Служил я в славном городе Борзе в далеком 2012 году, в отдельной мотострелковой бригаде №36, в народе широко известной как  "Голубая дивизия". Попал я туда после школы сержантов в Чите, откровенно говоря, за косяк по службе.Занимал должность командира отделения в мотострелковой роте. Повидал там всё, от жёсткой дедовщины, до тупой уставщины. Наш батальон славился диким коктейлем уставщины, дедовщины и щепотки землячества. И как вишенка на торте, всё это дело венчал конкретный долбоебизм.

Это я к чему. В июне месяце, как сейчас помню, к нам в батальон присылают молодняк, человек 30-35. Распределяют их по трём ротам и начинается веселуха. Зеленые парни с бритыми головами, в обнимку со своими вещмешками толпятся на центральном проходе. В глазах дикий ахуй и полное непонимание того, куда они попали.

Это был стандартный понедельник. Почему стандартный? Потому что наша рота готовилась опиздюлиться по всем фронтам, как и в каждый другой понедельник. Дело в том, что каждый понедельник в 11:00 проводился батальонный строевой смотр.  Проверяли личные вещи солдатов, от котелка до каски. Всё должно было быть подписано, аккуратно выглядеть, иметь однообразие, как и все в Российской армии. Проблема была в том, что времени на подготовку к смотру не было, от слова совсем. 2-3 час перед отбоем в воскресенье.  С понедельника по пятницу - учеба, стрельбы, маршброски, караулы и наряды. Суббота- ПХД. Воскресенье по документам выходной конечно, но есть нюанс. После завтрака до обеда спортивный праздник, с обеда до ужина свободное время, с ужина до отбоя подготовка к строевому смотру. Ну вот вообще никак не получалось сделать всё идеально, поэтому мы огребались.

Так вот. Наша рота готовилась опиздюлиться. Мы получаем личное оружие, одеваем бронежилеты и каски, строимся на центральном проходе.Нам предстоит небольшой променад, из расположения роты к танкодрому. Примерно 5 километров. В роте остается только наряд. Ротный, его зам, взводные и контрабасы тоже бегут. Возникает вопрос. Куда девать новобранцев? Ротный решает проблему за пару минут. "Хули тут думать, военные? Тут бежать надо." И молодые бегут с нами. Первые потери мы получили на втором километре. Молодёжь не выдерживала, падала. Оставляли с ними сержантов, стариков., мол на обратном пути заберём.

Забрали, всё норм. В полном составе вернулись в расположение.

Из всех молодых выделился один экземпляр. Он на марше, километре так, на втором сдох. Это не объяснить словами. Он упал на колени и завыл. Страшно так, не по человечески. Слюни, сопли, истерика. Орал что то нечленораздельное,  что не может, не хочет и вообще это все не его.

Мы бежали, и заострить внимание на его поведение тупо не было времени. Оставили с ним ефера, побежали дальше.  Ротный на вечернем построении довел до нас, сержантов, что с этим парнем нужно держать ухо в остро. Мы приняли инфу, записали в блокнот ( Лично я все всегда записываю в блокнот) и служим дальше.

Пошла стандартная рутина для молодого бойца. Случаев рукоприкладства было крайне мало. Телесные осмотры, анонимки и прокуратура через дорогу держала в кулаке всех чрез меры агрессивных. Тревоги, стрельбы, вождения, ПХД и рабочки. Ничего из ряда вон.  Именно на рабочке и случился крайне неприятный казус.

Этот вышеуказанный молодой солдат попадает на рабочий наряд по скашиванию травы на закрепленной территории. Территория находилась вдоль забора части, напротив нашего батальона с другой стороны забора. Так как работа производилась за забором, молодого сопровождал ефер из моего взвода. В 10:00 получили они бензокосу, канистру топлива и наставления в дорогу,  отправились на рабочее место. Там старый прилег в тени, а молодой косил траву. Ефер задремал, а когда проснулся не обнаружил салагу. территория почти на половину была выкошена, коса валялась на земле, а бойца не было.Ефер забрал косу и направился в расположение. не обнаружив там молодого, он пошёл с докладом к ротному. Ротный пошёл к замполиту батальона, тот в свою очередь к командиру батальона. Через 2.5 часа после исчезновения было поставлено в курс командование бригады. После этого начались две недели головной боли  и полной физической и моральной дрочки всей роты.

Каждый день наша рота после подьёма завтракала, и шла на плац и стояла там до обеда.После обеда до ужина и от ужина до вечерней проверки. После вечерней проверки, рота заходила в располагу и стояла там ещё часа два-три. Командир роты с его замом и контрактниками прочёсывали город, сержанты с командирами взводов шерстили территорию в\ч. Результата не было.

Через 5 дней после происшествия нашу роту начал посещать майор из особого отдела со своими прихвостнями.Начались тупые расспросы по поводу дедовщины и отношения внутри роты. Сержантов, в том числе меня, дергали на допросы. Это было тяжело. Сидит напротив тебя дядя с погонами майора, улыбается так доверительно. Чайку тебе наливает, а в глазах лютый холод. Насквозь, ирод, сверлит. Сидишь напротив его и головой понимаешь, что ты абсолютно не при чём. Не гнобил этого парня, не унижал. А в сердце червь копошиться, сволочь. Уже сам начинаешь сомневаться, а так ли ты не виновен?Это был пиздец, но мы держались как могли. 

Шло время, проблема не решалась. И вот, через 16 дней после происшествия, наша пропажа обнаружена. Обнаружена она в 3-4 км от части, в частном доме одной пенсионерки. Он рубил дрова во дворе, когда его задержал патруль военной прокуратуры. Вначале он всё отрицал, говорил что местный и его с кем то путают.Но прибывший на место ком роты, расставил все точки над и. Отрицать было не разумно, и нашего героя прорвало. Истерил он долго, винил во всем сержантов, офицеров, устав, еду в столовой и наряды. Слюни, сопли. Зрелище не для слабонервных. Уточню.Его никто не бил, не унижал, не издевался. Ему даже ту истерику на первом марше никто не вспоминал. Да были наряды, караулы и стрельбы. Ранние подъемы и поздние отбои, но, повторюсь, всё в рамках устава.

После допроса "дезертира" стала ясна картина происшествия. Когда бравый ефер уснул, наш молодой, немного покосив траву, опять впал в тихую депрессию. С его слов, дело было так:

" Когда ефрейтор N уснул, мне стало плохо. Я присел на бордюр и стал плакать. Проходящая мимо женщина спросила у меня всё ли в порядке. Я как на духу рассказал ей всё. О плохом питании, тяжелых нагрузках  и о злых командирах. Она предложила пойти с ней. Я согласился.

Две недели я жил у этой женщины и помогал ей по хозяйству. Она обещала написать заявление в " Комитет солдатских матерей", и уверяла что всё закончиться хорошо. Но меня задержал патруль."

На следующий день объявили о общем построении бригады. Командир бригады (царство ему небесное.Погиб в Сирии) 3 часа читал лекцию личному составу. Ефрейтора, который проебал бойца, разжаловали до рядового. Каждый командир нашего батальона от взводного до ротного получил строгий выговор. Батальон лишился увольнений в город на месяц. Дальнейшая судьба этого "Неуловимого Джо" мне не известна. Комбриг брызгал слюной и обещал самую тяжкую меру наказания для него. Но что с ним стало до нас увы не доводили. Знаю только что он уехал в госпиталь на проверку психического здоровья, и оттуда уже не вернулся.

Вообще за весь срок моей службы таких инцидентов было не мало. Но это самый яркий и наиболее подходящий к оригинальному посту.

Всем мира.

Всё это время он жил под «левыми» документами, но недавно его поймали и снова отправили в часть.

Сейчас ему 38.

Почти 20 лет назад, в 2003 году, Женя получил повестку и отправился служить в Подмосковье.

Однако военная жизнь в части парню совсем не понравилась, поэтому он по-тихому дезертировал и залёг на дно.

Первое время молодой человек жил на чердаках и подрабатывал на рынках разнорабочим, а затем, поднакопив денег, снял комнату.

В 2008 году Евгений пошёл дальше.

Он купил потерянный паспорт некоего Сергея, вклеил туда свою фотографию и стал жить под чужим именем.

Таким образом парню удавалось скрываться годами, и, чтобы ещё больше обезопасить себя, неудавшийся защитник Отечества не связывался с семьёй и не обращался в госорганы.

Из-за этого родственники пришли к выводу, что Евгения уже нет в живых, — и подали документы на признание его умершим.

Но столь хитроумная схема раскрылась из-за любви. Евгений начал жить со своей девушкой, которая захотела создать с ним семью и узаконить отношения.

Тогда дезертир во всём сознался и даже хотел пойти «cдаваться» властям, но не успел: недавно его во время прогулки идентифицировала камера с распознаванием лиц, установленная на подъезде.

Дальше жизнь Евгения пошла под откос.

На мужчину возбудили дело о дезертирстве и подделке документов, оформив ему подписку о невыезде.

Вот только из-за всех приключений нормального паспорта и места регистрации у Евгения не оказалось, и поэтому его в 38 лет опять отправили в армию — именно там он теперь будет дожидаться решения суда.

https://argumenti.ru/society/2022/07/782169

Источник: Лейбъ-хирургъ Е. Павловъ. "На Дальнемъ Востокѣ въ 1905 году. Изъ наблюденiй во время войны съ Японiей." С.-Петербургъ. Книгопечатня Шмидтъ, Звенигородская, 20. 1907 г.

Источник: Борисъ Алмазовъ. "Распутинъ и Россiя." Прага. Типографiя "Грюнхутъ", Praha V., Maiselova ul. č 17. 1922 г.

Источник: Генерального штаба генерал-майор Борис Владимирович Геруа. "Воспоминания о моей жизни." Том II. Париж, 1970 год. Первая Украинская Типография во Франции, 3, rue du Sabot, Paris 6.

Источник: Генералъ Я. М. Ларiоновъ. "Записки участника мiровой войны. 26-я пѣхотная дивизiя въ операцiяхъ 1-й и 2-й русскихъ армiй на Восточно-Прусскомъ и Польскомъ театрахъ въ началѣ войны. (Составлены по дневнику и полевымъ документамъ)." Харбинъ. Новоторговая, 9/66. [1936 г.]

Источник: В. Н. Звегинцовъ. "Кавалергарды въ Великую и гражданскую войну. 1914—1920 годъ." Часть вторая. Издательство Е. Сiяльской. 2, rue Pierre Le Grand Paris. 1938 годъ. Imprimerie VAL — 124, rue Compans. Paris-19.

Источник: "Бѣлый архивъ." Сборники матерiаловъ по исторiи и литературѣ войны, революции, большевизма, бѣлаго движенiя и т. п. подъ редакцiей Я. М. Лисового. II-III. Париж. 1928 г.

Источник: "Воспоминанiя генерала А. С. Лукомскаго." Томъ I. Типографiя Шпееръ и Шмидтъ, Berlin S, 42, Ritterstraße 22. 1922 г.

Источник: Б. Н. Сергѣевскiй. "Пережитое. 1914." Бѣлградъ. 1933 г. "Нова Штампариjа". Београд, Кнез Милетина 28.

Источник: Мих. Лемке. "250 дней въ царской Ставкѣ (25 сент. 1915 - 2 iюля 1916)." Государственное издательство. Петербургъ. 1920 г.

В 2015 году, когда полыхал Донбасс, я находился далеко от войны. Заканчивал универ, жил бурной студенческой жизнью. К тому времени один из моих знакомых, будучи добровольцем, уже погиб где-то в пригороде Луганска. Служил в спецназе МВД когда-то, имел боевой опыт. За боевыми действиями я следил пристально, переживал, хоть война и была далеко.

Как я уже сказал, студенческие времена были довольно бурные, тот вечер не был исключением. Мы с друзьями выдвинулись в бар, но до города из нашего села не доехали, а остановились в хорошо знакомом, но злополучном круглосуточном месте. Днём это просто скромное кафе, а ночью бар. За соседнем столом сидели два парня, разговор которых резал слух. Это был очень характерный акцент, я никогда не слышал его в Татарстане до этого. Меня мучал вопрос - откуда взялись два украинца призывного возраста вовремя войны в пригороде Казани? Когда мы одновременно вышли покурить, я незамедлительно поинтересовался у этих ребят, как они сюда попали. История была долгой, заканчивал её уже только один из них, второй был настолько в говно, что ушёл пастись куда-то в глубь села. Оказалось, с его слов, что их мобилизовали из Киева, куда они приехали на заработки из родного Харькова. Познакомились уже в АТО, куда их быстро доставили, где их подразделение также быстро было разгромлено. Погрузив своих павших побратимов по Уралам, основной рассказчик (забыл имя) и Руслан решили встать на лыжи в сторону границы с РФ, где по его словам, за взятку они попали на территорию России. Там объявился какой-то куратор, который для них нашёл работу в нашем селе (хз почему так далеко), дал жильё и надежду на переезд их семей.

Уже на рассвете, изрядно выпив, мы решили двигать по домам. Я был на машине (каюсь) и взялся всех развести. По пути домой мы обнаружили спокойно спящего недалеко от обочины Руслана, взяли его на борт и поехали дальше. Оказалось, что эти два украинца жили в 300 метрах от моего дома в здании, которое когда-то принадлежало совхозу, а работали они сварщиками на довольно крупном предприятии, где когда-то располагался совхоз и фермерское хозяйство. Больше всего из этой странной встречи мне запомнились жалобы на зарплату: "У вас даже 30-ку нигде не платят". Именно это высказал мне бухущий, чудом выживший дезертир, гастарбайтер и беженец.

Морали нет, просто вспомнилось на фоне последних событий.