Согласие
Телеграм - Три мема внутривенно
Многое было сказано об общем деле религиозного согласия. Я не отваживаюсь выдвигать какую-то собственную теорию. Но если кто-то из присутствующих здесь надеется установить триумф какой-либо одной религии за счет уничтожения других, то я скажу ему: «Брат, это — безнадежно». Разве я хочу, чтобы христианин стал индуистом? Боже упаси! Разве я хочу, чтобы индуисты и буддисты стали христианами? Боже упаси!
Семя бросают в почву, в стихию воды, воздуха и земли. Разве семя превратится в землю, воду или воздух? Никогда. Оно разовьется по законам своего собственного естества, впитает воздух, землю и воду, превратит их в субстанцию растения и станет растением.
Точно так же и с религией. Христианин не станет буддистом, и буддист не станет христианином. Но каждый должен проникнуться духом других религий, сохраняя свою собственную индивидуальность и возрастая в своей собственной религии.
Парламент религий показал миру, что святость, чистота и милосердие не являются исключительной собственностью какой-либо одной церкви и каждая религия сформировала мужчину и женщину самого возвышенного характера. И если, вопреки очевидности, кто-то мечтает о будущем исключительно для своей религии за счет унижения других, я жалею его от всего сердца. Ибо, несмотря на все противодействие, близится время, когда на знамени каждой религии будет начертано: «Взаимопомощь, но не борьба», «Мир и согласие, а не вражда», «Созидание, а не разрушение».
Свами Вивекананда
Всемирный Парламент Религий
Слово на заключительной сессии
Доктор к отдаче мною моих денег на нужды больницы подводила меня постепенно.
Сначала мне сказали подписать какой-то документ, на основании которого моя пенсия перестала идти ко мне домой (а еë несколькими месяцами ранее перестала получать моя мама - что-то не так было с доверенностью), в результате чего мне в больницу пришла накопившаяся за несколько месяцев пенсия.
Потом меня по документам выписали из отделения, и в больничной пижаме повезли в гости к маме. Вëз меня сотрудник больницы за мои деньги по цене такси, плюс сопровождал санитар. Доктор дала санитару 3800 р. (это был май 2003 года), чтобы я подарил их маме, а остальные деньги (тысяч 15) остались в больнице. Я думаю, доктор знала, что мама меня домой не пустит, и делала такой мой визит домой с расчётом дополнительно убедить меня в том, что в больнице я буду пожизненно, так как своего жилища у меня не было.
По приезду мама меня в квартиру не пустила, деньги не взяла, и санитар на обратном пути говорил мне: «Ты на не не обижайся, она ещё больнее, чем ты».
Ещё однажды я услышал слова медсестры: «Те больные, кто долго лежат, мы их выписываем по журналу, и госпитализируем по журналу обратно.
Через 2 дня вызывает меня врач-ординатор, и даëт мне подписать согласие на госпитализацию.
Через несколько дней вызывает меня заведующая, и строго говорит:
- Ты дашь нам денег на нужды отделения!
Я совершенно не спорил, и сказал «ладно», она сказала «ты денег ещё накопишь»
В результате чего на меня расходовали только часть моей пенсии - это была так называемая отоварка - пакет конфет, печенья, плавленный сырок, колбаса и прочее.
Ещё тем, чья пенсия шла на отделение, давали подписывать бланк снятия денег «На личные нужды», на самом деле эти деньги шли толи в карман кому-то, то ли на нужды психушки.
В 2006, когда в результате зурабовских реформ меня всё же выписали, мне дали на руки 15000 р.