Ответ на пост «Достали двойные листочки»1
Что же вы со мной делаете-то, а? Воспоминания мои щекочите и колышите...
У нас русичка была маленькая татарка, которая вечно куда-то торопилась и неслась. Человек-суета. Женщина-хаос. Постоянно ходила в синяках, потому что в спешке натыкалась вечно на мебель. Однажды она примчалась к нам на первый урок с опозданием на 15 минут, заспанная и без юбки. Ну то есть комбинашка есть, поверх нее блузка, а юбки нет. Все сжали ёбла, чтобы не заржать. Потому что она была мстительным человеком, и мстя ее обычно была изощренной и коварной. Любила заводить любимчиков. А уж если кого она невзлюбила, то это было на веки вечные. Шансов исправить ее отношение не было никаких. Но при этом обладала исключительным чувством юмора.
Математичка была пожилая бабулька, из репрессированных ранее к нам на Север по политической статье. Несмотря на возраст маразмом там даже и не пахло. Выглядела она как очень добрая бабушка с забавными кудельками, рядилась в нежное цветочное, душилась густо то ландышами, то сиренью, и выглядела как розовая сахарная вата с посыпкой, но по предметам своим драла в три шкуры. На ее уроки все ходили как в цирк с предвкушающей улыбкой, потому что математичка после зоны нахваталась у блатнячек жаргона и материлась безбожно. Причем так заворачивала пятистопным ямбом, если ее вывести, что одна из моих одноклассниц завела отдельную тетрадочку, куда за ней записывала особенно ценные и смешные перлы. Так и учились, она обзывала нас в 3 этажа, мы ржали. Потому что как-то это было не обидно совсем.
Физик у нас был импозантный пожилой джентльмен под звучной физической фамилией Попов. Одевался он всегда с иголочки в костюмы-тройки и нашейные пидорастические платки, изъяснялся сложно, имел бешенный успех у дам даже в свои 65 и 76 лет. А дамы перед ним все как одна млели и менялись голосом. На уроке напоминал Майкрофта Холмса в исполнении Бориса Клюева, расположившегося с комфортом в своем любимом клубе "Диоген". Не хватало только Таймс в руках и сигары во рту. Обращался к ученикам исключительно на вы и любил архаизмы в обращении: "сударь", "сударыня", "душечка", "милочка". Дворянин недорезанный. По отношению к девочкам был высокомерен, считал что физика не женская наука, и что это совершенно нормально. Мол, не дано. Чем однажды вызверил мою подругу, которая из вредности, и чтобы досадить этому снобу, привезла победу с областной олимпиады по физике. Вместо того, чтобы похвалить, он стал ее демонстративно игнорить. Мол, исключение из правила - лишь доказывает само правило. За их вечным противостоянием было интересно наблюдать. Она бунтовала и всячески старалась его выбесить, он лишь хмурился, но самообладанию своему не изменял. Если не разница между ними лет этак в 50-55, то можно было сказать, что эта пара была просто создана друг для друга.
Две клизмы с опущенными жопами и ногами колесом: географичка и биологичка, родные сестры, и внешне и внутренне сильно напоминали крыс. Но при этом сверху рядились не в ожидаемо серое, а в цветастое вырви глаз, как цыганки. А снизу в драповые однотонные юбки, не стиравшиеся видимо никогда, настолько засалены были швы. И им вечно было холодно, даже если натоплено было так, что хоть в обморок падай от духоты, поэтому всегда кутались в уродливые шали собственного рукоделия. Тоже вырви глаз и из несочетаемых цветов. Ненавидели красивых учениц и всячески их третировали. Собирали и распространяли сплетни об учителях и учениках, бесконечно жаловались на всех и вся завучу и директору, были дружно не любимы всеми, даже тем же завучем и директором. Когда они выруливали с лестницы на этаж, директор наш, святой человек, издавал стон: - О нет... - разворачивался на каблуках и шел в противоположную сторону, стремясь быстро скрыться за поворотом. Иногда ему это не удавалось. Одна их клизм орала через всю "конюшню" противным голосом: - Андрей Семёныч, Андрей Семёныч! - и он застревал в обреченном ожидании, как муха в паутине, даже не скрывая своей душевной тоски перед нами. Мы хихикали и понимающе ему подмигивали.
Англичанка и немка, пламя и лед. Англичанка была фигуристая, яркая, улыбчивая красавица-брюнетка, дети ее обожали, все мальчики были в неё влюблены наотмашь, а другие учителя ревновали и приписывали ей распутный образ жизни, что было неправдой, англичанка была глубоко замужем за главным инженером одного из наших градообразующих предприятий и жили они всю жизнь образцово-показательной семейной жизнью. Немка же была полная ее противоположность, сухая как мумия, строгая, эталонный ментор, от одного только ее взгляда ноги подгибались у некоторых. За спиной имела кличку "Гестапо". Шалостей, лени и дури никому не спускала. И как итог - стала заслуженным учителем РСФСР, потому что знание языка в ее группах было значительно выше. Те, кто изучал английский, выходя за стены школы два слова связать не могли на английском. Те, кто выпускался у Мариванны - бегло говорили на немецком без каких-либо проблем.
И наконец Алла Николаевна, учитель черчения. Вечно одетая в 50 оттенков серого. Но всегда аккуратная, волосок к волоску. Она была очень высокая и идеально ровная как карандаш. И непоколебимая абсолютно. Северус Снейп - только в юбке. Когда этот гренадер с идеальной офицерской выправкой возвышался над партой, жертва, сидящая за партой - инстинктивно пыталась под эту парту спрятаться. А еще у нее была шикарная грудь при в целом худощавом телосложении. Но это была не та грудь, которая восхищала и волновала. Эта грудь была оружием превосходства и доминирования над маленькими пиздюками вроде нас, она подавляла и унижала, внушала ужас.