Казалось бы, вопрос достаточно глупый. Ведь во множестве книжек и даже в самой Википедии (!!!!) чёрным по белому написано, что древние скандинавы называли Русь ᚴᛅᚱᚦᛅᚱᛁᚴᛁ, то есть Garðaríki/ Gardarike/ Gårdarike, что переводится как «страна городов».

Тем не менее, сегодня я постараюсь объяснить, почему это плохой перевод. И почему этот термин правильнее было бы переводить как «страна оград», «страна городищ» или даже «страна заборов», вспоминая тексты песен одного нелюбимого мною классика.

#1. Итак, древние Скандинавы, действительно, чаще всего называли земли Руси вначале термином ᚴᛅᚱᚦᛅᚱ / Garðar, а затем и ᚴᛅᚱᚦᛅᚱᛁᚴᛁ / Garðaríki / Gardarike / Gårdarike.

Название это состоит из двух компонентов: Garð +Rike.

Слово «rike» – родственно хорошо известному нам слову «reich» («рейх»), оба происходят от прагерманского *rīkjan – и обозначают большую территорию, находящуюся под единым управлением, под властью одного повелителя.

Слово «garð» – в данном контексте принято переводить как «город».

В случае такого варианта перевода всё вместе это, действительно, даёт нам термин «страна городов».

---

#2. В чём самая главная проблема перевода «гардарики» как «страна городов»?

В той дополнительной коннотации, которая возникает у русского человека при прочтении такого термина. Дело в том, что слово «город» в русском языке тесно связано с такими словами как «цивилизация», «культура», «образование», «развитие», «прогресс». «Городской» – значит, более развитый, более культурный, более образованный, более цивилизованный.

Соответственно, у неподготовленного читателя при прочтении термина «страна городов» возникает ощущение, что скандинавы были в восхищении от Руси, что они видели её гораздо более развитым, чем их родные места или соседние страны, местом. Мол, в то время, когда скандинавы «по деревьям лазили», Русь уже была настолько высокоразвитым местом, настолько высокоразвитой цивилизацией, что скандинавы отразили это в своём наименовании Руси. И, мол, заметьте они назвали наиболее цивилизованным и развитым местом не Британию, не Германию, не Францию, не Испанию, а именно Русь. Ведь раз они назвали именно Русь «страной городов» – значит, именно тут они видели наибольший расцвет, наибольшее развитие городской культуры в то время.

Разумеется, это неверные коннотации.

---

#3. Первое, что должно насторожить даже внимательного обывателя это то, что современные скандинавы используют в качестве синонимов современного русского слова «город» множество различных слов. Но ни одно из них не связано с древнескандинавским Garðar.

Так, в современном датском языке для обозначения города используют слова By, Byområde и Stad.

В современном шведском – Stad, Ort, Tätort;

В современном фарерском – Býur;

В современном исландском – Borg, Bær, Staður, Þéttbýli;

В норвежском «букмоле» - By, Tettsted;

В норвежском «нюношке» - By, Storby, Tettstad.

---

#4. А используется ли вообще корень Garðar в современных древнескандинавских языках? Безусловно. Этот корень сохранился. И используется очень и очень широко. К примеру, в современном исландском, который, как считается, из современных скандинавских языков наиболее близок древнескандинавскому используются следующие слова:

• Garður – сад, парк, двор, ограда, изгородь, огороженное место

• Garðamatur – овощи с огорода

• Garðávöxtur – плод из сада

• Garðhola – небольшой огород

• Garðjurt – садовое растение

• Garðrækt – садоводство

• Garðsauki – расширение огороженного места

• Garðyrkjumaður – садовник

При этом в языке осталось несколько фразеологических оборотов, указывающих на чуть более широкий спектр применения в прошлом. Наиболее яркий из которых: ráðast á garðinn þar, sem hann er lægstur – дословно «нападать на garð там, где он находится ниже всего» – обозначает «ударить по самому слабому месту».

Та же картина наблюдается и в других скандинавских языках.

Так ферма на датском, шведском и норвежском букмоле пишется «gård», в норвежском нюношке – «gard», в фарерском – «bóndagarður».

Ограждённый со всех сторон двор в датском – «gårdhave», в шведском - «gård», в норвежском букмоле – «gårdsplass», в фарерском «garður».

Интересно, что и в современном английском языке от этого же корня происходят слова-синонимы:

• «garden» – «сад»

• «yard» - «двор»

То есть никоим образом не связанные с тем, что мы привыкли понимать под словом «город».

---

#5. Теперь же перейдём к той части, которую в отличие от вышеописанного, вам самостоятельно проверить будет сложнее. А именно, как всё это выглядело в языке-предке всех современных скандинавских языков – в языке, который в науке чаще всего именуют Old Norse, а сами носители, который называли просто «северным» - fornnorræna, norrønt spark.

То есть как всё обстояло именно в том самом языке, на котором Русь называли Garðaríki (при записи младшим футарком -ᚴᛅᚱᚦᛅᚱᛁᚴᛁ).

В этом языке для крупных человеческих поселений как правило использовали следующие слова:

• Byr – неукреплённое поселение,

• Borg – укреплённое поселение, крепость,

• Staðr – крупное торговое поселение, поселение-ремесленный центр.

Именно от этих слов происходят следующие наименования города в современных скандинавских языках: датские By, Byområde и Stad, шведское Stad, фарерское Býur, исландские Borg, Bær, Þéttbýli и Staður, норвежские By, Storby, Tettstad и Tettsted. Именно эти корни мы можем повсеместно видеть в местной топонимике – например, в шведской: Älvsborg, Filipstad, Göteborg, Halmstad, Helsingborg, Kristianstad, Ljungby, Mariestad, Mjölby, Ronneby, Sölvesborg, Trelleborg, Vimmerby, Visby, Vänersborg и так далее. Что касается шведских слов Ort и Tätort, то они восходят к древнескандинавскому слову Ort, значение которого в древнескандинавском языке соответствовало современным «место» и «локация».

---

#6. А что же с корнем Garðar?

В древнескандинавском языке он использовался для обозначения слов «ограда», «огороженное место», «ограждать». И, в частности, использовался в следующих выражениях:

• bolgarþer - внешняя ограда;

• gripa með garðum - охватить, окружить оградой;

• hofgarðr - ограда вокруг храма;

• kirkjugarðr - кладбищенская или церковная ограда;

• leggja garðr - строить ограду;

• toptargarþer, toftgarþer - огороженный участок земли;

• utgarþer - ограда, которой обнесены пахотные и луговые земли;

• verpa garðr - насыпать ограду.

Есть, собственно, и древнескандинавские топонимы, содержащие внутри себя этот корень.

Например, таковы поселения в Нормандии: Auppegard, Épégard, Boullangard, Figard.

Но во всех таких случаях, следует говорить о крайне малом размере этих поселений – в каждом из них речь скорее шла о ферме/саде, чем даже о полноценной деревне, не говоря о городе.

---

#7. То есть, собственно, корень garðr/ garðar древние скандинавы практически никогда не использовали для наименования городов.

Здесь особняком стоят лишь земли Древней Руси, где располагались:

• Holmgarðr – древнескандинавское наименование Новгорода Великого.

• Kœnugarðr – древнескандинавское наименование Киева.

И Константинополь, именовавшийся скандинавами Miklagard.

Соответственно, в случае с поселениями Древней Руси вероятно свою роль сыграла близость звучания славянских слов «город»/«град» с древнескандинавским garðr. И в случае с Константинополем, вероятно, более верным переводом его древнескандинавского наименования на современный русский было бы вовсе не «Великий Город», как это сейчас принято, а «Великоограждённый». Благо, ни у одного другого города в Европе в ту пору не было даже близких по размеру стен: Феодосиевы стены длиной более 5,5 километров, 20 м высотой, 5 метров толщиной, плюс еще внешняя городская стена длиной более 12 км.

---

#8. Не подтверждает представление о древней Руси как о «стране городов» и археология.

Даже на момент расцвета Древнерусского государства, на момент пика развития его городской культуры (т.е. в первой половине XIII века), уровень урбанизации составлял менее 3%. А площадь подавляющего большинства из 340 городов Руси была менее 2,5 га (то есть меньше, чем три современных футбольных поля). Что уж говорить про VIII - IX века, когда из этих 340 даже такого крошечного размера существовал лишь десяток и лишь несколько поселений покрупнее! Площадь древнего Великого Новгорода – летописного Рюрикова Городища – всего лишь 6-7 га. Киев на момент переноса туда столицы представлял собой конгломерат небольших поселений общей площадью около 3,5 га. Ко временам крещения Руси (то есть более, чем за 100 лет) площадь Киева выросла аж до 10-12 га. При этом площадь шведской Бирки в те же годы – 16 га, площадь датского Хедебю, центра всего лишь одной из восьми датских провинций – 26 га. То есть земли Руси вряд ли могли поразить древних скандинавов развитием своей городской культуры.

Но вот что точно могло броситься в глаза скандинавам – так это стандартный тип поселений славян. А именно – городища. Даже сравнительно малые славянские поселения, как правило, окружались насыпными валами, рвами и бревенчатыми частоколами. Что разительно контрастировало с привычными для скандинавов неукреплёнными и малоукреплёнными поселениями

---

#9. Резюмирую.

Перевод скандинавского наименования Руси « ᚴᛅᚱᚦᛅᚱᛁᚴᛁ / Garðaríki» как «страна городов» – это устоявшийся в науке и популярной литературе, но весьма неточный термин, который порождает целый спектр заблуждений и ложных идей о якобы огромном развитии городской культуры в древней Руси. Гораздо более точным переводом был бы «страна огороженных территорий» или для сокращения «страна городищ».

Удивительно, но это древнее наименование крайне созвучно известному советскому образу нашей страны как «страны заборов», воспетому в одноимённой песне популярным в ту пору вокально-инструментальным ансамблем.

---

10. Примечания.

• Внимательный читатель заметит, что в скандинавском руническом написании ᚴᛅᚱᚦᛅᚱᛁᚴᛁ первая и предпоследняя руны одинаковые, несмотря на то, что первая читается как «г», а предпоследняя как «к». Это связано с тем, что на одном из этапов развития младшего Футарка скандинавы для записи обоих звуков использовали одну и ту же руну.

• « ᚴᛅᚱᚦᛅᚱᛁᚴᛁ / Garðaríki» это не единственное название Руси в древних скандинавских источниках. Так же территории Древней Руси именовались скандинавами как:

- Hunnigard – «гуннский gard». Связано это с представлениями о том, что именно в землях около Киева долгое время жили и правили гунны. Во множестве саг славяне называются то данниками, то вассалами, то соперниками гуннов. Остаётся лишь гадать отголоски ли это настоящих гуннов, хазаров, аваров или жителей поселений салтово-маяцкой культуры.

- Kylfingaland – к сожалению, нет внятной этимологии, как это можно перевести. Все гипотезы очень слабые.

- Svíþjóð hinn mikla – то есть "Великая Свитьод". При этом "малой Свитьод" или просто "Свитьод" древние скандинавы именовали Швецию.

• Считается, что и наши слова «город», «ограда», огород», и древнескандинавское «garð», и современные английские слова «garden» и «yard» – все восходят к индоевропейскому слову ǵʰortós, обозначавшему «ограда», «забор», «укрепление». Фасмер приводит следующие интересные слова, предположительно возникшие из этого же корня: жемайтское gardìs/ gardį – «решетчатый борт воза», албанское «garthdhi» - «забор».

• Интересно, что английское слово town также происходит от слова со значением «ограда», «живая изгородь» и родственно нашему посконно-славянскому слову «тын», как и древнескандинавскому tun и ирландскому слову со значением «крепость» – dun.

Автор - Алексей Письменюк

Статья написана для паблика Catscience. Прямо сейчас мы набираем желающих научиться писать научпоп. Присоединяйтесь к нашему легендарному лагерю Наварро! Это абсолютно бесплатно на всех этапах - для того, чтобы в интернете было больше авторских просветительских постов.
А ещё у нас есть телега )

Боль — одно из главных физиологических ощущений человека, своеобразный сигнал, который сообщает о патологических процессах в организме. Сложно сказать, что именно испытывает новорожденный ребенок, но можно с уверенностью утверждать, что с болевыми ощущениями он познакомится очень быстро, и, вероятно, они станут одними из первых в его жизни.

Открытие обезболивающих средств стало серьезным достижением человечества. Впервые они начали активно использоваться в XIX веке, хотя предпосылки для их создания существовали с глубокой древности. Как и многие другие научные открытия, создание эффективных анальгетиков стало возможным только благодаря развитию систематических научных знаний, что позволило решить эту многовековую проблему.

Сегодня известно, что на болевые раздражители реагируют ноцицепторы — специализированные нервные окончания, расположенные в коже, мышцах, суставах, внутренних органах и других тканях. При повреждении тканей выделяются химические вещества (например, ионы водорода, калия, серотонин), которые активируют ноцицепторы. Активированные ноцицепторы генерируют электрические импульсы, передающиеся по нервным волокнам. Эти сигналы поступают в спинной мозг через задние корешки, где передаются на второй нейрон, который отправляет их в головной мозг.

Однако так было известно не всегда. С глубокой древности людям приходилось находить и проверять эффективность обезболивающих средств исключительно методом проб и ошибок. Часто использовались различные вещества растительного происхождения, такие как конопля, опий, мандрагора, а также этиловый спирт.

Ситуация начала меняться к концу XVIII — началу XIX века.

Диэтиловый эфир, по некоторым источникам, был открыт в 1275 году Раймондом Луллием. Парацельс в XVI веке описал его обезболивающие свойства. Однако широкое использование эфира началось лишь в конце XVIII века. Эфир применяли путем вдыхания его паров. Его механизм действия основан на угнетении центральной нервной системы (ЦНС), что приводит к потере сознания, аналгезии (обезболиванию) и расслаблению мышц. Впервые в истории хирурги получили возможность свободно проводить операции.

Николай Пирогов в 1847 году во время Кавказской войны впервые применил эфирный наркоз в военно-полевых условиях. Для этой цели он разработал специальные ингаляционные маски. Эфир стал первым средством для наркоза, которое начали широко использовать.

Однако научная мысль не стояла на месте, и вскоре появились его аналоги. В 1831 году был открыт хлороформ. Примечательно, что изначально его использовали как растворитель для каучука. В качестве средства для наркоза он был впервые применен в 1847 году шотландским акушером Джеймсом Симпсоном. В результате своих опытов Симпсон установил, что хлороформ действует значительно быстрее и продолжительнее, чем эфир. У хлороформа более приятный запах, и его применение проще, чем у диэтилового эфира (достаточно накапать хлороформ на марлю и поднести к дыхательным путям человека; наркоз можно поддерживать периодическим смачиванием этой марли). Кроме того, хлороформ, в отличие от эфира, взрывобезопасен.

Хлороформ начал быстро вытеснять диэтиловый эфир, однако вскоре были обнаружены его серьезные побочные эффекты: остановка дыхания, сердечной деятельности и токсическое поражение печени.

В XVIII веке была открыта закись азота (веселящий газ). В 1799 году английский химик Хамфри Дэви установил наличие у нее обезболивающих и эйфорических свойств. В последующие годы предпринимались неоднократные попытки начать массовое использование веселящего газа, но первое задокументированное применение произошло в 1844 году, когда американский стоматолог Гораций Уэллс впервые использовал закись азота для анестезии при удалении зуба. К изучению веселящего газа вернулись вновь. Было установлено, что закись азота хорошо подходит для проведения кратковременного наркоза, например, при стоматологических операциях. Однако при подаче чистого веселящего газа возникает асфиксия. Чтобы избежать этого осложнения, необходимо смешивать закись азота с кислородом, что требовало специального оборудования. Поэтому более активно продолжали использовать хлороформ и диэтиловый эфир.

Выше мы рассмотрели средства для наркоза, которые применяются только в операционных условиях под контролем специалистов. Однако существует также обширная группа препаратов, называемых анальгетиками. Эти лекарственные средства позволяют бороться с болью, но, в отличие от средств для наркоза, не вызывают потери сознания, поэтому могут широко использоваться населением. Средства для наркоза полностью блокируют болевые сигналы путем выключения сознания пациента, тогда как анальгетики (даже с самым выраженным обезболивающим эффектом) зачастую лишь притупляют боль, но не лишают человека возможности чувствовать неприятные ощущения.

Мы не будем приводить полную классификацию анальгетиков, чтобы не усложнять текст. Разделим их на две группы: наркотические и нестероидные противовоспалительные (НПВС). Этой классификации вполне достаточно для дальнейшего повествования.

Как уже упоминалось, человечество знакомо с наркотическими веществами с глубокой древности. Эффект обезболивания, который они вызывают, всегда интересовал исследователей. Сейчас известно, что их действие связано со снижением высвобождения нейротрансмиттеров (веществ, необходимых для передачи болевого импульса) через активацию опиоидных рецепторов.

В 1804 году немецкий химик Фридрих Сертюрнер выделил из опия морфин. Примерно в начале 20-х годов XIX века морфин начали активно применять в медицинской практике не только как обезболивающее, но и как средство для улучшения сна (морфин обладает седативным эффектом, а если говорить простым языком — успокаивающим). В 1853 году была изобретена инъекционная игла, что позволило использовать морфин более эффективно. При внутримышечном или подкожном введении можно достичь более быстрого и выраженного лечебного эффекта. Благодаря этому морфин начали широко использовать, в первую очередь, в военной медицине. Однако именно применение на театрах боевых действий стало причиной появления большого количества людей, зависимых от препарата. Стало понятно, что морфин необходимо применять только под строгим контролем, чтобы избежать появления “армейской болезни” — так в то время называли морфиновую зависимость.

Активно велись работы по поиску аналогов. В 1874 году английский химик Алдер Райт синтезировал из морфина героин. Другой исследователь, немец Феликс Хоффман, предложил использовать героин как препарат для лечения кашля (героин, как и прочие опиоиды, воздействует на кашлевой центр, подавляя кашлевой рефлекс) и как альтернативу морфину, которая не вызывает привыкания. Считалось, что героин вызывает слабую эйфорию с минимальными нарушениями поведения и когнитивных функций, особенно при кратковременном использовании. В 1898 году немецкая фармацевтическая компания “Bayer AG” начала продавать препарат под торговой маркой «героин» (возможно, название происходит от слова heroic — «героический»). Однако уже в 1913 году продажи были остановлены, так как к этому времени стало очевидно, что героин даже более опасен, чем морфин, и вызывает более тяжелую зависимость.

В 1916 году немецкие химики предложили полусинтетический оксикодон. Этот препарат обладает более высокой эффективностью (примерно в 1,5–2 раза сильнее морфина) и лучшей всасываемостью при приеме внутрь, чем морфин. Однако при длительном использовании он также вызывает привыкание.

В последующие годы появились и другие полусинтетические препараты, например, гидроморфон. К началу Второй мировой войны химики представили первые полностью синтетические препараты, такие как петидин и метадон. В послевоенное время арсенал обезболивающих препаратов расширился: появились фентанил, бупренорфин, трамадол и промедол. Современные препараты отличаются от морфина большей эффективностью, разнообразием форм выпуска и повышенной безопасностью, но при неправильном использовании они также могут вызывать зависимость.

Следующая группа препаратов хорошо известна обывателям и продается свободно в каждой аптеке. Наиболее известные представители этой группы — аспирин, анальгин, ибупрофен и диклофенак. Вряд ли найдется человек, который ни разу не использовал эти препараты. Все они относятся к группе нестероидных противовоспалительных препаратов (НПВС). Для этих препаратов характерны три основных эффекта: обезболивающий, жаропонижающий и противовоспалительный. При этом каждый препарат имеет свои особенности. Например, аспирин снижает тромбообразование, поэтому препараты на его основе применяются для профилактики инсультов и инфарктов миокарда.

Почему для этой группы характерны три основных эффекта? Это связано с их способностью влиять на механизм воспаления. Воспаление — это защитная реакция организма на действие раздражителя. Под раздражителем стоит понимать воздействие различных физических факторов на мягкие ткани, химических веществ, инфекционных агентов и прочего. Клинически воспаление проявляется в виде покраснения, повышения температуры, отека, боли и нарушения функции пораженного органа.

Биомеханизм воспаления очень интересен. Если не вдаваться в подробности, то в месте воспаления синтезируются местные медиаторы — простагландины. Именно синтез этих веществ блокируют НПВС.

Стоит отметить, что боль, возникающая в результате воспалительного процесса, зачастую по своей интенсивности значительно уступает боли, при которой показаны наркотические анальгетики (хотя восприятие боли зависит от индивидуальных особенностей каждого человека). Важно понимать, что наркотические анальгетики применяют при значительных повреждениях органов и мягких тканей, а также у онкологических больных. В таких случаях ждать какого-либо эффекта от НПВС практически невозможно.

Как же их изобрели? Еще в Древнем Египте начали применять кору ивы для уменьшения боли. В начале XIX века химики начали экспериментировать, пытаясь выделить активное вещество. Сначала удалось выделить салицин, а на его основе — салициловую кислоту, которая обладала противовоспалительными свойствами. Однако прием салициловой кислоты внутрь затруднялся раздражением слизистой оболочки желудка, поэтому дальнейшие поиски продолжались. В 1853 году французский химик Шарль Фредерик Жерар синтезировал ацетилсалициловую кислоту, прием которой был более безопасным.

В 1897 году Феликс Хоффман, химик из компании Bayer, улучшил технологию синтеза ацетилсалициловой кислоты. Это позволило удешевить производство и открыло путь к коммерческому распространению препарата под названием “Аспирин”. Аспирин стал одним из первых препаратов, который начали продавать по всему миру.

Однако аспирин имел свои серьезные недостатки: он также раздражает слизистую желудка и при длительном использовании может вызывать желудочно-кишечные кровотечения.

Поиски более безопасных альтернатив продолжались и продолжаются по сей день. В 1920–1930-х годах появились фенацетин и ацетанилид. После Второй мировой войны были разработаны индометацин, ибупрофен и диклофенак.

Современные препараты более безопасны и обладают более выраженным обезболивающим эффектом.

Наука не стоит на месте: улучшаются старые препараты, появляются новые. В этой статье были рассмотрены только основные препараты, которые появились первыми и применяются в наше время. Не были рассмотрены препараты для местной анестезии из-за их интересных особенностей. Например, лидокаин можно использовать как для обезболивания в стоматологии, так и для восстановления сердечного ритма. Поэтому их обзор заслуживает отдельной полноценной статьи.

Автор - Павел Демидович

----------------

А пока вы ждёте следующую статью, напоминаем, что вы сами можете попробовать себя в роли автора! Записывайтесь в тренировочный лагерь Наварро и пробуйте писать научпоп вместе с нами )

Как часто в художественных фильмах мы наблюдали, что герои проводили операции в условиях тропического леса, штык-ножом, без последствий? Ну или проводили дефибрилляцию с помощью автомобильного аккумулятора? Вот и мы, во время обучения на кафедре хирургии, когда услышали, что в тяжелых случаях сепсиса больных лечили внутривенным вливанием обычной бытовой «синьки», сначала расценили это как шутку. Но реальность оказалась интересней любого вымысла.

Сначала немного про сепсис, чтобы лучше понимать матчасть. Сепсис – он же «заражение крови» – это комплекс реакций организма на попадание инфекции в кровоток. По системе сосудов бактерии распространяются в организме и, вдобавок, активно в них размножаются. Видели когда-нибудь гнойник? А теперь представьте, что им становится весь организм. Характеризуется данный синдром (комплекс симптомов, для примера: насморк – симптом, а простуда – синдром) множеством проявлений: от запредельной температуры до полиорганной недостаточности (это когда твои внутренние органы уходят на перекур, в данном случае еще и в рандомном порядке). До изобретения антибиотиков шанс выжить при подобном заболевании болтался около нуля, сейчас же он подбирается к 50%: или выживешь, или нет.

Ну, а что по пресловутой «синьке»? По-научному, она – метиленовый синий, краситель, синтезированный в 1876 году. Поначалу им пытались окрашивать ткань, но оказалось, что она очень быстро выцветает, и это применение забросили. Зато оказалось, что клеткам тканей (живых организмов) и некоторым микробам он придает красивую темно-голубую окраску, чем пользуются до сих пор (гистологи и микробиологи не дадут соврать). Также его используют в качестве индикатора при некоторых химических реакциях. Как антисептик синька широко применяется практически везде: от медицины до аквариумистики. Некоторое время краситель даже использовали как лекарство от малярии, но об этом можно писать отдельную историю.

И теперь возвращаемся к сепсису. Именно антисептические свойства синьки стали одной из причин использования вещества при данном синдроме. Если чуточку подробней – вещество накапливается в микроорганизмах и нарушает функции клеточного дыхания, отчего микробы активно дохнут (с этим механизмом связан также и противомалярийный эффект).Также бактерии обладают одним мерзким свойством: при сепсисе они могут взаимодействовать с эритроцитами, или просто их разрушая (гемолиз по-научному), или переводя гемоглобин в иную форму, при которой не происходит связывания с кислородом и эритроцит становится бесполезен. Данное осложнение называется метгемоглобинемией и является одним из самых тяжёлых при сепсисе. И вот тут на сцену выходит наш герой, который обладает способностью превращать этот самый метгемоглобин обратно в нужную, кошерную форму. Немного науки: метиленовый синий, присоединяя 2 атома водорода, уходит в восстановленную форму и может отдать халявно полученные электроны гемоглобину, который, их забирая, меняет свою валентность (способность образовывать связи с другими веществами) с +3 на +2, и вуаля, гемоглобин снова с нами.

На фоне всех этих дифирамбов «голубой панацее» возникает обоснованный вопрос, а какого… данный препарат практически не применяется? Ответ прост и банален: огромное количество побочных эффектов, от кардиотоксического действия (что очень полезно при полиорганной недостаточности (САРКАЗМ)) до гемолиза эритроцитов. Ну или ПОВЫШЕНИЯ уровня метгемоглобина при больших концентрациях красителя в крови (тут механизм ровно такой, как описывался выше, только строго наоборот: если метиленового синего слишком много, он активно забирает кислород, уходит в окисленную форму и отбирает у гемоглобина электроны, а дальше - финита ля комедия). Но в ситуации, когда ничего не делать – это стопроцентная смерть, даже такой препарат является тем малым, что отделяет больного от гибели.

------------------

Этот пост написал Евгений Бурый, выпускник лагеря Наварро - нашего бесплатного тренировочного лагеря, для всех, кто хочет попробовать писать научпоп. Сейчас мы набираем новых стажёров, влетайте.

И традиционно - у нас есть вк и телега, для тех, кому удобнее альтернативы

Если у тебя интересная профессия или есть любимая тематика, связанная с наукой и технологиями, и ты хотел бы рассказать про свои достижения или историю (например, про знаменательных людей, про великие достижения или же наоборот, незаслуженно выпавшие из поле зрения свершения), то мы приглашаем тебя в нашу компанию!

Сообщество CatScience набирает желающих в наш легендарный «тренировочный лагерь Новарро для начинающих авторов»! Со своей стороны мы предлагаем помощь в написании текстов и свою компанию, а от тебя ждем вовлечения и желания раскрыть для людей новые знания.

Кураторами новичков на потоке будут авторы (по ссылкам можно посмотреть примеры их статей):
Даниил Ли
Александр Грибоедов
Дядя Ваня
Алексей Цибенко
Виолетта Хайдарова

Если тебя заинтересовало, ты готов принять участие «в том самом Новарро» или у тебя есть вопросы, то можешь оставить написать координатору во вконтакте или телеграм (@vetyk). Или же обратиться в наш новенький приемный бот телеграм-канала.

Спасибо за внимание и желаем всем успехов!

Нагреваем котел, испаряем воду, пускаем полученный пар толкать цилиндр. Вуаля - мы преобразовали тепловую энергию в механическую и создали двигатель. Энергию пара, в отличие от того же электричества, легко представить просто вспомнив клубы пара из-под крышки кастрюли или мощные свистки чайника на плите. Но не ведитесь на эти уловки. Как и любая прорывная технология, паровая машина, будучи концептуально очень примитивной, на пике своего развития представляла собой сложный, интересный механизм. Причем, это развитие справедливо как для устройства в целом, так и для его составных частей.

Взять хотя бы этот самый котел, который обязательно упоминается в теме паровых машин и очевидно предназначен для нагрева воды и преобразования ее в пар. При слове “котел” первое, что приходит на ум - это некая кастрюлька на огне и, в целом, сравнение верное. Первые его конструкции, например, в паровой машине Ньюкмена, действительно выглядели как резервуар с водой, подогреваемый снизу, словно чайник. Днище котла обогревалось пламенем, а боковины — горячими продуктами горения, поднимающимися вокруг него.

Для чайника такой примитивный метод нагрева а ля “поставьте жепой на огонь” - вполне рабочий, так как количество нагреваемой жидкости невелико, до пара нам ее доводить не надо, и уж тем более нам не требуется высокое давление. Однако представим, что вы ужасно социальная персона где-то во второй половине 19 века и вот вам позарез надо нагреть много воды для много гостей. Вы можете просто греть чайник в несколько подходов или греть много чайников одновременно, а можете выбрать путь интереснее и апгрейднуть его до новой версии, добавив эпатажа и увеличив размеры. Теперь, чтобы такая большая емкость быстро нагревалась, нам надо увеличить площадь контакта воды с нагревательными поверхностями, и только подогрева дна сосуда нам будет недостаточно. Так что давайте прямо в середине нашего чайника, прямо в нагреваемой воде воткнем трубу от топки под днищем, и будем по ней пускать горячие продукты горения. Поздравляю, мы изобрели самовар. Ну или же - газотрубный котел.

Концептуально самовар представляет собой следующий после чайника этап развития котлов, с более эффективным способом нагревания воды. Точно так же происходило и с паровыми машинами, когда их котлы стали оснащать жаровыми трубами, пронизывающими его корпус. Как уже было сказано, трубы увеличивали поверхность обогрева, повышали паропроизводительность и как итог, повышали давление, которое было необходимо для работы двигателя. Первыми такими газотрубными моделями стали корнваллийские котлы с одной здоровенной жаровой трубой внутри. Свое название они получили благодаря месту своего применения - рудникам Корнуолла в Великобритании.

Здесь сразу назревает вопрос: зачем делать одну трубу, если можно две? Не мы одни такие умные, так что вскоре за корнваллийскими котлами появились ланкаширские - уже с двумя или тремя жаровыми трубами. Опять же названы эти котлы в честь графства Ланкашир, где с помощью них велась активная добыча угля и железа. Таким образом, наш старый добрый самовар можно считать корнваллийским котлом вертикального типа (ну или корнвалиийский котел можно считать горизонтальным самоваром, тут на ваш вкус).

Включив нашего внутреннего изобретателя и немного поразмыслив, мы быстро придем к выводу, что просто увеличивать количество больших жаровых труб в котле неэффективно. Объем, который занимает такая труба растет кубически, а необходимая нам площадь поверхности, от которой распространяется жар – квадратично. Поэтому, чтобы у нас все еще оставалось место для воды, гораздо разумнее будет провести в котле каналы тонкого сечения, при этом многократно увеличив их количество. Это, собственно, следующая ступень развития нагревательных котлов – трубчатые котлы с сетью тонких дымогарных труб.

Да, все верно. Для этих труб стали употреблять новое слово, хотя по сути своей это были просто жаровые трубы малого сечения. Про термины мы еще скажем пару слов, но что главное - с изобретения дымогарных труб, собственно, и начинается полноценная эпоха паровозов. Благодаря им в 1829 году Джордж Стефенсон выиграл соревнования на своей “Ракете”, в котле которой он установил сразу 25 дымогарных труб, резко увеличив парообразование.

Трубчатые котлы без принципиальных изменений использовались на паровозах до самого заката эпохи пара. Наверняка на старых фотографиях взорвавшихся паровозов вы видели такое металлическое вермишельное месиво - вот это и есть дымогарные трубы.

Здесь стоит вспомнить о небольшой путанице в терминах. После изобретения пароперегревателей (дополнительной фичи для повышения давления) «жаровыми» трубами стали называть большие каналы, внутри которых проходили более тонкие трубы с паром, как раз для его большего, повторного нагрева. То есть жаровые трубы после очередного апгрейда паровых машин приобрели новую функцию, а вот название осталось за ними просто по причине большого сечения, в память об изначальных трубах корнвалиийских и ланкаширских котлов .

Короче, даже такая примитивная штука как паровой котел может иметь свои ступени развития: от «чайника» с малой площадью нагрева через дно, через стадию газотрубного «самовара» с большими жаровыми трубами - к вермишельной хтони дымогарных труб. После этого, дальнейшее увеличение давления в паровых машинах ограничивалось уже не слабым нагревом в котлах, а их прочностью. Об этом мы поговорим уже в следующий раз.

Автор - Александр Грибоедов

Статья написана для паблика CatScience. А ещё у нас есть телега )

Подписывайтесь, чтобы не пропустить новые посты!