Витя уже пришёл с работы и сидел за ноутбуком – поприветствовал гуляку издалека, похвалив за наведённый днём порядок, да снова уткнулся в монитор. Ксюша заперлась в своей комнате и снова с кем-то разговаривала.
Костя зашторил окна, прежде чем лёг в постель.
В голове крутились образы грудничка. В тёплом и уютном доме всё это показалось каким-то бредом. Разве такое бывает вообще? Чтоб глаза располагались на висках? Невозможно. Приглючилось. Конечно. Такое бывает со всеми: то призрак в коридоре привидится, то скрипы по ночам в самом тёмном углу комнаты.
Одно точно – какая ему разница? Мало ли бывает в мире инвалидов? А мать визжала так потому, что стеснялась своего уродливого ребёнка. Потому она и выводила его лишь ночью, чтобы тот подышал свежим воздухом; потому она и кричала на всех прохожих, что пялились в коляску. Защитная реакция. Логично.
Стало жаль ту женщину. Наверняка очень тяжело вот так родить кошмарного уродца, у которого сломлена жизнь с первой же её секунды; просто из-за того, что мать курила, бухала или употребляла наркоту до и во время беременности. Возможно, её сразу же бросил муж – среди ночи замужние женщины в одиночестве не гуляют. А как бы поступил он сам в этой ситуации? Тоже бросил бы такую жену? Легко рассказывать, что будешь до конца со своей второй половиной, но обстоятельства зачастую меняют расклад, и люди, под влиянием эмоций, совершают злые поступки. Зачастую.
-- Зачастую всё приходит к этим расставаниям, -- сердито курил Ишим, иногда поправляя шлем. Жара стояла невыносимая. Пот заливал глаза. – Разводов видел статистику? Семьдесят процентов. Бабы эти приходят и уходят… Так что ты не дрейфь, Костян. Это нормально. Ну, ушла – и чё теперь?
-- Чот мне дурно, пацаны…-- ахал Константин, стараясь не вдыхать сильно глубоко – ветер иногда приносил в траншеи запахи трупов, гниющих на краю их лесополки. – Я-то любил её. Думал, что она будет ждать меня. А она просто… нашла другого. Похвалилась тем, что ебётся с ним. Представьте. Чтобы мне насолить, что ли?.. Зачем так делать?..
-- Так попроси, чтоб видео прислала! – хлопнул его по плечу Гильза и заржал. – Мы хоть посмотрим, нормального ли пихаря нашла!
-- Гильза, завали хлебало… -- осудил его Урал.
-- А тебе нужна такая баба? – фыркнул Мурзик. – И хорошо, что проявила свой характер блядский сейчас! А не когда вы детей бы наделали…
-- Столько лет с ней пробыл… -- говорил Костя, испытывая гнетущую и испепеляющую тоску. Об измене он узнал совсем недавно. От души будто отрезали половину.
-- Вот как у меня, -- вспоминал умудрённый опытом Урал, опершись на стенку траншеи. – Сначала детей отсудила, сука. Потом против меня их настроила! Папа плохой! Хочешь поехать с ним? Неделю без компьютера тогда!... Сучара… Дети – это ведь самые родные люди, после матери!.. Кровь твоя. И ведь нашла себе какого-то оленя при этом! Машиниста, блять, железнодорожного состава…
-- Всё, расходимся! – скомандовал Константин. Разговоры ему надоели и ничуть не успокаивали. Наоборот, отнимали всю веру в человечество. Хотелось побыть одному. – Пожрали – и по позициям. Нехуй толпиться, сплетни собирать, как пенсионерки. «Птички» зачастили…
-- И чего это они… -- задумался Ишим, затянувшись.
-- Накат походу готовят, -- буркнул Урал.
-- Особо не светите нашим добром, -- поднялся Константин. – «Утёс» перетащите на новую и прикройте получше – только когда в небе пусто будет, смотрите! Как бы не спалили его уже, а то закроют быстро… Пусть вообще думают, что мы тут с голой жопой сидим, когда попрут… всё, по съёбам!
Ребята разошлись – каждый выполнять свою задачу. Все очень утомились на жаре, а потому возились вяло, неохотно. А Костя устал особенно сильно. Он был опустошён, выжжен, как лесополка после артподготовки. Столько всего, чёрт возьми, свалилось на него в последнее время…
И сейчас – дурное предчувствие наплывало на него постепенно. Ой и дурное же…
Артиллерийский снаряд рухнул прямо в соседнюю траншею.
По ушам ударило, оглушило. Костя мигом вжался в дно окопа. Грунт швырнуло высоко вверх. Взрывом вырвало огромные клочья земли, которыми Костю и закопало…
Накатываются! Нужно готовиться к бою!
Костя взвинтился, смахнул землю с себя, и тяжёлое одеяло свалилось с кровати. Вскочил, хватая воздух ртом и пригибаясь.
-- Пацаны!! – крикнул он, сползая на пол, стараясь максимально понизить силуэт, лишь бы его не посекло осколками при очередном прилёте.
А из-за угла траншеи доносился поросячий визг. «МАМА, МАМА!», кричали оттуда. Костя не хотел заглядывать за тот угол.
Он уже знал, что увидит там.
Разорванного в клочья Ишима, мясную труху, в которую он превратился.
Но заглядывать и не нужно было. Грязное кровавое месиво, ещё способное судорожно двигаться и даже ползти, пришло к нему само. Он видел это перед своими глазами, даже не поворачиваясь в ту сторону, видел по памяти… И уже не в первый раз видел.
-- Пацаны… -- сердце бешено колотилось, к горлу подступала рвота. Противник пошёл на штурм, каким-то образом умудрившись подобраться на короткую дистанцию незаметно для слепошарых караульных... Через секунду «Утёс» вместе с Гильзой накроют дронами, и тогда им всем точно конец без мощной огневой поддержки, закидают гранатами…
Но Костя добрался до сумок – только тогда и одумался. Только тогда осознал, что нет никакого окопа. Уши всё слабее слышали приближающуюся стрелкотню. Уши всё лучше ощущали звенящую тишину квартиры.
-- Твою мать… -- глубоко дышал Костя, перевернувшись на спину и пытаясь успокоиться. – Твою мать…
Самое главное – это вернуться в реальность. Это самое главное. Лишь бы не свихнуться окончательно. Лишь бы не утерять контроль. Лишь бы не сойти с ума. Костя пытался себя убедить в том, что всё уже спокойно, что всё – позади, повторял это словно мантру. Но он больше не доверял этому миру до конца. Доверие это было подорвано вместе с его товарищами.
Ужас ещё долго держался за него крепкой хваткой.
Дверь комнаты отворилась, и в неё с опаской заглянул Витя.
-- Всё в порядке? – спросил он.
-- Ты уверен? – переспросил Витя. Костя осознал, что лежит на полу, обливаясь потом и шумно дыша. Подобное не очень-то и похоже на «полный порядок».
-- Сон приснился, -- сказал Костя. Он совершил над собой усилие и поднялся на ноги. Подняться во весь рост после артобстрела – это не так-то и просто…
-- Часто тебе такие снятся?
-- Бывает, -- Костя встал посреди комнаты. Заходил взад-вперёд, чтобы как-то унять себя.
-- Нужно к психотерапевту…
-- Не нужен мне психотерапевт! – рыкнул со злобой Костя. Витя спорить не стал.
-- Пойдём на кухню, -- позвал он. – Чай попьём.
Вышли из комнаты. Сели за стол. Вскипел чайник. Витя копошился у шкафчиков и о чём-то рассказывал, стараясь переключить внимание брата в настоящий момент. Но Костя не особо слушал – он думал лишь о том, как бы убежать. От кого? Если бы от кого-то, то было бы просто! От самого себя же убежать очень сложно…
-- Ну? – спросил вдруг Витя, заливая чай в свой термос. – Поедешь?
-- Ты меня не слушал?.. Звёзды смотреть.
-- Да. Я телескоп только разобрал, а тут ты орёшь… Собираюсь на гору поехать. В батину хижину.
-- Там нет засветки зато. Город у нас хоть и небольшой, но всё равно многое засвечивается. А на горке темно, хоть глаза выкалывай. И небо чистое.
Костя глянул на часы. Два ночи. Он проспал совсем немного.
-- Галактика сегодня всходит поздно.
-- Ты всё равно такую не знаешь, -- усмехнулся Витя.
-- Ну, как сказать… -- задумался Витя. – Я могу тебе и более красивые вещи показать, если она не понравится.
-- Погнали, -- согласился Костя.
-- Тогда одевайся теплей. На одном месте стоять будем долго, а на горе ветерок холодный…
Оделись, собрали рюкзаки с термосами и бутербродами. Костя едва удержался не взять с собой сумки. Всё-таки в лес поедут, мало ли… но тогда брательник точно скажет, что у него кукуха улетела далеко и надолго, если он противников ищет по привычке под каждым встречным кустом.
Костя взял штатив, а Витя – трубу. Спустились к машине, загрузили всё добро багажник, закрывшийся только с третьего раза.
-- Развалюха, -- пожал плечами Витя. – Зато своя.
Уселись в машину. Бардак и пыльно. И холодно. Загудела печка. Выехали из мрачных и пустынных дворов. Скользнули по улочке. Выехали на центральную дорогу и, после нескольких светофоров, вскоре уже мчали по загороду.
-- А хижину батя не использует? – спросил Костя. – Его же, всё-таки.
-- Сколько раз я там наблюдал звёзды, -- ответил Витя. – Ни разу не видел его. Ни следа. Охоту он явно забросил. Может, его новый бог теперь запрещает убивать всякую живность.
Они обогнули водохранилище по широкой дуге. Слабый запах гнили чувствовался в его окрестностях. Свернули к мосту через речку. Проехали по этой дороге несколько километров, не встретив ни одной попутки, а затем свернули на разбитую горную дорогу, по которой и карабкались всё выше и выше, виляя на поворотах. Чем глубже забирались, тем неявней становилась дорога, превращаясь, скорее, в тропу.
-- Что на будущее запланировал? – спросил Витя. Костя задумался.
-- Пока ничего особенного, -- сказал он. – Попробую сначала растрястись, обвыкнуться… на работу пока не спешу.
-- Я бы тоже тогда не работал, -- сказал Витя. – Занимался бы своими делами. С горы бы с этой не слезал, в звёзды бы смотрел. Жаль, что ясных деньков у нас очень мало…
-- А чего делать-то со звёздами? Посмотрел пару раз, да и всё…
-- Э-э, не! – потряс пальцем Витя. – Это так только кажется! Занятий много – целая наука даже существует. Называется – астрономия. И люди там не просто глядят в телескопы.
-- Да и, я считаю, заниматься нужно тем, что по душе. Или хотя бы тем, что её не будет сильно портить. Пусть даже за это мало заплатят. Ведь душа важнее денег, -- рассуждал Витя. – Я вот нашёл компромисс – график два на два в вейпшопе. Два дня работаешь, два дня тратишь на себя. Лучше, чем на комбинате гнить…а ты куда пойдёшь, когда деньги кончатся, если не секрет? Вернёшься в город? У нас-то здесь строек нету, по твоей специальности…
Костя не стал говорить, что на государственных выплатах он может не работать в принципе, иначе бы это вызвало нежелательные расспросы.
-- Этот год хочу прожить здесь, с вами, -- ответил он. – А деньги – не проблема. Если что – найду работку и здесь. Главное, чтобы с семьёй.
Витя кивнул и присосался к своей «парилке».
-- Значит, в этой дыре застрять решил? -- хмыкнул он, выпуская густое облачко.
-- А сам-то чего вернулся? – спросил Костя. – Тоже застрял, получается.
-- Ксюша осталась бы одна, -- ответил Витя. – Ты – мобилизован. Мать – в могиле. Отец в секте – ему вообще было насрать на смерть матери, он на похороны не пришёл – даже просто в гости не наведался, чтобы утешить дочь…
-- Ксюша одна бы не выдержала. Она и со мной вместе посерела, замкнулась. Но я хоть как-то её поддерживаю. Хотя бы финансово, если уж психолог из меня никакой. Да… и секта эта ещё… они бы точно к ней прицепились, если бы она жила одна… Поэтому я приехал сюда, чтобы за сестрой следить.
-- Вот за это я тебя и уважаю, брат! -- Костя хлопнул Витю по плечу. – Ты молодец. И я тобой горжусь. Это поступок настоящего мужчины… Теперь будет ещё легче. Теперь мы все вместе… Мы со всем справимся.
Свет фар лупил далеко, выдирая из черноты стволы сосен. Неприятно было ехать вот так – любой «Вася» тебя увидит за пару километров. Костя бы фары, конечно, выключил. Нервно.
Витя, что показалось странным, тоже ехал далеко не расслабленный. Вглядывался в темноту, частенько озираясь по сторонам.
-- Так вглядываешься, будто что-то ищешь, -- заметил Костя. – Тоже кажется, что сейчас кто-то из леса выскочит?
Витя коротко глянул на него и вернул взгляд на дорогу.
-- У меня так было. Один раз… -- сказал он. – Когда ехал в гору, чтобы пронаблюдать звёзды… летом ещё. Этим летом.
-- Мог бы я это объяснить, -- неопределённо ответил Витя, нервно затарабанив пальцами по рулю.
-- Нет, -- ответил Витя. – Вот примерно в этих местах… какая-то хрень прошла вдалеке от фар…
Витя замялся, пытаясь подобрать слова. Задумался, стоит ли вообще про это рассказывать.
-- Свет фар чуть-чуть коснулся, эм... какой-то твари… И я толком не разглядел. Но по тормозам дал резко… и долго ещё стоял на месте… испугался, конечно. Любой бы офигел. Я сидел в машине. Всерьёз размышлял, действительно ли хочу к «обсерватории» добираться, и так ли мне нужны эти звёзды без засветки…
-- Смеяться будешь. Наверное… -- сказал Витя.
– Какое-то странное высокое нечто. Оно прошло через дорогу. Ушло в лес… в темноту… я здорово перетрухнул тогда. Не стал за ним идти, конечно. И ехать к хижине тоже не стал. Повернул обратно, домой. Да побыстрей, чтоб не догнало ненароком… С месяц в лес не ездил потом. Боялся соваться. Хотя в страшилки всякие не верил никогда…
Витю передёрнуло от воспоминаний. Но он посмеялся, будто ему было стыдно такое рассказывать, будто пытался выдать это за забавную шутку. Костя же воспринял рассказ всерьёз.
-- Может, лось? – предположил он.
-- Нет. На двух тонких ногах ковыляло... Не на четырёх, -- сказал Витя, сам не веря в то, что говорит. – Как человек. Но не человек. Ростом по ветки. Я потом в том месте пригляделся. Метра три, оказалось. А что именно – непонятно. Точно не лось – я же не дурак и не слепой! Не медведь – худое слишком для него. Как человек, только… странный. Вряд ли какой-нибудь снежный человек – гуглил я про него всякое, мало ли, да и группа Дятлова не так уж далеко от наших мест пропала, подумаешь, несколько сотен километров… реально озадачился… тварь была чёрная, почти обугленная, с какими-то наростами… Короче, жесть! Думал, что померещилось.
-- А видеорегистратор что?
-- Вот именно, -- сказал Витя. -- Я в него залез. И понял, что мне не померещилось… Легче мне от этого не стало ничуть. Страшнее всего было даже не в лесу, а когда я открыл файлы…
-- Хочешь сказать, что по лесу бродит чудовище? – спросил Костя. Витя посмеялся. Но как-то неискренне.
-- Но на записи плохо видно… -- сказал он, заранее оправдываясь. -- Хуже, чем я увидел глазами… Могу показать, как вернёмся, если не веришь. У меня на компе осталась запись.
-- Если ты не шутишь, -- сказал Костя. – То верю.
-- Я-то? Такими вещами не шучу уж точно…
Вот и хижина. Бревенчатая. Не просторная, но уютная. Располагалась она чуть ниже вершины и с обратной стороны горы – поэтому из города её было не разглядеть, что и к лучшему.
Хлопнули дверками. Достали из багажника трубу и штатив. Установили телескоп неподалёку от входа – на поляне с хорошим обзором неба.
-- Пусть стынет пока, -- сказал Витя, направляясь к хижине.
Зажгли тусклый свет – чтобы глаза не сильно отвыкли от темноты.
Кирпичная печь в углу, небольшое окно над столом. Нары по обе стороны от стола. Многочисленные вешалки: под одежду и под припасы. Над окном висел приколоченный к стене череп с рогами. Охотничья хижина. Отец со своими коллегами частенько выбирался в лес с ночевой. Теперь же хижина пустовала по большей части. Редкие охотники пользовались ей – в лесу закрывать двери не принято.
Витя притащил дрова, запасённые заранее на такие выезды. Разжёг печку. Стало ещё уютнее, когда отсветы пламени стали плясать на бревенчатой стенке, просачиваясь через щели в чугунной дверце.
-- А с тобой здесь даже спокойней, чем одному, -- усмехнулся Витя. – С тех пор каждая поездка сюда – испытание… Я даже газовый баллончик прикупил. И нож.
-- Это правильно. Люди тоже бывают недобрые.
-- С тех пор я той твари больше не видел… Но постоянно кажется, что оно стоит за ветвями. В темноте между соснами.
-- Я так и не смог объяснить, что же это было. Мистика какая? Так я не верю. Но какие звери ходят на двух тонких ножках, похожи на человека и бродят ночами по лесу?
-- Никакие. Вот бы глянуть ту видеозапись, заинтриговал…
-- Там мало чего можно разглядеть. Но можно подметить, что-то явно нездоровое. Какая же дрянь это…
-- Или всё же тебе почудилось?
-- Я очень хочу в это поверить.
-- У меня тоже есть вещи, которые я не могу объяснить, -- вспомнил Костя. Он рассказал Вите о том, как увидел совсем недавно нечто в детской коляске, когда возвращался домой.
-- Да уж… -- помрачнел Витя. – Я даже не знаю, что и думать… вот и зачем ты это рассказал именно здесь? В этой лачуге? Мне теперь снова плевать на звёзды, хочется вниз рвануть на машине...
-- Со мной можешь ничего не бояться, -- заверил Костя.
-- Какой-то кошмар творится, -- сказал Витя. – Если мы друг другу не врём, правда. А то знаю я эти байки у костра!… Каждый выдумывает, во что горазд.
-- Мистика придаёт особой романтики. Но я не уверен в том, что увидел. У меня нет видеорегистратора на лбу. К счастью.
От печки начинало исходить приятное тепло. Чай был горячий и ароматный, с ягодами, с сушёной малиной – почти таёжный. Полутьма была уютная, домашняя. За окном же – мрак. И ветерок гулял по склону: несильный, но колючий.
-- Теперь понятно, почему здесь так любил ночевать батя, -- хмыкнул Костя. – Захотелось заняться охотой. Может и стоит теперь обзавестись ружьём.
-- А у тебя его разве нету?
-- С таким охотиться будет не интересно.
-- Возможно… Почему бы и не поохотиться? Я бы тоже попробовал себя в деле…. Хобби – это хорошо… Осталось тебе только вернуться с войны до конца, -- серьёзно проговорил Витя. – Почему же ты так категорически отрицаешь психотерапевтов?
Костя вздохнул. Эти разговоры портили всю атмосферу, а он только начал ею проникаться.
– Что они мне смогут объяснить, эти психотерапевты?... У этих педиков самая большая проблема – это узкачи, натирающие промежность.
-- Ты перепутал, наверное, с психологами, -- сказал Витя. -- Вот там психушка, да. Каждая «нетакуся» сейчас идёт в психологи. У нас таких в городе полно. И все поголовно шизанутые.
-- Не разбираюсь. Не думаю, что разница сильно большая.
-- Но с чего ты взял-то? Самому будет очень сложно справиться. Поверь, я много прочитал по теме. И хочу тебе помочь выбраться из этого ада.
-- Был у меня уже опыт… -- отмахнулся Костя. – Ничего эти психотерапевты не могут. Попался мне какой-то ублюдок. Отказал в помощи по политическим причинам. Я его чуть там же и не угробил за его слова.
-- …Не все такие в их профессии. Тебе просто не повезло.
-- Возможно… -- Костя о чём-то задумался, нахмурившись. Посидели, помолчали.
-- Ладно, идём. А то звёзды убегут.
Они вышли из хижины. Осенняя тишина – ещё тише, чем в квартире. Совсем никаких звуков. Птицы улетели в тёплые края. Только стволы сосен иногда поскрипывали на ветру.
Небо действительно было чернее, чем в городе. Виднелась призрачная полоса Млечного Пути.
Костя посматривал в промежутки между деревьями, прислушивался к любому скрипу, доносящемуся из леса. Теперь у настороженности были вполне обоснованные причины.
Но что он сделает, если трёхметровый зверь явится к ним в гости? Сложный вопрос…
Витя взглянул на небо. Сориентировался по созвездиям. Принялся наводиться. Быстро прицелился и ловко. Такому ловкачу самое-то на танки охотиться! Но Костя не стал озвучивать свою мысль.
-- Вот, -- сказал Витя, восторженно, после взгляда в окуляр. Отошёл.
Костя приложился глазом. Чуть покрутил резкость, но красоты никакой не разглядел.
-- Астрономия! – рассмеялся Витя.
Лишь приглядевшись получше Костя понял, что это не просто точечка-звезда, а точечка, окружённая слабым свечением, будто туманом… Честно, он ожидал куда более впечатляющей картинки: разноцветные рукава, сине-зелёные, возможно, даже розовые, как на картинках. Но увидел он только серое пятнышко.
-- Отстой, -- сказал Костя.
-- Не спеши с выводами! – ответил Витя и нацепил на окуляр фотоаппарат. С выдержкой в несколько секунд та же самая галактика не только обрела цвет, то и откуда-то взялись очертания рукавов…
-- Наш глаз – примитивен, -- объяснил Витя. – Он многое не улавливает. А если бы улавливал, то мы бы видели галактики в небе без всяких телескопов. Например, Галактика Андромеды казалась бы нам размером с шесть Лун. Можешь себе вообразить?
-- Не могу, -- честно ответил Костя.
-- Вот в этом и заключается суть астрономии…
Больше всего Косте понравились планеты. Кольца Сатурна. Разноцветные полосы на Юпитере. Горошина-Марс. Конечно, не «хаббл». Но тоже ничего, особенно когда видишь вживую.
Витя рассказал много интересного. Увлечённый паренёк. Вот как бывает – жизнь без кошмаров, умение радоваться мелочам.
Витя устроил целую экскурсию по небу. Они наводились на галактику за галактикой, выискивали туманности.
Остаток ночи они простояли за телескопом, совершая редкие перерывы на обогрев и чаепитие в уютной хижине. Между делом Витя поведал и о странностях со своей девушкой, которая принялась его с особым упорством игнорировать без всякой причины – не отвечать на звонки, сообщения и не открывать дверь квартиры во время отчаявшихся визитов. Пропала, но и не пропала одновременно…
Рассвет братья встретили, поднявшись на вершину горы, где вздымались колючие и зловещие скалы, по слухам, служившие древним шаманам в качестве святилищ, представлявшие собой естественные истуканы, которым поклонялись.
Братья разглядывали город, раскинувшийся в самом низу, за водохранилищем, словно на ладони. Отсюда он выглядел куда красивее, чем когда оказывался при малейшем приближении.
Что-то в Каменске и его окрестностях явно переменилось за время Костиного отсутствия. И когда он складывал некоторые вещи между собой, пытаясь найти между ними взаимосвязи, то казалось, будто он всматривается в тёмную бездну, в глубины которой лучше не заглядывать…
А спонсорам сегодняшней главы выражаю благодарность!) Ваша поддержка очень важна для меня!
Юрий Сергеевич 1000р "Больше хтони, меньше пустых диалогов..."
Александр Валерьевич 1000р "слезы радости в тексте. как подло"
Елена Сергеевна 100р "С наступающим! Жду новых глав)" Ответ: Спасибо!)
