Есть в центре Санкт-Петербурга логово нелегалов. В пиздючестве гонял туда за палёными кроссовками. Заглянул пару лет назад к китайцам в столовую-толком ничего не изменилось. Иностранцы,продажа пали,снюс на прилавках, постоянные рейды и всеми знакомое ,,ээ,Брат, надо тэбэ футболка, да?,, . Народу в выходные дни-тьма.
Даже удивительно, что за него раньше так капитально не взялись.
Чай в пакетиках купленный на Апраксином рынке за 30 рублей - просрочка на несколько лет. Производство Цейлон. Пробывал сам - пить можно, вкус практически отсутствует.
Дореволюционный Санкт-Петербург считался оним из самых криминальных городов Европы. Этому факту способствовали и статус столицы империи, и большое население и огромная пропасть между богатыми и бедными слоями населения. Роскошь дворцов в городе на Неве контрастировала с бедными трущобами, а богатые петербуржцы нередко становились жертвами воров и мошенников.
Иерархия криминального мира Петербурга
Основную часть преступного городского сообщества составляли воры, которые имели свою иерархию.
Воровской элитой считались "карманники", от природы обладавшие ловкими длинными пальцами, подвижными суставами, хорошим зрением, хладнокровием и выдержкой. Эти "профессиональные" качества развивались в процессе постоянных "тренировок".
Век карманника был не долгим. Примерно в 30 лет сноровка ухудшалась, и "щипач" уходил на пенсию: передавал свой "опыт" молодёжи.
Кроме карманников в воровской среде существовали:
Уличники – те, кто орудовал на улице.
Чаще всего их встречали на Сенной – в те времена на огромном местном рынке всегда была толпа.
Ночники- комнатные и домашние воры, орудующие по ночам. Швецы –"специализировались"на тканях и одежде.
Скорняки -предпочитали меха.
Ювелиры - крали украшения.
Финажник, сорник и бабочник - так называли тех, кто воровал деньги в чистом виде.
Конокрады (скамевщики) - угоняли лошадей и в криминальной среде считались уважаемыми преступниками, потому как конь стоил дорого, а украсть его – это сложная задача.
Театралы - брали дорогие лорнеты и монокли.
Торбовщики - стягивали мешки у приехавших в город крестьян.
Капорщики срывали головные уборы.
Городушники - промышляли в магазинах.
Понтщики - устраивали скандал на улице, пока зевак обворовывали их сообщники.
Воровские "малины" Петербурга
Где обитали преступные элементы? Какие районы Петербурга считались наиболее опасными? Что сейчас на месте воровских "малин"?
Сенная площадь
Площадь в центре Санкт-Петербурга, расположенная на пересечении Московского проспекта и Садовой улицы,
в 19 веке была главным сосредоточением преступников, дешёвых трактиров, борделей и скупок краденого. Здесь можно было встретить сутенёров, воров, преступников, скрывающихся от полиции.
Это место в романе Достоевского "Преступление и наказание" как мрачное и опасное место. Главные герои романа проживали неподалёку от площади: на Гражданской улице, считавшейся одним из самых бедных районов Петербурга.
Сенная площадь до революции
Появился Сенной рынок при Екатерине II. В то время Сенная была окраиной города и на нее выходила дорога, по которой купцы и крестьяне везли свою продукцию для торговли. Здесь же они могли продавать ее прямо с воза. На рынок, где торговали дешёвыми товарами, стали стекаться нищие и бездомные в надежде на подаяние. Здесь же промышляли карманники и сбывалось краденное.
Расцвету преступности способствовала знаменитая "Вяземская лавра" - тринадцать связанных между собой домов, которые сдавались внаем нищим, ворам, проституткам. Соседство этих домов с Сенным рынком определило их контингент.
"Вяземская лавра". Источник Яндекс картинки
Жители Сенной делились по своим профессиональным занятиям. Например, многочисленная артель нищих со строгой иерархией и разделением территорий; артель тряпичников, занимающаяся перешиванием ворованных вещей; артель факельщиков, зарабатывающими свой хлеб сопровождением гробов с балдахинами и факелами. Это придавало похоронам благородно-официальный оттенок.
В Вяземской лавре работали проститутки самого низшего пошиба. Ими становились едва подросшие девочки-бродяжки, дочери опустившихся жителей Вяземской лавры. Были и бывшие «работницы» самых дорогих борделей, готовые к торговле собой за копейки.
Сенная площадь XIX века. Источник Яндекс картинки
Известно имя одной такой обитательницы трущоб. Саша Столбовая, по прозвищу Пробка, выглядевшая то ли на 40, то ли на 60 лет, грязная, вечно пьяная, с выбитым глазом и изуродованным побоями лицом, работала с молодости в "Малиннике", служившем одновременно трактиром и публичным домом. Потом зарабатывала на хлеб просто в переулках, а после побиралась у торговцев на Сенной. Ей из жалости бросали объедки: селедочные хвосты, гнилые овощи - все это она собирала и распродавала среди обитателей Вяземской лавры, тем и жила.
Вяземская лавра была настоящим государством в государстве. Здесь обитало примерно 20 тысяч жителей, а также действовали свои законы, своя власть, свои правила выживания. Большинство жителей "лавры" знали, где спрятаться беглым каторжникам, подделать документы, сбыть краденое, перешить украденную одежду, найти дешевую проститутку или выпить до мертвецкого состояния. Знали, но не сообщали полиции. Наверное,поэтому это "злачное место" практически столетие просуществовало в столице.
Сенная площадь в Петербурге. Источник Яндекс картинки
На рубеже XIX-XX вв. городская дума и полиция Петербурга всерьез взялись за Сенную площадь. Стихийный рынок был закрыт, торговцы переместились в специальные павильоны. Владельцы домов, в числе которых была и знаменитая «Вяземская лавра», постарались поселить в них горожан из приличного общества.
Сенная становилась частью центра, как следствие, городские трущобы переместились на рабочие окраины, в том числе и в район Обводного канала и Лиговского проспекта.
Лиговский проспект
До 1920-х годов Лиговка была одним из самых опасных районов Петербурга. Горожане избегали появляться здесь не только вечером, но и днём, так как был велик риск наткнуться на карманника. К тому же именно здесь происходили самые известные убийства и изнасилования того времени.
Между Воронежской улицей и Лиговским проспектом была самая крупная скупка краденого, а также множество сомнительных трактиров и борделей.
Лиговский проспект
Сам Лиговский уже давно стал центром города, поэтому сложно догадаться о его прошлой дурной славе. Однако во дворах до сих пор много заброшенных зданий и подозрительных личностей.
В начале XX века жителей окрестных трущоб называли «лиговским сословием». Так, в 1913 году сентябрьский номер «Петербургского листка» писал: «Хулиганы известны под именем “Лиговское сословие”. В траншеях между насыпями земли можно ежедневно наблюдать их оргии, пьянство, игры в карты».
До сих пор можно встретить в речи петербуржцев оборот «лиговская шпана».
Апраксин двор
Апраксин двор, или Апрашка, был старейшим и известным рынком дореволюционного Петербурга. Исторически его территория складывалась из двух частей: Щукина двора (участка, который в середине XVIII в. купец Иван Щукин приобрел у графа Чернышева) и собственно Апраксина двора (земли Федора Апраксина, полученные из рук императрицы Елизаветы Петровны).
На рынке можно было найти практически любой товар, происхождение и качество которого, увы, часто оставляло желать лучшего. Дело в том, что на Апрашку несли продавать подделки, контрабанду и ворованные вещи.
Например, нередко оказывалось, что картины «известных живописцев» принадлежали кисти художника с Выборгской стороны. Тот в неделю писал по нескольку пейзажей и портретов.
Одежда, которую расхваливали как вещи от известных и модных портных, расползалась уже при первой примерке.
Здесь же продавались книги, вместо страниц набитые бумагой.
Каждый петербуржец знал: если у него украли вещь, ее можно выкупить за полцены на Апраксином дворе.
Не лучше обстояли дела и с продуктами. Например, здесь продавали рябчиков, коих петербуржцы особенно любили покупать на Рождество. Так вот, не проданных за зиму рябчиков предприимчивые торгрвцы размораживали и продавали за гроши коробейникам. Те натирали из мукой, крахмалом и сбывали на окраинах как свежий товар.
Маргиналы на Лиговке были обычным делом: прилегающие здания сдавались под жильё бедным, торговцам и ворам.
Многие кабаки концентрировались в Апраксином переулке, который к концу XIX века стал одним из самых пьяных мест в городе. Так, по субботам и праздничным дням переулок буквально устилали пьяные тела.
Апраксин рынок
После революции торговлю на Апраксином дворе прижали. Здесь разрастались склады, находился ряд управлений: речного пароходства, торговли автоматами (газированная вода, мороженое), работали издательство, ПТУ для инвалидов, общежитие.
Во времена СССР Апрашка вновь стала активным местом торговли в городе и излюбленным местом спекулянтов. В Мариинском пассаже торговали комиссионными машинами. Говорят, там же можно было купить и катер, и чуть ли не яхту.
В 90-е и начале двухтысячных на Апрашке собрался весь возможный преступный мир: от заманивающих прохожих «наперсточников» до устраивающих разборки криминальных авторитетов.
Сейчас Апраксин двор включает 57 корпусов и является одной из крупнейших торговых площадей Петербурга. Занимает 14 га территории, ограниченной улицами Садовой, Ломоносова, набережной Фонтанки и Апраксиным переулком.
(как человек, который там жил несколько лет, совсем рядом, подтверждаю - все именно так. Рылся в комментах, и нашел вот это. Автор - @0xk13).
Есть тут у нас рядом с работой магазинчик. Держат его азербайджанцы, соответственно, продавцы тоже все азербайджанцы. А рядом у нас Апражка (Апраксин двор, сукарынок) и ремонтируют здание, соответственно, еще есть грузины, абхазцы и армяне. И все они ходят отовариваться едой в этот магазин. А я постоянно становлюсь свидетелем того, как все эти братья ругаются между собой и продавцами, когда, например, в очереди стоят друг за другом: армянин-строитель (очень плохо говорит по русски), абхазец-асфальтоукладчик (еще хуже говорит по русски) и грузин-торговец (великолепно говорит по русски с адским акцентом). А обслуживает их азербайджанец-продавец (русский на среднем уровне). Происходит это примерно так:
Армянин-строитель долго смотрит на азербайджанца-продавца и говорит:
- Слюш, эти, ватэта, вотки, харощий?
Продавец искренне не понимает, я кстати, сзади стою, тоже не очень догоняю. Продавец удивляется:
- Шито?
- Ватета харощий?
- Шито?
- Э-э-э, ты чо? Ватета харощий?
- Шито ватета? Э-э-э? Гавари, а?
- Вотки харощий? Ты дурак, да?
- Э-э-э, зачем дурак, ты хуй!
Армянин-строитель морщится, что-то вспоминая и поворачивается к абхазцу-асфальтоукладчику и шёпотом спрашивает:
- Хуй? Бла-бла-бла хуй?
Асфальтоукладчик с проясненным лицом, улыбаясь:
- Бла-бла-бла, сама хуй, бла-бла-бла, песда! (пауза, потом радостно) Мудак!
Строитель одухотворенно поворачивается к продавцу и выпаливает:
- Сам хуйпесда. Ти мудак!
Продавец искрометно парирует:
- Э-э-э, шито?
Стоящий передо мной грузин-торговец не выдерживает и, жестикулируя, разруливает ситуацию:
- Слющай, заибали, а? Мне тут утром стоять, да? Ти будешь хуй, ти песда, ти мудак. Этому дай вотка харощий, а ти нахуй, патом вазмещ, адин хуй, как палавой орган нипанимаешь па руски. Мине винбилидан.
Продавец вопросительно:
- Шито?
Грузин в сердцах разворачивается и уходит. Из дверей орет:
Помните раньше мошенники устраивали лотереи с ценными призами? Жертва вытаскивала талончик с призом, например утюг, и тут же с таким же призом объявлялся подсадной. И начинался развод в виде аукциона. Только ставки в виде наличности аккумулировались у дирижёра этого развода и по "правилам" общая сумма доставалась тому, кто поставит максимальную ставку. То есть подсадному. Питерский Апраксин двор знают наверное во всей стране наравне с ЦУМом и Гостиным двором. Только с отрицательной стороны. И естественно там просто клоака из мошенников и карманников всех сортов. История эта была году в 2001. Пошёл мой однокашник Серёга в воскресенье в увольнение и решил сходить на Апрашку. Ну и повёлся на мошенников с лотереей. Что там было как приз уже и не помню, но он повёлся на ставки. А так как денег у курсантов не очень много, то он быстро добрался до максимальной для себя, отдав около полутора тысяч. Подсадной выставляет максимальную ставку, Серёга уже пустой и уже понял что потерял всю свою наличность. А если будет выступать то там легко и поколотить могли. Дирижёр стоял перед ним, зажав в руках пачку наличности. Решение пришло само собой - Серёга хватает у него из рук всю пачку ( свои кровные и подсадного), ноги в руки и пулей из Апрашки. А спринтер он очень хороший. Вот на длинные дистанции у него было не особо, но ежедневные зарядки в 3 км не оставили ни единого шанса преследователям. Да и охренели они от такого поворота, замешкались и потеряли самые ценные первые секунды. А Серёга до выпуска не ходил больше на Апрашку. Уж слишком внешность у него запоминающаяся
