(Эксперты паранормальных явлений)

Все началось несколькими месяцами ранее. Я был самым обыкновенным студентом, учащимся на историческом факультете Воронежского Государственного Университета. От сессии до сессии жилось мне неплохо, а в сессии начинались проблемы.

Если честно, я вообще не понимаю, каким чудом мне удалось дотянуть до второго курса. Стоит начать с того, что я никогда не любил историю. Все эти исторические события, которые разворачивались перед нами во время лекций, для меня были скучны и не актуальны. Ну в самом деле, кому интересно изучать то, что уже случилось, причем случилось несколько столетий назад?

Конечно, многие со мной не согласятся, и первым среди них будет профессор Семенихин - пожалуй, самый уважаемый профессор на кафедре Политической Истории. Михаил Александрович имел тот редкий талант, позволявший ему долгими лекционными часами с жаром и упоением рассказывать о самых заурядных, на мой взгляд, исторических событиях, превращая их во что-то живое и осязаемое.

Его предмет был одним из немногих в университете, который я хоть как-то пытался учить. Все остальные предметы, что называется, мне просто не заходили. В добавок ко всему, даты, которые бедующий историк должен был запоминать, как свой собственный день рождения, в моей голове никак не желали оставлять хоть какой-то след.

В общем и целом, я с самого начала поступил на этот факультет по единственной банальной причине - сюда был до удивления смешной конкурс. Сколько студентов – столько и мест на факультете. И я старался. Вернее, пытался стараться, но со временем все меньше и меньше. И вот, наконец, настал тот день, когда я решил окончательно м бесповоротно забросить учебу.

В том, что этого не произошло, я обязан Костику, ну и, конечно же, Михаилу Александровичу. Костик был, есть и будет простым деревенским парнем с хитрым крестьянским умом. С виду он прост, как пять копеек, но это только с виду. По своему обыкновению, он всегда прикидывается шлангом и жадно слушает собеседника, как человек, который не имеет собственного мнения. Но повторюсь, это только с виду.

Если вам посчастливится узнать Костика лучше, то в этом человеке можно разглядеть многие таланты, о которых окружающие не догадываются. К каждому человеку Костя мог найти индивидуальный подход, причем без хитрости, по-простецки. Недаром Костик, еще будучи студентом первого курса, получил прозвище «брат студента», он везде был «в доску» свой.

И вот, когда я, опустив голову и поджав хвост - а хвостов, надо признаться, у меня скопилось немало - шел с повинной в учебную часть, вероятней всего для того, чтобы написать заявление об окончании своей деятельности в качестве студента, по дороге мне встретился Костя.

Константин уже перевелся на третий курс. Я не знал точно с какого он факультета, но слышал, что его учеба связана с физикой. Он, в свойственной ему манере, сперва посочувствовал, причем так, что мне действительно стало легче, а потом спросил, - а какая, собственно, вожжа мне залезла под хвост? Ну есть хвосты? - Так у кого же их нет? Нет времени? - А у кого оно есть? И посоветовал мне, для начала, записаться на факультативный курс к общеизвестному профессору Семенихину.

Как я узнал от Костика, Михаил Александрович увлекался паранормальными явлениями, которых история прошлых лет знала немало. В обычных занятиях такая практика не приветствовалась, и вот профессор собрал студентов-единомышленников для факультативных занятий.

Возможно дело было в том, что кроме Михаила Александровича в нашем университете паранормальными явлениями никто больше не увлекался, а возможно про его факультативные занятия мало кто знал. В любом случае, группа его слушателей была, мягко говоря, немногочисленной. Не знаю, как про эти занятия прознал Костик, но с другой стороны -похоже, он знал все, что происходило в университете.

По совету Кости, я записался на дополнительные занятия к профессору Семенихину, и честно начал их посещать. Огромной неожиданностью стало то, что уже после первого посещения факультатива я понял - это очень даже по мне! Меня, как обычно, не клонило в сон от скучных событий и непримечательных дат, вовсе нет.

На своих занятиях Михаил Александрович рассказывал так увлекательно, что мне запоминались в первую очередь – события, и во вторую очередь – даты. Причем, в данном случае даты запоминались легко и непринужденно. Оказалось, что история на всем протяжении полна необычных и загадочных тайн, которые до сих пор не раскрыты.

И уже после второго факультатива, которые, к слову, проводились раз в две недели, мне снова захотелось продолжить учебу в университете. За это спасибо Косте и Михаилу Александровичу, который выслушал меня, а после, без всяких нравоучений, помог оформить академический отпуск в учебной части.

Кстати, на тех же занятиях я познакомился и с Игорем Корниенко, который, как оказалось позднее, тоже входил в нашу группу «Охотников за привидениями».

О самой группе я узнал от профессора Семенихина. Это случилось в конце второго месяца, после начала факультативных занятий в группе у Михаила Александровича. Перед началом очередного занятия ко мне подошел, а вернее - подбежал Костя. Ходил он редко, в силу своего неукротимого характера, чаще неторопливо бегал. В общем, нагнав таинственности, он полушепотом передал мне просьбу профессора Семенихина – подойти к нему после окончания факультатива.

По лицу Кости было видно, что он прекрасно знает, о чем профессор хочет со мной поговорить, но изо всех сил сдерживает желание выложить мне все и сразу. Я, в свою очередь, изо всех сил сдержал любопытство спросить у Костика - о чем пойдет речь, а лишь кивнул и сказал, - понял, подойду!

Михаил Александрович не стал ходить вокруг, да около, он сразу выложил все на чистоту. - Максим, вы умный студент, и вероятно уже сделали вывод о… так сказать, специфическом круге моих интересов. Не буду скрывать, что мои интересы идут немного дальше, чем просто факультативные занятия, - профессор внимательно заглянул мне в глаза и продолжил, - перейду к сути…

Со слов Михаила Александровича я узнал, что в нашем городе существует некоторая окологосударственная контора, которая непосредственно занимается разными необычными явлениями.

Необычными, - то есть теми, которые не попадают под прочую юрисдикцию, например, полиции, - пояснил профессор, увидев полное непонимание на моем лице. - Можете называть это как хотите: необъяснимое, паранормальное, сверхъестественное… в общем - необычное, - подытожил Семенихин. - Почему наполовину государственное? Если данные явления существуют в природе… а они, как вы позже узнаете, очень даже встречаются, кто-то же должен заниматься этим, разве не так? В нашу организацию поступает информация от различных ведомств, будь то пожарная часть, полиция, или скорая помощь. И случается это потому, что иногда до истоков проблем сами они добраться не могут. А если и добираются, то полученные данные уже не могут приобщить к своим официальным протоколам. Вот тогда-то в дело вступаем мы! Официально мы приписаны к дирекции социальной сферы, но фактически не имеем к ней никакого отношения. Там числятся наши должности, бухгалтерия худо-бедно начисляет на них зарплату, да и только…

Я молчал, и Семенихин продолжил.

- С другой стороны нас поддерживает негосударственное предприятие в лице… - профессор замялся, - я пока не могу полностью рассказать всех деталей, да и не так они важны. Вам нужно лишь знать то, что помимо государственной конторы нам помогает один крупный бизнесмен, который хочет оставаться в тени, понимаете, у него свои интересы? Так вот, из этой негосударственной организации мы получаем необходимые материалы и инструменты для наших исследований.

- То есть, у вас есть команда по изучению сверхъестественного, которая имеет и государственную и негосударственную поддержку? – уточнил я, - и как она называется?

Профессор поморщился, затем улыбнулся, - у нашей команды пока нет официального названия. У меня, конечно же, есть далеко идущие планы... но это потом, когда телефон нашего офиса будет известен на всю страну, как, скажем, телефон скорой помощи, или телефон Гор-Газа, чтобы граждане знали о нашем существовании и были проинформированы куда звонить в случае беды. Ну а пока, - профессор снова улыбнулся, - пока ребята в шутку называют нашу команду «Охотники за приведениями».

Я слушал не перебивая. Стоя в маленькой, пыльной преподавательской комнате - а разве факультативному курсу могли отдать хорошее помещение - я слушал и не дышал. Если бы мне рассказывал об этом кто-нибудь другой, например, Костик, я бы, наверное, рассмеялся и ушел. Но слышать такое непосредственно от профессора Семенихина было иным делом. А Михаил Александрович продолжал.

- На самом-то деле, если вдуматься, мы никакие не охотники. Нет у нас ни бластеров, ни ловушек…ну вы помните? Как в том фильме, про «Настоящих охотников за приведениями». У нас есть лишь малая часть оборудования, которое производит не поиск призраков, а делает некоторые замеры физических характеристик. А уже по этим замерам мы делаем вывод - есть перед нами что-то необъяснимое и сверхъестественное, или же это обыкновенное природное явление. И даже если перед нами что-то совершенно необъяснимое, неподвластное физическим законам нашего мира, все равно мы и поделать-то ничего не можем. Нечем нам с потусторонними силами бороться, будь то призраки, или иные проявления других реальностей. Мы всего лишь собираем данные, накапливаем их и изучаем.

Профессор вздохнул и на минуту задумался.

- Наше государственное главенствующее предприятие, в случае необходимости, выделяет нуждающимся временное жилье, как правило, это недорогие коммунальные квартиры. А наш негосударственный богатый спонсор может выкупить в свою собственность, или в собственность своей компании жилье с потусторонними проявлениями, для дальнейшего всестороннего изучения данных процессов. В общем и целом, помимо нашего простенького оборудования, у нашей команды есть только мы - ее верные подданные, - с улыбкой закончил свое пояснение Михаил Александрович.

- И как часто люди обращаются за вашими услугами? – не удержался я от вопроса.

- Часто, - невесело ответил профессор. – Но как правило, а правило это в девяноста семи – девяноста восьми случаях из ста, причины подобных явлений вполне заурядные. А чтобы добраться до тех самых двух – трех случаев из ста, зачастую приходится выполнять рутинную и скучную работу.

- И как же вы поступаете, когда находите те самые два-три «ваших» случая? – вновь не удержался я.

Продолжение скоро.
П.С.Прошу прощение, если что - отредактированный текст принадлежит редакции, выкладываю свой.

Спасибо за внимание, дорогие друзья! Не стесняйтесь лайкать, подписывать и комментировать - паранормальное рядом! :)

Продолжение жуткой длиннокрипипасты! Рассказ затянулся, но прочитать стоит всю серию! Финал уже близко!

Начать читать многоэтажки можно тут: https://author.today/work/360911

Начало многоэтажек-3: Многоэтажки-3. Пролог

Предыдущая часть: Многоэтажки-3. Часть XXV

Часть XXVI

Мы вышли из этой химгидрохуйни и спешно пошагали туда, куда нас вёл коридор. Маша крепко держала мою руку, иногда подрагивая. Мне было очень грустно осознавать тот факт, что девушка сейчас пребывает в сильном шоке. Наверное, после такого, нужно человека укутать в плед, дать ему тёплый чай и уложить в постель отдохнуть. Но сейчас, блять, так нужно было сделать со всеми нами, но имеем что имеем.

- Где был лифт? - спросил я.

- Я ебу? Забыл, что мы через кабинеты ебучие щеголяли? - буркнул Алекс, держа наготове обрез.

- Кстати, как тебе идея попробовать снова пройти через кабинеты? Может так, куда выйдем, а то тут один ебучий коридор, который, кажется, не ведёт никуда.

- Ага, я смотрю ты у нас дохуя умный. Они же настолько дебилы, что оставляют двери открытыми! - Алекс показательно подошёл к одной из белоснежных дверей и дёрнул за ручку, которая не поддалась, - видишь?

- Не могут же все двери быть закрытыми! - возразил я и дёрнул противоположную.

Она тоже оказалась закрыта. Тогда я подошёл к следующей и дёрнул её за ручку. Без результата.

- Серёга, угомонись. Идём так.

- Так опасно. За каждым поворотом может быть уже отряд, готовый расстрелять нас!

Я дёрнул ещё одну дверь, и она поддалась.

- Видишь? - довольный собой ухмыльнулся я.

И в этот самый момент впереди коридора появился один ублюдок с автоматом.

- Объекты найдены, - проговорил он через рацию.

- БЕЖИМ! - крикнул Алекс и затолкал нас внутрь кабинета.

Со стороны послышалась автоматная очередь.

Здесь было до жути темно. Здесь было до жути холодно.

Алекс же закрыл дверь на замок и выдохнул:

- Надо идти дальше.

- Куда мы тут пойдём? Темно, как в жопе носорога... - выругался я.

- Включите фонарики на телефонах! - жалобно произнесла Маша.

Ну, мы и включили. И очень об этом пожалели. Комната, в которой мы оказались, совсем не располагала к тому, чтобы в неё входили. Нахуя она тогда была открыта, было известно одному Богу.

Тут стояли сосуды, не такие большие, как в той гидропараше. Сосуды тоже были наполнены водой. К ним тоже были подведены провода. Но внутри... были человеческие конечности. В каких-то банках были кисти рук, в каких-то ступни, в других целые ноги и руки, было много небольших сосудов, размерами с трёхлитровые банки, в которых плавали отрубленные головы людей. Помимо этого тут стояла тележка с медицинскими инструментами, на которых остались кровавые следы.

- Господи... какой ужас... зачем мы сюда пришли... - всхлипнула Маша.

- Нужно отсюда убираться. Я вижу дверь! - Алекс побежал вперёд за лучом света.

Удивительно, но к нам никто не ломился. Казалось, что даже сами громилы "Фобии" боялись сюда заходить, и потому оставили нас.

Пока Алекс пытался открыть дверь, мы услышали какое-то бульканье.

- Что это?! - сестра сильнее вцепилась в мою руку.

- Ну, тут же банки с водой. Вот она и булькает, - успокоил я её, - Алекс, пойми уже, что дверь закрыта! Что ты там пытаешься сделать?

- Что-нибудь, блять! Не сидеть же нам в этом мерзком месте!

Вновь послышалось бульканье.

- Серёг, мне кажется, что что-то движется... - проговорила испуганно Маша.

Я направил свет на сосуды. И действительно, конечности, которые плавали в этих банках, словно, приподнялись выше на поверхность. А головы... головы были повёрнуты в нашу сторону. Это было, как минимум странно и, как максимум, жутко.

- Не нравится мне это... - проговорила девушка.

Друг тем временем копошился в замке какой-то проволокой, которую, хуй знает, откуда достал.

- Ты же у нас ахуенный замочник, вроде, - заметил я, - чего так долго возишься?

- Потому что эта проволока не предназначена для взламывания замков. Но я пытаюсь ради всех нас, поэтому завали ебучку! - ласково ответил тот.

Стрёмно стало тогда, когда что-то позади грохнулось. Да нет, пизжу, не стрёмно, а страшно до усёра.

- Серёёёг... - простонала Маша.

Я с очень большой неохотой направил луч фонарика вновь в том направлении, где были жуткие конечности. И наши опасения нас не обманули: на полу стояла нога. Как она, блять, выбралась из сосуда, хуй знает, но она стояла, словно, вся остальная часть человека, служившего для неё опорой, была невидимой.

- Алееееекс! - застонали мы с Машей в один голос.

- Ну, что? - ответил недовольно тот.

- Тут нога.

- Я видел.

- Но она не в сосуде.

- А где?

- В пизде, блять! Перед нами она! - не выдержал я этого ебанутого диалога.

Друг тоже направил свет и увидел ногу:

- Пиздец... - с этими словами он направил на неё обрез и выстрелил.

И это оказалось большой ошибкой. Все головы разом раскрыли глаза, которые стали светиться ярким синим светом. Их рты открылись, и они прямо в воде стали что-то голосить, и этот голос был очень громким. Они кричали, вопили и смотрели на нас. А конечности, которые плавали в банках, зашевелились, стали бесоёбить и норовить выпрыгнуть наружу.

- АЛЕЕЕЕЕЕКС! - заорали мы с сестрой в один голос.

- Блять... какой пиздец... - прокомментировал сложившуюся ситуацию тот.

Конечности медленно выпрыгивали из своих убежищ, и их было очень много. Головы орали так, что уши закладывало, а ужас пробирал до костей. Именно сейчас я понял, что такое психическая атака, потому что корёжить от этой жути стало даже меня, а я напомню, что у меня достаточно стойкая психика.

- ААААА… КАКОЙ УЖАС… - Маша вновь схватила меня за руку.

Я же держал свободной рукой пистолет и думал о том, хватит ли мне обоймы, чтобы отстрелять все эти ебучие руки и ноги и не разбить по-новой себе нос.

- ВАЛИМ! - друг сориентировался, как всегда, молниеносно.

Он выстрелил в злосчастный замок из обреза (а раньше тямы не хватило?) и позвал нас в отворившуюся дверь.

В новой комнате было чуть посветлее, но ни капли не лучше. Тут тоже были банки, но уже с органами. К ним также были подключены провода.

- Охуеть... это сердце! И оно бьётся! - я указал на сосуд.

- Они типа заставляют органы ожить? Или просто заставляют их работать, пока делят труп подопытного на части? - спросил Алекс.

- Надеюсь, что это риторический вопрос. Потому что ответа тебе, блять, никто не даст. Но пошлите уже отсюда, нахуй.

Комната, к слову, походила на коридор, потому что она была достаточно длинная. Наверху висели длинные лампы, но из них горели не все. Помимо этого стены были серые, обшарпанные и измазанные в чём-то чёрном и красном. Это место совсем не соответствовало престижу "Фобии", но, видимо, отделка этого места не была так необходима, как всего остального. Радовало только одно - органы точно не смогут на нас напасть. Правда, позади слышалась возня, и было понятно, что наши ручки и ножки дружно "топают" за нами.

Мы естественно двигались не прогулочным шагом. Мы бежали. Бежали через эту комнату-коридор, наполненную человеческими внутренностями.

В конце нас встретила новая дверь. И она была на кодовом замке с считывателем.

- Так-с, ну, молитесь, чтобы пропуск этого лабораторного мудака сработал. Иначе, хуй мы её взломаем даже с обреза... - проговорил друг и начал шариться по карманам.

- О мёртвых либо хорошо, либо никак, - заметил я, - к тому же, он не наебал нас. Он оказался хорошим чуваком.

- Дружище, неизвестно ещё, чем бы всё закончилось, если бы мы пошли с ним. Я хоть и стал больше ему доверять, но не доверять ему я не переставал, - Алекс приложил пропуск к считывателю, и он одобрительно запищал и загорелся зелёным.

Дверь отворилась, и мы оказались в белоснежной комнате с плитками на стенах. Вот эта перемена обстановки очень сильно удивила. А ещё больше удивил тот факт, что комната была абсолютно пустой. Тут не было вообще ничего. Стоило нам только войти внутрь, как дверь за нами закрылась. И тут же послышалась сирена и комната озарилась красным светом.

- Блять... похоже, что это ловушка... - проговорил друг.

- Дверь, там! Бежим! - я показал на дверь в конце комнаты.

Как хорошо, что тут был ещё проход!

Внезапно, свет вновь сменился на жёлтый. И в тот же миг мне на руку упал очень неприятный и жуткий паук.

- Эм... очень мило, - я сбросил членистоногого, но на мою вторую тут же упал другой.

Эти пауки были мохнатые, серые, с какими-то рожками на спинах. Они были очень неприятные и жуткие, и я не понимал, как они тут очутились.

- ПАУКИ! - послышался крик Маши.

И я понял, что не я один попал под раздачу. В один миг, на нас стали падать кучи этих гадов.

Орать стали абсолютно все, даже самый стойкий и смелый из нас - Алекс.

- БЛЯТЬ, СУКИ! ИДИТЕ В ПЕНЬ! - кричал он, махая руками и пытаясь сбросить орды пауков, которые нагло ползали по его телу, рукам и голове.

- ААААА, ГОСПОДИ! НЕЕЕЕТ! - Рядом истерила Маша, дёргаясь в надежде сбросить эту мерзость.

Я от них не отставал. Не знаю, как я ещё не стал танцевать брейкданс с моими движениями, ибо были они очень дикие и истеричные.

А пауки всё падали и падали на нас. К тому же они кусались и нагло и бесцеременно заползали под одежду. Казалось, что их специально обучали при встрече с людьми так назойливо себя вести. Они совершенно не хотели от нас отцепляться, они задали своей целью заползти во все укромные места наших тел. А на Маше ведь был лишь лабораторный халат!

Послышался выстрел. То Алекс от безысходности шмальнул по членистоногим. Но помочь это особо не могло.

Те пауки, которых мы сбрасывали с себя, тут же начинали вновь ползти к нам, взбираться по ногам и заползать в брюки.

Так корчиться мы могли долго, но я совершенно случайно увидел какие-то вентиляционные решётки, через которые валил желтоватый газ.

- Это всё глюки! Они пытаются нас наебать! - крикнул я, - Пауки не настоящие!

- ЧТО-ТО НИХУЯ НЕ ПОХОЖЕ! – заметил в истерике Алекс.

Маша уже распахнула свой халат, пытаясь сорвать с тела мерзких тварей, которые облепили почти её всю. Она вопила так, как никогда в жизни, и мне было очень больно на это смотреть. А я смотрел. Я перестал дёргаться, я перестал пытаться сбросить и сорвать с себя этих ублюдков. Я был уверен, я понимал, что сюда закачали галюциногенный газ. Я понимал, что всё это ложь. Именно я, как человек, познавший истину, выхватил из рук Алекса пистолет, толкнул друзей к двери и шмальнул по ней.

К счастью моему, я попал куда нужно. К несчастью моему, пистолет опять неплохо отрикошетил мне в ебальник, но на этот раз в лоб.

- ААААААА! - кричали мои друзья, всё брыкаясь и пытаясь сорвать поганых мохнатых уёбков с себя.

- ОНИ КУСАЮТ МЕНЯ! ТВАРИ! - орал Алекс.

Я же двигался навстречу новой комнате, понимая, что это единственный наш шанс на спасение. И я вёл за собой друзей, у которых уже больше была паника от газа, чем от пауков. Наконец, мы вышли из этого жуткого места. Я закрыл дверь и принялся сбрасывать с себя остатки мохнатых гандонов. И они просто исчезали, лишь стоило их отлепить от толстовки или шеи.

- Я же говорил! - радостно пропел я.

Внезапно, в груди что-то кольнуло. Я обернулся к друзьям, и увидел, что Маша и Алекс стоят на четвереньках и сильно кашляют.

- Сука... они нас... отравили... - произнёс Алекс, а затем грохнулся на пол.

- Нет! Нет! Нет! - произнёс обречённо я.

Следующая упала Маша.

- ЧТОБ ВЫ СДОХЛИ, ЕБАНЫЕ ГАНДОНЫ ИЗ "ФОБИИ"! - закричал я в пустоту и понял, что тоже отрубаюсь.

Ещё мгновение и мой разум потух. Последнее, что я услышал - это стук моей головы о пол. А дальше наступила вечная темнота.

Продолжение следует...

Прочитать в удобном формате полностью серию можно на АТ:

Многоэтажки: https://author.today/work/360911

Многоэтажки-2: https://author.today/work/367038

Многоэтажки-3: https://author.today/work/375534

Поблагодарить автора за писанину можно тут: https://pay.cloudtips.ru/p/5fb8fda8

Это четвертая гошина история. Узнать, кто такой Гоша и что это за истории можно здесь

Было тогда лет шестнадцать. И был помнится какой-то праздник, мать дала мне деньги и отправила в нудный и ненавидимый мной поход по магазинам, я, конечно же, мог отказаться, но это означало испортить отношения с ней как минимум на два дня. Вздохнув и получив ЦУ(ценные указания) купить хлеба, причем один батон с отрубями для бабушки, как будто бабушка учует разницу с отрубями батон или нет. А так же разной продуктовой галиматьи в виде фарша, масла и прочего кулинарного разнообразия. Я вышел на улицу и начал размышлять, а куда бы мне сначала пойти. Выбор пал на новую булочную, ее недавно построили турки почему-то в виде японской пагоды.

Идти было недалеко, всего то дорогу перейти. Я приблизился к булочной и открыл прозрачную дверь, приятно тренькнул колокольчик и я оказался внутри. Убранство магазина ничем таким меня не поразило: обычные прилавки, обычные продавщицы. Несмотря на не раннее утро магазин был пуст, ну, то есть, не абсолютно, толклись там какие-то старушки и дородные тетки лет сорока-пятидесяти.
Протянув продавщице деньги, я сказал: «Два белых, один с отрубями и бородинский» И вдруг в мозгу у меня вспыхнуло « А почему называется «С отрубями»" . Не отличаясь никогда излишней стеснительностью, я задал этот вопрос продавщице. Она как-то странно осеклась и чуть не выронила предназначенный мне батон.
«Коль, тебя»,-- заорала она, куда-то в темную пустоту позади себя. «Да ладно если такие сложности я обойдусь»,- вежливо сказал я. «Нет, нет, молодой человек, Коля сейчас придет и все вам расскажет». Мне стало интересно, и я решил дожидаться неведомого Колю. А вот и он, в синем рабочем халате, небольшой такой мужичок с усиками. «Чего надо»?,- прокуренным голоском пропищал он. «Да вот молодой человек интересуется, что такое хлеб с отрубями. Расскажешь?», - проговорила продавщица, обслуживая старушку с зонтиком.
«Отчего же не рассказать и не только рассказать, но и показать», - он подмигнул мне, «Пошли»
Продавщица откинула деревянную или скорее даже пластиковую перегородку и пропустила меня за прилавок. «За мной», - скомандовал шустрый мужичок и направился, куда-то налево, я пошел за ним, мы прошли мимо стремных дверей с мощными амбарными замками и оказались, около небольшой лесенки ведущей в подвал. «Не боишься?» - спросил Коля, оскалив желтые прокуренные зубы. «А чего бояться, хлеб он и в Африке хлеб», бодро ответил я. «В Африке говоришь, ну да в Африке", как-то отстранено сказал Коля, пропуская меня вперед. "Спускайся, спускайся", сказал он, несильно подтолкнув меня вниз по лестнице. В конце лестницы была массивная железная дверь, которую Коля, долго мыкаясь, открыл ключом, «Заходы» почему-то с грузинским акцентом проговорил мой проводник. Я зашел. И вот тут то меня действительно поразило - огромный зал, тянущийся возможно метров на 400. Видя мое изумление, Коля спросил: «Ну как»? «Нормально», только и смог проговорить я, вглядываясь в противоположный конец зала.

«Тута значица, у нас пекарня, полностью автоматический процесс это тебе не хухры-мухры, вот оттуда", Коля показал, куда то за себя, "Тут мы, значица, получаем муку, там печка, ну, а это", он показал рукой вдаль: "Склады, зерно, крупы всякие, всего помаленьку». «Ты спрашивал, что такое хлеб с отрубями, ну чтож пойдем покажу», он повел меня куда-то в дальний конец подвала, к небольшой белой двери с замком напоминающим замок старого холодильника, щелкнув им, он втолкнул меня внутрь, дверь за мной захлопнулась Я и оказался в огромном холодильнике.

Я как-то неожиданно быстро бросился к двери, замолотил кулаками и заорал: «Эй выпусти меня отсюда мужик, что за шутки»! В ответ мне словно в плохом фильме ужасов, раздался завывающий смех.

"Сука, выпусти меня отсюда»! - надрывался я. Поняв, что колотить в дверь бесполезно огляделся и вот тут-то ужас накрыл меня с головы до ног, словно я выкупался в липком море дневного кошмара, повсюду в холодильнике на крюках висели люди, вернее даже не люди, а их трупы, целиком и по частям, они были покрыты инеем, словно бараньи туши на холодильном складе. Да это и был холодильный склад. Наверное, стоило задуматься о себе, что-то предпринять, а что можно предпринять, задохнувшемуся от страха пареньку в железной комнате заполненной замороженным человеческим мясом. Не знаю, возможно, именно в тот момент я немного повредился в рассудке, сел в углу этого морозильника и впал в какой-то странный ступор, мне не было даже холодно, мне было просто никак, совершенно никак, и совершенно все равно. Как только я открывал глаза, я видел покрытую инеем женскую ногу, на пальцах ноги угрюмо посверкивал матированный инеем темнобордовый лак. После этого я снова закрывал глаза и уходил далеко в себя оставляя тело замерзать в этом гробу. Не знаю, что вернуло меня. Наверное холод. Он все таки пробрался под мою майку Motorhead "1916" и черепа Lemmy, Wizzo, Philthy и Wurzel покрывались серебристым инеем.

Пытаясь не обращать внимания на развешанные, словно елочные игрушки трупы, я огляделся вокруг, высота этого холодильника была около трех метров, о том, чтобы взломать дверь не могло быть и речи, железная дура с уплотнителями из жесткой резины. На потолке я заметил трубы, по которым циркулировал фреон, но как туда добраться? Превозмогая отвращение, я схватил ближайший труп за ноги, он был твердым как кора дуба, подтянулся и полез по трупу вверх, наконец, я зацепился за крюк, на котором он висел и встал на плечи этого бывшего обитателя поверхности, ухватился за цепь, к которой был приделан крюк, она же в свою очередь крепилась к потолку. Наступив одной ногой на голову мертвеца, я попытался достать фреоновую трубку и чуть не упал, слипшиеся обледеневшие волосы плохая опора для кроссовок Simod.
Нет, голыми руками ее не взять, я пошарил у себя в кармане, ничего подходящего не обнаружил, хотя нет, пожалуй, связка ключей, зажав ее наподобие кастета и акробатически удерживая цепь одной рукой, я раскачивал труп, пытаясь достичь нужной амплитуды, чтобы продырявить фреоновую трубку. Наверно со стороны это выглядело комично. Раскачавшись, я с силой ткнул ближайшую трубку, это оказалось не так то легко, трубка сделанная из пищевого алюминия так просто не хотела подаваться, наконец, то я проткнул ее, раздалось шипение и фреон начал выходить с легким свистом из пробитого мной отверстия. Температура должна скоро упасть, и этот чертов маньяк из этой маньяческой булочной Коля должен был проверить в чем дело, но как скоро это произойдет, успею ли я тут совсем окочуриться или смогу все-таки выбраться. Уже не замечая трупов вокруг, я решил повредить как можно больше трубок, не менее пяти раз, я взбирался на мертвецов и протыкал трубопроводы своими ключами, а одну из трубок я выдернул и отломил.
Мне оставалось только ждать, наверняка сработает сигнализация, о том, что холодильник не охлаждает. Я снова сел в угол и погрузился в медитативное забытье.
Но звук открываемой двери я услышал словно, звон миллиона будильников. Я открыл глаза, действительно входил мой старый друг Коля, он даже не посмотрел на меня, видимо посчитал, что я заснул и медленно умираю, отодвинув мешающее проходу мужское тело, Коля пошел к дальней стенке холодильника, я вскочил на ноги и как только Коля повернулся ко мне спиной прыгнув на него сзади, вонзая свой алюминиевый штык ему в шею, Коля захрипел, как поросенок и кинулся к выходу.

Я продолжал методично втыкать в него свое оружие. Около выхода он рухнул и попытался руками и зубами достать меня. Как только Коля оказался ко мне лицом, я с силой воткнул трубку ему в горло и в меня пройдя через нее ударил фонтан густой и теплой крови, стало гораздо теплее. Еще раз взвизгнув Коля задергался и умер. Я поднялся, поскользнулся на его крови, упал и снова поднялся.

Медленно, все еще сжимая свой штык в руке пошел к выходу. Наверно я был весь в крови и когда появился в торговом зале булочной, все, открыв рты, таращились на меня. Продавщица протянула мне пакет с хлебом сказав только: «Вы забыли». Я поблагодарил ее и вышел на улицу. Долго думая, а что же такое хлеб с отрубями я решил, что замороженные человеческие тела стругают электрическим рубанком, а потом эту стружку добавляют в муку, вот и получается с отрубями.

Я не зря сказал, что повредился в рассудке, когда Коля толкнул меня в тот холодильник, ибо с тех пор я ем людей вместе со своей бабушкой.

История первая
История вторая
История третья

Длинные ногти у женщины были крепкими, как панцирь. Белыми, вроде фарфоровых, а может коленных, чашечек... Она неудачно взмахнула рукой при развороте, сидя спиной ко мне, пока я подавал кофе. И пробила мне остро заточенным ногтем вену на запястье. Я залил всё, прежде чем она же замотала мне руку полотняной салфеткой с колен.

Отсиживался, бледный, в подсобке за кухней. Сфокусировался на своей произвольно дрыгающейся ноге. Мандраж не проходил, в зале продолжались неприятности. Я обслуживал очень серьёзный корпоративный стол, с дорогими винами и изысканными яствами. Фешенебельные клиенты, отмечавшие сделку.. А теперь там кому-то нехорошо, чьё-то кутюрное платье я измазал; их надо пересаживать, умильно извиняться и всё подавать за счёт заведения. Сижу на психозе, хотя кровь ещё на пол капает, уже полотенце напиталось. Как гвоздём пробила, ну надо же.

Заходит тут виновница моих бед. Весь низ и бок атласного платья у неё в пятнах. Смотрит на меня величественно, иначе не скажешь. Наклоняется и говорит мне членораздельно, как глухому. (Да я и правда звука не слышу, состояние обморочное, просто смотрю на губы её, как они двигаются, точно розоватые створки раковины с моллюском.)
- У нас обоих неприятности. Нехорошо вышло, извини. Я тебя отвезу сейчас домой. Вставай и пойдём.

Я встал и пошёл, оставляя дорожку капель. Что было у неё дома - невозможно ни рассказать, ни найти такие слова даже, чтобы это всё стройно объяснить. Я был моллюском в раковине, где створки забило илом, а на него налипли песок и грязь.

Ранним мутным утром она меня бросила, конечно, на самом деле - вывезла к пригородной остановке и усадила на скамейку рядом с бабулями в платочках. Они крестились, шушукались и звали с собой в храм, к заутрене... Я перепугался и накричал на них отборной бранью, чтоб отвалили.

Теперь я больше всего боюсь встречи с Ним. С Другим, понятно, но ведь Он также спросит. По грехам по своему раскладу: как ты жил, что делал, был ли предан... А я владею одними сомнениями, которыми не поделишься. Одинок ведь я безмерно, живу пустее самой пустоты.

Однажды позвонил той, с костяными ногтями, увидел интервью с ней в рекламном буклете, так и вычислил. Она отчитала меня за колебания. Сказала: Он не поймёт и не простит. Никакой из Них, имей в виду, малодушия не прощает.