О двойственном числе в современных языках
Да, в современном словенском языке будет именно так. «Коня» пасутся на лугу на третьей картинке, тогда как на второй пасутся «кони», а на первой - «конь».
_____
Один из интереснейших аспектов языка - это то, как он обрабатывает грамматическое число, различие между единственным и множественным числом. В то время как большинство языков используют преимущественно только формы единственного и множественного числа, некоторые древние и современные языки включают уникальную особенность, известную как двойственное грамматическое число. Форма двойственного числа преодолевает разрыв между единственным и множественным числом, позволяя более точно выразить количество, даже не ставя числительное перед словом: так, "konja" = "две лошади" в словенском языке.
Двойственное грамматическое число: в прошлом и сейчас
В прошлом двойственное число широко использовалось в нескольких древних языках, таких как древнегреческий, санскрит, а также и «предок» нашего с вами языка, древнерусский. Эти языки признавали, что некоторые объекты естественным образом представлены парами или по два, требуя отдельной грамматической формы. Например, на древнегреческом "два коня" выражалось в форме двойственного числа, тогда как "один конь" и "три коня" использовали иные формы для единственного и множественного чисел, соответственно.
Хотя двойственное число исчезло из большинства современных языков, несколько языков до сих пор сохраняют его. Словенский - единственный из европейский официальных государственных языков сохраняет полностью функциональное двойственное число. Аналогично, сорбские языки, которыми говорят в некоторых частях Германии, используют форму двойственного числа. Кроме того, двойственное число также активно используется в некоторых диалектах арабского языка, как например, в нумидийском диалекте.
А зачем?
Двойственное число позволяет более нюансированно описывать количество и обеспечивает лингвистическую точность, отсутствующую в единственном или множественном числе. Его существование напоминает о культурных и исторических контекстах, в которых развиваются языки. Однако снижение использования двойственного числа в большинстве современных языков вызывает вопросы об эффективности его использования. Поддержка формы двойственного числа требует дополнительной сложности в грамматике и словарном запасе, что может стать вызовом для изучающих и говорящих на языке.
В заключение
Хотя двойственное грамматическое число не широко используется в современных языках, его присутствие в древних и нескольких современных языках подчеркивает сложность и гибкость языкового разнообразия, и является интереснейшим и уникальным аспектом при изучении таких языков (самый близкий нам, пожалуй – словенский, имеющий общее с нашим языком происхождение).
__________________
Автор: создатель и автор телеграм-канала "Изучение языков с ChatGPT". (На канале - подробные инструкции, лайфхаки, техники, советы по изучению иностранных языков с помощью ChatGPT).
_________________
Меджусловјанскы жарт
Jапонско кафе с капибароjу
За нєколико послєдных лєт в Јапонији је было одкрыто множство котковых кафе с различными уникалными особливостами: починајучи од интериеров в стиљу периода Едо и кончајучи декором в духу јапонскых банеј. Да и в иных крајах кафе с котами уж не јест новина.
Тому створитељи кафе «Capy Neko Caf» в мєстечку Китиджоджи в Токио сут рєшили поступити инако. Они сут дали можност посєтитељам бесєдовати не једино с котками, але и со звєздоју мєста - капибароjу!
Но потрєбно изполњати једно неизмєнно правило: гладити звєрков можно једино тогды, когды они сами подојдут к чловєку. Ако ли животина одпочиваје на једном из специалных мєст, не јест дозвољено ју дотыкати.
Капибара јест највыше великым грызуном, и, хот оне сут родом из Jужној Америкы, в Јапонији и по цєлом свєту оне сут много љубиме. А такоже оне сут велми миле животинкы, что објасњаје јих способност поразумєвати се с иными животинами и људами.
Зверек зове се Таваши, что прєкладаје се како “шчетка” - и без обзира на тако грубо име, погладити ју хчут вси посєтитељи. А Таваши и не jест против, јербо капибары сут прємного добре створы!
Зверек спокојно односи се и к коткам, и к људам, љуби поједати, а в свободном часу jест готовы побыти с посєтитељами.
А јешче највыше велике грызуни в свєту љубет поспати!
Все вече котковых кафе, вкључно и «Capi Neko Caf», спасајут коткы из улице и ишчут јим новы дом. Персонал надєје се, что, проводечи час с котками в кафе, клиенти смогут створити свезок с једној албо нєколикыми животинами и забрати јих собє.
Актуалне цєны в кафе: 2200 јенов (приближно 16 евр) за часину и 1100 јенов (приближно 8 евр) за 30-минутне абонементы.
Наша бесєда: https://t.me/MSbesieda
Линкы:
Почему евреи – жиды
Продолжаю цикл постов об этимологии этнонимов. Сегодня поговорим о слове жид.
Начать следует с того, что в русском языке это слово довольно долго было нейтральным. Только в XVIII-XIX веках оно начинает восприниматься как негативное и постепенно перестаёт употребляться в качестве основного обозначения евреев. Еще в XIX веке название оперы Галеви ‘La Juive’ было переведено как «Жидовка».
В древнерусском слово жидъ было главным обозначением евреев. Пример из Повести временных лет:
моисѣи же събравъ люди жидовьскыꙗ поиде ѿ землѧ егупетъскыꙗ
В части других славянских языков это по-прежнему основное слово. Например, в польском (Żyd), чешском (Žid) и словенском (Žid). Есть, конечно, и нюансы. Так, в польском żyd может использоваться и как оскорбление («скупердяй»).
То, что это слово присутствует во всех трёх группах славянских языков (восточной, западной и южной) даёт основания задуматься о его праславянской древности. Праформу можно восстановить как *židъ (где ž = ж, а ъ – особый гласный).
Источник этого слова этимологи видят в романских языках. Например, в итальянском есть слово giudeo /джудэо/ «иудей». Из какой-то близкой формы могло быть заимствовано и праславянское *židъ. Звука дж в позднем праславянском не было, поэтому при заимствовании его заменили на ж (это называется субституция). Сложнее объяснить гласный -i- в корне, но, вероятнее всего он стоит на месте ü (как в немецком Tür). В ряде романских языков и диалектов действительно был переход u > ü. Поскольку в праславянском ü опять же не было, субституция ü > i вполне понятна. Чешский учёный Вит Бочек реконструирует романскую форму, из которой мог быть заимствован *židъ как *(d)žüdĕ́w /(д)жюдэў/.
С романскими языками славяне столкнулись, когда стали заселять Балканы (с VI века). Местное романоязычное население они постепенно ассимилировали (последними были носители далматинского языка аж в XIX веке), заимствовав ряд слов. Некоторые заимствования «сделали карьеру» и от южных славян попали в западно- и восточнославянские языки. Как показывает история слова король, такое было возможно ещё даже в VIII-IX веках.
Итальянское giudeo, как и, например, французское Juif /жўиф/, является потомком латинского Iudaeus /йȳдáэус/ «иудей, еврей» (здесь и далее макрон над гласным обозначает его долготу). Римляне же заимствовали это слово из греческого Ἰουδαῖος /иȳдáйос/ «иудей». Наконец в греческий оно попало непосредственно из иврита: יְהוּדִי /йǝхȳдӣ/ «еврейский, иудейский», יְהוּדָה /йǝхȳдā́/ «Иудея».
По библейской легенде Иудея – это земля Иуды, четвёртого сына Иакова. Происхождение имени также даётся в Библии:
И еще зачала и родила сына, и сказала: теперь-то я восхвалю Господа. Посему нарекла ему имя Иуда. И перестала рождать. (Бытие 29:35)
В русском переводе, конечно, связь между Иудой и восхвалением не очень понятна. В оригинале же «восхвалю» - אוֹדֶה /ōдэ/. Тем не менее, связать йǝхȳдā́ и ōдэ по законам исторической фонетики не получится, и в данном случае мы имеем дело с народной этимологией.
Польский семитолог Эдвард Липиньский предложил взамен этимологию научную. Он сравнил йǝхȳдā́ с арабским словом وَهْدة /ўахда/ «ущелье, овраг». На первый взгляд сходство невелико. Однако следует помнить, что в иврите начальный ў- перешёл в й-. Приведу несколько примеров:
Далее нужно знать, что в семитских языках смысловую нагрузку в корне несут согласные (чаще всего корни состоят из трёх согласных), а вот для словоизменения и словообразования используются гласные, стоящие между этими согласными. В частности, существует модель образования причастий и прилагательных qatūl (от арабского قَتُول «смертельный»). Как видно из названия, берём трёхсогласный корень C-C-C и вставляем между согласными гласные -а-ȳ-, получая причастие или прилагательное. Например, первый глагол из таблицы выше, יָרַד /йāрад/ «спускаться», даёт нам прилагательное יָרוּד /йāрȳд/ «низкий, плохой». По этой модели, кстати, образовано имя Барух (בָּרוּךְ «благословенный»).
Если у нас есть корень й-х-д, то по этой модели мы получаем формы прилагательного йāхȳд «ущелистый» и йǝхȳдā «ущелистая». В таком случае словосочетание אֶרֶץ יְהוּדָה /’эрэċ йǝхȳдā/ (Второзаконие 34:2) следует понимать не как «земля Иуды», а как «ущелистая земля». Это очень хорошо согласуется с тем, что Иудея – регион гористый.
Поскольку со временем корень й-х-д исчез из языка, слово йǝхȳдā перестало быть прозрачным, его первоначальный смысл забылся, и оно стало уже только именем собственным – Иудея. После этого возникла классическая топонимическая легенда, выводящая название страны от имени мифического прародителя по имени Иуда (в результате это имя вошло в обиход, и его носил самый знаменитый предатель в истории человечества). Аналогичным образом, вопреки легенде, у поляков никогда не было праотца Леха.
Вот по такому маршруту к нам добралось слово жид. Однако после крещения Руси оно пришло к нам из греческого снова. На этот раз книжным путём, через старославянское посредство. Первоначально как июдѣи, затем с большей ориентацией на греческое произношение – иоудѣи (= современное иудей).
Правда, словенцы нас в этом отношении переплюнули. К ним это слово попало трижды. Первый раз как Žid. Второй раз из немецкого – Jud /юд/. В третий раз как čifut /чи́фут/ из сербохорватского Čifut, которое было заимствовано из турецкого Çıfıt /чыфыт/, которое было заимствовано из персидского جهود /джухȳд/, которое было заимствовано из иврита. В словенском эти три слова распределились стилистически. Čifut – это явное оскорбление, Žid в последнее время стало восприниматься как негативно окрашенное и уступать Jud, которое считается более нейтральным. В словенском переводе «Мауса», из которого взята первая картинка в посте, немцы и поляки используют слово Žid, а сами евреи Jud.
Теперь сведём это всё в упрощённую схему:
Источники:
Boček V. Studie k nejstarším romanismům ve slovanských jazycích. Praha, 2010. S. 113-119.
Ernout A., Meillet A. Dictionnaire étymologique de la langue latine. Paris, 2001. P. 326.
Lipiński E. L'étymologie de "Juda" // Vetus Testamentum, 23 (3), 1973. P. 380–381.
Snoj M. Slovenski etimološki slovar. Ljubljana, 2016. S. 111-112.
Предыдущие посты цикла:
Откуда есть пошло заморское слово "чао"
Словенский язык
Русское у
Словенское o
супруг soprog
зуб zob
голубь golob
Суббота sobota
судить soditi
круг krog
мудрый moder
Почему поляки ходят за хлебом в склеп
Давно хотел сделать цикл постов о ложных друзьях переводчика и сегодня, выполняя просьбу своей постоянной читательницы, расскажу вам о словах sklep и uroda.
Дело в то, что за продуктами (и не только) поляки ходят в склеп, поскольку так по-польски называют магазин.
Как же так вышло, что значения этого слова в русском и польском так сильно разошлись? Начнём с польского. В диалектах у sklep мы обнаруживаем более старое значение – «подвал» (Słownik gwar małopolskich, 2, 81). Именно «подвал, погреб», кстати, sklep означает в чешском. Дрейф «подвал» > «магазин» вполне понятен, поскольку магазины нередко находились в полуподвальных помещениях на первом этаже.
Однако «подвал» – не исходное значение. В древнепольских текстах мы находим более старое – «свод» (Słownik staropolski, 8, 233). Таким образом, для польского цепочка выглядит так: «свод» > «подвал» > «магазин».
Если брать русское «склеп», то следует помнить о том, что в определённый период истории русского языка е перед твёрдым согласным и под ударением переходил в о, поэтому в качестве соответствия польскому sklep мы бы ожидали форму склёп. И мы её действительно обнаруживаем в орловских говорах (Словарь русских народных говоров, 38, 25). Отсутствие -ё- в форме литературного языка навело учёных на мысль, что русское склеп заимствовано из польского, возможно, через украинское посредство. Кстати, немецкому Gewölbe и английскому vault присущи все три значения: «свод; подвал; склеп».
Происходит же слово *sъklepъ от *sъklepati или *sъklepiti (откуда наше склепать) в значении «соединить». Это хорошо прослеживает по словенскому значению sklep – «сустав, соединение».
Сведём эту замечательную четвёрку ложных друзей в таблицу:
А теперь так:
Кстати, по-польски piwnica – «подвал, погреб», а вот по-чешски и словенски это слово (pivnice и pivnica соответственно) значит «пивная».
В свою очередь, «магазин» – тоже ложный друг для изучающих польский, поскольку по-польски magazyn /магáзын/ – это «склад». Впрочем, это значение оно когда-то имело и в русском:
Я боюсь продолжать сравнение, чтобы не наскучить читателю повторением известного, ибо в наше роскошное время весьма истощился магазин пиитических уподоблений красоты, и не один писатель с досады кусает перо свое, ища и не находя новых. [Н. М. Карамзин. Наталья, боярская дочь (1792)]
Из значения «склад» развилось и другое – «журнал», которое присуще не только польскому magazyn или английскому magazine, но когда-то использовалось и в русском:
"Экономический магазин" особо на белой бумаге 8 руб., на простой 7 руб., а вместе "Ведомости" и "Магазин" на белой бумаге 16 руб., на простой 13 руб. [[Программы «Московских ведомостей»] (1781-1789)]
В европейских языках это слово популяризировал французский, где magasin (/магазэн/ с носовым э) означает как «склад», так и «магазин». Но во французском это слово тоже заимствованное, оно взято из арабского махāзин (مَخَازِن ; макрон над буквой обозначает долготу). В арабском – это множественное число от махзан «склад, магазин», образованного от глагола хазана «хранить, складировать». От того же корня в арабском слово хазӣна «сокровищница», которое тоже пришло к нам, но через тюркское посредство, как казна.
История с уродой несколько проще, и я даже о ней уже писал в посте об упыре. По-польски uroda значит «красота». Этимологизируется оно достаточно просто – от глагола urodzić «родить». От него же слово urodzaj «урожай». То есть, urodzaj и uroda – это то, что хорошо уродилось. Аналогичные слова мы находим в чешском (úroda «урожай») и сербохорватском (ýрод «урожай»). Да и в русских диалектах встречается урóд «урожай».
Как же так вышло, что у нас почти аналогичное слово имеет прямо противоположное значение? Кто читал пост о юсах, помнит, что русский у может восходить к двум праславянским звукам – собственно *u и *ǫ (носовое о).
При этом в старославянском есть слово ѫродъ «сумасшедший, глупец» с ǫ, а не u. Нашего урода связывают именно с ним. Семантика, конечно, несколько разнится, но в обоих случаях речь о некоторой дефектности, умственной или физической. Кстати, того же происхождения слово юродивый, только в русском это – церковнославянизм, как видно по фонетике.
Выходит, сходство начал слов урод и uroda просто случайно, и возникло оно в результате фонетического изменения в русском. Точно так же слова лук (овощ) и лук (оружие) совпадают только в современном русском, в праславянском они звучали по-разному – *lukъ и *lǫkъ. В то же время, по всей вероятности, ǫ- в *ǫrodъ – приставка со значением отрицания, а корень тот же, что и в польской уроде (родить), так что нечто общее у них всё же есть.
Вот такие две непохожие истории. Количество ложных друзей переводчика в любой произвольно взятой паре славянских языков огромно, и, надеюсь, о некоторых интересных случаях я ещё расскажу в дальнейшем.