Первый рабочий день. Ах, как он прекрасен своими розовыми и наивными  очертаниями!  Как он пахнет приятным сладким ароматом перспектив, головокружительной карьеры и успехами! Думаю, каждый со мной согласится?

«Ну, теперь–то наступит конец моим мытарствам в чине студента-иждивенца,» - думал я. – «И теперь я могу занять полноценное место в рядах железнодорожников, теперь меня будут ценить и уважать!»

Я, конечно, же ошибался в своих убеждениях, потому что этот был отнюдь не конец… Это было начало конца.

Поскольку я входил в ту самую небесную касту «молодых специалистов», за коих компания боролась не на жизнь, а на смерть (это сарказм), то я вам расскажу про весь этот молодежный пропагандистский фетиш и его фактически пустотелое наполнение.

Когда я учился в железнодорожном ВУЗе, нам наперебой с пеной у рта рассказывали, как же хорошо быть молодым специалистом на «РЖД»: и подъёмные тебе выплатят, и на хорошую должность устроят, и квартиру дадут, и соцпакетом обеспечат, и в резерв на руководящую должность включат, и так далее, и тому подобное. Выдавали разные бумажные удостоверения в красных переплётах, значки, грамоты (ну, всё как у пионеров в СССР), тыкали носом в Положения о молодом специалисте, лили мёд и прочие сладкие и липкие жидкости в уши.

После моего трудоустройства я начал вспоминать все те преференции, о которых нам так приятно пели на занятиях по профориентации, в том числе и в учебных заведениях.

Первое, что я запросил в отделе кадров, были подъёмные. Это вознаграждение, которое выплачивается молодым специалистам для их привлечения при первом трудоустройстве. Согласно Положению о молодом специалисте в АО «РЖД» в качестве подъёмных мне полагалось три оклада: один оклад причитался за то, что я молодой специалист, второй оклад - за переезд в другой город на работу (депо было в не моём родном городе), третий – за переезд на работу в район Крайнего Севера.

Ну, в принципе, у вас возникнет вопрос: «А почему подъемные после трудоустройства должен запрашивать работник? Ведь их должны выплачивать сразу при трудоустройстве без всяких запросов? Ну, есть же Положение!»

Положение есть. Только вот на предприятии, в которое я устроился работать, его никто собственно и не читал. Как и на многих других по сети. На «РЖД» вообще мало кто читает, особенно руководящие документы.

После того, как я выступил первооткрывателем данного Положения для предприятия, глаза работников кадров изрядно так округлились. Тут же началось кряхтение, барахтанье, бульканье и скрипы… Тсс! Слышите? Это заработал маховик железнодорожной бюрократической машины!

Работники отдела кадров начали писать челобитные во все вышестоящие инстанции: “Этеншн! Ахтунг! Внимание! Появился у нас некий молодой специалист! Просит подъемные! Тычет каким-то Положением! Что будем делать?»

Сразу поясню, что цена вопроса, учитывая мой оклад в 10 тысяч рублей – была в районе 30 тысяч.

В вышестоящих инстанциях начались длительные и мучительные совещания с привлечением юристов, специалистов, кадровиков, начальников всех мастей, представителей профсоюза и прочих легендарных персонажей.  Совещались долго. Думаю, когда запускали Гагарина в космос в 61 году, так долго не совещались.

После длительных мук железнодорожный конклав всё-таки принял решение выплатить голому студенту, начинающему свою карьеру,  жалкие подъёмные. Только заплатили мне не три оклада, а два – 20 тысяч. Учитывая то, что я уже жил (родился) в районе Крайнего Севера, то оклад по переезду в северные районы мне решили не платить. Ну, как говорится, и на том «спасибо».

После данного случая меня начали терзать сомнения. А правильно я вообще поступил, что запросил эти подъёмные? Такая сумма большая для компании с 1 миллионом сотрудников, триллионом уставного капитала  и 4-х миллионной месячной зарплатой президента «РЖД»– 20 тысяч рублей… Они ведь так долго совещались? Как от сердца оторвали… Может быть, теперь из-за этих моих 20 тысяч рублей генеральный директор АО «РЖД» (Якунин на тот момент) не сможет достроить свой долгожданный античный дворец в Акулинино.

Но я зря переживал по этому поводу, ибо дворец Якунина с шубохранилищем и отдельным боксом для Майбаха всё-таки был достроен. Слава Богу и Царю-батюшке.

В технологическом жилье для приезжего молодого специалиста с окладом в 10 тысяч рублей мне отказали – я не входил в перечень профессий, для которых могли выдавать квартиры. Туда заселили одинокого начальника депо средних лет, он приехал работать в депо из областного центра. Безусловно, жилья достоин был именно начальник депо с зарплатой овер 100 тысяч, а не голодранец-студент, только вчера пришедший на предприятие. Пока «бедный» руководитель депо занимал корпоративную  квартиру, я снимал хрущёвку за собственные деньги на другом конце города... Дорога до предприятия, находящегося в лесу, занимала пешком порядка 40 минут. Но я готов был пожертвовать временными неудобствами, чтобы работать в моей любимой компании АО «РЖД». Я готов был потерпеть. Теперь, вновь и вновь проматывая всю свою рабочую жизнь на железной дороге, я с горечь задаюсь вопросом:  «А так ли нужны были мне эти мучения? Стоили ли они того?»

Для того, чтобы устроить меня на работу в "РЖД" моим родителям пришлось немного попотеть и выбить для меня целевое направление на обучение в высшем учебном заведении. Это форма обучения, при которой предприятие, в данном случае компания АО "РЖД", направляет по собственной инициативе на подготовку в университет школьника, будущего специалиста. Он впоследствии должен занять определенную должность в самой компании. За обучение платит компания, трудоустройство на соответствующую образованию должность также гарантирует "РЖД", ведь собственно она "заказывает" в учебном заведении свои кадры. Именно поэтому эта форма и называется "целевой". Взял направление - прошёл конкурс - отучился - трудоустроился в "РЖД". Правда в такой форме обучения в отличии от стандартного бюджета, или коммерции есть один минус: у выпускника нет возможности идти работать в другую, отличную от "РЖД", компанию. В случае отказа от работы в бывшем МПС необходимо выплатить неустойку - полную стоимость обучения. Так как я желал работать исключительно в железнодорожной отрасли, такой минус меня и моих родителей нисколько не пугал!

Не спрашивайте меня, как моим родителям удалось оформить целевое, когда в нашей семье отсутствовали железнодорожники. Пусть это будет тайной.

Когда я прошёл конкурс и поступил в ПГУПС, моя мама была на седьмом небе от счастья, ведь теперь после обучения я гарантированно попаду в ряды железнодорожников и стану тем, кем и видел меня мой дорогой родитель. Я учился очень усердно, участвовал во всех мероприятиях, сдавал экзамены на отлично, радовал окружающих своим портретом со стенда "Ими гордится факультет" и в итоге закончил железнодорожный ВУЗ с красным дипломом, попутно получив за свои деньги второе высшее.

Что я должен был делать дальше? Естественно, пойти работать в мою желанную компанию, где меня уже должны были ждать с распростёртыми объятиями.

После возвращения в свой родной край неожиданно выяснилось, что вакансий на должности соответствующие моему уровню образования в компании в данном регионе нет. Мне предложили ставку слесаря по ремонту вагонов 4 разряда в одном вагонном депо. Перспектива работать с красным дипломом на рабочей должности мне не очень понравилась. Да и пойти работать в "РЖД" слесарем 4 разряда мог любой алкаш из подворотни - данный факт я уже узнал, поработав немного в компании. Это к слову о "богоизбранности" железнодорожников.

Учитывая то обстоятельство, что у меня был заключён договор с "РЖД" об обязательных работах до 4-х лет в этой компании со мной особо и не церемонились при выборе должности. Ведь в железнодорожной отрасли, в этом царстве блата, подхалимства и знакомств, все хорошие, привлекательные и теплые должности уже давно распределены на десять лет вперёд между детишками, тётями и дядями руководства. А рядовой обыватель, коим я был, мог и поработать слесарем, так как деваться ему некуда. Именно так и думали в отделе кадров. Когда я спросил одну кадровичку с этого предприятия о том, почему же так происходит, что обученные специалисты с высшим образованием не могут занять соответствующие инженерные должности, она бесцеремонно и открыто заявила: "У нас план по целевому обучению - мы его выполняем, а думать потом о вас всех с вашим трудоустройством никто не обязан".

Поскольку я не считал себя лохом, то меня такой расклад не устроил. Я внимательно перечитал свой договор о целевом обучении и увидел чёрным по белому написанную фразу "компания обязана предоставить должность в соответствии с полученным образованием". Иными словами, если я с высшим образованием иду на предприятие, где мне предлагают работать слесарем, то я медленно и величественно поднимаю правую руку вверх, а потом резко на выдохе её отпускаю со словами: "Ну и хер с этим "РЖД"! Затем иду спокойно работать в другую компанию, оставив железную дорогу с носом без всяких компенсаций со своей стороны.

О данном пунктике мне пришлось заявить руководству предприятия и вышестоящим кадровым чинам. Естественно, потерять просто так специалиста, на которого потрачены деньги, никто не захотел, но и тратить деньги на заработную плату новой инженерной единицы желания у "РЖД" не было. Поэтому «комбинаторами» с железной дороги была придумана следующая хитрость - они ввели сверхштатную единицу "техника" в этом депо с окладом... Внимание! 10 тысяч рублей. К слову, этот оклад был даже меньше заработной платы слесаря 4 разряда, куда меня планировали трудоустроить. И этот "банкет", скажу я вам, был специально для меня. Теперь на предприятии имелась как бы инженерная должность, от которой я уже не мог так просто отказаться. Всё-таки, как мне тогда казалось, это было лучше простого слесаря, я согласился и проглотил этот крючок.