КРАТКАЯ БИОГРАФИЯ КОРАБЛЯ.

Итальянский линейный корабль (далее – линкор) «Джулио Чезаре», был заложен в 1910 году, спущен на воду в 1911, поступил на службу в состав Военно-морского флота Италии в 1913. В 1915 году корабль принял участие в Первой мировой войне на стороне Франции и Англии. С приходом к власти в Италии Б. Муссолини (Benito Amilсare Andrea Mussolini), корабль подвергся модернизации, в ходе которой увеличилась огневая мощь главного калибра, незначительно повысилась броневая защита линкора, а мощность его новых силовых установок, позволяла ему развивать скорость до 28 узлов. В 1940 году Италия вступила во Вторую мировую войну на стороне Германии, и линкор становится участником боевых действий на Средиземноморье. После окончания Второй мировой войны итальянский флот в 1946 году подвергся разделу между союзниками антигитлеровской коалиции в счёт репараций, и в начале февраля 1949 года линкор «Джулио Чезаре» был официально передан советской стороне и вошёл в состав Черноморского флота под названием «Новороссийск». Техническое состояние переданного корабля оставляло желать лучшего. В частности, днищевой защиты линкор не имел, в носовой части корпуса корабля третье дно отсутствовало, линкор не имел размагничивающего устройства, что делало корабль уязвимым для поражения донными неконтактными минами с магнитным взрывателем. Кроме того, требовалась замена итальянских орудий главного калибра на соответствующие орудия советского производства. Однако, не смотря на эти и другие конструктивные недостатки, линкор приступил к несению боевой службы в Военно–Морском Флоте СССР.

НАКАНУНЕ ТРАГЕДИИ.

28 октября 1955 года, после проведения в открытых водах маневренных испытаний и проверки готовности к артиллерийским стрельбам, в 17 часов 30 минут в Севастопольскую бухту Главной базы Черноморского флота вошел линкор «Новороссийск» и направился к месту своей якорной стоянки на бочках № 3. До «Новороссийска» на этих бочках швартовался линкор «Севастополь». Этот линейный корабль был ровесником линкора «Джулио Чезаре» («Новороссийск»). За успешное выполнение боевых задач в годы Великой Отечественной войны «Севастополь» был награждён орденом Красного Знамени. В июле 1954 года командование Черноморского флота приняло решение перевести линкор «Севастополь» в разряд учебных кораблей, и с ноября 1954 года ему было определено место стоянки в Южной бухте, на якорных бочках № 13. Стоянка на якорных бочках № 3 была закреплена за линкором «Новороссийск» и находилась она  в Северной бухте напротив Госпитальной набережной.

При подходе «Новороссийска» на якорную стоянку была дана команда отдать левый якорь и стравить его якорную цепь на длину 80 метров. Линкор не успел погасить скорость и проскочил носовую якорную бочку на половину своего корпуса. Пришлось отработать машинами задний ход и отойти назад, после чего машины были застопорены. Затем буксиры развернули корабль носом в сторону выхода из Севастопольской бухты, а кормой в сторону бухты Нефтяная. На носовую якорную бочку, располагавшуюся по правому борту корабля на расстоянии 20-30 метров от него, была заведена и закреплена якорь – цепь, а корму корабля с помощью троса закрепили на кормовой бочке [1], после чего слабина якорной цепи по левому борту была выбрана. К 18 часам 30 минутам «Новороссийск» встал на стоянку.

В 18 часов 47 минут окончательно стемнело, и видимость снизилась до одного кабельтова (182,88 метров), однако на тёмном фоне горизонта линкор выделялся достаточно чётко благодаря своему дежурному освещению. Да и Луна находилась в ту ночь в фазе три дня до полнолуния, и с безоблачного звёздного неба она, почти как прожектор, ярко освещала Севастопольскую бухту [1]. После вечернего построения в 19 часов 00 минут небольшая группа матросов, и часть офицерского состава корабля получили увольнение на берег на различный срок. Отбыл на берег до утра и командир корабля.

В месте стоянки линкора «Новороссийск» ил покрывал твердое дно Севастопольской бухты тремя слоями, различающимися по плотности и консистенции. Просвет в носовой оконечности корабля между килем линкора и первым поверхностным слоем ила  составлял 7,26 метра [1].

Вот такой была обстановка по месту постановки на якорные бочки линкора «Новороссийск», когда там 29 октября 1955 года в 01 час 30 минут прогремел взрыв. Несмотря на отчаянные попытки экипажа спасти корабль, а также на помощь от прибывших на место трагедии аварийно-спасательных служб с соседних кораблей, предотвратить гибель «Новороссийска» не удалось. В 04 часа 15 минут он перевернулся через левый борт килем вверх и в этом положении затонул. Количество погибших моряков и офицеров составило более 600 человек [1].

В день гибели линкора Совет Министров СССР назначил Правительственную комиссию по расследованию обстоятельств катастрофы. Перед комиссией были поставлены три задачи: определить источник взрыва, оценить действия матросов и офицеров в борьбе за живучесть корабля, выяснить причины, по которым линкор перевернулся и затонул. В отчёте Совету Министров СССР,  комиссия указала, что причиной взрыва линкора стала немецкая донная мина времён Великой Отечественной войны. Во время постановки корабля на бочки якорная цепь отданного левого якоря «Новороссийска» задела немецкую мину и, тем самым, запустила механизм её подрыва. Героические усилия матросов и дежурных офицеров корабля были признаны адекватными. На различных этапах трагедии, на «Новороссийск» прибыли высшие должностные лица Черноморского флота, в том числе и капитан корабля, но единого руководства спасательными работами никто из них так и не организовал. Переворот корабля через левый борт оказался возможным в результате запоздалой и неумело выполненной попытки оттащить линкор на мелководье. В отчёте Правительственная комиссия отметила также недостатки системы охраны Севастопольской бухты, которые не исключали возможности проникновения туда вражеской подводной лодки с диверсантами на борту, однако каких-либо признаков её проникновения в акваторию бухты обнаружено не было.

ХАРАКТЕРИСТИКА ВЗРЫВА.

Из анализа материалов расследования гибели линкора следует:

- взрыв произошёл в самом уязвимом месте корабля - в носовой его оконечности под днищем, которое не имело броневой защиты и внутреннего третьего дна;

- по правому борту в нижней части днища корабль получил пробоину, края которой загнуты по направлению внутрь его корпуса; с левого стороны линкора на днище образовалась продольная, вогнутая внутрь вмятина существенной длины без нарушения целостности металла корпуса; характер повреждений, полученных кораблём, указывает на то, что взрывы были подводными;

- пробоина справа и вмятина слева на корпусе корабля возникли почти одновременно и независимо друг от друга в результате взрывов двух зарядов, располагавшихся под днищем раздельно друг от друга, соответственно справа и слева от киля;

- некоторые матросы линкора при опросе на Правительственной комиссии утверждали, что слышали как бы двойной взрыв - два взрыва с очень коротким промежутком времени между ними и разной звуковой различимости;

- в районе якорной  стоянки, в первом четырехметровом поверхностном слое ила, были обнаружены две схожие по размерам воронки (глубина воронок 1,1 метра и 1,5 метра, а их диаметр 10 метров и 12 х 14 метров соответственно; в докладной старшины 1 статьи Яковлева, обнаружившего первую воронку, указано “… я наблюдал неярко выраженную воронку… Полагаю, что характер воронки указывает, что взрыв произошёл где-то выше, и воронка образовалась от давления столба воды. …” [1]); исходя из заключения опытного водолаза и размеров воронок следует, что оба взрыва были придонными; заряды различались по мощности и находились на различной удалённости от поверхности ила;

- первый заряд малой мощности, расположенный по левому борту линкора ближе к  первому слою ила, предназначался для подрыва второго, более мощного заряда, находящегося справа от киля у самого днища корабля. От взрыва второго заряда в днище образовалась пробоина площадью 150 квадратных метров, а затем взрывом были пробиты насквозь карапасная, броневая и верхняя палубы линкора, а также палуба полубака;

Всё указывает на то, что линкор «Новороссийск» погиб не от взрыва одной донной немецкой мины времён Второй мировой войны, как отражено в отчёте Правительственной комиссии, а был подорван в результате диверсии  с помощью двух зарядов, установленных в месте его стоянки. Осуществлению диверсионной операции способствовали грубые просчёты и упущения в обеспечении охраны бухты. Нельзя также исключить предположения, что к диверсии имел отношение один из сотрудников штаба дивизии охраны водного района Севастопольской бухты, завербованный иностранной разведкой.

СИСТЕМА ОХРАНЫ СЕВАСТОПОЛЬСКОЙ БУХТЫ.

Севастопольская бухта имела две линии заграждения для предотвращения проникновения на её внутренний рейд вражеских торпед или иных объектов со стороны открытого моря. Первая линия заграждения (сетевое), и вторая линия заграждения (боное) имели проходы (ворота) шириной 140 метров. В светлое время суток ворота были всегда открыты, чтобы не препятствовать входу и выходу кораблей Черноморского флота при выполнении ими поставленных боевых или иных задач. В тёмное время суток проходы в обеих линиях ограждения должны были быть закрыты сетями посредством специально выделенных для этой цели буксиров. Вход или выход кораблей ночью был возможен только с разрешения оперативного дежурного штаба Черноморского флота и на основании приказа по флоту. На дальних и ближних подходах к Главной базе имелись радиолокационные и теплопеленгаторные станции, посты зрительного и прочего наблюдения. Непосредственно у входа в Севастопольскую бухту перед боновыми воротами круглосуточно дежурил на якоре дозорный корабль в режиме гидроакустического контроля. Это место имело условное обозначение на схеме Главной базы Черноморского флота как «точка № 9». Кроме этого, акваторию перед входом в бухту контролировала береговая шумопеленгаторная станция, которая тоже работала в  круглосуточном режиме, за исключением дней, выделенных приказом по флоту на проведение на ней планово-предупредительных ремонтов. Теоретически система обеспечения безопасности Севастопольской бухты выглядела как надёжная, однако на практике всё было иначе.

ФАКТИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА В СЕВАСТОПОЛЬСКОЙ БУХТЕ 28 ОКТЯБРЯ.

Весь день 28 октября и до 02 часов 30 минут 29 октября ворота боно-сетевого заграждения были открыты.

28 октября радиолокационные станции у мысов Лукулл и Херсонес и теплопеленгаторные станции у мыса Константиновский и в бухте Стрелецкая не работали; в этот же день с 08 часов 40 минут до 19 часов 00 минут береговая шумопеленгаторная станция не осуществляла подводного наблюдения в связи с проводимым на ней плановым профилактическим осмотром; в течение 19 часов 47 минут в акватории Севастопольской бухты  отсутствовал гидроакустический контроль [1].

Объяснить отсутствие гидроакустического контроля в Севастопольской бухте в течение столь продолжительного времени позволяют архивные материалы, представленные в книге Б.А. Каржавина [1]. 28 октября в «точке № 9» с 00 часов 00 минут находился дозорный корабль БО – 427 и нёс там гидроакустическую вахту. Но в 05 часов 30 минут командиру дозорного корабля поступило указание от оперативного дежурного штаба по охране водного района покинуть место дежурства. Больше БО - 427 на «точку № 9» не возвращался. Оперативный дежурный обязан был направить туда на замену другой корабль, но не направил, и при передаче дежурства своему сменщику об отсутствии гидроакустического контроля бухты ничего не сказал. Только 29 октября в 00 часов 30 минут сменщиком было обнаружено, что гидроакустическая вахта в бухте не ведётся. В «точку № 9» был срочно направлен дозорный корабль БО – 276, который  прибыл на место дежурства в 01 час 17 минут и приступил к несению гидроакустической вахты. Ровно через тринадцать минут под «Новороссийском» произошёл взрыв [1].

В этой цепочке событий очень непонятны действия оперативного дежурного по охране водного района Севастопольской бухты, дежурившего 28 октября. Это что – его безответственность или вполне осознанные им действия по нейтрализации гидроакустического контроля? Ведь вполне очевидно, что после снятия контроля акватории бухты, все корабли в ней в тот день подвергались смертельной опасности, становясь объектом возможной диверсионной атаки. И такая атака действительно произошла, и что странно - пострадал только бывший итальянский линкор. Случайность? Вряд ли. Это была целенаправленная и тщательно спланированная диверсия, и, судя по выбору объекта нападения, национальную принадлежность диверсионной группы не так уж трудно угадать.

Конец первой части...

Name: lilmisslunas

Telegram