Таким образом финансовый сектор Соединённых Штатов стал нести ответственность за благосостояние не только своей страны, но и европейских стран. Биржевой бум высасывал деньги из Европы тоже, что вызвало там сокращение кредита и давило на цену золота. Цены стали падать, возникла угроза банкротств. В 1928 году в дальних уголках мира началась депрессия, которая затем достигла США и Европы. Циркуляция средств по треугольнику оказалась нарушена. Американским банкам резко оказались нужны деньги, чтобы закрыть убытки после сдувания биржевого пузыря. Эти средства они стали доставать, в первую очередь, из Европы.

Первыми проблемы появились у фунта, чей курс оказался завышен. Это мешало британскому экспорту и затрудняло инвестиции, хоть и облегчало выплату долгов. В стране царила дефляция. Решили отыграться на рабочих, не повышая им зарплату – получили волну забастовок.

Больше всех в результате своей непоследовательности в ситуации с военными займами пострадали, в конце концов, сами Штаты, где финансовая пирамида была гораздо более внушительной. Иллюзия того, что европейцы смогут рассчитаться с долгами, перезанимая у частника, рухнула. В 1931 году президент Гувер объявил о моратории на выплаты межправительственных долгов. Берлин соскочил с крючка, но Лондон прочно сидел на нём, когда все побежали скупать фунты после банкротства Данат-Банка. Фунт рухнул, и система курсов валют вышла из равновесия. Гувер явно опоздал со своим мораторием. Последовала мировая война пошлин и девальваций. Британия вместе с рядом других стран вышла из золотого стандарта после того, как попыталась по-прежнему платить по американским счетам в условиях резкого сокращения выплат со стороны Германии. Они сформировали так называемую зону фунта. В золотом блоке остались США и Франция, которые вместе имели 80% мирового золота.

Исходя из того, как американцы милостиво обошлись с немцами и жёстко вели себя с англичанами, автор приходит к выводу, что причиной было стремление Штатов к мировой гегемонии. У них было два ближайших конкурента. Первый был союзником в войне, второй – врагом. После того, как враг оказался повержен, настала очередь давить союзника. Нечто подобное произошло и после Второй мировой войны.

В 1932 году состоялась конференция в Лозанне, где страны пытались найти решение проблемы послевоенных долгов. Срезав сумму немецких репараций на 98%, бывшие страны Антанты выступали под девизом из молитвы Господней: «и остави нам долги наша, яко же мы оставляем должником нашим». Но понимания в Конгрессе они не нашли. Британцам предлагалось пустить с молотка и сокровища своих музеев, и колонии. Мораторий Гувера истёк 30 июня, нужно было снова платить. Первыми были греки, которые сразу уведомили о двухлетней отсрочке платежей согласно договору с США. Так же сделали и некоторые другие мелкие должники. Стало ясно, что что-то списать будет необходимо, на чём настаивал и частный банковский капитал. Главный вопрос был – что списывать: частные или межправительственные долги? В принципе, решение можно было найти, но тут вмешалось ещё одно событие: выборы в Соединённых Штатах, где Гувер и республиканцы потерпели поражение. Президентом стал Франклин Рузвельт, которого больше заботило положение в своей стране, нежели ситуация в международных финансах.

Через два дня после американских выборов Греция объявила о дефолте по неотложной части своего долга. Английский и французский послы тоже попросили пересмотра вопроса с долгами. Но приём они встретили холодный. Неуступчивость Рузвельта дала новый импульс по скатыванию Европы в национализм и автаркию. Вторая мировая стала безальтернативной кульминацией.

В принципе, избиратели вправе ожидать от главы государства, чтобы тот отстаивал государственные интересы, так что изоляционизм был оправдан. Это европейские страны исторически больше зависели от международной торговли. Они верили в магическую силу рыночного равновесия, хоть и осознавали, что  свобода торговли способствует ведущим участникам, подобно тому, как свобода движения капитала способствует кредиторам. Но потрясения двадцатых-тридцатых годов заставили их считать стабильность валютных курсов предпосылкой успешной торговли и благосостояния. Рузвельт же с самого начала дал понять, что конца света не случится, если одна или другая валюта обвалится. Европа должна платить по счетам, а средства на это должны найтись, стоит лишь прекращать тратить их на вооружение. Его не волновало, что сокращение оборонных расходов не повлияет на объём валютных резервов, если только страна не импортирует вооружения. Оно только вызовет безработицу.

Хоть президентская власть всё ещё принадлежала Гуверу, тот считал, что, в конце концов, разруливать придётся его сменщику. И потому он стал консультироваться с Рузвельтом по мере поступления сообщений от Франции и Британии о проблемах с выплатами. Гувер указывал на важность порядка в международных финансах, но сочувствия не встретил. Так что европейцам указали на необходимость своевременного погашения очередных пакетов. Гувер показывал пальцем на Конгресс в оправдание своих действий. 15 декабря Британия заплатила, а вот Франция объявила дефолт. Американцы были разгневаны при виде того, что французы не желали расставаться со своим золотом. Но падение британского правительства укрепило последних в правильности своего решения.

Не стоит забывать, что в самой Америке бушевала Великая Депрессия. Боролся с ней Рузвельт дешёвыми деньгами и высокими госрасходами. Он не был готов даже начинать обсуждать урегулирование военных долгов, о чём его просили европейцы. 4 марта 1933 года, через пять недель после прихода к власти Гитлера, он объявил в стране банковские каникулы, отменил сухой закон, ввёл пособия по безработице, а также зафиксировал высокие цены на сельхозпродукцию. Последнее подразумевало импортные квоты. 20 апреля он отвязал доллар от золота, стремясь поднять цены и оживить таким образом коммерцию.

Европе стало ясно, что в эти тяжёлые времена каждый будет сам за себя. Подешевевший доллар облегчил поток американских товаров на европейские рынки, чего нельзя было сказать о европейских товарах на американском. Преимущество отвязки фунта от золота оказалось нивелировано. Британия стала готовиться к худшему и заключать двусторонние торговые соглашения со своими ведущими торговыми партнёрами. И всё же они ещё надеялись договориться на конференции в Лондоне. Начало её было запланировано на 12 июня 1933 года.

Я не встречал лучшего описания процессов, которые начались после Версаля и привели к Великой Депрессии, а за ней – и к новой мировой войне. Майкл возлагает большую часть ответственности на эгоистичных американцев, которые блюли свой интерес. Но зададимся простым вопросом: как бы мы поступили на их месте? Списали бы французам и англичанам их долги, не получив никакой компенсации? А как смотреть в глаза своим фермерам и другим простым американцам, которые перебивались в то время с хлеба на воду? В международных отношениях господствует примат эгоистических государственных интересов. Правительство должно заботиться о своих гражданах, а о чужих гражданах пусть заботятся их правительства.

Единственное, о чём следовало тогда задуматься – это о том, что бардак у соседа рано или поздно может стать твоей проблемой. Но если сосед живёт за океаном, то это случится скорее поздно, чем рано. Однако прогресс транспорта продемонстрировал на примере Перл-Харбора, что наша планета не такая уж необъятная, и что о мире и стабильности часто лучше позаботиться даже в ущерб своим сиюминутным интересам. Но это будет потом. А пока Америка боролась с Великой Депрессией и не собиралась никому помогать.

— Ослабление метрополий (Великобритания, Франция) ускорило распад колониальных империй.

— Новые независимые государства изменили глобальные экономические связи.

Влияние на отдельные страны

США

— Рост экономики. Война покончила с Великой депрессией благодаря военным заказам (ВВП вырос на 70% в 1940–1944).

— Ленд-лиз: Поставки союзникам на $50 млрд укрепили промышленность.

— Статус сверхдержавы: Доминирование в мировой торговле, технологическое лидерство (атомная энергия, авиация).

— После войны: Рост потребительского спроса, «золотой век» капитализма.

СССР

— Огромные потери: 1700 городов разрушено, 30% национального богатства утрачено.

— Мобилизация экономики: Эвакуация заводов на Урал и в Сибирь, рост военного производства.

— Послевоенное восстановление: Упор на тяжелую промышленность и военный сектор, начало холодной войны и гонки вооружений.

Германия

— Разрушение: 70% инфраструктуры уничтожено, гиперинфляция, разделение на зоны оккупации.

— Западная Германия: План Маршалла (около $1.4 млрд) и «экономическое чудо» 1950-х (рост на 8% в год).

— Восточная Германия: Социалистическая экономика с акцентом на тяжелую промышленность.

Великобритания

— Финансовый кризис: Госдолг вырос до 250% ВВП, потеря 25% национального богатства.

— Потеря колоний: Ослабление фунта стерлингов, переход к «государству всеобщего благоденствия».

— Ленд-лиз и долги: Выплаты США продолжались до 2006 года.

Япония

— Разрушения: 40% городов уничтожено, включая Хиросиму и Нагасаки.

— Оккупация и реформы: Демилитаризация, земельная реформа, инвестиции США.

— Экономический бум: С 1950-х — рост технологического сектора (Sony, Toyota), экспортная модель.

Франция

— Оккупация и коллаборация: Экономика работала на Германию, инфраструктура повреждена.

— План Маршалла: Получение $2.5 млрд, модернизация промышленности.

— После войны: Национализация ключевых отраслей, создание системы социальной защиты.

Страны Азии и Африки

— Китай: Гражданская война (1945–1949) и приход к власти коммунистов.

— Индия. Рост независимого движения, распад Британской империи.

— Африка: Начало деколонизации, но экономическая зависимость от бывших метрополий.

Итог:

Вторая мировая война переформатировала мировую экономику, создав биполярный мир с доминированием США и СССР. Разрушения стимулировали восстановление через инновации, а новые финансовые институты заложили основы современной глобальной экономики. Однако последствия войны, включая долги и социальные потрясения, ощущались десятилетиями.

Международная реакция на Великую депрессию также выявила необходимость координации усилий между странами. Например, переход многих государств от золотого стандарта позволил центральным банкам более эффективно управлять денежной массой, что стало важным шагом в развитии современной монетарной политики. Тем не менее, некоторые страны избрали протекционистский путь, как это было с принятием закона Смута-Хоули о тарифе в США (очень похожего на современные тарифные войны Трампа), который привел к росту торговых барьеров и усугубил глобальный экономический спад.

Одним из самых значимых уроков Великой депрессии стало понимание, что экономические кризисы могут быть не просто преодолены, но и использованы как возможность для укрепления институтов и обновления подходов к управлению. Именно в этот период заложились основы современного кейнсианства, где государство берет на себя роль стабилизатора, компенсируя циклические спады экономики через активную фискальную политику. Великая депрессия, несмотря на свои разрушительные последствия, стала важным этапом в эволюции экономической мысли и практики, показав, что кризис может быть не только угрозой, но и возможностью для прогресса.

Предыдущий пост: Финансовые катастрофы как катализаторы экономических изменений

Продолжение: Промышленная революция: взаимодействие инноваций и социальных преобразований

Этот пост входит в Часть 8. Влияние мутаций: инновации и кризисы

Роль технологических, социальных и финансовых кризисов в преобразовании экономических систем. Анализ примеров внезапных изменений, таких как Великая депрессия, промышленная революция и цифровая трансформация.

Научпоп-серия Происхождение экономических систем путём естественного отбора

Великая депрессия показала слабости нерегулируемого капитализма, что привело к созданию множества новых инструментов государственного вмешательства. В США «Новый курс» Рузвельта ознаменовал переход к активной роли государства в экономике через программы социальной защиты, инфраструктурные проекты и финансовые реформы, такие как создание Федеральной корпорации страхования вкладов [1]. Эти изменения стали основой для формирования современной системы социальной экономики.

Финансовая катастрофа 1970-х годов, вызванная нефтяными шоками [2] и последующей стагфляцией, стала мощным катализатором экономических изменений. Рост цен на нефть в 1973 и 1979 годах резко увеличил производственные издержки, привёл к инфляции и экономическому спаду одновременно - явлению, которое классическая кейнсианская модель не могла объяснить. Это подорвало доверие к государственному вмешательству в экономику и стимулировало переход к неолиберальным подходам: дерегуляции, приватизации, сдерживанию инфляции через монетарную политику и снижению роли государства. В результате произошёл сдвиг от послевоенной модели госкапитализма к рыночному фундаментализму 1980-х годов.

Глобальный финансовый кризис 2008 года, в свою очередь, обнажил системные риски, связанные с избыточной дерегуляцией банковской сферы и сложностью современных финансовых инструментов. В ответ были введены такие меры, как более жесткие требования к капиталу банков, стресс-тестирование финансовых организаций и программы количественного смягчения, направленные на поддержку ликвидности.

Финансовые катастрофы также ускоряют развитие инновационных подходов и технологий. Например, кризис 2008 года стимулировал развитие финтех-отрасли и технологий блокчейна, что привело к появлению криптовалют (биткоина) и альтернативных форм финансирования. Эти изменения знаменуют собой не только реакцию на кризис, но и фундаментальные сдвиги в экономической архитектуре. Однако такие инновации, как видно на примере криптовалют, нередко становятся объектами последующего контроля со стороны крупных корпораций и государств.

Биткоин был создан в 2008 году анонимным разработчиком под псевдонимом Сатоши Накамото. Введение биткоина часто рассматривается как реакция на глобальный финансовый кризис 2008 года, который выявил значительные недостатки традиционной финансовой системы. В своём программном документе «Bitcoin: A Peer-to-Peer Electronic Cash System» [3] Накамото подчеркнул необходимость создания системы электронных платежей, не зависящей от доверия к финансовым посредникам, что отражает стремление избежать проблем, проявившихся в ходе кризиса.

Долговой кризис еврозоны, разразившийся в 2010 году, стал результатом чрезмерной задолженности ряда стран (особенно Греции, Италии, Испании и Португалии) на фоне глобального финансового кризиса 2008 года. Он выявил структурные проблемы внутри Евросоюза: отсутствие фискального союза при наличии общей валюты, а также зависимость слабых экономик от внешнего кредитования. Кризис стал катализатором значительных экономических изменений: ужесточения бюджетной политики (введение политики жёсткой экономии), создания антикризисных фондов ЕС, усиления надзора за госфинансами стран-членов, а также привёл к росту евроскептицизма и переоценке модели неолиберального управления. В долгосрочной перспективе он ускорил дискуссию о необходимости реформировать европейскую экономическую архитектуру, в том числе усилив интерес к альтернативным денежным системам и цифровым валютам.

Каждая финансовая катастрофа неизбежно порождает дебаты о балансе между свободным рынком и государственным вмешательством. С одной стороны, кризисы требуют немедленных действий, чтобы смягчить их последствия, с другой - открывают окно возможностей для фундаментальных реформ. Эти изменения, однако, не всегда гарантируют устойчивость. Как показывает история, решения одного кризиса часто становятся основой для возникновения нового.

Литература

[1] Мальков В.Л. Великий Рузвельт. «Лис в львиной шкуре» : [рус.]. — М. : Эксмо, 2018. — 560 с. — (Величайшие менеджеры в истории). — ISBN 978-5-04-090372-6.

[2] J. Bradford DeLong. Supply Shocks: The Dilemma of Stagflation

[3] S. Nakamoto. Bitcoin: A Peer-to-Peer Electronic Cash System : [pdf]. 2008.

Предыдущий пост: Социальные кризисы и их роль в трансформации моделей управления

Продолжение: Великая депрессия: уроки адаптации и структурных реформ

Этот пост входит в Часть 8. Влияние мутаций: инновации и кризисы

Роль технологических, социальных и финансовых кризисов в преобразовании экономических систем. Анализ примеров внезапных изменений, таких как Великая депрессия, промышленная революция и цифровая трансформация.

Серия Происхождение экономических систем путём естественного отбора