Не только в древних религиях мифы использовались для сплочения людей. Уже в современной

истории каждый народ создавал собственную национальную мифологию, а такие движения, как

коммунизм, фашизм и либерализм, сформировали сложную самоподтверждающуюся идеологию. Йозеф Геббельс, мастер нацистской пропаганды и, возможно, самый успешный медиаволшебник новейшего времени, якобы так коротко объяснял свой метод: «Ложь, сказанная один раз, остается ложью. Ложь, повторенная тысячу раз, становится правдой». Гитлер в книге «Майн кампф» писал, что «всякая пропаганда, если она хочет быть успешной, должна ограничиваться лишь немногими пунктами и излагать эти пункты кратко, ясно, понятно, в форме легко запоминаемых лозунгов, повторяя все это до тех пор, пока уже не может быть никакого сомнения в том, что и самый отсталый из слушателей наверняка усвоил то, что мы хотели».

Что может добавить к этому современный торговец фейковыми новостями?

Советская пропагандистская машина столь же вольно обращалась с правдой, переписывая

историю войн и «редактируя» даже фотографии. 29 июня 1936 года печатный орган КПСС –

газета «Правда» – поместила на первой странице фотографию улыбающегося Иосифа Сталина,

который держит на руках семилетнюю девочку, Гелю Маркизову. Этот образ стал иконой

сталинистов, прославляющих Сталина как «отца народов» и идеализирующих «счастливое

советское детство». Типографии и фабрики по всей стране выпустили миллионы плакатов,

скульптур и мозаик с изображением этой сцены – их выставляли в государственных учреждениях во всех уголках Советского Союза. Как ни один православный собор России не обходится без иконы Богородицы с младенцем Иисусом, так и в каждой советской школе обязательно была икона Сталина, держащего на руках маленькую Гелю.

Увы, в сталинской империи слава часто становилась предвестником катастрофы. Через год

отца Гели арестовали по ложному обвинению в троцкизме и шпионаже в пользу Японии. В 1938

году его расстреляли, как и миллионы других жертв сталинского террора. Гелю с матерью

отправили в ссылку в Казахстан, где мать девочки вскоре при загадочных обстоятельствах

умерла. Что было делать с бесчисленными иконами, изображавшими «отца нации» с дочерью

осужденного «врага народа»? Никаких проблем. С этого момента Геля Маркизова исчезла, и

«счастливый советский ребенок» на знакомом каждому снимке превратился в Мамлакат

Нахангову – тринадцатилетнюю таджикскую девочку, отличившуюся на сборе урожая хлопка и

награжденную орденом Ленина (если кто-то думал, что девочке на фотографии явно не 13 лет,

он понимал, что произносить вслух эту контрреволюционную ересь не стоит).

Советская машина пропаганды была настолько эффективной, что ухитрялась скрывать

чудовищные зверства внутри страны, одновременно создавая ее утопический образ за границей. В начале 1930-х годов левые западные журналисты и интеллектуалы прославляли СССР как идеальное общество, а в это время миллионы советских граждан становились жертвами жестоких политических репрессий и умирали от голода, организатором которого был Сталин. В век Facebook и Twitter иногда трудно разобраться, какой версии событий верить, но сегодня, по крайней мере, никакой режим не может уничтожить миллионы людей, чтобы об этом не узнал весь мир.

На вымысел и фейковые новости опираются не только религии и идеологии, но и бизнес.

Брендирование предполагает бесконечное повторение одной вымышленной истории, пока люди в нее не поверят. Какая картина всплывает в вашем сознании, когда вы думаете о кока-коле?

Здоровые молодые люди, занимающиеся спортом и весело проводящие время вместе? Или тучные диабетики на больничной койке? Употребление большого количества кока-колы не сделает вас ни молодым, ни здоровым, ни спортивным – скорее повысит вероятность ожирения и диабета. Тем не менее компания Coca-Cola за несколько десятилетий потратила миллиарды долларов на то, чтобы ее ассоциировали с юностью, здоровьем и спортом, – и миллионы людей

подсознательно верят в эту связь.

Дело в том, что для Homo sapiens истина никогда не была первым пунктом повестки. Многие

люди предполагают, что, если та или иная религия или идеология неверно трактует

действительность, ее последователи рано или поздно это поймут, потому что не смогут

конкурировать с более проницательными соперниками. Это очередной миф. На практике сила

человеческого сотрудничества зависит от шаткого равновесия между правдой и вымыслом.

Если вы слишком сильно исказите реальность, это действительно ослабит вас, подтолкнув к

абсурдным действиям. Например, в 1905 году медиум из Восточной Африки по имени

Кинджикитиле Нгвале объявил, что в него вселился дух змея Хонго. Новый пророк сообщил

коренным жителям немецкой колонии в Восточной Африке, что они должны объединиться и

изгнать немцев со своих земель. Чтобы сделать свое послание более привлекательным, Нгвале

снабдил последователей волшебным зельем, которое якобы превращало немецкие пули в воду

(маджи на суахили). Так началось восстание Маджи-Маджи. Оно было подавлено. На поле боя

немецкие пули не превращались в воду, а безжалостно рвали тела плохо вооруженных

повстанцев. За 2000 лет до этих событий 1-я Иудейская война против римлян тоже началась

под влиянием твердого убеждения, что Бог будет сражаться на стороне евреев и поможет им

сокрушить кажущуюся непобедимой Римскую империю. Восстание евреев окончилось неудачей, а результатом стало разрушение Иерусалима и изгнание евреев.

С другой стороны, без опоры на какую-либо мифологию невозможно эффективно сплотить

массы людей. Если вы будете апеллировать к грубой реальности, за вами пойдут немногие. Без

мифов было бы невозможно организовать не только неудачные бунты, такие как Маджи-Маджи и 1-я Иудейская война, но и гораздо более успешные акции – например, восстание Махди и

восстание Маккавеев.

В сущности, когда речь идет об объединении людей, вымышленные истории обладают

преимуществом перед правдой жизни. Если вы хотите оценить лояльность группы людей, гораздо разумнее потребовать от них поверить в абсурд, а не в истину. Если великий вождь говорит, что солнце восходит на востоке и заходит на западе, для согласия с ним не требуется верности. Но если великий вождь объявит, что солнце восходит на западе и заходит на востоке, аплодировать ему будут только по-настоящему преданные люди. Аналогичным образом, если все ваши соседи верят в одну и ту же нелепую историю, вы можете рассчитывать на их сплоченность в трудные времена. А если они готовы верить только подтвержденным фактам, какие это дает гарантии? Мне возразят, что в некоторых случаях людей все же можно эффективно организовать посредством договоренностей на основе консенсуса, а не выдумок и мифов. Так происходит в сфере экономики, где деньги и корпорации объединяют людей гораздо лучше, чем любой бог или священная книга, хотя все знают, что все это лишь договоренности между людьми. По поводу священной книги истинно верующий скажет: «Я верю, что эта книга священна», а по поводу доллара истинно верующий скажет лишь: «Я верю, что другие люди верят в ценность доллара». Очевидно, что доллар – творение человека, хотя его почитают во всем мире. Тогда почему бы людям не отказаться от всех мифов и вымыслов и не организоваться на основе консенсусных договоренностей, таких как доллар?

Но такие договоренности не слишком отличаются от вымысла. Разница между священной

книгой и деньгами меньше, чем может показаться на первый взгляд. При виде долларовой

банкноты большинство людей забывает, что это всего лишь условность. Им кажется, что зеленый листок бумаги с портретом умершего белого мужчины обладает самостоятельной ценностью. Они вряд ли напоминают себе: «На самом деле это бесполезный клочок бумаги, но, поскольку другие люди считают его ценным, я могу им воспользоваться». Если с помощью магниторезонансного томографа понаблюдать за мозгом человека в тот момент, когда ему дают чемодан, набитый стодолларовыми купюрами, то можно увидеть, что возбуждаются не те участки мозга, которые отвечают за скепсис («Другие люди верят, что это ценность»), а те, что связаны с жадностью («Черт возьми! Я это хочу!»). Точно так же в подавляющем большинстве случаев человек начинает считать священной Библию, Веды или Книгу Мормона только после долгого регулярного общения с людьми, которые считают ее священной. Мы учимся почитать священные книги аналогично тому, как учимся уважать денежные купюры.

Таким образом, на практике невозможно провести четкую границу между двумя позициями –

«знать, что это лишь договоренность между людьми» и «верить, что это обладает

самостоятельной ценностью». Во многих случаях люди плохо понимают эту разницу или

забывают о ней. Еще пример. Если вы заведете серьезную философскую дискуссию на эту тему,

почти все согласятся с тем, что корпорации – это вымышленные сущности, созданные людьми.

Компания Microsoft – это не здания, которыми она владеет, не сотрудники и не акционеры, в

интересах которых она действует. Скорее это сложная юридическая фикция, созданная

законодателями и адвокатами. Однако мы не тратим 99 % своего времени на философские споры и относимся к корпорациям как к реальным сущностям вроде тигров или людей.

Граница между вымыслом и реальностью подвергается размыванию с самыми разными

целями, начиная с развлечения и заканчивая выживанием. Вы не сможете читать романы или

играть в игры, если хотя бы ненадолго не отбросите скепсис. Чтобы по-настоящему насладиться

футболом, вы должны принять правила игры и по меньшей мере на 90 минут забыть, что это

всего лишь плод человеческой фантазии. В противном случае вы будете думать: какая глупость – 22 человека гоняются за одним мячом. Порой футбол, начинаясь как обычное развлечение, затем превращается в нечто более серьезное, и это подтвердит вам любой английский хулиган или аргентинский националист. Футбол помогает в поиске идентичности, объединяет большие

сообщества и даже становится предлогом для проявления насилия. Нации и религии – это

накачанные стероидами футбольные клубы.

Люди обладают удивительной способностью одновременно знать и не знать. Или, если точнее,

они способны узнать, если задумаются, но бóльшую часть времени они не задумываются, а

потому не знают. Если вы по-настоящему задумаетесь, то поймете, что деньги – это фикция. Но

обычно вы слишком заняты, чтобы думать об этом. Если вас спросят, вы ответите, что футбол –

человеческое изобретение. Но в разгар матча вас никто об этом не спросит. Приложив некоторые мыслительные усилия, вы обнаружите, что нация – не что иное, как искусно сплетенная фантазия. Но в разгар войны у вас не будет на это ни сил, ни времени. Если вы стремитесь к абсолютной истине, то поймете, что история об Адаме и Еве – миф. Но как часто вам нужна абсолютная истина?

Истина и власть могут идти рука об руку, но лишь до поры до времени. Рано или поздно их

пути разойдутся. Если вам нужна власть, в какой-то момент вам придется распространять

вымысел. Если вы хотите узнать правду о мире, в какой-то момент вам придется отказаться от

власти. Придется признать факты (например, об источниках вашей власти), которые вызовут гнев у союзников, разочаруют сторонников или нарушат согласие в обществе. На протяжении всей истории философы сталкивались с этой дилеммой. Служить власти – или служить истине?

Стремиться объединить людей, заставляя всех поверить в одну историю, – или позволить людям знать правду, даже ценой разобщенности? Самые могущественные общественные институты – христианские священники, мандарины времен Конфуция, идеологи коммунизма – ставили единство выше истины. В этом был секрет их могущества.

Человечество как вид предпочитает власть, а не истину. Мы тратим гораздо больше времени и

сил на попытки управлять миром, чем на попытки понять его, – и даже когда стараемся

разобраться в мироустройстве, обычно делаем это в надежде, что понимание мира поможет нам

его контролировать. Поэтому, если вы мечтаете об обществе, в котором правит истина, а не

мифы, вам не стоит ждать слишком многого от Homo sapiens. Лучше попытать счастья с шимпанзе.