Иллюстрация Александры Давидович
И вышел. Жильцы не поняли, но обсудили: кто-то поддержал, кто-то махнул рукой. Напарнику пришлось объясняться. Оказалось, запор трухлявый, не держит, перекрыть намертво нельзя: вода накопится, и под напором сорвёт. Закупорили, как получилось, но вода всё равно вытекает, и для неё нужно подвести шланг. А канализационный люк при перестройке закрыли крыльцом: его нужно поднять, и тогда дверь заблокируется.
— И долго мы должны тут сидеть?! — взъярилась женщина в розовом халате из дешёвого шёлка.
— А то ты куда-то собиралась в выходной, — прыснул мужчина в брюках и майке.
— Ой, Алексей!
— КОРОЧЕ! Воду перекрываем или нет?
— А чего? Ну да… да… куда деваться… И так везде!
К водопроводчику подошла девушка.
— Извините, а скажите: надолго так?
— Часа три, пока такую трубу не привезём.
— Хорошо, спасибо.
— Да не за что.
Жильцы разошлись по квартирам, двери хлопнули по разбитым косякам, водопроводчики занялись работой.
— Из-за двери не дотянемся.
— Давай изнутри направлю.
— А как выйдешь?
— Да через чёрный ход.
— Ну да.
Ира вернулась к себе. Сначала зашла в соседнюю комнату, объяснила соседу, дряхлому деду, что происходит. Потом к себе. Саша поднялся, застелил постель.
— Ты хотел поспать… Не дали?
Парень махнул рукой, Ира чмокнула его в щёку.
— Пойду готовить.
— Не надо, там уже тётки засели демонов кормить. Давай тут погрызём, сейчас дам.
Каждая из четырёх квартир делилась на две комнаты и ванную с туалетом, в центре была общая кухня. В ней сидел за столом мужчина и две женщины готовили. Они болтали, суетились от плиты до холодильника непредсказуемыми путями, но друг другу не мешали. Мужчина подошёл к раковине, открутил кран, посмотрел секунды четыре, после чего закрутил и понёс посуду к себе. Шлепки отстучали семь шагов в соседнюю комнату.
Женщины переглянулись и затрещали громче и быстрее.
— Ну, Свет, это да!
— Мой тоже ворчит, но хватку мою знает.
— А что, такой возраст, пацаны же.
— Вы в десятый пойдёте? Гришка ни в какую, у него друзья в колледже все.
— Да хочу, конечно, но сама знаешь — потом экзамены, вот их боюсь. Они ж годами дурака валяли, их не учили ничему, а теперь вон: «Хотите в институт, берите репетитора».
— И толку от того института? Корочка одна. У меня племянник двоюродный два закончил, а всё без работы. Я спрашиваю: «Ну чего ты не идёшь хоть куда-нибудь? Платят же». А он смотрит, как на дуру: «Хочу интересное, чтоб смысл был». Смысла ему не хватает, ой… Пока мамка кормит — оно-то да.
В открытую дверь постучались: заглянул Игорь, водопроводчик.
— Всё сделали, теперь ждите: как трубы получим — сразу приедем. У вас чёрный ход где?
— Налево сразу, — показала Света. — Только он завален там… А вам зачем?
— Из дома выйти: дверь-то замуровали.
— Ой, а он закрыт, — подхватила Люда.
— Ну логично. У кого ключи? — водопроводчик улыбался, но нетерпеливо притопывал.
— Так. Тарасевичи были? Они следили, но уже съехали три года, — засуетилась Света.
— Кто-то из управы приходил проверял.
— Но для него тоже ключей не нашли: мы ещё скидывались на пожарную справку или штраф…
— Ну так у кого спросить? — поторопил водопроводчик.
Женщины изобразили печаль.
— А мы и не знаем.
— Ладно… На всех окнах решётки?
— Должны быть, они же для безопасности! Но спросите по комнатам заодно про ключ.
— В пятую и шестую не ходите, это наши! — крикнула Люда.
Игорь ушёл. Его не пустили в комнаты рядом с кухней, ему показал свои аж две Алексей. Он мягко пожал руку и поинтересовался, не нужно ли чего.
— Нужно, выйти отсюда хочу, — вздохнул Игорь.
С этим никто помочь не сумел. Его угостили чаем Саша с Ирой и отговорили стучаться к деду: он отсыпается в середине дня. Игорь позвонил напарнику, машина за окном газанула и затихла в конце улицы. Саша представил, как водитель выглядывает из бокового окна в слепой зоне у гаражей. Ира предложила постучаться к соседу напротив: у него две комнаты — сможет приютить.
В левом крыле начинались страдания: подростки не знали, где им теперь курить. Даже не сигаретная ломка была проблемой: им теперь негде было спрятаться от назойливых матерей. Обычно Сёма с Гришей дымили за углом их же дома. Это бесило Алексея, и, если он не просто возмущался, а матерился и грозился выйти, парни уходили к следующим окнам: там заодно можно было поглазеть на худую спину соседки. Её парень не ругался, а молча закрывал бледные занавески.
— С мужиком этим угар, сидит теперь с нами.
— Кайф же, зато не работает.
— Как думаешь, Лексеич уже взялся за него?
Гриша рассмеялся противно, по-ишачьи. В дверь постучали, но парни не отреагировали. Тогда открыли соседи, и Сёма с Гришей прислушались к голосам матерей. Водопроводчик собирал всех на кухню. Парни выждали и приоткрыли дверь, прислушались. Аварийный экипаж уехал по вызовам, а значит, нужно будет ждать ещё. На кухне загомонили. Сёма поморщился, услышав мать. Уковылял бормочущий дед. Без него стали спорить, как делить воду.
— Всю соберём, на всех поделим, по-соседски!
— Вы так любите «совок»?
— Да у тебя делиться нечем, да?!
— Как раз есть чем, поэтому оставлю себе.
— Мужики непонятно что думают…
— Да пусть сидят, их не колышет.
Парни одновременно покосились на дверь напротив. Мужики жили здесь месяца три, но точно сказать было нельзя: никто не помнил, как они появились. И никто из жильцов бы не ответил наверняка, сколько их: двое, трое. На кухне или в коридоре всегда по одному… То ли вахтовики, то ли уголовники.
— Вызовем такси и доплатим, чтоб воды купил.
— Ага, и как он её передаст? На окнах решётки.
— Литровые пролезут. Давайте думать, сколько нам нужно, по сколько скинемся. Игорь, долго нам сидеть?
Ответа парни не расслышали: соседи пошли проверять решётки.
— Реально пролезет, да и полторашка даже.
— Смотри, можно её вообще из стены выломать.
— Ага! И всё ёбнется! Помнишь, в толчке плитку в унитаз смывали? А случайно же, еле задели.
Такси подъехало со стороны Алексея, он любезно пустил всех – впервые с поры, как выкупил вторую комнату. Таксист открыл багажник.
— Блядь! Да что ты сделал?! Мудак… Ну сказали же…
В багажнике рядком стояли четыре пятилитровых бутылки.
— Молодой человек, мы же просили!
— Чего? Я посчитал: ровно двадцать литров, вот и взял подешевле. Вам же лучше.
— Ты решётки видишь?
Таксист увидел, прикусил губу, собирался высказать что-то резкое, но совесть в семьсот рублей не дала.
— Да всё нормально, — успокоил Игорь. — Воронка есть? Кастрюли чистые? Несите что есть, пусть с улицы перельёт.
Разобрав банки и выцветшие пластиковые бутылки, люди снова разошлись. Тётки снова начали что-то варить, когда им под руку попался Алексей. Света двинула его к шкафу, Люда оттеснила к окну.
— Да дайте доесть!
— Кто тебе мешает?
— Дети ваши, кстати говоря. Объясните им, пожалуйста, что курить можно не только под моим окном. У меня шторы пропахли!
— Мой не курит, — бросила Люда через плечо, Света сжала губы, но промолчала.
— Я их водой оболью в следующий раз, — Алексей повернулся к окну и вздохнул.
— Я те д-дам! Не надо тут.
Алексей сунул тарелку в раковину, открыл кран... закрыл, пошёл к себе. В коридоре его пропустил Саша. Обменялись понимающими взглядами: один вытерпел, второй ещё получит. Саша с разбегу из коридора подлетел к холодильнику, пока Люда стояла спиной, но Света его заметила.
— Сашенька, скажи своей, что мне надоело.
— Хорошо, скажу.
Тётки каждый раз тормозили, когда он с ними соглашался, и не понимали, как дальше спорить. Саша успел намазать два бутерброда маслом, взялся за третий.
— Нет, ну всё же, Саша!
— Да?
— Лифчики по коридору опять развесила, РО-ЗО-ВЫ-Е! Дети же видят.
— Вашим детям по пятнадцать, они и не такое видели.
— Четырнадцать! В семью не лезь! Я прошу нормально, вот и вы давайте.
Нож соскользнул с булки и ткнулся в изрезанную клеёнку.
— Да… Даём.
— Ещё деду вашему скажите, — подключилась Люда. — Ну каждое утро под ногами путается! Мне на работу, моим — в школу, а он тут как тут.
— Это не мой дед.
— Да плевать. Вы с ним вроде не ругаетесь — так скажите.
— Потому и не ругаемся, — прошептал Саша, взял тарелку и вышел. Вспомнил, что не взял сок, притормозил, взвесил то, что было у него в руках, и вернулся, поморщившись.
— И знаешь что… — Люда перешла на шёпот, как будто ей было что скрывать от подружки. — Потише бы вы… Я ночью хожу, слышу иногда, а если дети… Ну сам пойми.
Саша сжал зубы и зажмурился, взял пакет сока на ощупь. Ещё слово, и он ей выскажет, ещё только одно слово… Люда вернулась к плите, он медленно вышел. В комнате был Игорь, Ира пригласила его пообедать. Она рассказывала про Алексея, соседа через коридор. Он не вписывался в этот коммунальный мир: у него вроде были деньги, и он постоянно говорил о каких-то проектах. Хотя тётки сплетничали, что он каждый раз прогорает.
— Но он единственный с мужиками сумел заобщаться, — заметил Саша.
— А кто они? — спросил Игорь.
— Мы не знаем, они всегда сами по себе. Но Алексей как-то угощал их, они пили в его комнате. Хотя как-то неудачно. Я не слышал, что он им затирал, но над ним смеялись.
— Потом пьяного в коридоре оставили, — добавила Ира.
— Ясно, у вас тут общение такое.
— Говнистое, я бы сказал, — оценил Саша.
— А что сами? Давно живёте тут?
Пара переглянулась.
— Год, с начала учёбы.
— Да, общежитие не дали, а квартира получше для нас дорогая.
— Но вообще-то мы хорошо устроились: близко, реально дёшево, условия лучше общажных, ванная своя.
— Только в соседях проблема, — усмехнулся Игорь.
— Да.
— Вот уж да…
Проскрипело за стенкой, отворилась дверь, хлопнула. Раздался кашель, глухой мат, шаги вдоль стенки. По двери протёрлись плечом. Дед доковылял до кухни, шлёпнулся на стул и задумался, что ему здесь нужно.
— Салам пополам, — поздоровался Гриша, Сёма рассмеялся и подхватил.
— Чеканок бы раздавить, а, сосед? Мерзавчика, а?
Дед отмахнулся, полез в шкаф.
— Задрал, — вздохнул Гриша. — Так вроде весёлый, а бесит по утрам: всё время топчется по кухне, по коридору, туда-сюда ходит.
— Тебе мать говорила, что можно его комнату получить? Она узнавала, когда он с пневмонией слёг зимой. Но Лексеич, сука, тоже лезет! Вот что он? Квартирным бизнесом занялся, что ли?
Дед поднял голову. Понял, что говорят о нём, но не расслышал, так что рявкнул дежурное:
– Ещё так, и я вам! Будете знать…
На него давно не обращали внимания, пока он не влезал лысой головой между говорившими или не съедал из чужой тарелки. Никто уже не понимал, вредничает он или правда забывается. Сейчас дед достал из микроволновки миску и шкрябал ложкой макароны. Он замирал на секунды, прислушиваясь, и ниже опускал голову.
— Хлебай, хлебало, — вздохнул Гриша.
— Пойдём к нам? — предложил Сёма.
— Да там начнётся…
— Тихо! Это кто вышел? Чья дверь? — Сёма насторожился.
На кухню заглянул Игорь, кивнул, пошёл дальше. Ира, Саша и Алексей встали у порога, водопроводчик привёл их матерей.
— Мужикам постучи.
— Уже, сейчас придут, — Игорь подтолкнул всех внутрь, оглядел, убедился, что слушают. — Моя бригада получила один ремонтный комплект для ваших труб: это пока на одно крыло дома, второе только завтра. Нужно решить, какую половину чиним первой.
— Чего решать! — Люда вспыхнула, пока никто не сообразил. — Нашу, конечно. У нас дети, у нас людей-то больше.
— У нас пожилой человек, — возразил Алексей. — Тогда пустите его к себе, если захочет помыться или ещё чего.
— Хер! Пропердит всю квартиру!
— Тише… Ну тише же! – взмолился Игорь.
— Я ветеран, с-сука!
Все вздрогнули. Но дедушка уже успокоился, положил ложку и вымазал палец соусом.
— Нам не принципиально, нам нормально, — прокомментировал мужчина из ближней комнаты через порог и закрыл дверь.
— Я категорически не согласен, — Алексей помотал головой.
— Буржуйчик заговорил!
— Буржуйчик платит ваши долги за общий свет, говорит с хозяевами и…
— И отжимает комнаты по одной! Будь мой муж тут, ты бы ссать ходить боялся!
— Стоп! — Игорь вскинул руки, но его не услышали.
Саша тронул водопроводчика за руку, покачал головой. Они вышли и оставили ругань в кухне.
— Лучше завтра, но всем одновременно, иначе загрызут.
Игорь уговорами и окриками развёл жильцов по комнатам, на кухне остались подростки.
— Тяжко с нами, да?
— Да… чего они все такие?
— Твари, — кивнул Гриша.
— Гниды, — подтвердил Сёма.
— Ну а вы что? О будущем думаете?
— Да всё там ясно.
Гриша развернул перед наивным сотрудником водоканала полную карту возможностей, стопроцентных перспектив и сладких подробностей. Игорь улыбнулся.
— Ребят, вы собрались в железнодорожное ПТУ и даже не на машинистов. Откуда такая роскошь?
— Есть, есть варики, — Сёма подмигнул и рассмеялся.
— У меня в Тобольске полно друзей было: все так мечтали, а сейчас кто что. Думайте серьёзно о жизни, она не очень длинная.
Вернулись Саша с Ирой, набрали воды из общей кастрюли. Поболтали вполголоса. Парни покосились через плечо: Ира собирала волосы, глядя в отражение в грязном окне.
— Во шаболда, — шепнул Сёма громче, чем собирался.
Саша подскочил к столу и ударил неловко, глупо, ладонью. Подросток качнулся на стуле, схватился за стол и свалился со скатертью в руках. Гриша вскочил, нерешительно глянул на Игоря.
— Я бы и тебе переебал, — спокойно произнёс тот.
Сёма, не поднимаясь, вдоль стенки выкарабкался в коридор, друг — за ним. Ира отвернулась, её плечи вздрогнули, и она вышла. Игорь сел за стол и вздохнул.
— Ей стыдно, будет плакать…
— Так иди утешай.
— Не сразу, нет. Как достали эти зверёныши.
Игорь отвёл взгляд, уставился в стёртый узор на обоях — стыдно было за всех. В коридоре стукнуло, затопали, бегом вернулась Ира.
— Старику плохо!
Дед то ли выходил, то ли возвращался, когда его подкосило. Он сидел у закрытой двери в комнату, раскинув ноги, и будто спал.
— Ну, пульс… медленный какой-то, — проверил Игорь.
— Я скорую вызову.
— Толку? Двери закрыты.
— Ох, чёрт!
В этот раз собирать никого не пришлось, Алексей выглянул на шум, тётки прибежали ругаться за мальчиков. Потормошили деда ещё раз, он то ли простонал, то ли скрипнул половицей.
— Всё равно надо вызывать: не заберут — хоть лекарство дадут через окно.
— Какой идиот потерял ключи от чёрного хода, хотел бы я знать… — покачал головой Алексей.
Попытались поднять старика, испугались, что опасно, оставили на полу. Игорь ещё легонько потормошил, снова проверил пульс? на руке не нашёл, только на шее.
— У него давление падает: так было уже, мы таблетку давали, — сказала Ира.
— Есть таблетки?
— У мужчин брали…
— Ну так и иди к ним.
Девушка побежала, постучала.
— Что за кипиш? — выглянул жилец. — Да нет уже аптечки. Скорая чего? А, дверь… Ключа нет… Не барагозь, что там за замок?
Через минуту мужчина — Ира могла поклясться: не тот, который был, — вышел и молча подошёл к аварийному выходу. Игорь включил ему фонарик с телефона, блеснули отмычки, обёрнутые замаслившейся тряпкой.
— Слесарские, — пояснил жилец.
Он воткнул пару щупов, отложил, взял другие, один поменял. Игорь настроился на сосредоточенную возню, как в кино, но мужчина быстрыми волнообразными движениями расчесал замочную скважину изнутри, провернул, ещё раз расчесал и опять провернул. И нажал ручку — дверь открылась.
— А чего сразу не открыл…
— Вы же не просили.
Про деда даже забыли. Ира протолкнулась, выбежала на улицу звонить врачам. Подростки вслед убежали курить, а остальные выстроились в коридоре. Дверь без пружины, не захлопнется. Через неё видно лужу и косую красную полоску: отражается вывеска гаражной шиномонтажки. Недоверчиво прокрались звуки: машины, тормозящие на повороте рядом, какой-то глухой звон из дома сбоку, хлопки вороньих крыльев. Лужа зарябила от ветра.
Редактор Елена Горкальцева
Другая современная литература: chtivo.spb.ru
Об авторе
Андрей Кузнецов, г. Балашиха, 1996 года рождения. Филолог и учитель русского языка.
