Кто-то запустил новый флешмоб по историям о несправедливости отметок в школе. Хочется и свою историю добавить.

В классе 9 к нам в школу сразу после универа пришла новая учительница по русскому языку и литературе. Делала все по заранее написанному сценарию, сама была довольно нудная и неинтересная и никак не могла привлечь внимание класса и чем-то заинтересовать. Из-за этого и бесилась. Следовательно, если кто-то ее раздражал, то она просто ставила плохие отметки.

Ну а я как раз был из тех, кому скучно слушать однотипные уроки и начинает галдеть.

Но я очень любил литературу за возможность делиться своими мыслями о понравившихся произведениях. Правда, в школьной программе таких было не совсем много.

Но один раз мы проходили "Преступление и наказание" и мне оно очень нравилось. Как раз нам задали написать сочинение на тему "образ петербурга" и тут я прямо очень выложился.

Знал, что в интернете есть готовые сочинения, но даже не смотрел их, а писал всё то, что у меня было на душе, приводил цитаты из произведения, аналогии из других произведений Достоевского, в общем, был доволен собой. Сочинение вышло на листов 12 тетради, прямо полет мыслей.

На уроке мы обычно читали несколько сочинений, остальные сдавали на проверку. Я тянул руку с самого начала урока. Желающих очень немного, наверное человека два отличников. И я. Она намеренно меня игнорировала. Потом, когда желающие кончились и руку тянул один я, она решила опять меня проигнорировать и вызвала кого-то по списку. Кто даже не тянул руку.

Моему огорчению не было предела и я ляпнул ей "жаль, что вас в университете ничему не научили".

По её лицу я понял, что её это задело. Этого я и добивался.

На следующий урок нам приносят проверенные сочинения. Я ужаснулся: мне 3/5 по 10-балльной системе (первая отметка за раскрытие темы, вторая - за ошибки). Я просто впал в ступор. Ошибки были рода: залез на поля - минус балл, разбил на два предложения, когда можно было сделать сложноподчинённое - минус балл, выбрал не самое удачное слово - минус балл.

Я был в ярости и подошёл к ней пояснить. Она говорила, что "ну, ты же сделал ошибки, я не могу закрывать на это глаза, а тему вообще не раскрыл, тупо списал из интернета".

Никакие доводы про то, что в интернете просто нет такого сочинения, а другим такие ошибки относите в помарки и балл не снижаете, она слышать не хотела. В журнал уже отметки поставила, а ее лицо выглядело надменно удовлетворённым.

В этот же день было родительское собрание и там ещё моей маме прилетело за то, что у меня худшее сочинение в классе. Когда она пришла домой, я, разумеется, все рассказал, показал сочинение, она приняла мою сторону и позвонила классной. Классная сама вела литературу (только белорусскую), поэтому понимала, как оценивать сочинения, прочитала мое и пошла с претензиями к учительнице русского.

В итоге, под напором классной, отметки за сочинение решили не учитывать при выведении отметки за четверть. Сама учительница стала ещё больше меня ненавидеть (чувства были взаимны), а потом от кого-то залетела и ушла через одну четверть в декрет.

После последнего урока перед декретом, я подошёл к ней и сказал "поздравляю вас с декретом, ведь с вашей внешностью и характером было сложно рассчитывать на это событие".

Я был прямо очень сильно удовлетворён.

Двенадцатилетняя Аля, с искусанными комарами ногами, растрёпанная, в старой растянутой футболке из которой торчат её угловатые ключицы, сидит в укромном месте под скатом сарая и, как всегда, мечтает.

Когда она вырастет, у неё будет красивая гостиная с таким же пышным тюлем, какой привезла Ленкина мать из города. И купит себе платье, точно такое же, какое надевала Надька на выпускной. Потому что ей, Але, пришлось идти в старом, в котором она проходила всю начальную школу. Платье ей досталось от соседки, на подоле было несмываемое пятно, которое Аля, как бы невзначай, всегда прикрывала рукой, и от этого её походка казалась кособокой... Повзрослев, Аля поедет в город и купит там конфет. Целый пакет. И всех-всех угостит. И не по одной, как тётя Клава, а насыпет горстями: и младшим сёстрам, и бабушке, и матери, и... Аля стала думать, выйдет ли из тюрьмы к тому времени её старший брат Виталий, чтобы Аля и его конфетами угостила...

-Алина, сучка эдакая! - зычно крикнула мать, вышедшая на крыльцо, - молока не купила, в комнате не прибрала, свиньям не дала!

Аля замерла. Выходить, или нет? Она словно не слышала материных руганий. Давным давно она придумала себе свой мир, в котором мама ласковая и её любит, в котором...Алина не могла объяснить, что в этом мире прекрасного, но приходило на ум только одно слово: Хорошо. Да, в этом мире всё хорошо...

-Алина, найду, пришибу! -добавила мать, пнув ведро. Аля решила, что сегодня та слишком грозная, надо выбираться из убежища...

Мать посмотрела на испуганную Алю и дала ей подзатыльник:

-Тварина ты, опять с синяком?! Меня же снова из-за тебя вызовут в школу. Скажут, что я била. Ты хочешь, чтобы тебя в детдом забрали?! Там то твой ад и начнётся!!! Там ты быстро взвоешь и поймёшь, как хорошо, под материным крылом!!!

Мать от злобы и бессилия ударила Алю под дых. Та согнулась, зажмурившись.

-Не беси меня тут, актриса! - сказала строго мать,- беги в магазин, купи ещё отцу пива. Скажи, чтобы на наш счёт записали.

-Но...там сказали, что больше не дадут в долг, - тихо прошелестела Аля, когда смогла говорить.

-Скажи, что завтра занесу. Иди давай, чего расселась? - мать кинула Але сумку.

...Аля бежала в сумерках по улице к магазину и думала о детдоме. Как же страшно туда попасть! Надо вести себя хорошо: ногти не грызть, вовремя вытирать блевотину отца и прятать бутылки, после того, как родители пили, чтобы те не стояли на виду; когда приходит строгая тётя в форме, говорить ей, что мама вчера кормила борщом её и сестричек, и давала апельсин и печенье, тогда Алю не отберут и она не попадёт с сестричками "в ад"...

Постепенно Алина успокоилась, забылась, и снова продолжила мечтать. Мысли плавно лились сами по себе: "И дом я построю богатый, и отделаю вот такими же дощечками, как Степаныч. Возьму к себе жить сестер. Ну, и брата тоже, если он больше не будет пить, как до тюрьмы. И маму возьму... И машину куплю красную. Приеду на ней, а мама удивится и обрадуется. И плащ себе куплю, как у продавщицы...И причёску сделаю, как наша учительница..." и тут впервые из её сознания вылезло липкое жёсткое, мамино, и припечатало сверху все её фантазии : "Если не сдохну, тварь эдакая..."

Сигита Ульская