Так вот, ближе к сути. Я пока что накидал примерный план чего хочу и чем заниматься. Если вкратце, то это:

- повысить навык работы с текстом, будь то написание статей, мыслей в блог, книга, стихи и тд. В общем любое занятие, связанное с написанием слов;

- потихоньку учиться в айтишной теме, так как поступил на дистанционную вышку в данной сфере;

- продолжать прокачивать скиллы в фитнес теме. В планах создать проект в этой области.

- и конечно же личное развитие в виде чтения общеразвивающих книг, занятия спортом и внедрение полезных привычек. Из книг я пока что выделил философию, хочу немного понять бытие вечного:)

Как и в каком виде это всё реализовывать я ещё думаю. Сейчас вникаю в такую программу как Obsidian, пытаюсь создать некую систему и базу знаний, структурировать всё. На это всё накладывается ещё основная работа, не связанная ни с одной из этих областей.

Вот такое мини вступление получилось. Посмотрим что из этого выйдет. Каково ваше мнение на данный счет?

Почему их метафизические взгляды исключены из научной истории?

Случайность и вдохновение — явления научные.

Пенициллин был открыт случайно. Александр Флеминг оставил чашку Петри грязной, и выросший на ней грибок убил бактерии. Так началась эра антибиотиков. Флеминг не планировал это открытие, не рассчитывал его по формулам — он просто не любил мыть посуду.

Мы доверяем формулам, выведенным в лабораториях, и не требуем доказательств. Верим в атомы, чёрные дыры, квантовую запутанность. Не потому, что видели их сами, а потому что так говорит наука. Чем это отличается от веры в натальную карту или предчувствие? Только статусом источника: мы верим учёному, а не астрологу. На самом деле, мы доверяем чужому знанию, подтверждённому системой.

Может быть, вера — это двигатель науки? Интуиция учёных приемлема, подсознание нобелевских лауреатов хорошо. Но если вы эзотерик, это мракобесие? Где проходит граница между мистикой и методологией?

Вавилонские жрецы наблюдали за небесными телами и фиксировали связь между лунными фазами и урожаем. Их записи стали основой не только астрологии, но и астрономии. Но судьбы этих дисциплин сложились по-разному: одну назвали наукой, другую — суеверием.

Метафизика — древнейшая форма мышления, задающая вопросы о природе реальности, душе и смысле. Это не магия, а фундаментальная философия, на которой выросла наука. Метафизика формулирует вопросы, из которых рождаются гипотезы, теории, модели, но не измеряет и не доказывает.

Большинство великих открытий началось с метафизических идей: неделимость вещества (атомы), невидимые силы (тяготение), множественность миров. Но наука стала открещиваться от своих корней. Всё, что не поддаётся количественному анализу, считают сомнительным. Хотя многие научные модели рождаются не в формулах, а в интуитивном озарении: «а вдруг…».

Возможно, всё дело в языке?

Астрология, нумерология, даосские трактаты, каббала — это не научный метод, а способы описания мира. Как мифология, метафора или математика. Учёные часто критикуют эзотерику за её образность и «нестрогий» язык. Но и в науке можно найти метафоры: «электрон танцует», «молекула ищет партнёра», «ген включает программу». Эти выражения — не формулы, а фигуры речи. Разница лишь в том, что в науке поэтический язык воспринимается как допустимая условность, а в эзотерике — как повод для критики. Хотя и там, и там он служит одной цели — помочь человеку понять сложное.

Сегодня нумерологию считают ненаучной, но алгоритмы больших данных в финансах и маркетинге тоже оперируют числами, ритмами и статистикой событий.

Если с помощью цифр можно предсказать поведение потребителя, то почему нельзя использовать их для прогнозирования эмоциональных кризисов или жизненных этапов?

Что наука исключает?

Не что-то ложное, а то, что сложно выразить словами: удивительное, пограничное, даже личное. Ньютон, Тесла, Юнг, Кеплер, Гёте, Бруно — они не были «чистыми» учёными. Они были искателями. Наука не любит ассоциаций с «непроверенным», но прогресс часто начинается именно с этого. История помнит тех, кого сначала осмеивали, а потом цитировали.

Франц Антон Месмер говорил о «животном магнетизме» и считался шарлатаном. Но сегодня методы гипноза, основанные на его исследованиях, изучаются в университетах.

Джейн Гудолл не имела научной степени, когда начала наблюдать за шимпанзе и опровергла десятки научных догм. Жан-Мартен Шарко работал с истерией в эпоху, когда психику женщин лечили физическим насилием. Он был одним из первых, кто начал наблюдать, а не клеймить.

Даже Гиппократ, основатель медицины, лечил не по алгоритмам, а следуя своим ощущениям и наблюдениям. Он был первым, кто сказал: «Наблюдение важнее традиции».

Пора сменить вопрос?

Стив Джобс в своей речи в Стэнфорде сказал, что осознал важность соединения точек, когда изучал каллиграфию. Это искусство, а не наука, но без него не было бы ни Mac, ни iPhone. Может быть, стоит оценивать знания не по их научной обоснованности, а по тому, помогают ли они человеку лучше понимать себя, жить осмысленнее и разбираться в окружающем мире? Если да, то такие знания ценны.

А как вы думаете, правильно ли было проводить границу между наукой и тем, что считалось ересью?

И точна ли была эта граница?

Случались ли у вас открытия, которые нельзя объяснить логически, но которые оказались верными?

Что важнее: процесс или итог?

Делитесь своими мыслями в комментариях.