Новостями навеяло
Читаю новости о профессиональных новоэмигрантах в Европе, и тут, что называется, музыкой навеяло...
Но что-то подсказывает, что года у них не будет.
0 просмотренных постов скрыто
Лига Наций, ПАСЕ, ООН и другие) отрывок из "Золотого телёнка"
Навеяло вот этим постом
ПАСЕ, не могу вас послать в заголовке, но думаю в комментах пошлют вас…
и комментариями под ним.
Они ежедневно прочитывали московскую "Правду", -- местную прессу они не уважали, -- и все, что бы ни происходило на свете, старики рассматривали как прелюдию к объявлению Черноморска вольным городом. Когда-то, лет сто тому назад, Черноморск был действительно вольным городом, и это было так весело и доходно, что легенда о "порто-франко" до сих пор еще бросала золотой блеск на светлый угол у кафе "Флорида".
-- Читали про конференцию по разоружению? - обращался один пикейный жилет к другому пикейному жилету. -- Выступление графа Бернсторфа.
-- Бернсторф-это голова! -- отвечал спрошенный жилет таким тоном, будто убедился в том на основе долголетнего знакомства с графом. -- А вы читали, какую речь произнес Сноуден на собрании избирателей в Бирмингаме, этой цитадели консерваторов?
-- Ну, о чем говорить... Сноуден-это голОва! Слушайте, Валиадис, -- обращался он к третьему старику в панаме. - Что вы скажете насчет Сноудена?
-- Я скажу вам откровенно, - отвечала панама, - Сноудену пальца в рот не клади. Я лично свой палец не положил бы.
И, нимало не смущаясь тем, что Сноуден ни за что на свете не позволил бы Валиадису лезть пальцем в свой рот, старик продолжал:
-- Но что бы вы ни говорили, я вам скажу откровенно-Чемберлен все-таки тоже голова.
Пикейные жилеты поднимали плечи. Они не отрицали, что Чемберлен тоже голова. Но больше всего утешал их Бриан.
-- Бриан! -- говорили они с жаром. -- Вот это голова! Он со своим проектом пан-Европы...
-- Скажу вам откровенно, мосье Фунт, -- шептал Валиадис, -- все в порядке. Бенеш уже согласился на пан-Европу, но знаете, при каком условии?
Пикейные жилеты собрались поближе и вытянули куриные шеи.
-- При условии, что Черноморск будет объявлен вольным городом. Бенеш-это голова. Ведь им же нужно сбывать кому-нибудь свои сельскохозяйственные орудия? Вот мы и будем покупать.
При этом сообщении глаза стариков блеснули. Им уже много лет хотелось покупать и продавать,
-- Бриан-это голова! - сказали они вздыхая. - Бенеш -- тоже голова.
Когда Остап очнулся от своих дум, он увидел, что его крепко держит за борт пиджака незнакомый старик в раздавленной соломенной шляпе с засаленной черной лентой. Прицепной галстук его съехал в сторону, и прямо на Остапа смотрела медная запонка.
-- А я вам говорю, -- кричал старик в ухо великому комбинатору, -- что Макдональд на эту удочку не пойдет! Он не пойдет на эту удочку! Слышите?
Остап отодвинул рукой раскипятившегося старика и выбрался из толпы.
-- Гувер-это голова! - неслось ему вдогонку. - И Гинденбург -- это голова..."
Показать полностью
На "кончину" Tornillo
В связи с тем, что Пикабу очередной раз показало свою силу и несколько минут назад нас покинул @Tornillo, повторив судьбу мундака, вспомнились отличные эпизоды из шедевра Ильфа и Петрова:
Я часто был несправедлив к покойному. Но был ли покойный нравственным человеком? Нет, он не был нравственным человеком. Это был бывший слепой, самозванец и гусекрад. Все свои силы он положил на то, чтобы жить за счёт общества. Но общество не хотело, чтобы он жил за его счет. А вынести этого противоречия во взглядах Михаил Самуэлевич не мог, потому что имел вспыльчивый характер. И поэтому он умер. Всё!
Показать полностью
"Поле чудес в стране дураков" . Про биржи, брокеров, иностранные акции и чем все это закончится
"Не прячьте ваши денежки по банкам и углам! Несите ваши денежки, иначе быть беде!" - к/ф Буратино
"Инвестиции - это просто!" из рекламы на Ютьюбе
"Ваши средства и инвестиции в безопасности" - глава ЦБ
Люди еще не понимают, что происходит, и цепляются за свои финансы, которые вложены хер знает куда и, как оказалось, вообще ничем не защищены. Банки и брокеры кладут на клиентов хер. Дальше приведу простые современный примеры с картиной того, что ваши акции - не ваши, и с примером перевода клиентов от брокера к брокеру, которое никак не помогает продать свои "акцЫи".
Нас кинут, господа. Поговорим про иностранные акции. СберБанк, например, переводит клиентов без их согласия к другому брокеру в неизвестный депозитарий до 13.04.22.
Клиент не может отказаться от перевода. Брокер не определен, как и депозитарий. К слову, интересен пример клиентов ВТБ: их без спроса перевели в Альфу, а теперь из Альфы еще куда-то. Это как по утопающей подводной лодке бегать в поисках безопасной каюты, это же йобаный цирк какой-то.
Есть мнение, что это конец рынка иностранных акций и будущий хитрый отъем собственности. Почему? Вот смотрите, если акции США куплены давно на Мосбирже, то от перевода к другому брокеру не жарко и не холодно, их все равно не продать, хоть в какой депозитарий в РФ не переведи... Нахрена это все? А вот брокер и депозитарий имеют значение, потому что у мелкого брокера может проблема как в УниверКапитал. И скорее всего, так и будет. Капиталы просто отожмут по схеме Универа, когда акции клиентов, не играющих на плечи и не использующие кредитные средства, просто продали. Продали их СОБСТВЕННЫЕ средства. Это как при банкротстве банка вашу ячейку с бабушкиными драгоценностями вскрыть и забрать просто так.
И мы ничего не сделаем. Ни Сбер, ни Открытие, ни ВТБ не спрашивают мнения клиентов. Я лично готов хоть 10 лет ждать, но в более надежном депозитарии и брокере, хоть и замороженном. В общем, игры в биржи заканчиваются. Договора с брокерами ничего не значат, деньги и "цЭНные бумаги" нам не принадлежат, никто ни за что не отвечает. Ситуация с УниверКапиталом - показательный пример, не говоря уже о дрочилове с переводом от брокера к брокеру. С другой стороны, деньги при стремительно наступающем коммунизме нам будут уже не нужны, а тем более не нужны - в раю.
Мы будем как пикейные жилеты у Ильфа и Петрова. А ведь это уже почти так...
"Это были странные и смешные в наше время люди.
Почти все они были в белых пикейных жилетах и в соломенных шляпах канотье. Некоторые носили даже шляпы из потемневшей Панамской соломы. И уже, конечно, все были в пожелтевших крахмальных воротничках, откуда поднимались волосатые куриные шеи. Здесь, у столовой э 68, где раньше помещалось прославленное кафе «Флорида», собирались обломки довоенного коммерческого Черноморска: маклеры, оставшиеся без своих контор, комиссионеры, увядшие по случаю отсутствия комиссий, хлебные агенты, выжившие из ума бухгалтеры и другая шушера.
Когда-то они собирались здесь для совершения сделок. Сейчас же их тянули сюда, на солнечный угол, долголетняя привычка и необходимость почесать старые языки. Они ежедневно прочитывали московскую «Правду», — местную прессу они не уважали, — и все, что бы ни происходило на свете, старики рассматривали как прелюдию к объявлению Черноморска вольным городом. Когда-то, лет сто тому назад, Черноморск был действительно вольным городом, и это было так весело и доходно, что легенда о «порто-франко» до сих пор еще бросала золотой блеск на светлый угол у кафе «Флорида».
— Читали про конференцию по разоружению? — обращался один пикейный жилет к другому пикейному жилету. — Выступление графа Бернсторфа.
— Бернсторф-это голова! — отвечал спрошенный жилет таким тоном, будто убедился в том на основе долголетнего знакомства с графом. — А вы читали, какую речь произнес Сноуден на собрании избирателей в Бирмингаме, этой цитадели консерваторов?
— Ну, о чем говорить… Сноуден-это голОва! Слушайте, Валиадис, — обращался он к третьему старику в панаме. — Что вы скажете насчет Сноудена?
— Я скажу вам откровенно, — отвечала панама, — Сноудену пальца в рот не клади. Я лично свой палец не положил бы.
И, нимало не смущаясь тем, что Сноуден ни за что на свете не позволил бы Валиадису лезть пальцем в свой рот, старик продолжал:
— Но что бы вы ни говорили, я вам скажу откровенно-Чемберлен все-таки тоже голова.
Пикейные жилеты поднимали плечи. Они не отрицали, что Чемберлен тоже голова. Но больше всего утешал их Бриан.
— Бриан! — говорили они с жаром. — Вот это голова! Он со своим проектом пан-Европы...
— Скажу вам откровенно, мосье Фунт, — шептал Валиадис, — все в порядке. Бенеш уже согласился на пан-Европу, но знаете, при каком условии?
Пикейные жилеты собрались поближе и вытянули куриные шеи.
— При условии, что Черноморск будет объявлен вольным городом. Бенеш-это голова. Ведь им же нужно сбывать кому-нибудь свои сельскохозяйственные орудия? Вот мы и будем покупать.
При этом сообщении глаза стариков блеснули. Им уже много лет хотелось покупать и продавать,
— Бриан-это голова! — сказали они вздыхая. — Бенеш --
тоже голова.
Когда Остап очнулся от своих дум, он увидел, что его крепко держит за борт пиджака незнакомый старик в раздавленной соломенной шляпе с засаленной черной лентой. Прицепной галстук его съехал в сторону, и прямо на Остапа смотрела медная запонка.
— А я вам говорю, — кричал старик в ухо великому комбинатору, — что Макдональд на эту удочку не пойдет! Он не пойдет на эту удочку! Слышите?
Остап отодвинул рукой раскипятившегося старика и выбрался из толпы."
Показать полностью
Ответ на пост «А если вот такая многоходовочка ?»1
Газ будем продавать за рубли , а их надо как то покупать . А вот вам ещё и Чубайса ! Пусть он вам советы даёт .
У меня вот такие ассоциации )))
Скоро открытие?
Интересные ощущения от цветовой гаммы, архитектурного стиля, погоды, воспоминаний из детства и юности, ну и конечно скульптурного ансамбля из героев «Золотого телёнка». Странно, что нет никого в костюме Бендера у входа в банк для полноты картины.
А вот ниже на фото не совсем банк, и уже не в России, но ощущается какая то незримая связь между архитектурой. Интересно будет почитать комментарии специалистов, не только в области архитектуры
Показать полностью
5
"Дай миллион, дай миллион..."
"Дай миллион, дай миллион..." Лист из серии иллюстраций к произведениям И. Ильфа и Е. Петрова. 2013 год.
Бумага, фломастеры, тушь, изограф. 600х800 мм.
Золотой телёнок
Решение режиссёра Михаила Швейцера, поставившего ряд серьёзных проблемных картин, взяться за экранизацию сатирического романа Ильфа и Петрова «Золотой телёнок», было неожиданным.
« О чём, о ком я ставлю фильм? — задавался вопросом Михаил Швейцер. И отвечал: — Да о себе, о своей жизни, вот в чем дело!... О себе — каким бы я хотел или не хотел быть. И вообще, все мы, режиссёры, сказать по совести, делаем картины о себе.
Я не хочу издеваться над Остапом. Пусть зритель вместе с умным, энергичным, обаятельным героем – может быть, сочувствуя ему, может быть, желая удачи, – пройдет крестный ход друга Уголовного кодекса и вместе с ним убедится, что в конце-то тупик! Жизнь растрачена впустую.»
Конечно, важно было не промахнуться с выбором актёра на главную роль.
В ролях Остапа и его молочного брата Шуры Швейцер видел Сергея Юрского и Леонида Куравлева, которые с блеском исполнили роли в его фильме «Время, вперед!».
На роль Паниковского претендовали Георгий Вицин и Ролан Быков. Но на пробах режиссёр попросил Зиновия Гердта подыграть претендентам в образе Паниковского, что тот превосходно сделал. Слишком превосходно сделал.
«Паниковского играть будешь ты», — сказал Гердту Швейцер. «С ума сошёл! Играть будет Ролик!» — попытался возразить Зиновий Ефимович. «Нет, Ролик тоже так считает», — ответил режиссёр. — Паниковского играть будешь ты!»
Зиновий Ефимович хотя и был немного смущен (до этого он был больше известен как актер театра кукол), но согласился. Правда, поставил одно условие: его Паниковский будет не отвратительным типом, как в книге, а жалким.
«В моём представлении и Паниковский, и Балаганов — это „детские люди“. У Ильфа и Петрова Паниковский смешон и гадок. Мне хотелось показать его иным – смешным и трогательным. Потому что это страшно не приспособленный к миру, одинокий во всей вселенной человек. Его ранит буквально всё, даже прикосновение воздуха. А хитрости его настолько наивны, явны и очевидны, что не могут никому принести серьезного вреда. Лучше всех о нем сказал Остап Бендер: «Вздорный старик! Неталантливый сумасшедший!» Мне было жалко Паниковского и хотелось, чтобы зрители отнеслись к нему с теми же чувствами».
Съёмки фильма начались утром 28 декабря в 4-м павильоне «Мосфильма». В тот день на плёнку запечатлели эпизод, которым заканчивается первая серия: Бендер возвращается от Корейко в номер гостиницы «Карлсбад», где предъявляет Балаганову и Паниковскому пустую папку: «Это конец. Конец первой серии».
После съёмок в павильоне выехали в среднеазиатскую пустыню — запечатлеть подлинную среду обитания. Ведь именно в пустыне главному герою предстояло настигнуть беглеца-миллионера. Переход на верблюдах через пустыню снимали в окрестностях безжизненного озера.
Швейцер включил в один из кадров перехода через пустыню иронический знак — рекламу наркомата внутренней торговли «Пейте крем-соду!». Посреди пустыни.
На съемках в Каракумах произошел забавный случай. Во время очередного дубля ехавший на верблюде Евгений Евстигнеев перестал выполнять указания режиссёра, из-за чего съемку пришлось остановить. Оказалось, что актера укачала неторопливая походка «корабля пустыни», и он просто заснул.
После съёмки в Средней Азии Швейцер снарядил киноэкспедицию в старинный Юрьев — Польской, в патриархальный по облику посёлок Симу, туда, где потом с выдумкой и озорством снимали этапы знаменитого автопробега. В Симе, по-хозяйски расположившись на дощатой трибуне, Бендер предрекал жителям лучезарное автомобильное будущее. Соответствующее описание в романе обходилось минимумом прямой речи. Швейцеру пришлось кое-что присочинить, но это не было переосмыслением литературы.
А Козлевич?
Водителя автомобиля «Антилопа Гну» сыграл Боярский – вот только не Михаил, а его дядя Николай, который тоже был в свое время известным актёром.
Трагедия Бендера в том, что он не может найти применение своему великому таланту. В начале романа он сообщает Шуре Балаганову: «У меня с Советской властью возникли за последний год серьёзнейшие разногласия. Она хочет строить социализм, а я не хочу. Мне скучно строить социализм».
Но точно так же скучно оказывается ему и быть миллионером. И не прав ли Михаил Швейцер, который, пожертвовав некоторой долей веселья, создал фильм, не только оснащённый остроумием, но и проникнутый печалью?
Но Бендер в чём-то симпатичен: признавая поражение, он подбадривает себя юмором, самоиронией, качествами мужественного человека.
Сам Юрский тоже понимал трагикомичность своего персонажа: «Если говорить о моей личной трактовке образа, то скажу следующее. В романе ильфа и Петрова есть глава «Командор танцует танго». На мой взгляд, название этой главы определяет всю роль. Остап Бендер жил и «танцевал танго» со всеми его трагическими па. Он пытался прожить жизнь, как танец, но из этого у него ничего не вышло».
Показать полностью
12