Вообще я очень не люблю стихи, так уж исторически сложилось. В большинстве случаев меня не цепляют образы. Непонятные какие-то они. Для внутреннего использования, короче, внутри головы, которая их придумала.
Но иногда я что-то вижу такое эдакое, потом вспоминается какое-нибудь стихотворение — я ж филолог, я могу что угодно не любить, но у меня стихами голова битком набита.
Как-то раз я шла мимо одного здания в Нижнем Новгороде и случайно посмотрела наверх. Увидела там стрелы. И вот сразу вспомнила стихотворение Гумилева.
Мне не нравится томность Ваших скрещенных рук, И спокойная скромность, И стыдливый испуг.
Героиня романов Тургенева, Вы надменны, нежны и чисты, В вас так много безбурно-осеннего От аллеи, где кружат листы.
Никогда ничему не поверите, Прежде чем не сочтёте, не смерите, Никогда, никуда не пойдёте, Коль на карте путей не найдёте.
И вам чужд тот безумный охотник, Что, взойдя на нагую скалу, В пьяном счастье, в тоске безотчётной Прямо в солнце пускает стрелу.
(Хотя стихотворение в целом, разумеется, не об этом)
В 1918 году некто Н.Гумилёв написал трагедию "Отравленная туника". Писал о древних временах. Так вот. Со времен написания прошло больше 100 лет. Со времен событий - 2000+-. Ничего у баб не изменилось. "Я тебе изменила. В этом виноват ты. Но я тебя прощаю".
А вот интересно, много ли поэтов Серебряного века может перечислить (хотя бы перечислить) современный человек? Я даже не говорю о знании самих стихов. А ведь люди писали сильные вещи..
📖На Централе ко мне в хату заехал интересный арестант. Он шёл по этапу из Москвы. Молодой узбек, очень горячий, вспыльчивый, шумный. Эдакий «альфа-самец».
Часто ругался с ментами, качал за «людское и воровское», учил жизни блатных. Его уважали больше, чем Положенца. Даже Начальник СИЗО старался не лезть на конфликт.
У него были связи в преступном мире Москвы, к моменту нашего знакомства он многое знал о жите-быте арестанта. Это поймут только сидевшие: котловая хата спрашивала у него, можно ли давать расход дороге?
В общем, с его появлением на Централе стало шумно.
Но я подметил одну особенность: он всегда носил с собой сборник стихов Гумилёва. На «крестинах» (административных комиссиях), на прогулках, при отправке на карцер — в руках был этот маленький том.
Книга не вписывалась в образ шумного сидельца. И я постоянно думал: неужели этот дерзкий арестант любит стихи Николая Степановича?
Через какое-то время мы сдружились, общались 24/7.
В итоге я задал ему прямой вопрос: «Зачем тебе этот сборник?». Узбек ответил: «Плевать я хотел на стихи. Вот, смотри». Он оттянул корешок книги... Под ним были спрятаны 2 мойки (лезвия бритв).
«Я провез их в этой книге аж из Москвы. Ни один мент не нашёл на шмоне. Всегда носи мойку с собой. Будут сильно бить — вскрываешь вены или живот. И они перестанут».
Да... Знали бы русские классики, на что пойдут их труды. Но, Гумилёву ещё повезло, «Война и Мир» Толстого вообще идёт на самокрутки. Мой ТГ канал https://t.me/+Dk_pS5k6twk1Mzky
Серебряный век — выражение характеризующее русскую культуру, в особенности литературу, конца XIX века. Что характерно, выражение возникло позже, в среде эмигрантов.
Но впервые привязка литературных периодов к металлам зафиксирована в 1913 году, в произведении Глеба Марева "Вседурь. Рукавица современью" :
О самом Глебе Мареве практически ничего НЕ известно. По всей вероятности это литературный псевдоним, не исключено коллективный.
Из реальных людей авторство выражения приписывается Николаю Бердяеву.
В последствии на первенство в авторстве претендовали - Николай Оцуп.
И Сергей Маковский.
Название периода "серебряного век" противопоставлялось "золотому веку". Литературе пушкинских времён. Иначе говоря, "серебряный", по сравнению с "золотым" олицетворял упадничество [декаданс] и деградацию культуры.
Другим "оттенком " серебряного века можно считать его "лунный отблеск". Повышенный эротизм и мистицизм.
В обиход советских литературоведов выражение "серебряный век" прочно вошло после публикации "Поэмы без героя" Анны Ахматовой в 1965 году.
На Галерной чернела арка,
В Летнем тонко пела флюгарка
И серебряный месяц ярко
Над серебряным веком стыл…
Надо сказать, что период "серебряного века" сделал литературу модной и популярной. В Москве и Питере сложилась большая "тусовка" из авторов, художников, их почитателей и просто любителей.
Окончание серебряного века датируется исследователями по-разному. Одни считают справедливой дату 1921 года - в котором умер Александр Блок и был расстрелян Николай Гумилёв.
А. Блок
Н. Гумилев
Другие соотносят окончание "серебряного века" с самоубийством Владимира Маяковского в 1930 году.
В. Маяковский
При всех прочих равных, "серебряный век" оказался временем смелых, порой эпатажных, литературных и поэтических экспериментов. Способствовал открытию множества новых имен.
Вознёс литературу на самый пик человеческих интересов. Потому не удивительно, что СССР стал самой читающей страной в мире.
Вот такая история Серебряного века. Благодарю за внимание.
Николай Степанович Гумилёв (1886 -1921) — русский поэт Серебряного века, создатель школы акмеизма, прозаик, драматург, переводчик и литературный критик, путешественник, африканист.
Квартира Гумилева была полна крыс. Ему объясняли, как от них избавиться, но Гумилев отвечал, что крысы у него домашние, разводит он их на случай голода, а с одной так и вообще за лапу здоровается. Он сидел по вечерам у камина, читал горничной стихи по-французски, горничная чистила ему картошку, и они мечтали, что наступят времена без большевиков, когда Гумилев разбогатеет, станет есть на ужин жареных уток и купит себе аэроплан. Но пока всего этого не было, а была Аня Горенко, был сын Лёвушка, вот эта их квартирка, стихи, конечно, и еще - была Африка. В Африку Гумилев всякий раз ехал несмотря ни на что. Мог проснуться с температурой под 40, полдня бредить белыми кроликами - казалось бы, ну всё, помирает, но потом складывал вещички, выпивал рюмочку и бегом на поезд. Из Африки Гумилев тащил всё, что только можно, дома у него стояло большое чучело черной пантеры, зимой он ходил в шубе из убитого им леопарда, Музей Этнографии пополнялся благодаря Гумилеву ценнейшими коллекциями - и все вроде счастливы, все, кроме самого Гумилева, которому всё равно чего-то не хватало и всё равно было одиноко. - Путешествовать по Африке отвратительно, - говорил он. - Жара... Чем ближе к экватору, тем сильнее тоска. В Абиссинии я выходил ночью из палатки, садился на песок, вспоминал Царское, Петербург, северное небо и мне становилось страшно, вдруг я умру здесь от лихорадки и никогда больше всего этого не увижу. Но не заболел он там никакой лихорадкой, не умер от жажды, не упал с верблюда, не погиб от копья бешеных сомалийцев, у которых только убившему безоружного человека разрешено жениться, не умер от тифа в конце концов, а ведь уж тифом-то в те годы кто только ни болел. Надежда Тэффи, например, болела. Она лежала в Париже в больнице, и её навещал Биншток. Ей было до того плохо, что она даже новости слушать не хотела. - Я утомлять не буду, - говорил ей Биншток. - Я только одно. Новость. Гумилев расстрелян.
Есть у Гумилёва, как у каждого большого поэта, прямые пророчества о своей судьбе, его беззлобные строчки, посвященные рабочему:
Все товарищи его заснули, Только он один еще не спит: Все он занят отливаньем пули, Что меня с землею разлучит... Пуля им отлитая, просвищет Над седою, вспененной Двиной, Пуля, им отлитая, отыщет Грудь мою, она пришла за мной. Упаду, смертельно затоскую, Прошлое увижу наяву, Кровь ключом захлещет на сухую, Пыльную и мятую траву. И Господь воздаст мне полной мерой За недолгий мой и горький век. Это сделал в блузе светло-серой Невысокий старый человек.
Николай Гумилёв.
ВЫПИСКА ИЗ ПРОТОКОЛА ЗАСЕДАНИЯ ПЕТРОГУБЧЕКА от 24 августа 1921 года:
Гумилев Николай Степанович, 35 л., б. дворянин, филолог, член коллегии «Из-во Всемирной Литературы», женат, беспартийный, б. офицер. Участник Петр. боев. Контр-револ. организации. Приговорить к высшей мере наказания - расстрелу. Верно: подпись неразборчиво.
Допрашивал Гумилева следователь еврей Якобсон . Приговор утвердил негодяй из негодяев, на чьей совести жизнь нескольких русских поэтов, — Яков Агранов. Тот Агранов, который станет «основателем и главой «Литконтроля» ОГПУ — самой жестокой в мире цензуры. Он, Агранов, в 1930-х станет замом Ягоды и уже из рук Сталина получит сначала квартиру в Кремле, а потом — классические девять граммов свинца в затылок...
______
Писатель Виктор Николаевич Сенча пишет:
...Яков Саулович Агранов (Янкель Шмаевич Соренсон; 1893–1938). Именно Агранову, особоуполномоченному особого отдела ВЧК, было поручено расследование как «кронштадтского мятежа», так и «петроградского заговора».
Сын лавочника из-под Гомеля, юный Янкель, выучившись на бухгалтера, собирался пойти по стопам отца, но бурные события в стране помешали далеко идущим планам. В армию тщедушного эпилептика не взяли, пришлось заняться политикой. Свою политическую деятельность Яков Агранов начинал эсером, однако за два года до Октябрьского переворота он очутился в Енисейской ссылке, где сошелся с большевистскими лидерами — Сталиным и Каменевым. Тогда же вступил в РСДРП(б).
Когда Яков Агранов возглавил кампанию по искоренению «таганцевского заговора», он еще не был тем, в кого превратится лет этак через десять, — в опричника высочайшего полета, этакого Малюту Скуратова раннего сталинского террора. В двадцатые он дружил с Сергеем Есениным (повешенным чекистами в "Англетере", коммендантом которого был чекист) , Михаилом Булгаковым и Владимиром Маяковским (к слову, последний застрелился из пистолета, подаренного Аграновым), был завсегдатаем «литературных салонов» Лили Брик и Зинаиды Райх, и все называли его не иначе как «милый Янечка».
«Янечка» любил живопись, театр, музыку (играл на скрипке) и в 1921 году лишь оттачивал мастерство палаческого ремесла. Именно он, Агранов, будет составлять списки «золотой интеллигенции», подлежащей высылке из РСФСР в 1922 году...
Сколько ни бились следователи, ничего существенного вменить ему не смогли. Остановились на малом: якобы своевременно не донес органам советской власти о тех, кто предлагал ему вступить в некую подпольную офицерскую организацию.
Что дальше? А... все. За это и расстреляли.
Да, был так называемый «таганцевский заговор»; да, поэт Гумилёв тесно общался с заговорщиками, хотя, согласитесь, находился в подпольной организации далеко не на первых ролях. Тогда откуда пошла молва, что Гумилёв не имел к ПБО никакого отношения? Повторюсь, имел. А вот расстреляли его... при отсутствии состава преступления.
Бывает ли такое?! Бывает. К примеру, могу навскидку назвать сразу троих «контрреволюционеров», казненных ни за что: Людовик XVI, Николай II и... поэт Гумилёв. Позже совершенное Гумилёвым назовут «прикосновенностью к преступлению». Именно так по советскому уголовному праву будет квалифицировано деяние поэта в виде недонесения. Хотя по тому же законодательству недонесение не есть соучастие.
Доказательством невиновности Николая Гумилёва является «Дело № 214 224», заведенное на него питерскими чекистами. Николая Гумилёва расстреляли не за контрреволюционную деятельность. Поэта приговорили к высшей мере за «прикосновенность к преступлению».
Гумилев в русской поэзии - фигура чрезвычайно мифологизированная, его биография заслонила его литературную деятельность. Блок - вечный оппонент Гумилева глубочайшим образом ему симпатизировал… Существует известный инскрипт Блока на книге Гумилева: «В подарок Гумилеву, чьи стихи я читаю не только днем, когда не понимаю, но и ночью, когда понимаю». Но все-таки однажды Чуковскому он о нём сказал: "Странный поэт Гумилев. Все люди ездят во Францию, а он в Африку. Все ходят в шляпе, а он в цилиндре. Ну, и стихи такие - в цилиндре"...
Свидетель гибели Гумилёва ( чекист) : "Да... Этот ваш Гумилёв - нам, большевикам, это смешно. Но, знаете, шикарно умер. Я слышал из первых рук. Улыбался, докурил папиросу... Фанфаронство, конечно. Но даже на ребят из Особого отдела произвёл впечатление. Пустое молодечество, но всё-таки крепкий тип. Мало кто так умирает. Что ж, свалял дурака. Не лез бы в контру, шёл бы к нам, сделал бы большую карьеру. Нам такие люди нужны..."
В ЧК он держался мужественно, на вопрос конвоира, есть ли в камере поэт Гумилёв, ответил: - Здесь нет поэта Гумилёва, здесь есть офицер Гумилёв. На стене камеры Кронштадской крепости, где последнюю ночь перед расстрелом провёл Гумилёв, были обнаружены нацарапанные стихи.
В час вечерний, в час заката Каравеллою крылатой Проплывает Петроград... И горит на рдяном диске Ангел твой на обелиске, Словно солнца младший брат. Я не трушу, я спокоен, Я - поэт, моряк и воин, Не поддамся палачу. Пусть клеймит клеймом позорным - Знаю, сгустком крови черным За свободу я плачу. Но за стих и за отвагу, За сонеты и за шпагу - Знаю - город гордый мой В час вечерний, в час заката Каравеллою крылатой Отвезет меня домой.
