Феминистка Татьяна Никонова, немедленно банящая любого русского мужчину за любой «сексистский» комментарий, оставляет безнаказанными триста одобрительных отзывов о пирсингованных сосках своих грудей от индусов, арабов и прочих...
Наблюдая за ситуацией в США, начинаешь понимать — не умом, а чувством — что творилось в Россiйской Имперiи перед 1917 годом. Разумеется, масштаб 1:100 (в Штатах всё мягко, негры чиновников не режут — а в Россiи террористы городовым кислотой глаза выжигали), но ПОНЯТЬ МОЖНО.
Президент США вывел экономику из кризиса, ликвидировал чудовищные социалистические эксперименты Обамы, снизил безработицу до каких-то фантастически низких значений, начал восстанавливать американскую промышленность, ведёт внятную и эффективную внешнюю политику. Он вообще реально выполняет свои предвыборные обещания, чего в мире давно уже нигде не наблюдается. По идее, американцы должны на такого президента МОЛИТЬСЯ. «Отец родной, благодетель».
И что мы видим? Чудовищная свора ОБЕЗУМЕВШИХ ЛЕВЫХ КРЫС, с выпученными красными глазами, набросилась на великого человека и его ГРЫЗЁТ. Даже не за то, что он что-то против них сделал (он не осмелится, они это знают). Просто потому, что мешает их паучиному царству.
И вполне возможно — загрызёт. А американское общество, даже понимая, что они творят — не сможет им противопоставить ничего.
Причём это всё те же меньшинства, национальные и социальные группы, что и в семнадцатом. И орудия у них те же — пресса, СМИ, «моральное давление», сплотка и спайка, абсолютная жестокость — ну и британская тень за их спинами.
Ну а теперь умножьте всё это на сто. И поймёте, что было в обезумевшей Россiи 1917-го. Где любой честный и верный человек, служащий Государю, мог быть не только освистан и оплёван, а — убит какой-нибудь гнидой, точно знающей, что «опчество такое одобряет».
Читаем фразу: "Узколобый фашист с дегенеративной руснявой харей".
Если ничего не смущает - Вы либерал, и либерал истинный.
Если вы думаете - "ну, не все они такие, есть и нормальные русские" - Вы либерал, слегка либеральничающий по отношению к русне (но это простительно).
Если вы думаете - "ну зачем тут слово "харя", нужно всё-таки писать "лицо", можно и "русское" - Вы либерал аристократической складки, проявляющий благородство даже к русне (но и это простительно).
Если вы думаете - "ну они там не все узколобые и даже не все дегенераты" - Вы либерал осторожный, склонный к переоценке русни (но и это тоже простительно).
Если вы думаете, что сочетание слов "дегенеративная руснявая харя" содержит в себе нечто фашистское (ну там, настоящие фашисты примерно это и говорили) - Вы узколобый фашист с дегенеративной руснявой харей.
Если вас ничего не смущает, но проскальзывает мысль о том, что эту фразу из интервью всё-таки следует убрать - вы чиновник федерального уровня.
"Что до нас, то нам припомнилось путешествие Гуливера, попавшагося после крушения его корабля в одну страну, так называемую “лиллипуты”, в которой существуют люди величиною в 3 или 4 вершка. “Народ этой страны, — разсказывает Гуливер, — уже целые века подвергается страшному истязанию и смертельным казням за то, что он ослушивается определения верховной власти, чтобы разбить яйцо непременно с остраго конца; если же кто разобьет с тупого конца, тот безпощадно попадется на кол или костер”.
Итак, все эти зазирания и осуждения греческими и киевскими отцами нашей отечественной обрядности, гг. сенаторы, и затем внутренние запреты и проклятия, истязания и казни не похожи ли на лиллипутские споры и междоусобия из-за того, с котораго конца разбивать яйцо, и не суть ли они внушения суетности, тщеславия и склонности греческих и киевских отцов учить и драть за ухо нашу отечественную церковь, а при этом обирать наших царей и народ, дескать, за науку, за яко бы спасительную для нас проповедь, словом — показать нам свое пред нами яко бы превосходство и нашу в них яко бы необходимость. По моему, господа сенаторы, государю Алексию Михайловичу следовало бы всех этих греческих отцов выгнать из Москвы и навсегда запретить въезд в Россию, чтобы они не имели возможности затеивать у нас смуты, а киевских отцов просто разсылать по крепостям и монастырям на смирение".
В настоящее время бывшая Британская Индия существует в виде трёх независимых государств: Индии, Пакистана и Бангладеш. Если бы распада не произошло, в Индии бы сейчас жило не 1 200 000 млн. человек, а 1 550 000, территория составляла бы не 3 300 000 кв. км., а 4 200 000, и производство электроэнергии было бы не 1 000 миллиардов квч, а 1 130.
Казалось бы не так велико отличие. Но на самом деле Великая Индия и Индия теперешняя это два разных мира. Мусульмане были в старой Индии привилегированной этнической группой. Верхний слой в стране состоял наполовину из индусов, наполовину из мусульман. В индийской армии мусульманские части были самыми боеспособными. Мусульмане преобладали в двух коренных районах Индии – в долине Инда и в дельте Ганга.
Нетрудно догадаться что Пакистан, Индия и Бангладеш смертельно ненавидят друг друга. Все эти страны друг с другом воевали, а само их размежевание… ну в общем считается, что в результате военных действий тогда погиб 1 миллион, а ещё 4 «не прибыли по месту назначения». Люди-то жили вперемешку – в одной местности 80% индусов – 20% мусульман, в другой - наоборот. Места обитания очертить на глаз было легко, а вот как людей туда-сюда тусовать в условиях послевоенной анархии… Отправляется переполненный поезд из Бомбея в Карачи, из Бомбея вышел. А в Карачи не пришёл. И людей нет нигде. Ни одного. Включая женщин, детей, стариков.
За последующее время между Индией и Пакистаном было три полномасштабных войны. Полным ходом готовят четвёртую. АТОМНУЮ. Дойдет ли до такого большой вопрос (я полагаю, дойдёт), а вот то, что вовне Индию как ядерную державу никто не воспринимает – факт. Её атомные силы споловинены Пакистаном и полностью блокированы взаимным противостоянием. Что и позволяет Индию третировать даже Китаю. Китай, как известно благополучно оттяпал у Индии большой кусок территории.
А теперь о том, что Индия не потеряла, но что она, будучи единым государством, могла бы приобрести.
Ну, во-первых, единая Индия практически автоматом получала Казахстан-Бирму. В результате английского управления бирманская экономика стала контролироваться политически лояльными индусами. В конце 40-х их выгнали в Индию или вырезали (порядка 3% населения), а сама Бирма развалилась на несколько государств, находящихся в состоянии междоусобной войны (воюют до сих пор). Индийские войска обеспечили бы целостность Бирмы в обмен на протекторат. Бирма это ещё 700 000 кв. км. и 55 млн. населения.
Достаточно легко Индия установила бы протекторат над Непалом и Бутаном, а также получила контроль над Шри-Ланкой. Также КРАЙНЕ вероятно, что маоисты не смогли бы установить контроль над Тибетом, который превратился бы в буферную Монголию между двумя сверхгосударствами.
Но это цветочки. Ягодки – это мусульманская карта.
Благодаря мусульманству, - действительно мировой религии, - Индия могла оказывать влияние на весь Восток. Индуизм считается мировой религией только благодаря численности его адаптов, вне индийской общины он совершенно бессилен. А в единой Индии мусульман бы жило намного больше, чем в любой другой мусульманской стране. Это была бы самая многочисленная мусульманская община в мире. Но дело не столько в этом, а в том, КЕМ бы она управлялась.
Вот отец-основатель «Исламского государства Пакистан» Мухаммед Али Джинна. Можете оценить габитус. Коран знает, авторитет имеет. Только «мы же интеллигентные люди». Человек получил образование в Англии. Сидит в клубе с людьми, уминает свининку с хересом, мило шутит. Если лопоухий «соотечественник» с улицы в окно что-то вякает, отмахивается холёной ладошкой:
- Что, говорите у меня жена зороастрийка? Дык мусульманство приняла. Что, не верите? На Коране клянусь. Предъявить сейчас не могу – живёт в Америке. Да вы не волнуйтесь, всё чики-пуки. Сигару не хотите? Вам вынесут.
Вот он молодой:
А это чтобы совсем ясно было. Джинна в мантии и парике лондонского барристера:
Счастливая чета мусульманских "фанатиков":
А теперь посмотрите где кончается Пакистан, а где начинается Персидский Залив. В зоне которого, между прочим, часть арабских территорий входила даже не целокупно в Британскую Индию, а в Мадрасское президентство. Жило бы сейчас в Арабистане миллиончиков 15 просвещённых мусульман-индусов – не только рабочих, а инженеров, менеджеров, богословов, и Индия успешно бы отжимала энергоносители у старушки Европы.
Зелёный цвет – Большая Индия, салатовый – объекты индийской экспансии. Масштаб этой экспансии можете оценить хотя бы по такому примеру: даже сейчас 60% работающих в Омане – выходцы из Индии, Пакистана и Бангладеш.
А Китай – что Китай? Труба пониже, дым пожиже. Населения – меньше, письменность – иероглифы, культура абсолютно герметична. Будут вариться в собственном соку, пока в очередной раз не прокиснут.
Вот и возможный гегемон второй половины 21 века.
Только подставили ему такую подножку, что переломал он себе руки-ноги и теперь на инвалидной тележке пытается хотя бы Китай догнать – но куда. У китайцев по экономике уже сейчас четырёхкратный перевес.
Могли ли дальновидные индийцы процесс украинизации заблокировать и добиться создания единого Индийского доминиона, а затем свободной индусо-мусульманской федерации?
В общем, могли. Породнились бы Джинны-Агаханы и Неру-Ганди, сыграли свадебку. Делов-то. Не на итальянках же всё жениться, можно для дела и династический брак заключить.
Но это было возможно только при безусловной и абсолютной помощи со стороны Великобритании. Которая за 200 лет создала не то что индийские декорации, а сам политический ландшафт. Такой доброй воли у англичан не случилось.
«Разделяй и властвуй», знаете ли.
Дашу привезли на завод по оргнабору. Это ее рассказ. В 1969 году очень милая женщина из техотдела. И это ее история.
Поселили на нары, третий этаж. Три дня показывали, как управлять станком. Еще три дня учили технике безопасности. Затем экзамен и работа по 12 часов. И надо делать норму.
Два месяца, как в аду.
- «Привыкнешь, первый год трудно». «Выдержу», думала, война к концу идет. Появилась у меня подруга, землячка из соседнего села. Она телеграфистка, работают по 8 часов, в платьях, в туфлях. Сказка. Мы с ней в бане познакомились и шоколадную конфету, первую в жизни, она мне дала. Она там начальницей.
И вот у них там кто то заболел и меня с ее помощью переводят на неделю в телеграфистки.
Про работу молчу. В туфлях трудно было ходить и в платье непривычно. Землячка все мне дала.
Нас в смене трое, можно до аппарата даже не притрагиваться. Ходи себе, каблучками ток- ток и вся работа. А кормили как. А жили телеграфистки по две в комнате. У каждой своя кровать. А кровати широченные. Сказка. Но неделя прошла и я опять у станка.
Подружка меня встретила и предложила: « Ты понравилась. Если согласна, тебя возьмут в телеграфистки. Будут трахать начальники завода. Два, три месяца, вы им быстро надоедаете. Затем переведут в заводоуправление. Жить будешь в общежитии, не в казарме. Примут в техникум при заводе. Для тех, кто учится, восьми часовой рабочий день. Паек у тебя будет усиленный. Как только уйдешь их телеграфисток, давать никому не надо. Там уж твоя воля. Думай. Все добровольно. Никто неволить не станет. Завтра работу начнешь, не в 8, а в 11. Переговори с девчонками в аппаратной и в техникуме. Они все прошли через это. Узнаешь правду.»
А я очень учиться хотела. Не терять же год. Я в техникум пошла, не в телеграфистки. И почему кровати у них такие широкие, понятно стало.
В 2001 году барон Теренс Джеймс О’Нил Гатлийский, глава глобальных экономических исследований финансовой группы «Голдман Сакс», составил аналитическую записку «Building Better Global Economic BRICs», в которой впервые использовал аббревиатуру БРИК (Бразилия, Россия, Индия, Китай). Барон отметил, что великолепная четвёрка обладает наиболее быстро развивающимися экономиками в мире. В 2003 году аналитики «Голдман Сакс» Доминик Уилсон и Рупа Пурушотоман представили публике доклад «Dreaming With BRICs: The Path to 2050», в котором утверждали, что хотя в данный момент объём экономик стран БРИК достигает 15% от объёма экономик стран G6 (США, Великобритания, Франция, Германия, Италия и Япония), к 2050 году Четвёрка превзойдёт Шестёрку по всем показателям.
Делать подобные прогнозы не так уж трудно. Противоположные, впрочем, тоже. Например, Джордж Фpидман в 2009 году написал книгу «Следующие сто лет», в которой утверждал, что в 20-х годах XXI века Китай просто развалится, а в 30-х за ним последует Россия. Великими державами будут США, Польша, Турция и Япония, между которыми в 2050 годy разразится Первая космическая война. Она начнётся с того, что японцы со своих баз на Луне уничтожат расположенные на орбите Земли американские «боевые звёзды», а японская союзница Турция, размеры которой к тому времени достигнут размеров Османской империи, практически разрушит своими ракетами американскую союзницу Польшу, очертания которой будут напоминать контуры Речи Посполитой. Впрочем, общее количество жертв мировой войны составит всего 50 тысяч человек, а в 2052 году всё традиционно закончится американской победой. В итоге в мире останутся две сверхдержавы — Соединённые Штаты и Польша.
В том самом 2009 году, в котором Джордж Фридман писал о превращении Польши в супердержаву, представитель классической геополитической школы академик Сол Бернард Коэн издал работу «Geopolitics: The Geography of International Relations», в которой разделил все ныне существующие государства на пять категорий, от глобальных держав до маргинальных стран. В категорию глобальных держав Коэн включил США, Евросоюз, РФ, Китай и Японию, а в категорию региональных — Бразилию, Турцию, Австралию, Иран, Нигерию, Алжир, Аргентину, Венесуэлу и ЮАР. Из этого списка выпали некоторые страны, включённые в него автором шестью годами раньше — Ирак, Сербия, Польша и Украина. С точки зрения классической геополитики, и польские, и украинские наследники Речи Посполитой перестали быть региональными игроками за пять лет до Майдана. Это обстоятельство многое объясняет в сегодняшней судьбе Украины. А что будет с Польшей, мы увидим завтра.
Повторю, прогнозировать можно что угодно; главное — не ставить на собственные пророчества деньги. Несмотря на иллюзорность политических и экономических предсказаний на 2050 год, участникам БРИК идея их грядущего величия понравилась не меньше, чем Польше нравится идея восстановления Речи Посполитой, а Турции — идея возрождения Османской империи (в сущности, люди везде одинаковы, я не устану это повторять). С 2009 года страны БРИК проводят регулярные саммиты, а в 2011 году БРИК превратился в БРИКС — в клуб будущих великих вступила Южная Африка. Помнится, Дмитрий Анатольевич Медведев тогда предложил заменить заимствованное из английского сокращение БРИКС исконно русским БРЮКИ. Ничего не могу с собой поделать, с тех пор аббревиатура БРИКС вызывает у меня устойчивую ассоциацию со словосочетанием «медвежьи штанишки». Кстати, в мире существует несколько групп, более-менее аналогичных БРИКС. Вот их состав:
МИНТ (MINT, аббревиатура введена всё тем же Джимом О’Нилом из Голдман Сакс) — Мексика, Индонезия, Нигерия, Турция;
КИВЕТС (CIVETS, акроним предложен Робертом Уардом из медиакомпании «Экономист Групп») — Колумбия, Индонезия, Вьетнам, Египет, Турция, ЮАР;
ППИКС (PPICS, обозначение принадлежит французской страховой компании «Кофас») — Перу, Филиппины, Индонезия, Колумбия, Шри-Ланка;
ВИСТА (VISTA) — Вьетнам, Индонезия, ЮАР, Турция, Аргентина;
ТИМБИ (TIMBI) — Tурция, Индонезия, Мексика, Бразилия, Индия;
КИА (KIA) — Колумбия, Индонезия, Австралия.
Даже человеку, ровным счётом ничего не понимающему ни в политике, ни в экономике, ни в истории, должно броситься в глаза, что во всех этих группах Россия отсутствует, зато присутствует Индонезия. Понятно, что политическое и экономическое сотрудничество нужно развивать со всеми странами. Но понятно и то, что Россия, включённая в БРИКС по воле одного британского барона-финансиста, выглядит в этой группе настолько же чужеродно, насколько органично там смотрелась бы Индонезия.
Разумеется, это ясно не только мне. Передо мной лежит книга коллектива авторов из Западночешского университета в Пльзeне (проф. Линда Пикнерова, проф. Давид Шанц и др.), озаглавленная «Новые державы глобального Юга: Китай, Индия, Бразилия, ЮАР и Индонезия в международной системе» («Nové mocnosti globálního Jihu: Čína, Indie, Brazílie, Jihoafrická republika a Indonezie v mezinárodním systému», 2014 г.). В этой работе вещи поставлены на свои места: Россия в ней не рассматривается, зато наряду с прочими членами БРИКС анализируется Индонезия. О причинах такого решения западночешские профессора пишут следующее:
Ввиду того, что страны группы БРИКС называют развивающимися, мы решили сделать предметом своего исследования всех членов группы, кроме России. Причиной, приведшей нас к исключению России из анализа, является тот факт, что эта страна не принадлежит к глобальному Югу и не входит в число стран, международно-политическая эмансипация которых произошла в результате окончания Холодной войны. <…> Странами «второго набора», как правило, называют государства, обладающие значительным потенциалом экономического роста и одновременно представляющие собой значительных региональных игроков. Самым типичным представителем этой категории мы считаем Индонезию, по количеству населения занимающую четвёртое место в мире и потенциально способную занять место рядом с такими гигантами, как Китай, Индия или Бразилия».
Объясняя, почему наше богоспасаемое отечество не следует причислять к странам, по-английски обозначаемым термином emerging power, чехи прибегли к несколько кафкианской формулировке: «Россия не участвует в южно-южном сотрудничестве». Прочитав эту сентенцию, я вспомнил американского консерватора Патрика Бьюкенена, писавшего в «Смерти Запада»: «Азия разделена на две примерно равные части русской границей, нa север от которой живyт 30 миллионов человек, а на юг — 3 миллиарда. Половина из этих трёх миллиардов существует на один доллар в день» (цитирую по памяти).
Дихотомия Север-Юг не менее стара и осмысленна, чем оппозиция Запад-Восток. Один из парадоксов нашего полного условностей мира заключается в том, что при перенесении в сферу геополитики географические понятия меняют свой смысл. При этом Север оказывается сплошь и рядом тождественен Западу, а Юг синонимичен Востоку. Лос-Анджелес и Майами оказываются западными городами, а Мехико и Сан-Паулу — незападными. Казань и Астрахань становятся европейскими городами, а Стамбул перестаёт быть таковым (хотя в качестве Константинополя ему доводилось бывать величайшей метрополией Европы). Джакарта вписывается в один ряд с Дели и Пекином, а Москва в этом перечне неуместна. Россия — слишком северная страна, чтобы жить незападной жизнью.
И тут мы подходим к вопросам, прозвучавшим в конце предыдущего выпуска «Богемского клуба»: что такое Запад, чем он отличается от остальных существующих на нашей планете культур и каким образом добился доминирования над ними? В прошлый раз речь шла о вещах, которые никого не могут сделать частью западного мира — от латинского алфавита до членства в НАТО. Теперь пришла пора поговорить о том, что сделало Запад Западом.
Этот вопрос интересовал ещё античных мыслителей (некоторые современные авторы называют классическую античность Западной цивилизацией №I, а современную евро-американскую культуру — Западной цивилизацией №II). Его задавали османские интеллектуалы XVIII века, обеспокоенные тем, что турецкие армии перестали одерживать победы над европейцами и начали терпеть одно фиаско за другим. Японцы времён революции Мейдзи предпочли ни о чём не спрашивать и просто перенять у Западa всё, что можно — от фраков и цилиндров до железных дорог и от системы масонских лож до организации военного дела. Наконец, сами западные мыслители создали необъятную литературу на эту тему. Но мы опустим историю вопроса и обратимся непосредственно к одной из современных концепций западного мира.
В 2011 году Ниал Фергюсон опубликовал книгу «Civilization: The West and the Rest». В 2014-м вышел её русский перевод — «Цивилизация: чем Запад отличается от остального мира». Мне довелось прочесть и саму работу, и две-три русскоязычные рецензии на неё. Книга показалась мне весьма интересной, рецензии же, напротив, произвели странное впечатление. Меньше всего мне хотелось бы превращать этот блог в площадку для бесконечной полемики с заметными публицистами русского движения, но рецензия Егора Холмогорова, опубликованная на сайте «100 книг», удивила меня до такой степени, что я решил поделиться своим удивлением с вами. Мало того что Егор Станиславович прибег к критике Фергюсона с вненаучных позиций и свёл её по преимуществу к личным нападкам, так ещё и нападки эти имеют косвенное отношение к личности рецензируемого автора.
Холмогоров начал с того, что обвинил Фергюсона в русофобии, а закончил тем, что назвал его расистом. К сожалению, я не понял, о какой расе идёт речь. Фергюсон — шотландец, а его супруга Айаан Хирси Али, в прошлом депутат нидерландского парламента — уроженка Сомали. Кстати, фильм «Покорность», за который в 2004 году мусульманский фанатик убил голландского режиссёра Тео ван Гога, снят по её сценарию, а за кадром звучит её голос; известно, что на охрану самой Хирси Али от исламских экстремистов голландские власти истратили свыше трёх миллионов евро. Женщины из Северо-Восточной Африки бывают удивительно красивы, но их определённо нельзя назвать белыми. Обвинение в расизме в адрес женатого на чернокожей женщине белого мужчины представляется мне несколько оторванным от реальности.
«Советник одиозного сенатора Джона Маккейна, последовательный русофоб, начавший навязывать параллель „Россия = Третий рейх“, когда это еще не стало мейнстримом, он признан главным толкователем исторического опыта Запада», — пишет Холмогоров о Фергюсоне. Видимо, Егор Станиславович имеет в виду однy заметкy 2005 года, в которой Фергюсон сравнил РФ с Веймарской республикой и задался вопросом, закончится ли дело установлением диктатуры и в нашем случае (впоследствии подобные параллели не проводил только ленивый). Кстати, начинается эта статья с заявления «Я — русофил». Далее Фергюсон утверждаeт, что решил стать историком, прочитав «Войну и мир», а музыкальной визиткой ХХ века считает фортепианный концерт Шостаковича.
