Когда-то ее имение Фирсановка являлось средоточием культурной жизни России. Там гостили Рахманинов и Шаляпин, Коровин и Серов. Она не жалела денег на развитие искусства и Москву видела городом культуры и роскоши. Она создала для нее торговые ряды Петровского пассажа, заново отстроила и обновила интерьеры легендарных Сандуновских бань и ресторана «Прага». Но все это было ох как непросто. Сама мысль о даме, имеющей собственный бизнес, казалась малоприемлемой для общества. Но Вера Ивановна Фирсанова (1862-1934) все-таки стала одной из первых в России женщин-предпринимательниц.

Жизнь ее складывалась тоже не гладко. В 17 лет Верочка Фирсанова сбежала из родительского дома. Стоял ноябрь 1879 года. Осень припозднилась - с неба моросил колючий дождь. В эдакую погоду и собак на улицу не выгоняют!.. Но у Верочки не было выхода - уезжая в купеческий клуб, тятенька пообещал вернуться с женихом для дочки-наследницы.

Жених!.. Да разве так можно назвать старика банкира Воронина?! Лицом не гож, руки липкие - ну как за такого замуж идти?! Уж Верочка месяц плакала, моля тятеньку не губить ее молодость, - все зря. Уперся Иван Григорьевич - и точка. Вот и пришлось бежать…

Проплутала Вера под дождем по грязным улицам, завернула за угол, поскользнулась да и съехала на проезжую часть. А тут как на грех - извозчик-лихач: «Посторонись!» Но как посторониться, если ноги не держат? Закричала Вера от ужаса да и покатилась в придорожную канаву…

Слава богу, нашли!.. Отец, ругаясь, сам привез непокорную дочь домой. Целый месяц провалялась беглянка с лихорадочным кашлем. Все надеялась: может, отец поймет, сколь ненавистно ей замужество? Куда там! Миллионщик-промышленник Иван Фирсанов придерживался строгих домостроевских правил. В жизни сам всего добился. Начинал в ювелирной лавке купца Щеголева мальчишкой на побегушках. Стал приказчиком. Потом свое дело открыл. Сначала по ювелирной части, затем стал торговать лесом, строить в Москве дома. По хватке и беспощадности купцы прозвали его «лесным волком», вот и дочь свою не пощадил: выдал-таки за приятеля - банкира Воронина.

Только ничего хорошего из этого брака не вышло. Новоявленный муж оказался ревнив да скуп: держал молодую жену взаперти, считал каждую копейку. Одно слово - банкир… Казалось, так и не узнать Верочке счастья, но в 1881 году умер грозный папаша Фирсанов. Вера тут же взяла свою судьбу в собственные руки: вызвала поверенного и приказала начать бракоразводный процесс с возвратом родовой фамилии. Конечно, дело оказалось нелегким: ненавистный банкир своего не упустил - затребовал миллион отступного. Но Вера ради свободы была готова на все!

Зато у нее теперь началась независимая жизнь - вольготная да веселая. В шикарном особняке на Пречистенке, доставшемся от тятеньки, она собрала золотую московскую молодежь: коммерсантов и чиновников, актеров и художников. Все симпатичны и веселы. Постных-то лиц Верочка и при прежней жизни насмотрелась! Только вот после балов да развлечений Вера до утра просиживала над бумагами, пытаясь разобраться в папашиных делах. Через пару месяцев уже вникла во все хозяйство, затребовала поверенных и объявила, что отныне станет вести дела самолично. Так началась ее предпринимательская жизнь.

На одном из зимних маскарадов два совсем еще юных весельчака, художники Валентин Серов и Константин Юон, указали Вере на гвардейского поручика Гонецкого: «Обратите на него внимание! Уж так в вас влюблен!» Вера взглянула и обомлела - это же тот красавец, который часто рядом с ней оказывается, но подойти не решается. Наконец-то их познакомили! Правда, выяснилось, что блестящий поручик гол как сокол. Но разве ж в деньгах счастье? Много ли имела его Вера, когда была женой банкира?!

Словом, вышла Вера замуж по любви. А чтобы обожаемый муж не комплексовал, выписала ему чеки «на ближайшие расходы по делам». Только супруг из армии уволился и денежки быстро спустил. Тут Вера и задумалась об интересном деле для мужа. Тот не отказался: «Помнишь, тебе от отца Сандуновские бани остались? Они почти развалились, но ведь можно и перестроить. Поеду-ка я в Европу и Турцию, посмотрю, как у них банное дело поставлено».

Вера согласилась. Действительно, легендарные Сандуны, построенные в начале XIX века знаменитой актерской четой - Елизаветой и Силой Сандуновыми, когда-то были достопримечательностью Москвы. Но за 80 лет обветшали, оборудование их устарело. Отцу Веры они достались, считай, даром. Так почему бы мужу не заняться их возрождением? Ну а чтобы супруг мог располагать полной свободой в деле, Вера продала бани «господину Гонецкому» за 10 рублей и открыла кредит «банный» без ограничения. Муж ринулся в Европу - осматривать достопримечательности банного дела, а в дом Фирсановой на Пречистенке полетели телеграммы: «Осмотрел Вену. Еду в Париж. Вышли средств», «Приплыл в Стамбул. Дел много. Задерживаюсь. Телеграфируй денег». Словом, мировое банное турне вылилось в кругленькую сумму. Зато вернулся Гонецкий с лучшими чертежами и венским архитектором Фрейденбергом. Ну а Вера настояла, чтобы при перестройке старые Сандуны превратились в настоящий дворец: залы, отделанные мрамором, камины - малахитом, кругом украшения из яшмы, лазурита, хризопраза. В банях ввели технические новинки: поставили новейшие фильтры для мягкости воды, провели электрическое освещение, диковинную штуку по тем временам. 14 февраля 1896 года при огромном скоплении начальства, духовенства и купечества состоялось освящение Сандунов. Только вот, слушая торжественные речи, Вера вдруг подумала: москвичи получили роскошный подарок, а она - что? Недавно Федор Шаляпин, давний приятель, выложил ей во хмелю, что Гонецкий по Тверской с какой-то певичкой на лихаче раскатывает. У Веры словно глаза открылись. Подумала она: а куда муж тратит свои вечные кредиты из ее банка, не на красоток ли? Да и что он делал в своем банном турне - не с одалисками ли парился? Ведь пропадал же где-то два года…

А тут и совсем неутешительная весть подоспела: гуляка муж-то еще и в карты проигрался. А чтобы заплатить долг, тайком продал Сандуновские бани. Вера пришла в гнев. Бани выкупила, а с мужем-обманщиком на развод подала. Да только тот миллион отступного затребовал. Ну точно как банкир Воронин. Такса такая, что ли, у проклятущих мужиков?..

С тех пор решила Вера Ивановна от всяких «замужеств» держаться подальше, тем более что дел множество. Ее лесоторговые предприятия были разбросаны по всей стране, строительства шли в разных городах, но главные ее детища были, конечно, в любимой Москве: строительства аж на 26 участках. И за все Вера взялась железной рукой. В среде промышленников ее даже прозвали «предпринимательской бабой». В прозвище звучала, конечно, издевка: как это баба может дела вести?! Но было и уважение: ведет ведь, да еще и с миллионной прибылью!

Трудилась Вера Ивановна без обмана, но и долгов не прощала. Вот за долги-то и отошел к ней ресторан «Прага», что на Арбатской площади. Был он некогда прославлен, богачи и интеллигенция там откушивали, но ныне прогорел. Вера его переделала, обустроила интерьеры с невиданной дотоле роскошью: не ресторан - чистый дворец!

В начале XX века Вера Ивановна вступила в Торговую палату. И опять решила вести дела не абы где, а в новом дворце торговли. 7 февраля 1906 года открылся Петровский пассаж - торговая галерея, равной которой не было во всей стране. Строили его архитекторы Калугин и Фрейденберг (тот самый - «сандуновский»), а увенчал стеклянными галереями инженер Шухов (впоследствии строитель легендарной телебашни). Москвичи окрестили уникальный Пассаж чудом света - очень уж он напоминал легендарные висячие сады Семирамиды. В нем были представлены все самые знаменитые российские и зарубежные фирмы. Вот тогда-то Фирсанову и назвали «самой роскошной предпринимательницей России» и даже заговорили о статусе почетного гражданина города. Но…

Революция распорядилась иначе. Какое там почетное гражданство - устроительница московской роскоши оказалась в нищете. Веру Ивановну выселили из собственного дома на 1-й Мещанской улице в крохотную комнатенку коммунальной квартиры на Арбате. Она стала лишенкой - без права на паспорт, свободное перемещение и продовольственный паек - практически без права на саму жизнь. Правда, она еще могла ходить мимо своей «Праги» или Петровского пассажа. Заходить туда уже не имело смысла - денег не было. По ночам, лежа без сна на железной кровати, Вера невольно вспоминала, сколько средств угрохала на благотворительность: выстроила Фирсановский дом для вдов и сирот, дом-школу для слепых детей, провела железнодорожную ветку в Фирсановку, ежегодно жертвовала по полмиллиона на развитие искусства и культуры, на деятельность больниц, приютов, школы. Но все оказалось напрасно. Даже из Фирсановского дома повыгоняли вдов и сирот, разместив там очередное ведомство новой власти, проще говоря, еще одну бюрократическую структуру.

Как Вера мыкалась, трудно представить!.. Не умерла только потому, что помог старый друг Федор Шаляпин, устроил гримершей в один из московских театров. С этим театром Вера Ивановна и сумела выехать на гастроли за границу. Обратно не вернулась - с 1928 года обосновалась в Париже. Не бедствовала - консультировала французских промышленников, но ужасно тосковала по Москве. Часто во сне ей снилась разруха: обветшавшие интерьеры «Праги» и Сандунов, разбитые вдребезги стеклянные галереи Петровского пассажа. Но однажды ей показали недавно снятое фото залов «Праги». И, увидев, что ресторан не потерял своей былой роскоши, Вера Ивановна счастливо расплакалась. Ее не стало в 1934 году. В тот год ей исполнилось бы 72 года.

Елена Анатольевна Коровина, «Великие женщины мировой истории. 100 сюжетов о трагедиях и триумфах прекрасной половины человечества», 2011г.

Каюсь, грешен! Возможно это будет продолжением к моей статье ВОРОВСТВО? , за которое меня так никто особо, и совершенно справедливо не осудил. Но истории независимы друг от друга.

Случилась со мной печалька - потёк задний левый амортизатор на моей Снежинке.

Кинулся я к дилерам и барыгам - кхе, кхе... 12000 и замена 3000. Я пока в состоянии заработать такую сумму для Снежинки, но нет человека, которому денег не жалко!

А тут и идея прям на дороге "валяется". "Просел" люк в асфальте. Я этой дорогой часто ездил, всё боялся в него угодить. Я к нему долго приглядывался, будто давал возможность соответствующим службам исправиться. Ну не хочут, как хочут.

Выбрал день. С утра аккуратненко левыми колёсами по этой яме проехал..... Включил аварийку, выставил знак аварийной остановки

и вызвал ГИБДД. Пол дня прождал! Они приехали, замерили яму - не порядок! Не по ГОСТу. Я показал им потёкший амортизатор, рассказал как об этот люк долбанулся. Они мне все бумаги оформили. Посоветовали съездить в сервис, вдруг есть какие-то скрытые повреждения. Я съездил в сервис, они написали бумагу, подтверждающую повреждение амортизатора. Ну и ладно, мне лишнего не надо.

Вот с этими бумагами я и поехал в ту богадельню, которая у нас на районе за дороги отвечает. Написал заявление с требованием возместить ущерб. Указал банковские реквизиты. Ихний начальник в установленный срок заявление рассмотрел. Пятнашка мне на карту - тынц, и капнула!

Хорошо то как всем стало! Я заменил амортизатор, а они люк. Даже в суд подавать не пришлось! Я бы на это не решился, пришлось бы суд в заблуждение вводить. А я ни-ни, я человек законопослушный.

Прошло время, а я до сих пор не испытываю угрызений совести. Каюсь, грешен.

Мы все очень не любим разных чиновников, депутатов.... хапают как не в себя! Воровство!

Но не у нас ли на Руси такое разное отношение к этому явлению?

"Наш человек не ворует. Он возмещает то, что недоплатило ему государство."

"От много немножко - не воровство, а делёжка."

"Простота хуже воровства."

Во, видали? Простота даже хуже!

Попробуем разобраться - какое воровство лучше, а какое хуже.

Личная история. Срок давности вышел, надеюсь. Можно и поделиться.

Был я молодой и здоровый. Работал на московском мелькомбинате. От слова мельница, а не мел. И вот в лихие девяностые, директриса купила у югославов пекарню. По сути даже хлебопекарный цех. Пристроила свою сестру заведующей. А меня, молодого и перспективного, прикрепила к югославам, которые эту пекарню монтировали. Чтобы значит я каждый винтик знал, от монтажа до выпечки хлеба. А у меня к  железкам сроду душа не лежала. Но пришлось вникать, где там расширители, испарители и прочие смесители.

Потом, уже вместе с заведующей, освоил и технологию выпечки. Ну и стали мы печь хлеб для комбинатской столовой. А остальное я продавал в фойе сотрудникам комбината. Когда не всё раскупали, брал 2-3 лотка и шёл на улицу продавать. В девяностые с этим было просто, какие-то ларьки, торговые палатки. Кто чего только не продавал. Заведующая устанавливала цену, дешевле магазинной, хлеб раскупали быстро. Уже тогда я стал прибавлять цену за батон.... "За ноги". То есть на пиво и сигареты с зарплаты не тратил. Зарплата на комбинате в то время была вполне достойной, средней по Москве. Не смотря на девяностые нам её не задерживали.

Как-то, идя с работы до метро, зашёл в магазин.... и тут меня осенило! Я им быстро на пальцах объяснил, что хлеб у них плохой и дорогой - а у нас хороший и дешёвый! В девяностые много чего на пальцах объясняли. Ну и стали они хлеб брать у нас. Дальше - больше. Наш цех заработал на полную катушку. Мы стали возить хлеб по всем Хорошево-Мневникам.То есть получается я продвигал товар нашего предприятия на рынке. Меня переквалифицировали из пекаря в грузчика-экспедитора. Почему не в менеджера по продажам?

Стал я теперь работать по 12 часов. Да ещё пару суббот захватывать. На вопрос об оплате, заведующая отводила глаза, пожимала плечами - нечем платить...

То есть я знаю всё оборудование, умею его обслуживать, знаю технологию выпечки от простых батонов до сдобных булочек, продвигаю товар на рынке, на своём горбу его таскаю, занимаюсь снабжением..... но я грузчик-экспедитор! Я бы уже слинял по английски, но тут заметил, что заведующая хлеб не считает! То есть она считает его в обед, сколько осталось после того как развезли по магазинам. Считает с целью, куда распихать остатки. А раз она считает в обед, а хлеб я везу с утра..... То стал я магазинам добавлять неучтённого хлеба! Берет магазин 10 лотков по накладной, а я продавщице три лотка "своего", по цене дешевле, чем в накладной. А таких магазинов у меня 5-6 было. Так и появились у меня денежки!

А ведь я ещё снабжением занимался! Даст заведующая деньги, велит сахар 2 т. купить. Из расчёта 90-95 рублей за кг. Я расшибусь, но найду по 90. Всё ради родного производства! Но я то знал где по 85 купить можно. Там и покупал по 85. А отчитывался по 90. Кажется, подумаешь 5 р. с кило. Но ведь в двух тоннах этих кило 2000! А кроме сахара я покупал для пекарни орехи, маргарин, дрожжи, яйца. И ведь всегда находил по минимальной цене, запланированной заведующей. Ни разу премию не дала! А я и не просил, как вы понимаете.

Бабла появилось не меряно! За зарплатой на третий этаж стало подниматься лень. Думаю, пойду через два дня на третий накладные в бухгалтерию подписывать, заодно и получу. Надо же что-то жене отдавать.

Вино, девки. На работу на такси, с работы тоже. Не жизнь, а малина!

То, чем я занимался, по факту воровство. Но даже спустя годы никаких угрызений в закоулках своей совести я не нахожу! Что хорошего может быть в воровстве? Но посудите сами.... Девчонки продавщицы на меня молились. Говорили, если бы не мой хлеб, то вообще беда. Получали они копейки, большинство приезжие, зарплату задерживали, а на моём хлебе хоть какие-то деньги у них в руках оседали.

А сколько хлеба я продавал в "Мосшвее", в военной поликлинике! В "Мосшвее" женщины инвалиды, в поликлинике медсестрички с копеечной зарплатой - поди им плохо хлеба купить по цене в два раза дешевле магазинной? Я когда приезжал, они рабочие места бросали, ко мне в очередь бежали! Помню одна в Мосшвее проворонила, хлеба ей не хватило. Стоит она глухонемая, руками разводит, грустно мычит - мол не хватило. Жалко стало, сил нет. Пошёл в машину, взял два батона, отдал. Денег не взял, махнул рукой. А в военной поликлинике мне потом жизнь спасли. Оса укусила. Оказалось, что у меня на это аллергия. Морда стала опухать! Стал бы тянуть, отёк Квинки и смерть. А поликлиника рядом с нашим комбинатом, я туда. Они были так рады отблагодарить меня за дешёвый хлеб! Впиндюрили мне два укола, с тех пор меня осы не кусают.

В случае с данным воровством, я действительно брал то, что мне не доплачивали. И брал так, чтобы не было заметно - от многого немножко.

Конечно через два года я уволился. Нормальному человеку всё время воровать тяжело психологически. Пошёл устраиваться в ГИБДД, там воровать не нужно, зарплаты хорошие.

Вот и напишите люди добрые. Осуждаете ли вы меня за то воровство так-же, как депутатов и чиновников?