У меня не было сомнений в невиновности осужденного. Не было таких сомнений и у двух коллегий присяжных, которые поочередно выносили оправдательные вердикты, но оба раза апелляция отменяла вердикты. В основу своих решений апелляция клала странные выводы, о том, что защита действовала слишком агрессивно, а это якобы недопустимо в суде присяжных. В третий раз сформировали очень странным образом нужный состав присяжных и осудили на 19 лет, наплевав на все.
Сейчас мы с родственниками добиваемся возбуждения производства по вновь открывшимся обстоятельствам, потому что таковые там есть.
Вот что пишет об этом СМИ (ресурс «Уфа 1»). Ставлю публикацию именно из СМИ и выдержки из судебных актов, как доказательство того, что история и ее герои - реальность.
«Уфимка просит освободить мужа, которого посадили на 19 лет за двойное убийство. Она обратилась к главным силовикам России в надежде на пересмотр дела.
Уфимка добивается освобождения своего мужа, которого за одно и то же преступление судили трижды. Два раза присяжные его оправдали, но эти решения были отменены. В итоге на третий раз мужчину посадили на 19 лет за двойное убийство, которого он, как утверждает, не совершал. Его супруга теперь подала обращение к главе СК и генпрокурору России — она считает, что дело сфабриковано, и есть множество оснований для его пересмотра. UFA1.RU изучил детали и рассказывает их.
Эта история началась в 2015 году, когда уфимца Виля Г. задержали силовики. Его обвинили в том, что он в 2013 году поругался с соседом по даче в Иглинском районе, убил его, а потом сжёг дом, где был ещё один человек. Пожар он устроил якобы для сокрытия следов преступления. Также в обвинение добавили избиение другого жителя деревни и угон его машины.
Виль ни на следствии, ни в трёх судах вину не признавал. Да, судов было три — и вот почему.
Дело после окончания следствия направили в Верховный суд Башкирии, где его рассматривала коллегия присяжных. В ноябре 2016 года она вынесла оправдательный вердикт. В таком случае судья должен подтвердить её решение и освободить человека, что и было сделано. Прокурор, однако, не согласился и подал жалобу в Верховный суд России (ВС), где оправдательный приговор в феврале 2017 года отменили.
Апелляция посчитала, что адвокат и подсудимый заявляли о неполноте следствия, тем самым «пытались дискредитировать обвинения» и «опорочивали показания потерпевших». Суду не понравилось высказывание Виля Г., где он сказал: «следователь, понимая, что по убийству доказательств нет, решил подстраховаться и навесить еще пару статей, чтобы прикрыть себя».
Были и другие моменты в речи адвокатов, где оспаривалось обвинение, а свидетели обвинялись во вранье. В этом случае, говорится в апелляционном определении ВС, судье нужно было пояснить присяжным, чтобы они не обращали внимания на эти слова. А раз этого сделано не было, то это нарушение.
Как пояснил UFA1.RU юрист Виталий Буркин, который представляет интересы Виля Г., такого быть вообще не должно — чтобы суд называл слова адвокатов о предвзятом следствии нарушениями.
— Это функция защиты — опорочить все доказательства обвинения. Ну это [действия суда] вообще глупость. Может, тут есть какая-то политическая подоплёка, что на уровне государства решили побороть дух народовластия. Суд присяжных это же проявление власти народа: если решили 12 присяжных — ну, значит, решили, уважайте их мнение, — высказал юрист.
Ещё коллегии ВС не понравилось, что прокурору не дали возможности представить показания свидетелей: те говорили, что видели Виля Г. на месте преступления. Другая причина отмены — то, что присяжные пошли выносить вердикт в 23:06, а вышли в 00:52. Работать весь день на заседании и потом ночью для них могло быть затруднительно, посчитал ВС.
В августе 2017 года, после второго рассмотрения дела Верховным судом Башкирии с присяжными, снова вынесли оправдательный приговор. Отменили и его — потому что защита опять высказывала сомнения в правильности расследования, называла свои версии причин смерти потерпевших. Например, что они могли умереть от угарного газа. Эти высказывания, говорится в определении, остались без замечаний судьи.
Дело отправили на новое рассмотрение — и уже в Стерлитамак. В мае 2018 года суд признал уфимца виновным и назначил ему 19 лет строгого режима.
Из приговора следует, что Виль Г. сначала убил соседа из-за личной неприязни, а потом сжёг дом вместе со вторым, чтобы никто не узнал о преступлении. Адвокаты в жалобе в Верховный суд России говорили, что прокурор позволял себе оценочные суждения, назвал подсудимого «сверхдзерзким», «агрессивным» и «конфликтным». Один из свидетелей, по словам защиты, состоял на учёте у нарколога и психиатра, но это оставили без внимания.
Адвокаты вновь подали жалобу в Верховный суд России.
— Не подтверждает свои показания, данные на предварительном следствии, и показал, что видел человека, похожего на Виля Г., точно сказать не может, лицо невозможно увидеть издалека, сумерки, только один фонарь на улице, а дом в 50 метрах от фонаря, вспышки он не видел: «это следователь уже добавил», — приводится жалоба в определении ВС.
Виталий Буркин рассказал UFA1.RU, что первые две коллегии присяжных засомневались, что местный житель мог кого-то увидеть.
— Там обвинение строилось на том, что свидетель, живший в будке, видел, как в феврале, ночью, в пургу где-то с расстояния 100-150 метров через деревья увидел, как в дом потерпевших зашёл Виль Г. Якобы за пару минут до пожара. Когда присяжные его [свидетеля] послушали, то посмеялись. Тем более он сам сказал, что не давал таких показаний — его там били, он их подписал, — сказал юрист.
К тому же старшина присяжных была знакома с секретарём суда, но скрыла это, что, по заявлению защиты, является нарушением. ВС с этим и другими замечаниями не согласился. По мнению Виталия Буркина, это тоже основание для пересмотра дела.
— У них [секретаря и старшины] дети ходят в одну школу для детей с особенностями. Они там вместе интервью давали местной газете. Ну то есть понятно, что они знакомые. Это было укрыто. А потом газета исчезла из материалов дела, — рассказал юрист.
Несмотря на то, что ВС не согласился с этими доводами, Виталий Буркин утверждает: старшина и секретарь точно знакомы, так как являются друзьями в соцсетях, а их дети не просто в одной школе — в одном классе.
— Это же абсурд. Маленькая школа, маленький класс, дети с редкими заболеваниями, родители очень тесно общаются между собой ввиду того, что у них такая беда. Конечно, они друг друга знают, — констатировал юрист.
Ещё одно основание для пересмотра дела, по его мнению, — то, что присяжные были жителями города, в котором состоялся суд.
— Такого быть не должно. Потому что присяжных выбирают из числа жителей территории, на которую распространяется юрисдикция суда. То есть если дело рассматривает Верховный суд Башкирии, то присяжные выбираются из числа жителей республики. А тут из Стерлитамака взяли. Это было сделано для того, чтобы обеспечить обвинительный приговор, — считает Виталий Буркин.
Он добавляет, что в первые два раза присяжные оправдали Виля Г. почти единогласно, потому что «обвинения были смехотворные».
Теперь жена осуждённого Алина Г. написала обращение к главе СК России Александру Бастрыкину и генпрокурору Игорю Краснову (есть в распоряжении редакции). В нём она говорит, что отец четверых детей преступлений не совершал.
— Виля обвинили в том, что он поджёг дачный дом соседей в Иглинском районе Башкирии с целью убийства. Но на самом деле поджога не было, и это было доказано защитой в суде — источник возгорания был внутри дома. Погибшие были в этот день сильно пьяны, видимо, по этой причине допустили пожар, — говорится в обращении.
Юрист Виталий Буркин пояснил, что причина смерти потерпевших осталась неизвестной — эксперты не смогли её определить. Поэтому защита полагает, что она наступила из-за отравления угарным газом, так как экспертиза не установила факт поджога.
— Мотив тоже не установлен. Зачем ему убивать? Он вообще же не убийца, нормальный, законопослушный мужик. Ему вменили кражу пива, но он чувак денежный, у него свой бизнес. Единственное, что было правдой, это конфликт с другим жителем, но тот претензий уже не имел, они помирились, — добавил он.
Жена Виля считает, что нужно возбудить новое производство по делу — «по вновь открывшимся обстоятельствам». К ним, например, относится знакомство секретаря со старшиной присяжных, о котором говорилось выше.
— Но нам не удалось отменить приговор. Сейчас все инстанции пройдены и единственный способ оправдать моего мужа — это возбудить производство по вновь открывшимся обстоятельствам. Оснований много, — утверждает Алина.
Виль, по её словам, даже был готов пойти на СВО, но по состоянию здоровья не может. Алина говорит, что не раз обращалась в СК и генпрокуратуру, но её обращения отправляют обратно в Башкирию — «к тем, кто сфабриковал дело».
Ранее Виталий Буркин вместе с уфимцем Фатхуллой Исхаковым, отсидевшим 13 лет за чужое преступление, подал иск на возмещение потерянного заработка за время в колонии. Юрист вместе с оправданным насчитали более 3 миллионов рублей».
