; без неё они уже сварились бы. Джон прикуривает и выдыхает дым на пол, игнорируя инструкции. Какого чёрта? Протокол действий составлен для слежки за сверхпрофессионалами из Советского Союза, ещё во времена холодной войны. А это скорее похоже на эпизод Мистера Бина или Бенни Хилла!

— А Маргарет сейчас за китайцем охотится, — вздыхает Джон, затягиваясь и глядя на экран наблюдения.

Иван идёт, озираясь и подняв воротник пальто. На него оборачиваются прохожие, а дети тычут пальцами.

— Угу... Читал её последний отчёт, Джеймс Бонд от зависти помрёт. Какие финты вытворяет китаец! А у нас... у нас вот это. Боже, чем мы прогневали тебя?

— Знаешь, — говорит Колин, доставая электронную сигарету и протирая мундштук пальцами, — это даже по-своему мило.

— Угу, прямо как ситком. О профессионале, впавшем в маразм, — бурчит Джон, с неодобрением глядя на «мини дилдо» в руке напарника.

— Мне начинает казаться, что русские над нами издеваются.

— Почему ты так думаешь?

— Ну, серьёзно, как можно так деградировать?

— Колин, проснись! Мы им президентом сделали алкаша, который двух слов без рюмки связать не мог.

— Это было давно.

— Ага, но он так надругался над их образованием, что ещё пять поколений никого умного там не появится. Все профи к нам перебежали.

— М-да, звучит довольно грустно.

***

Иван опустился на лавочку, распахнул газету с прорезями для глаз. Работа скучна и больше похожа на цирковое представление, чем на разведку. Проклятый дрон висит над деревом и наблюдает, как Иван «наблюдает» за посолом Великобритании.

За Иваном внимательно следят охрана посла, прохожие и даже крыса из куста. Это, не считая трёх снайперов: одного на дереве вдалеке и двоих на крыше дома.

Разведчик внутренне тяжело вздыхает и достаёт телефон. «Тайком» включает запись и начинает снимать, представляя, как в фургоне агенты АНБ катятся со смеху.

Ну что ж, пусть смеются, главное — кто будет смеяться последним.

Дрон не замечает, как из кроны дерева к нему тянутся тонкие щупы и пинцеты. Они быстро снимают боковую крышку и в два счёта припаивают к плате микросхему размером с маковое зерно. Затем возвращают всё на место и прячутся за листьями. На всё дело пара секунд.

Теперь, когда дрон подключат для диагностики, ФСБ получит доступ к внутренней сети АНБ. И ради такого куша стоит поиграть в дурака.

Паблик автора: Лит Блог

Солнце пробилось через слой облаков, и город сверкает, как хрустальный лабиринт. Свет отражается от высоток и снега, выжигает тени и пытается выколоть глаза. Солен прикрылся рукой, щурясь и оглядываясь. Кирия глубоко дышит, стискивает кулаки, в глазах полыхает пламя праведной ярости. Ещё чуть-чуть и пар повалит из ушей.

— Ты чего? — Спросил Солен, старательно отворачиваясь от солнца и жалея, что не взял солнцезащитные очки. — Ну, парень был не тактичен, но не настолько же.

— Настолько. — Отрезала Кирия и с задержкой выпалила, потрясая кулаками. — Всё время пялился, как животное! Мне аж помыться хочется! От него прямо смердело!

Она передёрнула плечами, обняла себя и с омерзением оглянулась на двери больницы.

— Вот последнего не заметил. — Солен отряхнул пальто, потянулся за телефоном и замер под полыхающим взглядом напарницы.

— Так ты видел, как он надругался надо мной взглядом и ничего не сделал?!

— Эм... а что я должен был сделать?

— Да хоть в рыло ему дать!

Солен со вздохом убрал телефон в карман, так и не успев достать полностью, выставил ладони перед собой.

— Полегче, Кирия. Ты взрослая и мы не в таких отношениях, чтобы я бил людей за взгляд. Тем более, даже будь в таковых, я бы не стал. Мы стража, мы на службе, а похабный взгляд не является преступлением. Это просто взгляд, не оскорбление и не угроза жизни.

— Но... — пыл Кирии заметно сдал, а во взгляде появилось виноватое выражение. — Ты прав, просто... я... ну это самое...

— Не умеешь реагировать на мужское внимание?

— Да...

— Ох, вас там по каким правилам воспитывали?

— Да самым обычным, ну знаешь, пестики тычинки. Но, абсолют абсолюта не привлекает абсолютно, ха-ха. Так что такое внимание — это нечто новое.

Девушка виновато умолкла и принялась ковырять носком ботинка бетон. Огонь ярости окончательно затух и вместо него появилась робкая мысль: а если бы так сделал Солен? Она также пришла бы в ярость или... Кирия мотнула головой гоня эту мысль и проступивший в воображении образ.

Внутренний голос засмеялся. О, она была бы очень даже за такое поведение детектива!

Солен хотел спросить ещё, но посмотрел в лицо напарницы и вздохнул.

— Ладно, на сегодня всё. Дома разберёмся с материалами дела и попробуем разузнать, что это за метка.

***

Стоило переступить порог, как Кирия сбросила пальто с обувью и заперлась в ванной. Солен пожал плечами и отошёл к дивану, раскрыл папку с документами и принялся изучать подноготную убийцы.

Самый обычный дворянский род, самый обычный привилегированный ребёнок. Индивидуальное обучение, престижный колледж, состоял в лиге Розы, с такими же обсасывателями серебряной ложки. Переезд в столицу, альтернативная служба в армии, свадьба, даже не по договорённости. Рождение ребёнка, психоз, убийство семьи и самоубийство.

— Где же ты получил клеймо? — Пробормотал Солен, перелистывая страницы и вглядываясь в многочисленные фото.

В документах из морга тоже ничего интересного. Самый обычный мертвяк, разве что, крохотные опухоли в основании позвоночника и шеи. Да, поздно прорезавшийся зуб мудрости.

Достал телефон, в пару тапов открыл нужное фото и увеличил клеймо до максимума. Первый символ слева с трудом распознал, как ноль, второй четвёрка. Всего четыре ряда по шесть в каждом. Если подумать, то клеймо выглядит достаточно старым, но не настолько, чтобы быть полученным в детстве.

Значит, в армии? Стоп, а где ты служил?

В личном деле никакой информации лишь расплывчатое определение «Альтернативная Служба». Это может быть что угодно, от работы дворником до секретаря при штабе. Солен тщательно перебрал ворох документов, постучал пальцем по листку с адресом военного комиссариата и покосился в окно.

Закатное солнце играет пурпурными бликами на окнах дома напротив. Время пусть и позднее, но военкомат ещё работает и находится достаточно близко. Солен сверился с часами, поскрёб подбородок и ругнувшись бросился в коридор. Проходя мимо ванны, притормозил и постучал в дверь.

— Да?

Голос Кирии искажён крохотным помещением и плеском воды.

— Я сейчас быстро съезжу в военкомат, уточню по поводу клейма, может это армейская фича.

— Сейчас? Погоди, я с тобой!

— Нет, ещё простудишься, я быстро!

Солен торопливо выскочил из квартиры и побежал по лестнице. Дело пустяковое, но что более важно, в военкоматах полно изголодавшихся по женщинам мужланов. Если Кирия и там устроит разнос, проблем не оберёшься.

***

Кирия выключила воду и услышала характерный щелчок замка входной двери, тяжко вздохнула и крутанула вентиль. Может оно и к лучшему, вылезать из-под горячей воды не хочется. К тому же купила дивно пахнущие гели, жёсткую мочалку и цветочный шампунь. После сурового быта в лагере это кажется чем-то райским, не заслуженным, но столь манящим.

Закончив мыться, вылезла из ванной, распаренная и посвежевшая. После мочалки тело ощущается обновлённым и полным жизни. Кожа хоть и красная, но упругая и бархатистая на ощупь, а мышцы перекатываются лениво, как сытые удавы. Девушка встала перед зеркалом, повернулась, оценивая талию и плоский живот с красиво очерченными кубиками пресса. Напрягла руки и довольно ухмыльнулась. Она хороша! Как говорил инструктор: одной рукой медведю шею свернёт, пока другой душит льва.

Задумчиво провела ладонями по животу, склонила голову набок, пытаясь представить себя беременной. Нелепо раздутый живот и отёкшие ноги... у неё ведь так не будет? Это обычные женщины страдают от гормональных штормов и снижения интеллекта, попутно набирая вес.

Она же, биологическое совершенство, с телом, сконструированным для облегчения родов. По крайней мере, так, с лёгкой завистью, утверждала инструктор, на лекции о заведении семьи.

Нестерпимо захотелось ощутить шевеление ребёнка под сердцем. Закусив нижнюю губу, зажмурилась, силясь понять, это её желание или программа, заложенная до рождения или при воспитании.

В конце концов, когда тебе изо дня в день, в течение двадцати лет, вбивают в голову простой алгоритм: стать полезным членом общества и нарожать детей. Поневоле начнёшь ему следовать.

***

Военкомат, угрюмое здание на углу исторической улицы, сохранившей почти средневековый вид. Солен поднялся по ступеням, потянул за латунную ручку, и дверь нехотя отворилась. В фойе чисто и пахнет мокрым камнем. За стойкой скучает парень в форме без опознавательных знаков. Завидев гостя встрепенулся и выпалил:

— Вы к кому?

— Детектив Солен Тарго, мне надо поговорить со старшим.

— У вас назначено?

— Нет, но он очень поможет в расследовании одного дела. Может, слышали про Дорана де Свауса?

— Секундочку.

Солдатик отодвинулся к соседнему столу, заставленному старомодными телефонами. Взял трубку одного, прижал к уху и замер непростительно долго. Спустя целую вечность бросил пару фраз, кивнул и повернулся к Солену.

— Третий этаж, кабинет сорок восемь.

— Спасибо.

Здание военкомата похоже на облагороженную, не слишком старательно, казарму. На стенах висят старые информационные плакаты с советами, как пережить ядерную бомбардировку, как швырять гранату и тому подобными. Края ступеней скруглены тысячами ног, если приглядеться снизу, то видна вытоптанная тропа посерёдке. Пахнет вымытым бетонным полом и штукатуркой с примесью табака.

Искомый кабинет обнаружился в дальнем конце коридора. Солен невольно задумался, почему любое начальство старается держаться подальше от лестниц и лифтов, и поближе к запасному или потайному выходу. На двери висит чёрная табличка с золотыми буквами: Генерал Локрен.

Солен постучал и, дождавшись ответа, толкнул дверь. Кабинет мал, пол закрывает красный ковёр с мелким ворсом, стены укрыты грамотами и полотнищами с эмблемами войск. У дальней стены, возле окна, расположился массивный стол из красного дерева, настоящий танк, только гусениц не хватает. За ним сидит седой старик с пышными усами и в кителе болото-зелёного цвета, с орденами во всю грудь.

Старик оторвался от бумаг, на Солена взглянули крохотные, красные от толстенных прожилок, глаза. Генерал откашлялся и проскрипел:

— Чем обязан, молодой человек?

— Добрый вечер, я детектив...

Старик прервал взмахом руки, скрипнул:

— Давайте без этого, просто говорите что хотите, я уже домой хочу.

— Мне нужно знать, какую альтернативную службу и где проходил Доран де Сваус.

— А зачем тебе это?

Глаза старца сузились, а губы сжались в тонкую линию. Солена передёрнуло от осознания, что жизни в нём осталось на пару месяцев, да и то, если подобное существование вообще можно назвать жизнью. Перед ним сидит ссохшаяся мумия, наверное, заставшая Великую Победу на излёте лет.

— Он убил свою семью, а после совершил самоубийство.

— Прискорбно... да, но мы-то тут при чём? Он ведь это не на службе совершил? Не припомню таких событий во вверенных частях...

— Нет, он служил с десяток лет тому...

— У... тогда я совсем не понимаю, зачем вам эта информация... вы случаем не шпионь?

Солен вздохнул, достал телефон и подошёл ближе к старику, показывая фото.

— Я хочу знать, где он получил это клеймо.

— Хм... секундочку... мне надо в туалет... сами понимаете, старость.

Генерал Локрен встал из-за стола, согбенный и высохший, под формой отчётливо угадываются острые плечи. Опёрся на трость с упором для локтя и трясущейся походкой заковылял к выходу. Солен из вежливости поднялся и открыл перед ним дверь. Старик кивнул и промямлил:

— Спасибо, подождите здесь, я скоро...

***

Солен прождал полчаса и когда собрался наведаться в туалет, проверить жив ли старик, в кабинет вошла девушка в оливковой форме. Поклонилась и сказала:

— Простите, генералу стало плохо, и мы были вынуждены отправит его домой. Приходите завтра.

Солен выругался про себя, выдавил улыбку и сказал:

— Ох, я боялся, что он умер. Подскажете, во сколько лучше подойти?

— После обеда.

Вместе спустились к выходу, девушка открыла дверь на улицу и сказала:

— Прощайте, господин Солен.

Солен повернулся ответить, но дверь захлопнулась перед носом. Трижды щёлкнул замок. Это уже как-то подозрительно... Мысли выпорхнули из головы, когда заметил чёрный микроавтобус у лестницы. Солен медленно повернулся к нему, пытаясь понять, кто и зачем так припарковал машину. Чёрные щупальца осознания впились в хребет. Последние слова провожатой заиграли новыми красками.

Боковая дверца распахнулась и на лестницу выскочило трое мужчин в балаклавах. Бросились к Солену, он попытался ударить ближайшего, но тот ловко увернулся и, не сбавляя бега, протаранил плечом. Детектива бросило на дверь, больно приложило затылком, и тут же кулак ударил в живот. Спружинил о мышцы пресса, но всё равно дыхание вышибло жалким всхлипом.

Руки заломили за спину, щёлкнули стальные наручники и запястья обожгло холодом. Солен хотел вскрикнуть, но его уже бросили в машину, как мешок опилок. По глазам резанул яркий свет, схватили за волосы не давая отвернуться и над самым ухом прогудело:

— Так-так кто это у нас

— Детектив... — Просипел Солен, чувствуя солоноватый привкус во рту и на губах. Когда ему успели врезать по лицу или это от удара в живот? — Чего вам надо?

— Ну, ты же детектив, используй индукцию!

— Может, дедукцию?

Удар в лицо на миг оглушил, Солен обвис в путах, чувствуя кровь, бегущую из носа по губам и подбородку. Да что бы они ни хотели, живым он отсюда если и выйдет, то уже неполноценным человеком. Удар в печень вышиб остатки мыслей. Солен сгорбился, попытался закрыть бока локтями, но руки сцеплены за спиной. Так что подтянул колени к груди.

— Ты гляди, опытный гад попался!

— Так, ведь это сам Солен Тарго! Ну тот знаменитый стражник, гроза горных дикарей самоедов!

Похитители звонко захохотали. Едва соображающую жертву рывком поставили на колени.

— Так ты у нас знаменитость? А давай сделаем тебя приметнее, чтоб издалека узнавали!

Знакомый щелчок откидного ножа. Автобус тронулся с места, Солен качнулся назад, ударился лопатками об похитителя. Через дымку боли проступили фигуры, две впереди, ещё одна за рулём. Тонированные стёкла пропускают мало света. За спиной точно ещё один. И того в салоне трое. Вооружённый ножом ухватил за волосы, рывком, почти ломая шею, потянул назад. Прижал лезвие к щеке, слегка надавил.

— Ну что, Солен, тебе улыбку сделать от уха до жопы или на лбу вырезать чего?

Детектив с трудом скосил глаза, сфокусировался на глазах похитителя, что так выделяют на балаклаве. Просипел, давясь кровью:

— А давай, я лучше фокус покажу.

— Фокус? — По салону прокатился злобный смех, а хватка на волосах усилилась, вот-вот оторвёт скальп.

— Ну да, помирать так с музыкой...

— Ну, и что за фокус?

— А тот самый, — зарычал Солен, напрягая руку и готовясь к острой боли, — которым я сбежал от каннибалов.

Левая кисть хрустнула и сложилась, став вдвое уже, выскользнула из браслета. Правая рука, с опаздывающим свистом врезалась в челюсть бандита с ножом. Щеку полоснуло болью, но это не важно. Солен выхватил пистолет. Ствол упёрся в лицо отшатнувшегося врага. Вспышка озарила салон.

Ещё два выстрела, визг тормозов и мощный крен. Солена подбросило к потолку и тут же назад... Очнулся на битом стекле от пронизывающего холода. Рядом валяется тело с ножом, ещё один наполовину высунулся из окна, на котором лежит машина. Солен застонал, пополз к задней двери. Пистолет куда-то пропал, лицо заливает кровью, а левая кисть пульсирует жгучей болью.

Пинком отворив дверь, выполз наружу и обнаружил себя посреди месива машин. По меньшей мере два десятка автомобилей. Микроавтобус, потеряв управление, протаранил их, прежде чем перевернуться и врезаться в дом.

— Да чтоб меня... — Прохрипел Солен, тянясь за телефоном и перебарывая подступающее забвение.

Кирия ворвалась в отделение, как смерч, пронеслась по коридору до лифта и от него к столу Солена. Детектив едва поспевает за ней, виновато улыбаясь коллегам. Массивная клавиатура с тяжёлыми клавишами, показалась почти игрушечной под ладонями абсолют. Девушка склонилась над ней, периодически бросая взгляд на экран. Щелчки и стук моментально заполнили этаж. Солен убедился что она справляется, и попятился в кафетерий.

В курилке не привычно тихо, завсегдатаи отправились глазеть на великаншу, будто она диковинный зверь. Сол набрал кофе в две кружки, подумав, взял блюдце и горсть бумажных пакетиков с сахаром. Пусть напарница сама выберет, сколько сладости хочет. Когда вернулся, стол обступили коллеги, на почтительном расстоянии. Кирия их старательно не замечает, пролистывает страницу за страницей, впивается взглядом в каждую строчку. Особенное внимание уделяет фотографиям из социальных сетей погибших.

Солен протиснулся через коллег, одаривая их ледяным взглядом и борясь с желанием случайно расплескать кофе. Кто-то стыдливо отвернулся и поспешил к своему столу. Из кабинета выкатился Борген, занял позицию и наблюдает за новенькой поверх голов. Для этого ему пришлось встать на стул.

Сол закатил глаза и поставил кружку перед подругой, повернул блюдце так, чтобы пакетики сахара были под рукой.

— Как успехи?

— Так себе. — Ответила Кирия, не отрываясь от экрана. — Сваус-Рогены будто и не жили вовсе.

— Это в каком смысле?

— Муж, будем честны, посредственный учёный, жена серая мышка, а сын ни рыба ни мясо. Они средние, даже среди статистически средних. В какой-то мере это даже удивительно...

— Ты ищешь что-то конкретное?

— Нестыковки. Ну не может человек вот так, в один момент сойти с ума!

— Почему же? Наш мозг довольно хрупкое устройство, один раз стукнулся затылком и всё, был робкий очкарик, а стал берсерк-убийца.

— Это статистически невероятно редкое событие. Как оно могло случиться с таким середняком? Нет... тут что-то иное! Вот, смотри, в момент убийства по телевизору крутили эти передачи!

— Вестник технологов «Исток», — прочитал Солен с экрана, — шоу про глобальное похолодание и, комедии, дочерти комедий. Ну и что, по-твоему, могло вызвать психоз из этого? Ты учитывай, что сейчас у многих голова набекрень из-за долгой зимы и недостатка солнца.

— Ну, с солнцем тоже рабочая версия, но думаю у шоу с пирогами, летящими в лицо шансов больше.

— Пожалуй, соглашусь. Я от такого точно чокнулся бы.

Кирия открыла папку с документами дела, быстро пролистала файлы. Брови сдвинулись к переносице, а на лице появилось озадаченное выражение.

— Тут не хватает отчёта о вскрытии.

— В морге сдохла сеть. — Пояснил Солен, потягивая кофе и дожидаясь, когда девушка заметит свою кружку. — Так что надо ждать письменную версию, или когда поднимут сеть.

— Или? — Протянула Кирия, поворачиваясь к нему.

— Или самим заехать. — Вздохнул Солен, осознавая, что кофе допить не получится.

— Отлично!

Кирия подскочила с кресла, почти опрокинув стол ударившись о столешницу. Кружка на блюдце подскочила, загремела и, расплёскивая кофе, опрокинулась. Чёрная волна захлестнула клавиатуру и стопку бумаг и хлынула на пол. Девушка взвизгнула, недоумённо глядя на учинённый беспорядок, повернулась к напарнику. Посмотрела на кружку кофе в его руках, на опрокинутую, на ослабевший «кофепад» и чёрное пятно под ногами.

— П-прости... Я... Я... случайно. Не заметила...

— Да ничего, вещь казённая. — Вздохнул Солен, повернулся к начальнику и добавил, глядя ему в глаза. — Так ведь?

Борген отмахнулся обеими руками, балансируя на стуле.

— Правда, правда, не переживай юная Д-семь. Уборщица приберёт, такое у нас часто случается.

***

Солнце пытается пробиться через серые тучи, но до города добираются лишь тонкие лучи. Заиндевевшие небоскрёбы искрятся в них, как огромные сосульки. Свет отражается от только выпавшего снега и бьёт в глаза, вынуждая щуриться.

Кирия прилипла к окну грузовичка, вызванного по её настоянию. Высматривает прохожих, особенно женщин, подмечает одежду и украшения. Солен прямо видит, как у неё в голове происходят сложнейшие, свойственные только женщинам, вычисления. В сравнении с которыми квантовая теория не сложнее палки. В красных глазах отражаются огни уличной рекламы и светящиеся гирлянды на деревьях.

На крохотной площади репетирует оркестр. Музыканты похожие на меховые шарики, с торчащими инструментами. При игре от духовых поднимается пар, делая их похожими на трубы паровозов. Поодаль кучкуются зеваки, в руках исходят паром бумажные стаканчики кофе.

Так какая у тебя идея по делу? — Спросил Солен.

— Мне показалось странным, что убийцу описывали, как счастливого человека, но он таким не выглядел. Не вяжется, просто чую, что это важно.

— Хм...

— Сол, я помню, что это проходное дело, данное на откуп новичку, для проверки. Но у меня свербит, есть тут что-то не то. Ускользающие от нас, важное!

— Да я не против, у нас всё равно свободная неделя, как минимум. Потом вручат другие дела и поставят на обычный график.

— Поняла, я справлюсь.

— Вот и хорошо.

Машина затормозила и Кирия от неожиданности клюнула вперёд, проскользив щекой по стеклу. Стукнулась о спинку кресла и вцепилась в него. Через лобовое стекло видно, как по дороге, пересекающей маршрут, едет кортеж. Приземистые, похожие на боевые, машины в окружении мотоциклистов. На проезжей части сгрудилась постовая стража. Цепко следит, как бы кто ни сунулся.

Девушка опустила стекло и высунула голову. Порыв холодного ветра разметал волосы, полоснул по глазам, но она увидела тёмные фигуры на крышах вдоль дороги.

Разглядела и вытянутые винтовки с массивной оптикой и сошками. Из таких можно отстрелить комару крылья с пары тысяч километров. Фигуры стоят парами: стрелок и наводчик. Ближайшая двойка помахала ей, Кирия улыбнулась и помахала в ответ. Втянулась обратно, закрыла окно и спросила:

— А кто это такой важный?

— Должно быть, император вернулся. — Ответил Солен, пожимая плечами. — На носу праздники, так что вполне вероятно, что он решил прервать поездки.

Кирия поправила волосы, стянула в конский хвост на затылке и закрепила чёрной резинкой. Навалилась на переднее сиденье с любопытством разглядывая кортеж и сказала:

— Знаешь, пока мы были в участке я проверила кое-какую открытую информацию. В общем, то НИИ последние полгода активно делает дорогостоящие закупки в литейных, скупает проводку и мелкие комплектующие, плюс заказало монструозные предохранители и что-то ещё, забыла слово, отвечающее за распределение тока. По-настоящему мощного тока!

— Это может быть и не связано с работой Свауса.

— А может и быть, я, конечно, не сильна в технике, но от этих цифр даже у меня волосы дыбом. Должно быть, строят нечто небывалое, достойное самого Микаласа!

— В столице? Сильно сомневаюсь... может статься, что это обычные госзакупки, для поддержки предприятий.

— В смысле? Зачем им поддержка?

Солен вздохнул, в голосе появились нравоучительные нотки.

— Девочка, всего семьдесят лет назад, люди катались на конях и телегах, а самый сложным и ходовым сплавом была сталь. А теперь у нас микроэлектроника и сотни отраслей с сотнями тысяч различных сплавов, в том числе полученных и перестройкой атомов.

— Ну да, это я знаю!

— А теперь подумай, какого было предприятиям, когда технологии менялись почти каждый месяц? Ты только построил цех, а он уже никому не нужен! Твой товар устарел на пару поколений! Затраты не окупились, ты почти или уже банкрот, но необходим державе. Следовательно, империя выкупает у тебя продукцию по завышенной цене, с условием модернизации производств.

— Жуть какая... а откуда тогда берут деньги? Я ведь не дура, увеличение чеканки только обесценивает валюту!

— Экспорт. Когда империя начала торговать магазинными винтовками, в производстве были автоматические. А там пошли мелкие конфликты с зарывистыми соседями, аннексия и присвоение богатств и ресурсов побеждённых.

***

Морг липнет к зданию больницы, как кирпичный паразит и делит с ней один подвал. В котором и расположена мертвецкая. Детективов встретил врач, если патологоанатома можно так назвать. Улыбчивый рыжий парень с недельной щетиной и бычком в уголке рта. На Кирию воззрился с интересом, но взгляд быстро упал на грудь, да там и остался.

— А, детективы! Рад видеть, а я как раз собирался писать отчёт о вскрытии.

— Только писать?! — Солен, едва сдержался от крика.

— Ну да, сеть ещё неделю будут чинить. Говорят, кабель порвало, а грунт мёрзлый, нужно согласовывать работы с городскими властями.

— Ладно, фиг с ним. — С усилием отмахнулся Солен. — Нам нужно осмотреть Дорана де Свауса-Рогена.

— Да легко, проходите, не бойтесь. Всё равно за ним заедут только утром.

— Кто? — Вклинилась Кирия, старательно не замечая сального взгляда.

Рыжий скривился, склонился сплюнуть под ноги, но удержался и приоткрыл двери, пропуская детективов.

— Общественники, родственники отреклись о засранца, теперь его закопают в яме с бомжами или сожгут. Туда ему и дорога.

Пройдя мимо, Кирия ощутила липкий взгляд на ягодицах. В груди всколыхнулось нечто чёрное, ударило в голову. Затребовало развернуться и впечатать кулак в наглую рожу. Девушка прикрыла глаза и медленно выдохнула сквозь сжатые зубы.

Мертвецкая выложена белой плиткой и едва ли теплее улицы. Воздух сухой, переполнен запахами лекарств, дезинфекции и табака. У дальней стены стул и стальной столик для инструментов. Только вместо зажимов и скальпелей на нём красите жестяная банка окурков. На самой стене металлические дверцы в три ряда, нижний у самого пола, а верхний на уровне груди. Под потолком потрескивают лампы дневного света, одна мигает. Свет болезненно белый, до рези в глазах.

Солен прошёл мимо стеллажа с инструментами патологоанатома. От вида широких пил, скальпелей и ручной дисковой пилы, в животе Солена сжался тугой ком страха. Перед глазами проскочили обрывки воспоминаний о пленении кланом каннибалов.

Патологоанатом обогнал напарников вглядываясь в бирки на дверцах. Крайнюю верхнюю дёрнул и жестом фокусника выдвинул тело, накрытое синтетической простыней. Повернулся к девушке и сказал:

— Предупреждаю, зрелище... то ещё.

Откинул ткань и отступил к стенке. Солен поморщился, труп синюшный с грубо заштопанной раной по грудной клетке и животу. Выглядит нескладным, мышцы неразвиты, плечи тонкие, как у подростка. На шее чернеет вдавленная ссадина... Лицо мертвеца искаженно жуткой улыбкой, обнажающей дёсны, глаза широко распахнуты и похожи на стеклянные шарики с крошечными точками зрачков на мутной радужке.

— Ну и мерзость. — Сказал Солен.

Кирия промолчала, медленно приблизилась и заглянула в лицо. Увидела своё отражение в мёртвых глазах, оглядела оскаленные зубы, мелкие и ровные, как у травоядного. Костяшки сбиты, два ногтя сорваны, а на горле глубокие царапины.

— Он что, улыбается? — Спросила Кирия, не отводя взгляд.

— Вроде того. Наверное, посмертная судорога или из-за дегидратации. Мертвяки часто корчат рожи. — Ответил Рыжий.

Покопавшись в карманах халата, достал портсигар, со щелчком раскрыл и сунул в зубы «козью ножку». Оглянулся на Солена, тот покачал головой, рыжий вздохнул и зажал самокрутку в уголке рта.

— Сейчас принесу результаты вскрытия и анализов, говорю сразу, анализ крови было бессмысленно делать. Сами понимаете, долго провисел.

— Угу. — Сказал Солен. — Мы подождём.

Когда патологоанатом вышел, Кирия огляделась, махнула на тележку и сказала:

— Дай-ка шпатель...

Солен без лишних вопросов подчинился, стараясь не смотреть на пилы, взял железную пластинку и передал девушке. Кирия склонилась над трупом, осторожно поддела щеку и сдвинула.

— Ага!

— Что?

— Посвети телефоном, вот сюда, на край челюсти!

За дверьми загремели колёсики тележки, послышались голоса, детектив воровато дёрнулся. Телефон едва не выскользнул из пальцев, фонарик включился со второй попытки. С двойным освещением лицо мертвяка выглядит жутче, стали заметны следы некроза и прижизненные дефекты кожи. Кирия постучала шпателем по основанию челюсти, Солен склонился, стукнувшись с ней висками.

На десне, несмотря на разложение и высыхание, виден искажённый символ: круг, пересечённый тремя линиями и с нечитаемыми символами по бокам.

— Это что ещё такое? Может татуировка, только кто делает тату здесь?

— Нет. — Глухо отозвалась Кирия. — Это клеймо.

Она выпрямилась, сунула палец в рот и оттянула щеку. Под левым клыком на нижней челюсти чернеет ряд цифр и символ: треугольник вписанными в него тремя треугольниками помельче.

— Какого чёрта... — выдохнул Солен. — Хочешь сказать, что это ничтожество тоже абсолют?

Девушка мотнула головой.

— Да он старше программы на добрый десяток лет. Да и не может быть у абсолюта такого телосложения! Тут что-то другое... сфотографируй.

Детектив послушно сделал пару снимков, спрятал телефон и вернул шпатель на место. Спросил, постукивая пальцем по челюсти:

— А что это у тебя означает?

— Маркировка отряда, время зачатия и время рождения. Группа крови и код генного дефекта. — Нехотя ответила Кирия.

— Оу... я думал вам чипы вживляют.

— Это тоже. — Сказала девушка тоном, отрезающим дальнейшие расспросы.

***

Патологоанатом вернулся, попыхивая самокруткой, с тонкой папкой подмышкой. Протянул Солену и повернулся к Кирии, окинул её взглядом и сказал:

— Красавица, хочешь сходить на свидание?

Девушка посмотрела на него сверху вниз, уголки губ дёрнулись и разошлись в стороны. Солен вздрогнул и поёжился, красивое личико превратилось демоническую маску. Рыжий шумно сглотнул, попятился, но девушка положила ладонь на голову, накрыв почти полностью и вкрадчиво сказала:

— Я с куда большим удовольствием раздавлю тебе черепушку...

Левое плечо дёрнулось, а по лицу пробежала судорога. Пальцы разжались, и рыжий плюхнулся на задницу, затараторил:

— Да я просто пошутил! Просто шутка! Ничего более! Шутка! Простите, пожалуйста.

Сол посмотрел на кафель под ним, ожидая увидеть расширяющуюся жёлтую лужу.

— Вот и я пошутила. — Морщась, ответила Кирия, и переступив через неудавшегося кавалера, пошла к выходу, массируя шею.