Пётр был обычной домашней мухой среднего возраста. От роду ему было уже дней 10, а значит почти треть жизни прожита, причём, как считал сам Пётр, прожита не зря. Его батя, Алексей Иванович, с самого детства учил своих многочисленных отпрысков получать от жизни всё.
– Понимаете ли вы, дети мои, как нам повезло родиться и жить на этой прекрасной кухне! – восклицал отец семейства, чинно восседая на краешке надкусанной шоколадной конфеты. – Она же как специально создана для нас: тут и посуда немытая всегда в ассортименте, и мусорное ведро часто переполнено деликатесами, а для гурманов даже имеется кошачий туалет! Не жизнь, а рай. Никогда не стесняйтесь стремиться к самому лучшему, и вы познаете вкус жизни!
Пётр отлично помнил наставления отца, а ещё он помнил его безвременную кончину от смертельного удара сложенной газетой. Остальные мухи тогда успели разлететься, но с тех пор Пётр не забывает смотреть по сторонам, даже когда прикладывается к разлитому на столе вину.
А пару часов назад Пётр завёл себе ещё одного друга. Это был совсем молодой самец, который вылупился только утром этого дня, и был совершенно не опытен в житейских делах. Старший товарищ решил фигурально взять его под своё крыло и немного просветить, что да как в мире устроено.
– Вот тебя как зовут? – поинтересовался Пётр.
– Эммм… - замялся младший, - не знаю даже. Я когда вылупился, никого рядом не было.
– Эх, сирота, значит, – сочувствующе вздохнул Пётр. – Но ты, парень, не переживай! Давай будешь Колян! Как тебе? Я бы и сам, может, Коляном хотел называться, но уже никак – Петром быть привык за 10-то дней.
– Колян, – повторил младший и задумался, – хорошо звучит, солидно. Пускай будет Колян.
– Ну, полетели тогда обедать, мой юный друг.
Парочка мух покинула засиженный десятками поколений своих собратьев потолок и уселась на ошеломительно пахнущую разделочную доску. На счастье, на доске оставался гигантский, по их меркам, ломоть копченой колбасы, который они незамедлительно принялись есть.
– Ты, Колян, особо на колбасу-то не налегай, – посоветовал опытный товарищ. – Вчера у хозяйки день рождения был, так что нужно оставить местечко и попробовать все яства. Вон ещё сколько тарелок в мойке навалено, ну и увеселительные напитки никто не отменял.
С этими словами Пётр устремился к бокалу из-под шампанского, на краешке которого уже сидел его закадычный друг Семён и еще несколько мух. Сёма был заядлым философом, и поэтому больше пил, чем ел. Зато по его состоянию всегда с точностью можно было определить, имеется ли в доме алкоголь и какой именно.
– На шампанском в этот раз не сэкономили, – потирая передними лапками хоботок, констатировал многоопытный Сёма.
– О, да! Отличный букет, – согласился Пётр, причмокивая, – даже и лучше, что выдохлось уже, а то у меня от газиков икота. Чего ждёшь, молодёжь? Присоединяйся!
Стеснительный Колян покинул разделочную доску и аккуратно уселся рядом с Петром. Он прошёлся хоботком по липкой внутренней стенке бокала и так увлёкся, что другу снова пришлось его останавливать.
– Да погоди ты! Слетай закуси вон салатиком, а то ведь эдак в пьяном образе можно и самому обедом стать. Толстуха Софа ишь, как зыркает на нас со своей паутины. Она сейчас беременная, брюхо вон какое огромное, потому и готова сожрать всё, что движется. Так что ты поаккуратнее летай, ну и про газету не забывай – она всегда появляется из ниоткуда, а там уж как кому повезёт.
Молодой самец поглядел в угол на потолке, куда указал ему Пётр, и встретился глазами со здоровенной пузатой паучихой. Вечно голодная Софа так плотоядно ухмыльнулась, что перепуганный Колян сразу же вылетел из бокала.
– Главное в этой жизни не торопиться, и тогда всё успеешь, – Сёма уже достаточно принял на грудь, чтобы начать свою очередную проповедь. При этом он даже не остался без аудитории: несколько любопытных насекомых, в числе которых были и Пётр со своим юным товарищем, уже собрались, чтобы послушать мудрые изречения крылатого старца.
Сёма сделал короткую паузу, чтобы икнуть, и продолжил:
– Все мы с вами пребываем в суете, друзья мои. Ведь столько нужно успеть сделать после появления из куколки: первый полёт, первая настоящая еда, первая любовь, первое потомство. И никогда не знаешь, когда настигнет тебя тапок, газета, Софа или дихлофос…
Поэтому мы часто упускаем самое главное – вкус жизни! Сколько бесконечных открытий, интересных увлечений и новых встреч ожидают нас. Именно благодаря им каждый наш день становится богаче, а наши чувства полнее.
У каждого из нас есть мелочи, от которых нам делается приятно на душе: смотреть, как сыплются на пол крошки от сладкой булки, пролететь мимо зеркала и полюбоваться собой, громко жужжать крыльями, когда хозяева спят. Да мало ли что.
Вот, например, я – созерцатель и эстет.
Окружавшие Семёна насекомые недоуменно переглянулись.
– Люблю я на красоту смотреть, – терпеливо пояснил философ. Бывает вот так ползаешь по оконному стеклу и видишь, как люди выносят мусорные пакеты и складируют в огромных вёдрах, а потом приезжает машина и увозит все пакеты куда-то. Наверное, в рай…
Все мухи мечтательно вздохнули, а Сёма не унимался:
– Но рай – это где-то далеко, а я мечтаю увидеть нечто прекрасное здесь, в нашей гостеприимной обители. И я буду любоваться этим без остановки, может, даже воспою эту красоту в стихах.
Речь многословного оратора была прервана появлением хозяйки, и все мухи предусмотрительно разлетелись со стола в разные стороны, заняв места повыше.
Когда женщина ушла, насекомые увидели на подоконнике небольшое комнатное растение с приклеенной к горшку табличкой «Настя».
– Наверное, кто-то вчера ей подарил, – решил Пётр. Слетаем, познако..? – хотел было он предложить Коляну, но был прерван радостным криком Семёна.
– Вот она! Вот она моя красавица! Дождался! – орал Сёма и во весь опор мчался к новенькой соседке.
Пётр с Коляном остались на холодильнике и смотрели, как счастливый философ приземлился на подоконник и долго топтался вокруг смущённой Насти. Затем ему, видимо, позволили присесть на краешек листа, чтобы полюбоваться эффектными красными цветками.
Через минуту Семён забылся от удовольствия и уже во всю вдыхал аромат раскрывшегося бутона, ползая по его лепесткам. Он полностью растворился в созерцании красоты и даже не заметил, как цветок начал захлопываться. Еще пара мгновений, и молодая мухоловка Настя обрела свой вкус жизни, и сейчас его олицетворял Семён…
– Много думать вредно, – сделал вывод из произошедшего Колян. Давай лучше ещё поедим?
– А ты быстро учишься! Молодец! – Пётр дружески похлопал молодого самца по крылу. – Вон я вижу на полу нам кто-то кусочек тортика оставил. Летим, пока тараканы не набежали.
