
Старый добрый Голливуд
37 постов
37 постов
35 постов
12 постов
4 поста
5 постов
20 лет назад закончился сериал о гениальном сыщике лейтенанте Коломбо, который начался 55 лет назад. А это значит, что настало время его уже и посмотреть, решил я.
Успех «Коломбо» с трудом поддается объяснению: ни динамичного сюжета, ни красавчика следователя, ни даже обычного вопроса «Кто убил?». Нам сразу показывают кто и как. А "Шерлок Холмс" тут помятый персонаж второго плана. В чём же успех сериала? Смотрим.
«Коломбо» удерживает прежде всего атмосферой – как нельзя лучше подходящей для тихого домашнего вечера. Ни мобильных устройств, ни компьютеров – наблюдение за расследованием лейтенанта переносит в ушедшую в прошлое эпоху, где можно увидеть дисковые телефонные аппараты, старомодные платья(только на женщинах) и автомобили без электроники – это ретро-мир, наблюдение за которым захватывает и сейчас. Сериал снят в полном смысле слова в приглушенных тонах, он малодинамичный, без сцен с жестокостью и насилием, без чересчур откровенных эпизодов.
Старые добрые времена телефонов без интернетов, но с дисками.
Главная, лежащая на поверхности идея сериала – то, что он «перевернутый», то есть зритель узнает о том, кто и как совершил убийство, не в конце эпизода, а в самом его начале. Основной интригой становится само расследование, которое ведет некий Коломбо из полиции Лос-Анджелеса, довольно заурядный на первый взгляд следователь, не отличающийся ни харизмой, ни отвагой, ни даже каким-то ярким чувством юмора. Да и сам сюжет разворачивается неторопливо, без драматизма, сцен насилия – помимо самого совершившегося в начале преступления. Зритель наблюдает интеллектуальный поединок между свалившейся из ниоткуда настырной ищейкой и, уже как будто родным нам, преступником.
Беседа о совершенном преступлении даже не напоминает допрос – тем более, что лейтенант Коломбо постоянно отвлекается на посторонние, казалось бы, темы, рассказывая между делом о себе и о своей семье, поддерживая имидж болтуна-простака, что часто вынуждает преступника к излишней откровенности. Как правило, злодей-убийца – представитель высшего общества, богатый, успешный и знаменитый, и на детектива в дешевом костюме и мятом плаще он смотрит свысока, пренебрежительно. Потому обнаружение истины и становится для преступника неожиданностью – лейтенант оказывается не таким тугодумом, каким казался на протяжении эпизода, и становится победителем в схватке, хотя по сути – просто выполняет свою работу.
Звание лейтенанта в мериканской полиции предполагает довольно высокий профессиональный уровень сыщика – и не случайно Коломбо выезжает на расследование громких дел в высшем обществе. А маска недотепы служит хорошим подспорьем для того, чтобы расположить к себе собеседника-подозреваемого, как и вежливость, обходительность, готовность согласиться с предложенной версией происходящего. Коломбо много спрашивает, и на первый взгляд легко принимает ответы, успокаивая бдительность преступника, который начинает смотреть на лейтенанта свысока – а значит, недооценивать.
Недотёпа в мятом плаще на самом деле – очень наблюдательный и упорный, блестящий знаток человеческой психологии.
Благодаря сериалу появился «метод Коломбо», предполагающий постоянные уточнения, дополнительные вопросы – его используют в реальной жизни и криминалисты, и психологи, и специалисты в разных областях бизнеса.
Да и сам сыщик добивается блестящих результатов, постепенно заманивая преступника в ловушку и разоблачая его.
В отличии от известных сыщиков, мы не знакомы с Коломбо. Он "мимопроходил". Появляется из ниоткуда, выполняет свою работу и исчезает в никуда.
Что же мы знаем о нём из этих редких встреч?
Лейтенант Коломбо курит сигары – самые дешевые, ездит на стареньком и вечно ломающемся кабриолете Пежо, постоянно упоминает в разговоре свою жену – которую зритель не увидит ни разу. Детектив часто насвистывает во время расследований мелодию детской песенки «Этот старик», которая считается неофициальным саундтреком к сериалу. А его фирменное «да, есть еще кое-что» - постоянные возвращения с дополнительным вопросом – вообще едва ли не самая главная черта сыщика, за которую его крепко недолюбливают подозреваемые в преступлении. В некоторых сериях Коломбо сопровождает его пес, ленивый и малоподвижный, прекрасно вписывающийся в атмосферу неторопливого расследования.
Прослужив 40 лет в полиции, лейтенант Коломбо так и остался лейтенантом. Это и немудрено, ведь если и можно кого признать «человеком на своем месте», то именно Коломбо, с его дотошностью, вниманием к мелочам, умением разговорить всех причастных к расследованию.
Да и самому лейтенанту, как признавался он очередному подозреваемому, очень нравилась его работа, как нравились и люди, с которыми она его сталкивала.
Что ж, проведённый отпуск с Коломбо понравился и мне. За просмотром буквально отдыхаешь. Прекрасный образец старого доброго сериала.
В рамочку и на стеночку.
Один из самых известных фильмов советского кино — «Цирк» стал зеркалом времени. Сам выбор сюжета может рассказать многое о 1930-х: из всех популярных видов искусства цирк оставался самым главным и понятным для народа. Именно тема цирка подарила Александрову право на создание собственного художественного мира картины. Режиссер вложил всё из того, чем жил СССР в последнем мирном десятилетии. Давайте же вместе посмотрим на тот удивительный ушедший мир.
Тридцатые. В советском фильме появляется очень необычная главная героиня: не рабочая завода, не доярка или врач, а самая настоящая зарубежная дива.
Она пытается скрыть некоторые постыдные (по мнению западного общества) факты своей биографии. Цирковой артист Франц фон Кнейшиц(видимо румын), знающий тайну Марион, шантажом заставляет её работать в представлениях.
Американская артистка, гонимая западным обществом, находит друзей (а правильнее будет сказать, товарищей) в СССР, где её поймут и примут.
- У неё чёрный ребёнок, господа!
- И что?
- У белой женщины чёрный ребёнок!
- Какая разница, товарищ?
Широка страна моя родная!
На тот момент цветная пленка была слишком дорогой, и режиссеру на студии выделили черно-белую. Мечта Григория Александрова снять цветную кинокомедию осуществилась только в 2011 г., когда была выпущена колоризованная версия фильма. Некоторые фильмы можно и нужно раскрашивать, товарищи.
Московский метрополитен был открыт 15 мая 1935 года. Одна из сцен фильма «Цирк» снята на станции «Охотный Ряд»: момент, когда из вагона метро выскакивает Шурик Скамейкин с Джимми на руках. А потом он пытается подняться вверх по эскалатору, едущему вниз.
Смотрите какая стильная москвичка в метро.
В «Цирке» на башнях Кремля красуются имперские двуглавые орлы, которых к тому времени просто не успели заменить на революционные звезды. Александров оказался одним из последних режиссеров, в чьем фильме можно их увидеть, но также одним из первых, кто показал на экране новый, уже советский вариант украшения башен. В том, когда и какая символика появляется в кадре, можно угадать целую историю изменений, прошедших в Кремле в 30-х годах, а также разгадать, в какой момент создан тот или иной эпизод фильма.
Из окон гостиницы, в которой живет Марион Диксон, видна Спасская башня. В панораме, с которой начинается «Песня о Родине» в исполнении Мартынова и Диксон, мы видим на ее вершине двуглавого орла. Однако именно Спасская станет первой из кремлевских башен, на которой старая символика будет заменена новой. Это случится 24 октября 1935 года. Следовательно, сцена «Песни о Родине» снималась не позже осени 1935-го.
Звезды же у Александрова появляются как предвестницы будущих перемен в декорациях парада к Первому мая, их хорошо видно в сцене, где Мэрион плачет после объяснения с Кнейшицем. Перемены грядут и в жизни самой героини.
Григорий Александров создавал образ иностранки и старался сделать это не только с помощью акцента, но и с помощью одежды. Героиня Любови Орловой у Григория Александрова сформировалась под впечатлением от образа легендарной Марлен Дитрих. В «Цирке» Александров не раз цитирует фильмы с ее участием, взять хотя бы сцену, где Марион снимает парик и превращается в блондинку — прямая цитата «Голубого ангела», в котором главную роль сыграла Дитрих. Однако специалисты видят и другие прототипы для образа Марион Диксон, например звезду комедийного немого кино Мэрион Дэвис.
Образ Марион Диксон, при всех искренних попытках изобразить экзотическую американку, не сказать чтобы сильно выпадал из общего контекста советской моды. Платье, в котором она сидит на рояле, соответствует европейской моде, но в то же самое время оно типично «советское», примером чему прилагаемые иллюстрации из журналов мод.
Длинное платье в сцене коленопреклонения — уже скорее попытка создать образ «загадочной иностранки-звезды» за счет ношения такого платья дома, поскольку даже если советская женщина и была бы обладательницей такого платья (она могла даже сшить его сама), то скорее использовала бы его как нарядное, а не как домашнее. Впрочем, то же самое касается и рядовой европейки или американки — если только они не были кинозвездами или представительницами высших социальных слоев, их домашний наряд был значительно скромнее.
А вот что действительно было нетипичным для СССР, так это обтягивающее трико, в котором не могла появиться ни одна советская актриса 30-х. Героине Орловой вольность позволялась благодаря образу беженки из загнивающего буржуазного Запада. Сцена, где Марион Диксон танцует на пушке является, пожалуй, одной из самых эротичных сцен кинематографа 30-х.
Куда скромнее выглядит другая героиня фильма — Раечка, советская девушка, тоже, впрочем, одевающаяся не без шика.
На ней типичные вещи городской девушки, стремящейся быть модной и имеющей некоторые средства. Нужно помнить, что многие женщины пользовались услугами частных портних, это было недорого и общепринято. Еще большее количество женщин шили самостоятельно. Советский Союз тридцатых сильно отставал от Запада по количеству и качеству выпускаемой готовой одежды, но ткани были доступны, выкройки модных платьев публиковались даже в журнале «Работница», а минимальные навыки шитья считались само собой разумеющимися. Более того, она — москвичка, да и работает не на заводе — так что ее наряды можно считать вполне типичными.
О моде и стиле жизни 1930-х говорят не только женские образы, но и внешний вид главного героя. Благородный и смелый Иван Мартынов, высокий блондин с голубыми глазами, в момент своего первого появления на экране одет в полувоенный костюм.
Если внимательно присмотреться к знакам отличия на груди Мартынова, то можно угадать и значок «Ворошиловский стрелок» (своим умением стрелять Иван хвастается в первые минуты появления в кадре), и значок парашютного клуба. К слову, воздушная символика в фильме встречается на каждом шагу, что отражает мечты ровесников героя.
Советские летчики соревновались с иностранными пилотами в попытках покорить «стратосферу» — термин, не сходивший со страниц газет: «Планеры летят в стратосферу», «Рейс в стратосферу». Александров также назвал советский цирковой номер «Полетом в стратосферу»; в номере на пандусе девушки одеты в майки, украшенные изображениями самолетов; в другой сцене их руки изображают лопасти пропеллера. После своего полета Орлова спускается на землю на парашюте, и миниатюрные парашюты составляют слово «Конец» в финале фильма.
Вполне возможно, Мартынов было членом оборонной организации ОСОАВИАХИМ, появившейся в 1927 году и объединявшей советскую молодежь. Именно авиахимовцы открывали первую общественную школу для летчиков, создавали мотоклубы и клубы парашютистов, а в 1934 году благодаря членам организации было утверждено положение о звании «Ворошиловский стрелок».
Что касается одежды Ивана, то вспомним, что 30-х годах в СССР популярным становится стиль милитари. Соответствующий костюм мы видим на персонаже Сергея Столярова. Таком образом, Александров конструирует образ идеального героя, каким его видели во второй половине тридцатых.
По сюжету красавица Марион Диксон — белая мать чернокожего мальчугана Джима, рожденного в США. Именно за «ошибку молодости» Диксон стала изгоем среди соотечественников и попала в труппу к Кнейшицу, с которым и приехала в СССР. Цвет кожи Джима тоже несет определенную смысловую нагрузку: в конце 30-х в советской культуре активно развивалась тема прав темнокожего населения в США, одной из площадок для дискуссии стал журнал «Интернациональная литература», публиковавший статьи, заметки и короткие рассказы о том, как не просто живется афроамериканцам.
Истории о несчастных афроамериканцах на Западе эффектно подчеркивали рассказы о жизни в СССР, где с любовью и радушием примут всех. Дружба народов, товарищи.
Заключительным эпизодом, в котором Марион Диксон превращается в полноправную гражданку Страны Советов, стала сцена парада физкультурников на Красной площади. Сначала нерешительно, а потом резким движением руки героиня срывает с шеи шарфик и остается в безупречно белом физкультурном костюме — символе не только ее собственной новой жизни, но и новой жизни всей страны.
Парад физкультурников, прошедший в 1935 году, впервые был проведен с участием хореографов и включением в программу профессиональных номеров. Он и стал образцом для последующих мероприятий подобного плана, а также для последнего эпизода великой картины Григория Александрова.
Автором музыки к фильму стал композитор Исаак Дунаевский. Его «Песня о Родине» («Широка страна моя родная») стала одной из самых популярных и узнаваемых советских песен. В конец 1930-х гг. она даже обсуждалась в числе вариантов гимна СССР. В результате эта песня стала неофициальным гимном – ее вступительные аккорды использовались в качестве позывных Всесоюзного радио, она звучала на всех торжественных мероприятиях и парадах. Одну из композиций, написанных для этой комедии, тогда забраковали, и она позже вошла в другой фильм – «Дети капитана Гранта». Эта была песня «А ну-ка песню нам пропой, веселый ветер».
Премьера фильма состоялась в конце мая 1936 г. в Зеленом театре ЦПКиО им. Горького. Тогда собралось столько зрителей, что за соблюдением порядка в зале пришлось следить нарядам конной милиции, специально вызванным для этого случая. После выхода фильма Любовь Орлова стала звездой №1, причем не только в СССР, но и за рубежом. Вместе с мужем они представляли советские картины на кинофестивалях в Каннах, Венеции, Риме, Берлине и Париже. Эти фильмы везде пользовались неизменным успехом: так, в 1937 г. «Цирк» был удостоен Гран-при на Международной выставке в Париже, а в 1941 г. – Сталинской премии первой степени.
«Цирк» на долгие годы стал лидером советского кинопроката. А сегодня это ещё и один из культурных памятников 1930-х. Окно в прекрасное прошлое.
Этот фильм - пример того, что искреннее и доброе кино никогда не устареет. Вроде бы скромная история о возвращении людей к мирной жизни, но очень добрая, глубокая и человечная.
Лента «Два Фёдора» знаменательно начинается со своеобразного пролога, который в какой-то мере соответствует хроникальному вступлению в иной хуциевской картине «Был месяц май». Грохот сражения слышится до тех пор, пока на экране идут титры. А следующий за ними первый кадр - паровоз с плакатом «Победа», мчащийся прямо на нас. Теперь, с расстояния прошедших десятилетий, эти специально снятые кадры с проносящимися поездами солдат-победителей и встречающими их людьми воспринимаются уже как документальные. Кажется, кроме Марлена Хуциева, только Михаил Калатозов в фильме «Летят журавли» решился воспроизвести на экране возвращение солдат победителей с самой ужасной войны.
В картине «Два Фёдора», как и в последующих прекрасных работах Марлена Хуциева - «Мне 20 лет» и «Июльский дождь», главный герой возникает среди других людей, вычленяется первоначально как эпизодический персонаж, затем выводится с общего на крупный план.
Проносятся эшелоны, сменяют одна другую песни, самые разные - русские, украинские, а мимо мелькают села, степи, мосты, реки...
Вся страна встречает этот поезд Победы, на котором возвращаются домой все солдаты: уцелевшие, выжившие, спасшие мир.
«Два Фёдора» - словно продолжение и развитие параллельно снятой «Судьбы человека» Сергея Бондарчука. Факты усыновления чужих детей были после войны отнюдь не единичными. Но бытовая история, казалось бы, не имеющая в себе никакого символического значения, Хуциевым расширена до обобщения. Непримечательный рассказ об обыкновенных людях становится почти документальным свидетельством о послевоенной жизни и одновременно метафорическим выражением её возвращения в нормальное русло.
Одна из французских послевоенных лент называлась «Возвращение к жизни». Это подразумевает не отход человека от событий истории и углубление в своё частное существование, но, напротив, установление более тесной связи с другими людьми, потому что только в таком случае возможно возрождение всей страны. Страдание сплачивает людей, поскольку связано с чувством сострадания. А со счастьем хочется остаться один на один.
Война делает из обычного человека героя, выявляя в нём неведомые силы и возможности.
Мир превращает героя опять в простого человека.
Те же, кто не смог по-настоящему в е р н у т ь с я к жизни, переживают острую драму. И это опасно для всех нас, граждане.
По конструкции картина «Два Фёдора» давно причислена к мелодраме с вроде бы традиционным треугольником: предпочтение одного приводит к ущемлению другого. X выбирает Y, а Z страдает из-за этого.
Но отличие заключается в том, что в фильме Хуциева слиты чувство и долг. Гражданственное является мерой для любовного (так будет позже и в «Мне 20 лет», и в «Июльском дожде»). Фёдор-большой, вернувшийся с фронта, встречает на железнодорожной станции мальчишку, Фёдора-малого, у которого война отняла родных, и он остался совсем один в покорёженном ею мире, стал беспризорным, то есть оказался без заботы и любви. Два Фёдора начинают жить вместе, одной семьей - но тут к Фёдору-большому приходит с в о ё счастье: любовь к девушке Наташе. А для Фёдора-малого - это как новая трагедия. Ему кажется, что усыновивший его фронтовик теперь заведёт себе другую семью, опять оставив мальчишку одиноким, безродным.
Дети войны, со сломанными судьбами и ожесточёнными душами, - поистине её самый горький итог. Детство, отнятое у них страданием и ненавистью, никогда уже не вернётся. Можно залечить раны, которые нанесены стране войной, заставить людей поверить в возможность нового счастья уже теперь, после войны, и сделать их жизнь прекрасной и светлой - но всё равно, как и скрытые свидетельства минувших битв, останутся обожжёнными и кровоточащими души этих детей. Они ведь и во время войны, несмотря ни на что, не оставались, так или иначе, без душевного участия со стороны взрослых. Но после войны особенно нуждались в любви и нежности. И то, что солдаты и просто люди, вынесшие на себе все тяготы и лишения, порой ожесточившиеся в долгом ожидании скорой победы, оказались способными на проявления добрых чувств даже к чужим детям, как нельзя лучше говорит об их человечности.
Озабоченность взрослых героев ленты «Два Фёдора» не только личным счастьем, но и счастьем беспризорных детей как раз и делает возможным для режиссёра выход к глобальным проблемам времени. Ведь судьба детей войны - это судьба страны. Их будущее - это будущее всего общества. Ради них одержана победа, завоёван мир. И не случайно, что картина называется «Два Фёдора». Фёдор-большой и Фёдор-малый - это два возраста, два времени, настоящее и будущее. Уже здесь Марлена Хуциева начинает волновать то, какими будут люди нового общества, каким станет оно само. Герои «Мне 20 лет» и «Июльского дождя», если разобраться, являются, по сути, ровесниками младшего Фёдора. Перед нами три поры в судьбе одного поколения: детство («Два Фёдора»), юность («Мне 20 лет») и период перед зрелостью («Июльский дождь»). А этот диалог...
- Я хотел бы тогда идти рядом.
- Не надо.
- А что надо?
- Жить.
- Да. А как? Как?
- Сколько тебе лет?
- 23.
- А мне 21, - ответил отец.
Сразу после войны эти дети не остались чужими. Так неожиданно связываются воедино прошлое, настоящее и будущее, давая чётко почувствовать, как движется История. Она только внешне представляется чем-то громадным, очень далёким от отдельного человека - но стоит приблизиться к ней, как становится ясно, что на самом-то деле Время складывается из действий и судеб обыкновенных людей, которые, может быть, и не думают о величии собственных ежедневных дел. Но от их жизни зависит жизнь страны. Это выходит на поверхность лишь в предельные моменты, когда решается судьба Истории: во время революций и войн, иных общественных катаклизмов. А существуют более длительные промежутки времени, когда конкретный человек может даже не подозревать, насколько тесно и многообразно он связан со Временем. Он просто живёт в настоящем - но из этого настоящего рождается будущее.
Однако в фильме «Два Фёдора» герои оказываются как бы между временами. Прошлое (то есть война) ещё окончательно не ушло, настоящее (то есть мир) пока в полной мере не наступило. И от всех людей без исключения зависит, чтобы прошлое окончательно уступило место настоящему. В ленте есть эпизод, когда в развалинах дома находят танк. Это является зримым воплощением того, что от войны не так уж легко избавиться. Она вновь и вновь напоминает о себе. Но, кроме того, прошлое остаётся внутри человека, заставляя его страдать. Об этом гораздо труднее забыть, чем, допустим, отказаться от каких-то поступков, к совершению которых принуждала война.
И даже можно поставить танк на постамент, превратить его в памятник, чтобы помнить о прошлом, надеясь, что оно больше не повторится в будущем.
Гораздо сложнее вернуться к Жизни, вместе построив Дом.
Во Вселенной так много планет, что пришельцы должны буквально валиться нам на головы. Иногда так и происходит. Самый известный инопланетянин — Супермен. Но, помимо него, с неба падал и другой — менее могучий, но более обаятельный. Любитель земных кисок - Альф.
Настоящее имя пришельца — Гордон Шамуэй. ALF — это сокращение от Alien Life Form, то есть «инопланетная форма жизни». Он родился 28 натингангря (или 28 октября 1756 года по земному календарю) в Нижнем Ист-Сайде на планете Мелмак.
Родной мир Альфа вращался в галактике Андромеды, в шести парсеках от Гидра-Центаврианского сверхскопления галактик. Мелмак мог похвастаться двумя лунами, зелёным небом, синей травой и фиолетовым солнцем. Кроме того, родина Шамуэя отличалась своеобразной формой: она походила скорее на яйцо, чем на шар.
На Мелмаке ценились лён, гравий и майонез. А вот золото и платина были так дёшевы, что из них делали унитазы.
Состояла планета Мелмак из… мелмака. Что это за вещество — землянам не понять. В недрах Мелмака вместо нефти добывали йогурт. Планету населяли мелмакианцы, низенькие мохнатые создания с длинными носами и двойными желудками, что объясняет их неумеренный аппетит. Технологии мелмакианцев намного превосходили земные: они уже изобрели сверхсветовой двигатель и летающие машины. А ты нет.
Срок жизни среднего мелмакианца составляет шестьсот пятьдесят лет. Поэтому никого не удивляло, что Гордон сто двадцать два года провёл в средней школе, где постигал информатику и учился правильно переходить дорогу, а затем шестьдесят три года посещал колледж. Выйдя во взрослую жизнь, Гордон успел порекламировать нижнее белье, позаниматься продажей машин на слизи и поиграть за команду «Мелмакианские орбитчики» в рыбейсбол — эта игра напоминает земной бейсбол, только проводится на льду, а вместо мяча используется дохлая рыба. Гордон пробовал стать комиком и даже изобрел жанр «сидячей комедии»: нечто вроде земной stand-up comedy, но сидя, потому что стоя сложно быть смешным.
В конце концов Шамуэй вступил в ряды Орбитальной гвардии, мелмакианских стражей орбиты, — нечто среднее между американской Национальной гвардией и Венским хором мальчиков. Здесь Гордон научился пилотировать патрульное судно (кое-как), стрелять из бластера (это не значит, что выстрелы попадали в цель) и рыгать на трех языках (идеально). Именно в гвардии наш герой встретил любовь всей своей жизни — Ронду, красотку и лётчицу-аса, и верных друзей, Скипа и Рика.
Красавица Ронда — куда более компетентный пилот, чем Гордон. Сильная, независимая и любит этого обаятельного балбеса.
Всё шло хорошо, просто замечательно, а потом планета взорвалась.
В день гибели Мелмака, 28 октября 1985 года по земному календарю, Альф как раз отмечал день рождения и собирался идти на свидание с Рондой, когда его романтический вечер был прерван сигналом воздушной тревоги. Гордона отозвали из увольнительной и отправили в космический патруль. Тем самым начальство невольно спасло ему жизнь: пока герой бороздил космос, на Мелмак обрушились ядерные ракеты Андромедских повстанцев, уничтожившие планету в один миг.
Взрывная волна зашвырнула корабль Альфа в глубокий космос. По словам Гордона, если бы он не пристегнулся, то сейчас походил бы на актёра Шона Пенна с его кривым носом. Почти год Альф скитался по Вселенной в поисках нового дома и лишь однажды остановился на орбите Сатурна ради содовой и хот-дога с сыром. Наконец он засёк коротковолновый сигнал с маленькой голубой планеты и устремился ему навстречу.
Поскольку пилот Орбитальной гвардии Шамуэй так и не научился нормально управлять кораблем, приземление вышло жёстким. Вернее было бы даже назвать его крушением. Он просто грохнулся на что-то прямоугольное. В результате аварийной посадки корабль Альфа проломил крышу гаража, принадлежавшего земной семье американских человеков Таннеров. При этом гараж устоял, а вот корабль пришёл в полную негодность.
Отойдя от шока, Таннеры нарушили пункт 7.м и 34 статью межгалактического кодекса по своему не знанию. Они согласились приютить пришельца до тех пор, пока не удастся восстановить его корабль. Увы, оказалось, что корабль починке не подлежит, и Шамуэй застрял на планете Земля на неопредёленный срок. Именно Таннеры назвали Гордона Альфом, причём новое имя настолько понравилось пришельцу, что он стал им пользоваться чаще, чем собственным.
Вскоре выяснилось, что Шамуэй — далеко не последний во Вселенной мелмакианец. Его сородичи, в том числе Ронда, Скип и Рик, не просто сумели спастись, но даже арендовали себе новую планету. Более того, они несколько раз выходили с Альфом на связь. Уже через две недели после прибытия Шамуэю представился шанс улететь с Земли и воссоединиться с сородичами. Но он, граждане присяжные, это не сделал. Он решил паразитировать человеков.
Альф на удивление неплохо разбирается в земной культуре. Он свободно говорит на английском и испанском языках, хотя с произношением и грамматикой у него трудности. Оба языка Гордон выучил ещё на Мелмаке — там давно знали о нашей цивилизации и ловили наши телесигналы, но не спешили вступать в контакт.
Из всех странных земных традиций Альфу труднее всего было принять то, что кошки у нас считаются домашними животными. Мелмакианцы их тоже любят — но на завтрак, обед и ужин. Кулинарные книги «Как приготовить кота» возглавляли на Мелмаке рейтинг бестселлеров. Теперь же Альфу пришлось жить под одной крышей с котом Таннеров, Лаки, подавляя желание его съесть. Со временем Гордон привязался к Лаки и горевал после смерти кота (от естественных причин, Альф ни при чём).
Тем самым Гордон, по собственным словам, совершил страшный грех, ибо «кошколюб» на Мелмаке — очень грубое ругательство.
Пришелец превратил серые будни Таннеров в чехарду приключений, веселья и проблем. Самый тяжёлый удар был нанесен по семейному бюджету, поскольку прожорливый инопланетянин терроризировал холодильник, висел на телефоне, ночи напролёт смотрел телевизор, подписывался на кабельные каналы и не желал даже слышать слово «экономия».
Чтобы держать Альфа в секрете, членам семьи пришлось вести уединённый образ жизни и отказаться от приёма гостей. В перерывах между едой и просмотром телевизора Альф охотился на кота, писал сценарии к мыльным операм, занимался психоанализом, шпионил за соседями, звонил президенту, продавал косметику по телефону, играл на бирже, покупал манговые плантации, снимал музыкальные клипы, пытался ухаживать за хозяйской дочкой Линн, похищал тигров из городского зоопарка, подделывал телевизионные рейтинги и регулярно пытался приготовить барбекю, что стало причиной около двухсот случайных поджогов.
Альф — страстный музыкант, он умеет играть на гитаре, басгитаре, ударных и саксофоне. Может сыграть и на пианино, но земной вариант инструмента для этого неудобен: Гордону не хватает красных клавиш. На протяжении сериала Альф часто напевает любимые песни, пародирует некоторых певцов и даже записывает музыкальный клип для земной половозрелой девушки.
Обычно проделки Гордона не выходили за пределы разумного, но временами другим домочадцам приходилось за них расплачиваться. Как-то Альф потратил несколько тысяч долларов на косметику, а в другой раз спустил ещё больше денег на азартные игры.
Кроме того, присутствие в доме инопланетянина привлекло к семье внимание правительства. В первый же день после появления пришельца в дверь Таннеров постучались агенты спецподразделения по борьбе с космической угрозой. А когда Альф дозвонился до президента США и посоветовал немедленно отказаться от ядерного оружия, отец семейства Вилли Таннер и вовсе был арестован ФБР по подозрению в терроризме.
К чести Гордона нужно отметить, что им двигало искреннее желание помочь Таннерам и другим землянам. Альф на собственной шкуре испытал, к чему приводит ядерная война, и старался уберечь Землю от повторения судьбы Мелмака.
Когда Шамуэй понимал, что наломал дров, он старался сам исправить последствия, причем частенько ему это удавалось. К тому же далеко не все авантюры Гордона оборачивались провалами — порой ему удавалось сделать что-нибудь стоящее. Он нашел пропавшего кота Лаки (вернее, кота, как две капли воды похожего на Лаки, но ведь он его не съел!), внушил Брайану уверенность в себе, когда тот боялся играть спаржу в школьном спектакле, и продал детали своего звездолёта, чтобы купить Линн «Феррари». Альф даже позвонил на телевидение, чтобы защитить от нападок соседку Таннеров Ракель, пытавшуюся доказать, что в доме её соседей поселился инопланетянин.
Со временем Гордон и Таннеры настолько привыкли друг к другу, что лохматый пришелец стал полноправным членом семьи. Но временами на Альфа накатывала тоска по утраченной родине и потерянным друзьям. Спустя четыре года после своего появления на Земле Шамуэй все же решил воссоединиться со Скипом и Рондой. Его сигнал, посланный друзьям, перехватили американские военные, и вместо дружеских объятий Гордон попал в цепкие лапы секретных агентов и учёных…
Альф провёл несколько лет в заключении на военной базе в Эдмондсе. Здесь учёные проводили над беднягой эксперименты под надзором полковника Милфойла, который терпеть не мог инопланетян. Впрочем, особых причин жаловаться на жизнь у Гордона не было. В своей камере, которую предприимчивый мелмакианец превратил в уютную берлогу, он играл с тюремщиками в карты, ел пиццу и ни в чём себе не отказывал.
Нахальное поведение заключённого настолько вывело Милфойла из себя, что тот решил прикончить инопланетянина и свалить вину на подчинённых. Двое сотрудников, узнав о планах полковника, устроили Гордону побег. Шамуэй пришёл было в восторг от открывшихся перед ним перспектив, но после первой же ссоры сбежал и от новых друзей. После череды приключений Альф снова попал в руки полковника, но, благодаря вмешательству учёных, избежал смерти и даже получил статус межгалактического посла.
На данный момент местонахождение Гордона Шамуэя не известно. А ведь его мудрые советы нужны нам сегодня как никогда.
Альф, где бы ты ни был, мы тебя по прежнему любим. Ты нам не чужой, а свой.
Когда на волне успеха “Чужих” чиновники студии “20 Век Фокс” предложили Дэвиду Гайлеру, Уолтеру Хиллу и Гордону Кэрроллу сделку на создание сразу двух сиквелов, вряд ли кто-то мог предположить какими проблемами это обернется. Казалось, что теперь у продюсеров на руках есть своя собственная долгоиграющая космическая франшиза, способная на равных конкурировать со “Стартреком”. Что сложного может быть в постановке продолжений?
И тем не менее, практически сразу же начались неприятности. Сигурни Уивер изначально не горела большим желанием сниматься в продолжениях и была согласна лишь на небольшое камео в третьей части. На пост режиссера Гайлер и Хилл попробовали подписать Ридли Скотта — но из-за чрезмерной занятости (у него в разработке находилось сразу три проекта) ему пришлось отказаться.
Но, пожалуй, самой главной проблемой, которая преследовала создателей на протяжении всего подготовительного периода стало то, что они в очередной раз не знали, чего же именно хотят. Их идеи начинались с чужих, высаживающихся на Землю и мутирующих в супермонстров, уничтожающих Нью-Йорк, и заканчивались Рипли и выросшей Ньют, которые охотятся на новый вид чужого в мегаполисе в стиле “Бегущего по лезвию“. Как мы все помним, схожая ситуация возникла при создании сиквела “Чужого” – но там продюсерам повезло практически сразу же найти Джеймса Камерона. Тут же, ситуация складывалась далеко не так удачно.
Камерон стал величайшим творцом и мог уже спокойно слать этих ребятишек куда подальше. А ещё спонсоры бегают за ним, чтобы тот снял жидкого киборга убийцу. Впрочем, это совсем другая история.
Сигурни Уивер выговорила себе гонорар в пять миллионов долларов и существенный процентный бонус от сборов картины. Также она заявила, что не будет сниматься, если новый фильм будет слишком похож на предыдущие постановки цикла и если там будет сплошная пальба.
Как это не странно, товарищи феминистки, Сигурни Уивер считала, что её героиню не справедливо превратили из девушки, которая работает свою работу в какого-то непобедимого воина. И если в следующей серии её превратят в солдафона - это будет фиаско, считала Сигурни.
За написание нового сценария продюсеры Дэвид Гайлер и Уолтер Хилл взялись сами. Им не хотелось этого делать, поскольку они знали, что продюсерам лучше быть «над схваткой», чтобы объективно оценивать все творческие идеи и отбирать наилучшие. Но в контракте с Сигурни Уивер к тому времени появился пункт о том, что звезда доверяет лишь Гайлеру и Хиллу сочинение сценариев о Рипли. На взгляд актрисы, они были единственными, кто понимал эту героиню и знал, как сочетать ее мужество и ее душевную и физическую уязвимость.
Картина уже была запущена в производство, декорации вовсю строились, деньги напропалую расходовались, а у фильма не было ни сценария, ни художественного решения, ни актерской труппы, ни даже сценариста и постановщика. Все эти дырки надо было немедленно затыкать, и студия срочно наняла Дэвида Финчера, в то время известного режиссера рекламы и видеоклипов, который начинал как оператор спецэффектных съемок. 28-летний творец был талантливым «визионером» и новичком в большом кино, и продюсеры надеялись, что им будет просто управлять и что он сделает «конфетку» из того, что ему прикажут снять.
Но Финчер был слишком творческим и властным человеком, чтобы превратить себя в безвольную продюсерскую марионетку. Днем он страдал на студии Pinewood, а по ночам вел многочасовые переговоры с американскими начальниками и пытался их убедить в своей правоте. Иногда он выигрывал, чаще – проигрывал, но мучиться приходилось в обоих случаях. По воспоминанием очевидцев, к концу многомесячных съемок некогда бодрый и полный идей молодой человек превратился в депрессивного, засыпающего на ходу режиссера, готового на все, чтобы наконец-то завершить эту пытку.
Главным дизайнерским новшеством «Чужого 3» был заглавный злодей. В отличие от «Чужих», монстр в картине был всего один. Чтобы фильм отличался от первого «Чужого», Финчер приказал сделать нового монстра не двуногим и прямоходящим, а четвероногим. Мол, в двух предыдущих лентах Чужие «вылуплялись» из людей и заимствовали некоторые их внешние черты, а в новой картине монстр «дозреет» внутри земного животного и после появления на свет будет похож по своим движениям на пуму или тигра.
В сценарии несчастным животным был бык, и соответствующие сцены были придуманы и сняты. Но затем создатели ленты решили, что будет правдоподобнее, если Чужой внедрит зародыша в крупную собачку (все-таки быки на тюремной планете – это перебор). Так что художникам по спецэффектам после долгой работы над правдоподобным бутафорским быком пришлось создать столь же правдоподобную искусственную собачку, из которой мог «вылупиться» Чужой. Это, конечно, была интересная работа, но художники очень сильно матерились.
Когда запланированные в Британии съемки были завершены, картина еще не была закончена, поскольку из-за постоянного переписывания сценария много съемочных дней было потрачено впустую. Поэтому продюсерам пришлось забронировать студию в Лос-Анджелесе для досъемок необходимых для окончательного монтажа сцен. В этот момент противостояние Финчера и студийных финансистов достигло апогея, потому что каждую дополнительную сцену приходилось выгрызать с боем. И, как это часто бывает, непродуманная экономия порой приводила к новым тратам.
Пожалуй, самый забавный пример финансового спора между студией и создателями ленты был связан с внешностью Сигурни Уивер. Когда съемки картины начинались, актриса с готовностью, как того требовал сценарий, подстриглась наголо (на тюремной планете водятся вши). Однако за стрижку для дополнительных съемок она потребовала 40-тысячный бонус, поскольку ей больше не хотелось ходить без волос на голове. Вместо того чтобы заплатить эти не столь уж большие деньги и решить проблему за один день, студия заказала за 16 тысяч долларов специально сделанный парик с короткими, якобы только что начавшими отрастать волосками. Эта «экономия» обернулась простоем на все время изготовления парика. Мало того, группа еще и теряла время каждый съемочный день, поскольку надевание парика на Уивер было делом долгим и сложным. Иначе нельзя было добиться абсолютного правдоподобия «прически».
Внесение изменений продолжилось и после первых предварительных показов, когда обнаружилось, что в фильме есть сцены, от которых многие зрители выходят из зала. Так, бутафоры создали правдоподобную куклу Ньют для сцены вскрытия девочки, когда Рипли и доктор Клеменс ищут следы заражения Чужим. Но выдержать этот фрагмент могли лишь самые суровые киноманы. Кто еще захочет увидеть, как хирург полосует тело 12-летней девочки? Так что от самых натуралистичных кадров пришлось отделаться, и соответствующие сцены были сокращены или перемонтированы.
В итоге, когда 22 мая 1992 года «Чужой 3» вышел в прокат, его создатели расстались недовольными и друг другом, и своим детищем. Все они полагали, что картина могла бы быть намного лучше, если бы им удалось сработаться и если бы проект не был запущен в производство до окончательного согласования сценария. Многие идеи, которые Финчер пытался вложить в постановку, оказались лишь бегло намеченными, а те сюжетные и художественные идеи, которые все же удалось передать, были выражены не так удачно, как того хотелось режиссеру.
Зрители и критики подтвердили мнение кинематографистов. Обошедшаяся в 50 миллионов долларов картина собрала в американском прокате лишь 55 миллионов долларов. Мировой прокат, правда, добавил еще 100 миллионов, но для ключевого релиза Fox это все равно было фиаско. Многие рецензии были негативными или даже разгромными, а зрители жаловались, что «Чужой 3» получился безысходным и депрессивным, не допускающим на экран ни единого лучика надежды.
С годами, однако, отношение к фильму начало меняться. Нет, его не признали шедевром, но его безысходность стала более приемлемой для публики.
Так, есть своя мрачная прелесть в той сцене, где Рипли, обращаясь к Чужому, называет его членом своей семьи, и эти слова недаром стали популярной цитатой. В первой картине невозможно было представить, что героиня произнесет нечто в этом духе. Но долгая война связывает не только соратников, но и врагов, и к концу «Чужого 3» инопланетные монстры становятся ближе главной героине, чем окружающие ее уголовники. Потому что после трех серий противостояния Рипли отлично знает, чего ждать от Чужих, несмотря на все их мутации. А вот от человечества она с каждым фильмом все больше отдаляется.
И тем не менее в кульминации Рипли убивает рвущийся у нее из груди зародыш Чужого. Ибо «семья» «семьей», а ненормальные отношения нужно увидеть и вовремя кончить.