Вообще-то, не очень словоохотливый Артем даже  не сразу согласился на разговор. Оно и понятно: рейды в глубокий тыл дело опасное, требующее не только специальной подготовки, но и строгой секретности. Любая малозначительная для рядового читателя деталь для посвященных может стать неоценимым источником информации. А в тот момент, когда состоялся наш разговор, боевые действия в Чечне еще продолжались, до мира было далеко.

Но с другой стороны, если кто-то эту нелегкую и опасную работу все-таки делает, должны же люди знать об этих отважных ребятах. На мой взгляд, просто обязаны. Неожиданно, события приняли непредсказуемый оборот.

Я не застала Артема в госпитале. Его выписали за нарушение режима! А разговор с медперсоналом травматологического отделения 6 Центрального военного клинического госпиталя Министерства обороны РФ высветил новую, неожиданную проблему, существующую, как оказалось, во всех госпиталях, где лечатся участники военных конфликтов. И особенно те, кто прибыл из Чечни.

Вот что рассказал по поводу происходящего начальник травматологического отделения 6 ЦВКГ полковник медицинской службы Сергей Николаевич Поправка:
– Я не хочу бросать тень на всех ребят. Основная масса раненых, проходящих у нас восстановительное лечение исключительно порядочные, хорошие ребята. И многие из них действительно герои, достойные высоких наград. Вы бы видели, как работал над собой, недавно выписанный Вадим С-н из 45 полка, как стремился встать на ноги! Вы уже писали о нем.

Вот это настоящий Герой нашего времени. Необыкновенная сила воли, мужество. Мы спокойны за него. Врачи и сестры молиться на него были готовы. Вадим работал до седьмого пота.  У него не лучший вариант ампутации, но парень ушел из госпиталя на своих ногах!

Он даже здесь, в столовую «ходил» сам, когда вполне мог пользоваться коляской. В нашем госпитале раненые могут во время лечения осваивать компьютер, изучать иностранный язык. Вадим ни единого занятия не пропустил. Мы не сомневаемся, что он многого в жизни добьется. Но, как говорится, и в нашем стаде не без паршивой овцы.

И новый ваш «герой» – Артем –иностранным языком не интересовался. За компьютером не сидел. Пил беспробудно.  Не просыхал, пока тут лечился. Буянил, костылями размахивал. Сестрам угрожал. Пальцы заламывал:
– Да мы спецназ ГРУ! Нам все можно! Мы там за вас жизнь отдаем! Вы тут все «тыловые крысы»!
А что это означает для нас? Вот простоял я над ним за операционным столом несколько часов. Сделал все, что мог. Зашил, стараясь сохранить все, что сохранить еще можно. Подрыв, потеря конечностей, – травма очень серьезная. Ему же целую жизнь надо жить с этим.  А он от наркоза отходит и... напивается!
Но, ведь антибиотики с алкоголем несовместимы, – они  просто не действуют!
Организм должен с воспалением бороться, ткани восстанавливать после операции, а его водкой заливают. При ампутации обеих ног пить вообще нельзя. Наперсток спиртного может убить, даже если человек пил стаканами, до подрыва.  А ведь бывает, что я даже прооперировать не могу. Алкоголь и наркоз – это летальный исход. Ну не могу я это на себя взять!
Возимся с ними, как с детьми малыми, уговариваем, увещеваем. Вот и вашего Артема выписали для дальнейшего лечения и протезирования по месту службы после пьяной драки, устроенной в отделении, после того, как завалился он пьяный, разбил культю, разошлись у него швы. И жаль его – в столичном госпитале возможности реабилитации значительно лучше, но и мы не железные, всему есть предел! А он сам выбрал этот путь.
Убежден: поднять этот вопрос в прессе давно нужно. В качестве профилактики. Может быть, убережем кого-то от необдуманных поступков. Ведь исправлять всегда гораздо труднее, чем предотвратить. Я уверен, что и ваш Артем уже раскаивается. Говорят, что протрезвев, он и сам очень переживал, даже плакал. Только вот обратного хода уже нет. Уехал ваш Артем к себе в Сибирь...
И вот что обидно: подобные конфликты отнюдь не редкость в госпиталях. А помощи нам – медикам, принимающим на себя удар, искать негде. Работают с ранеными молодые беззащитные девушки, женщины. Да и врачам мужчинам не с руки действовать силовыми методами. Моя задача, задача любого врача – вернуть его к полноценной жизни, свести к минимуму последствия ранения. Не наше это дело – пьяные драки разнимать. Сердобольные родственники, друзья, страховые компании, благотворительные организации деньги привозят прямо в госпиталь. Тут и начинается «веселье».
Раненые пьют. Потом споры начинаются, потом начинают буянить безобразничать. Видим: зреет конфликт … Звоним в прокуратуру:
– Помогите! Не справляемся!
– Не приедем, – говорят. Смеются:
– У вас ведь никого пока не убили?
Я говорю:
– Разрешите мне принести себя в жертву, чтобы не убили кого-либо другого?
На том конце провода опять смех:
– Ну, тогда приедем немедленно!
А военная комендатура вообще имеет негласное указание: не брать раненых!
И получается замкнутый круг. Они по всей Москве шляются в самоволке. Возвращаются сюда на бровях: грязные, пьяные, избитые, с разошедшимися швами, сломанными костылями. И мы опять начинаем их отмывать, штопать, лечить, восстанавливать с таким трудом полученный результат.
– Правильно, – поддерживает доктора симпатичный старший лейтенант 45 отдельного разведывательного полка ВДВ, – и мне не жалко вашего Артема!

Он вел себя безобразно. Именно благодаря таким «героям», немецкая благотворительная организация совсем отказалась протезировать наших российских раненых . Эти «козлы», находясь на протезировании в Германии, по пьяни разгромили там у немцев все!

«Распальцовку» устроили!!!– 45-й год начали немцам вспоминать и то, что победили мы.  Чуть не изнасиловали немку-медсестру, которая с ними - «козлами» возилась, оказывая им помощь!  А сколько еще наших ребят могли бы получить совершенные немецкие протезы и вести полноценную жизнь? Может быть, и мне повезло бы получить такой протез, а вот благодаря этим «уродам» мы теперь вынуждены решать свои проблемы сами. А много ли у нас здесь этих возможностей!? Особенно у тех, кто не в Москве живет, а где-нибудь в провинции.

– Или вот еще был у нас один такой случай, – продолжает разговор о давно наболевшем начальник травматологического отделения полковник медицинской службы Поправка:
– Прибыли к нам на лечение еще два таких «героя» - Рад-в и Клю-в. И я бы сказал, что это не только не герои, а это два настоящих уголовника. Рад-в – сержант-контрактник из Казани.
Установил он здесь, у нас в отделении свои, «зоновские», законы. Сам, как на зоне, назначил себя в травматологии этаким  «паханом». Как только раненый получал страховку, «пахан»- самозванец требовал от него водку. То «прописку» устраивал, то «выписку». А, поскольку, в отделении все время кто-то прибывает, а кто-то выписывается, «пахан»- сержант Рад-в практически не высыхал. Деньги у раненых отбирал.
Напившись, лез ко всем драться, размахивал огнетушителем, матерился, разбил, вот, настольную лампу на посту, разбил светильник на стене в отделении, вырвал на посту телефонную трубку, и, в заключение, устроил драку с ведущим хирургом 6 ЦВКГ полковником медслужбы Ениным.
Порядки же у нас гуманные. Мы родственникам раненых пребывание здесь оплачиваем. Вот и к Рад-у жена прикатила. Они тут на пару «квасили» с утра до вечера. А как только наш "герой" поднабирался, он становился совсем невменяемым и неуправляемым.
И когда мы не смогли их утихомирить в очередной раз своими силами, – пришлось на сутки усадить «больного»в комендатуру Северного округа.
– Заметьте, это случилось только после того, как он у нас тут все перебил, порвал на мне одежду…
Врач принес и показал два комплекта разорванной в клочья врачебной одежды.
– Но самое удивительное произошло потом, когда наши «герои» протрезвели, – продолжил рассказ доктор.
– Вы думаете они пришли извиняться и благодарить за помощь врачей и сестер? Как бы не так! Они поехали жаловаться в «Комитет солдатских матерей», который находится где-то в центре Москвы, и не имеет ни малейшего отношения к нашему госпиталю.
За все время военных конфликтов от этой организации так никто, ни разу у нас и не был.
А вот Крылова Валентина Ивановна из «Комитета солдатских матерей», существующего здесь, в Химках, работает с нами постоянно. И подарки ребятам к праздникам привозила ни один раз, и костыли покупала, когда нужно было. Она не с чужих слов знает, что происходит у нас в травматологии.  Те же, к кому обратились наши хулиганы, любят факты и фактики из армейской жизни позажаристей.
И, как всегда, когда появляется запах жаренного, или вернее, запах падали, появляется имя ... этой очень известной журналистки.... (доктор назвал его).
– Пожалуйста, не убирайте это имя из текста! Хочется, наконец, чтобы эта дама узнала, что о ней реально думают в армии! Я готов отвечать за каждое свое слово!
–  (известное имя....) – исключительно непорядочный человек!
–  Даже не попытавшись со мною встретиться, и выяснить, что же случилось на самом деле, она написала в своей газетенке (речь здесь идет о «НОВОЙ» прим автора), статью, в которой все перевернула с ног на голову!!!
Пьяные подонки стали у нее героями, пострадавшими от медиков, то есть от тех, кто фактически их к жизни возвращает!!!
–  По ее словам я отказался от интервью! Был недоступен для журналистов! Но это же чистой воды ложь!
–  Вот вы, чтобы поговорить со мною большие усилия приложили? Пришлось ли вам преодолевать какие-то заслоны и запреты?
– Да нет. Я вообще здесь по собственной инициативе, без всяких рекомендаций и заданий редакции... Приехала, чтобы поговорить с Артемом... И пропуск на входе мне выписали вообще без проблем... Сказала на проходной, что хочу о ребятах написать... Да и с вами у меня никакой  договоренности не было, - вот, просто, пришла и говорю.
– Ну вот, а эта, так называемая, «журналистка», даже не попыталась со мною встретиться!
– Я же сутками нахожусь здесь, сутками оперирую, спасаю раненых, ставлю на ноги тех, кто по определению уже не должен ходить. И ребята уходят от нас своим ходом.
Ну не было этой супер-журналистки в  нашем госпитале никогда! Эта дама лучше бы написала, как эти пьяные подонки – ее подзащитные – портят судьбу остальным нормальным, хорошим ребятам, чем выдумывать невероятные, явно заказные истории из жизни Российской армии.
–  Вы не представляете, сколько крови попортила нам эта, так называемая, журналистка! А сколько времени потеряла на разборки ее лживых разоблачений  военная прокуратура!
– Я посмотрел бы на эту даму, если бы она встретилась где-нибудь в темном переулке один на один с кем-то из тех, кого защищает, из кого рисует героя.
–  Кстати, вот, недавно, был тут у нас еще один такой герой, - сержант Зуб...ко. Он же вообще не просыхал от алкоголя! Напьется и начинает все крушить.
– А потом, представьте только, в газете «Трибуна» появляется статья этой «журналистки-правозащитницы» про «несчастного Сашку-пехотинца», который, якобы, едет домой, так и не получив положенного денежного содержания!
–  А вот как он, отказавшись от сухого пайка, с ребят в отделении деньги себе на вареную колбасу шибал, да как пил беспробудно, как драки в отделении устраивал, эта «журналистка», почему-то, скромно умолчала.
–  И о том, как притащил ее «отважный герой» в госпиталь больную проститутку, в статье тоже ни слова сказано не было. Что лечится теперь ее подзащитный по месту жительства, причем, не только у травматолога...
–  Да ладно бы сам за свои похождения так расплатился, но ведь он и еще четверым бойцам устроил это сомнительное  «удовольствие»...
–  Или вот совсем свеженький случай: в апреле у нас  неделю находился в отделении рядовой в отставке Кри...ко. Нам его нужно оперировать, чтобы подготовить к протезированию, а он все время нарушает госпитальный режим, пьет!!! А, как напьется, становится буйным, в драку лезет. После такого «самолечения» сломал в драке нос другому раненому – рядовому Тру...ну.
Это хорошо, что вы пишете о настоящих наших Героях, таких как Вадим С-н из 45 отдельного разведполка ВДВ. Они действительно, есть, и немало их. И, конечно, нужно, чтобы остальные военнослужащие с таких ребят пример брали...  Но пока, наша главная головная боль –  это «герои», про которых без кавычек и не напишешь!

P.S. Несмотря на просьбу врачей не убирать из текста  имя журналистки, по этическим соображениям, я это имя убрала.  От себя добавлю, что, работая над каким-либо материалом, я, бывало, буквально шла по ее следам. Мнение о ее работе было одинаковое.

Рассказ был опубликован в спецвыпуске еженедельника, который, вместе с юбилейным набором получил каждый из участников торжественного вечера, состоявшегося в Доме Советской Армии в честь полувекового юбилея Спецназа ГРУ Генштаба ВС СССР. Этот спецвыпуск мы делали вместе с Владимиром Кошелевым - подполковником запаса, кавалером орденов Красной Звезды, «За личное мужество» и Почёта, в недавнем тогда, прошлом, - заместителя  командира отряда спецназ ГРУ Генштаба. Собственно, вдохновителем и инициатором такого номера был сам Кошелев. Помогала и жена Владимира - Настя. Конечно, я не могла там на вечере фотографировать. Это было условие моего присутствия, но только представьте, какое скопление звезд разной величины можно было наблюдать в этот вечер невооруженным глазом сначала в саду перед ЦДСА, а потом в зале ЦДСА! Здесь были лучшие из лучших. Поверьте уж.

ВЕТЕРАНЫ

Слово «ветеран» всегда ассоциировалось у меня с образом седовласого старца, с орденскими планками на довоенном пиджаке, с неизменной палочкой и трясущимися руками. Так выглядели все ветераны, с которыми мне приходилось встречаться до сих пор. После беседы оставалось острое чувство жалости и досады оттого, что не могу подарить ветерану хотя бы маленькую надежду на светлое будущее. На этот раз встреча была назначена в Региональной общественной организации бывших военнослужащих спецназа военной разведки РО «РОСА». Целью моего визита была встреча с председателем этой организации — полковником запаса Альбертом Николаевичем Шинкаревым и его заместителем полковником запаса Александром Ивановичем Бартом.
Признаюсь, входя в кабинет, где меня уже ждали, волновалась, — предстояла встреча с людьми, о которых мало известно широкой аудитории, но жизнь и служба которых вполне может послужить сюжетом увлекательной книги. Впрочем, обычно, происходившие с ними события, в форме сухих отчетов, ложились на полки архива Главного Разведуправления Вооруженных Сил Российской Федерации. Сколько их там скопилось за 50 лет, что существует Спецназ Вооруженных сил?
Навстречу мне встали два молодых человека. Высокие, подтянутые. Представились. Четко и коротко. Гражданская одежда и отсутствие погон не могли скрыть военную выправку. Все, что происходило потом, напоминало мне подъем по крутому склону в гору. Причем, всякий раз, когда я поднимала глаза, чтобы осмотреть площадку и сделать очередной шаг, я видела протянутую навстречу руку. Мне отвечали еще до того, как я успевала сформулировать вопрос. То ли вопросы были слишком традиционны и предсказуемы, то ли мои собеседники вполне профессионально направляли наш разговор. Мы говорили долго и обо всем. И только потом, дома, обнаружилось, как мало удалось мне узнать. Впрочем, судите сами

ЕСТЬ ТАКАЯ ПРОФЕССИЯ...

Кто-то может сказать, что это штамп. Я скажу, что это, скорее, формула, концентрирующая в себе суть офицерской службы. Если речь идет о настоящем офицре, и о настоящей Родине, в ее изначальном смысле МАТЬ, а не о савокупности кусков чьей-то частной собственности, украденных у народа.
Альберт Николаевич Шинкарев — родился в конце ноября 1941 года в деревне Поспелиха Чеховского района Московской области. От Поспелихи до Москвы в ноябре 1941 года было не ближе, чем до любой другой Европейской столицы. 15 ноября гитлеровцы начали второе «генеральное наступление на Москву. Можно не говорить, как нелегко пришлось матери Альберта, Анне Семеновне, но она сберегла, выходила малышей страшной морозной зимой 1941 года. И старшего, четырехлетнего Леву, и младших, — Алевтину и Альберта. Пережили они войну, и Победу встретили. А в 1949 году младшие в школу пошли, в первый класс Троицкой средней школы Чеховского района. Страна из руин вставала, а Альберт и Алевтина учились слова по слогам складывать, готовились к долгой и счастливой жизни.
В 1952 году вся семья переехала в Климовск. Отец и старший брат пошли на завод работать. Девятый класс будущий разведчик заканчивал в Климовской средней школе № 4.
— Альберт Николаевич, в семье до Вас были профессиональные военные?
— Нет, после девятого класса я и сам сначала на Подольский Электромеханический завод пошел работать слесарем - лекальщиком. Учиться продолжил в Климовской школе рабочей молодежи № 2, и все свободное время стал проводить в аэроклубе ДОСАФ, — увлекся прыжками с парашютом, заболел небом.
Альберт и служить хотел там, где знания, приобретенные в аэроклубе, будут полезны. Но в военкомате ему посоветовали поступать в Бакинское Высшее Общевойсковое Командное Училище. Наверное убедительно посоветовали, потому что в 1961 году, когда Альберт получил аттестат, уехал юноша в Баку.
Я держу в руках вкладыш в диплом выпускника Бакинского Высшего Общевойскового Командного Училища А.Н. Шинкарева. Одни пятерки!
— Разве можно так учиться, чтобы за все годы учебы не получить ни одной тройки, или даже четверки!?
Альберт Николаевич улыбается: — У меня выбора не было. Или на отлично, или никак. Еще когда поступали, я начальнику училища слово дал. Дело в том что, сдав на отлично вступительные экзамены за себя, я пошел еще раз сдавать экзамен за товарища. Преподаватель, который мне в зачетку оценку ставил, в этот момент из комнаты вышел. И все бы ничего, я уже зачетку протянул, чтобы товарищу оценку поставили, но в это время вернулся мой преподаватель. Он очень удивился тому, что я снова экзамен сдаю. Стали выяснять — кто есть кто. За такое «страшное» нарушение меня, и товарища, конечно, отчислить хотели. Но глядя на мои оценки и переживания, начальник училища спросил: — Что, учиться хочешь?
— Очень! — отвечаю.
Меня оставили. С одним условием: до первой четверки.
Четверок за все годы учебы не было. Училище закончил Альберт с отличием. По окончанию направили молодого лейтенанта в Группу Советских Войск, дислоцирующуюся в Германию, на должность командира мотострелкового взвода, а в январе 1965 года перевели в отдельный разведывательный батальон на должность командира взвода БРДМ (боевых разведывательно-десантных машин).
— Альберт Николаевич, приходилось ли Вам бывать в Баку после развала Союза? Собираются ли выпускники училища на годовщину выпуска?
— Нет, в Баку не собираемся. А побывать там пришлось. Впечатление осталось тяжелое. Все разрушено, в стенах выщерблены от выстрелов. От училища почти ничего не осталось.
В октябре того же 1965 года Альберт Николаевич Шинкарев был переведен в другую воинскую часть, на должность командира взвода, где и служил Отечеству до 1971 года. За успехи в боевой и политической подготовке награжден медалью «За боевые заслуги».
Скупые строки биографии. Сколько за ними встреч и расставаний, надежд и разочарований! Друзей боевых. Живых и павших. «Есть такая профессия — Родину защищать» — сказал герой фильма «Офицеры» о таких. как полковник Шинкарев.
Осенью 1971 года Альберт Николаевич направляется для продолжения службы в Ленинградский Военный округ, а в декабре того же года становится заместителем начальника штаба части. Долгие годы безупречной службы — это опыт, это практические знания. Молодой офицер был отличником не только на бумаге.
На «святая святых» — разведывательный факультет Военной академии имени М.В. Фрунзе слушателя А.Н. Шинкарева зачисляют в августе 1973 года. И снова блестящее окончание учебы.
Казалось бы, круглому отличнику с таким послужным списком, сидеть Шинкареву где-нибудь в Москве, в Генштабе, в тепле и сытости, а он...
Окончив Академию, едет через всю нашу огромную страну, в Среднеазиатский военный округ по месту нового назначения, — начальником оперативно- разведывательного отдела. Там, летом 1976 года в городе Капчагай вновь создается 22-я отдельная бригада специального назначения. В сентябре 1978-го подполковник А.Н. Шинкарев становится заместителем командира этой части, — начальником штаба. Первым командиром бригады был в то время полковник И.К. Мороз.
Сегодня уже не секрет, что Советский Союз оказывал не только гуманитарную помощь своим союзникам. В разных концах планеты, исполняли свой интернациональный долг наши военные специалисты. Летом 1982 года подполковник А.Н. Шинкарев был направлен в Республику Куба на должность специалиста при штабе бригады специального назначения Революционных Вооруженных Сил Кубы. Сегодня об этом периоде его жизни напоминает правительственная награда — медаль «Воин-интернационалист II степени.
От Средней Азии до Германии и Кубы, от Ленинграда до Анголы. Менялись страны, сменяли один другой военные городки....
— Альберт Николаевич, а как же Ваша семья? Жена, дочь? Они тоже всюду следовали за Вами?.
— Да, жена Надежда была со мною, где бы я ни служил.
—Живя такой насыщенной, беспокойной жизнью, трудно, наверное, было уходить в отставку?
— Нелегко. Отсюда и возникла идея объединения ветеранов. Мы были нужны друг другу. Особенно остро проблема социальной защиты бывших военнослужащих Спецназа Военной Разведки встала при распаде Советского Союза. Наши люди остались за пределами России, им нужна была наша помощь.

«РОСА»— ЭТО ПРОДОЛЖЕНИЕ «БОЕВОГО БРАТСТВА»

Мы подошли к очень важной теме. Региональная общественная организация бывших военнослужащих Спецназа Военной Разведки «РОСА» создана 28 июня 1995 года. группой энтузиастов, в состав которой входили: Герой Советского Союза, генерал-майор запаса В.В. Колесник, полковники: Г.Г. Климчук, С.А. Мудров, Ю.Т. Старов, В.П.Трунов и, уже известный читателю, А.Н. Шинкарев.
Целью организации стало содействие социальной адаптации ветеранов соединений, частей и органов специального назначения Вооруженных Сил. Простыми словами они просто не могли жить врозь! Они не хотели пропадать поодиночке. «РОСА» взяла на себя содействие в трудоустройстве бывших спецназовцев, помощь в решении жилищных и бытовых вопросов,
— Бывало, что после смерти ветерана - спецназовца семье похоронить его было не на что.— говорит Альберт Николаевич, — Кто же поможет , если не мы.
Вот несколько строк из отчета о благотворительной деятельности организации.
Ежемесячно выплачивается материальное вознаграждение спецназовцам Героям России. Семьи погибших в Чечне военнослужащих получают ежемесячно пособие. В бригады передаются цветные телевизоры, видеомагнитофоны. Для награждения личного состава закупаются наручные часы. Организуется выезд группы Спецназа на горные тренировки в рамках подготовки к чемпионату мира среди групп войск СН. Закуплено снаряжение для команды выезжающей на чемпионат. Помогли бесплатно в стационарном лечении жены погибшего военнослужащего. Приобрели и передали в пользование командиру части Спецназа и Разведуправлению Штаба МВО факсимильные аппараты. С ноября 1995 года регулярно организуются и проводятся встречи ветеранов разведки. Финансируется выезд артистов и творческих коллективов в бригады. Покупаются лекарства для лечения ветеранов. Оплачиваются ритуальные услуги семьям военнослужащих. Чтобы не канули в лету имена героев, издаются книги памяти. К 50-летию Спецназа издан великолепный альбом, героями повествования которого стали сами ветераны и те, кто еще служит.
Я не смогу перечислить всего, что уже сделано ветеранской организацией «РОСА», и тем более того, что предстоит сделать. Председатель «РОСА» полковник запаса А.Н. Шинкарев и его заместитель полковник запаса А.И. Барт полны замыслов и планов. Опыта им не занимать. Да и команда у них надежная, сплоченная в боях.
Мы говорили о деятельности Московской региональной организации, но есть еще и Краснодарская, и Приморская, и другие. И там тоже ведется большая и нужная работа. Ветераны встречаются с молодежью, ведут патриотическое воспитание на конкретных примерах живой истории страны, работают с призывниками.
Даже из перечисленного видно, чтобы выполнить все, чтобы воплотить в жизнь задуманное, нужны немалые средства. Откуда же они берутся, ведь организация общественная, благотворительная.
— Кто же помогает «РОСА»? — Я задаю этот вопрос председателю.
— Большую помощь, особенно на первом этапе, в становлении сначала союза «Спецназ», а потом и существующей ныне «РОСА», оказал мой бывший начальник Герой Советского Союза, генерал-майор запаса Василий Васильевич Колесник и бывшие работники Главного Разведывательного Управления. Материальные средства на наш счет поступают как от частных лиц, так и от организаций. Наши сослуживцы, имеющие такую возможность, помогают своим собратьям через «РОСА». Некоторые проекты мы воплощаем сами. В запас уходят вполне боеспособные, работоспособные и хорошо образованные профессионалы! Поэтому многое мы еще можем сделать своими силами. И делаем.
Время пролетело незаметно. Мы пытались объять необъятное. Говорили о будущем нашей Армии и о том, как переходили к профессиональной армии американцы. Говорили о перспективах развития ситуации в стране, о прошлом и будущем России. Не раз и не два касались больных тем: Афганистана и Чечни.

P.S. Пока длился наш разговор, в комнату то и дело заходили люди. Сдержанные, немногословные. В отличной форме. Сильные и надежные. Обменивались с хозяевами кабинета рукопожатием, короткими репликами. Говорили о готовящейся встрече, текущих делах. Листая юбилейный альбом, сдержанно радовались, узнавая боевых друзей. За что-то благодарили моих собеседников.

Я наблюдала все это со стороны и казалось мне, что прикоснулась я к чему-то настоящему, чего давным-давно не видела. И так захотелось поверить, что не в театре абсурда, — нашей Государственной думе, решается судьба моей страны, и не Жириновский, Ампилов и Новодворская ее решают. Я обнаружила неожиданно для себя, что есть еще в стране нормальные люди. Есть пока.
Уходила я почти счастливая от тайной надежды, что однажды, все эти красивые, умные, любящие свою страну профессионалы объединятся, станут плечом к плечу и остановят творящийся в стране беспредел. Беспредел власти и беспредел безвластия. И тогда все встанет на свои места.

Вор будет сидеть в тюрьме. Героев своих лица будет знать вся страна. Горы и недра, леса и реки будут принадлежать народу, а не тем, кто в момент дележки оказался ближе к кормушке. Тогда государственный бюджет будет наполняться за счет прибылей, а не за счет ничтожных процентов с них, названных «налогом». Тогда не только разведчики, а все люди в моей стране будут достойно жить и достойно умирать. Утопия? Так хочется верить, что нет! Тогда уже принесенные жертвы не будут напрасными. Если не они, не мы все, то кто же? Если не теперь, то когда?

С 30 января по 30 августа 1968 года «Вьетнамская народная армия» провела так называемое «Тетское наступление», провалившееся с военной точки зрения и одержавшее блистательную победу на фронте военно-политической пропаганды.

Без учета мирного населения вьетнамцы потеряли в боях 45 000 солдат, львиная доля которых погибла под огнем новейших ударных вертолетов «Bell AH-1 Cobra».

Результативная премьера «клубка» кобр вызвала в Москве зависть, министр обороны Андрей Антонович Гречко приказал начальнику ГРУ ГШ ВС СССР достать ему вертолет в рабочем состоянии.

Разведка доложила, что самым оптимальным вариантом захвата секретной винтокрылой машины будет нападение на авиабазу «Летающий Джо» хитро замаскированную янки в камбоджийских джунглях.

К моменту начала операции наше командование перевело дух протестировав на «Кобрах» новейший переносной зенитно-ракетный комплекс «Стрела-2». Хорошо подготовленные «змееловы» сбили 18 ударных вертолетов, продемонстрировав 65%-ю вероятность поражения «Кобры».

На «Летающем Джо» размещались 4 кобры, 9 многоцелевых геликоптеров «Bell UH-1 Iroquois» и два вертолета связи.

Советским спецназовцам при поддержке вьетнамских фронтовых разведчиков предстояло тихо проникнуть на базу, «сделать» охрану, заминировать вертолеты, и перегнать один «Bell AH-1 Cobra» в далекий тыл «Национального фронта освобождения Южного Вьетнама».

В мае 1968 отряд одетый в камуфляж «Tiger stripe» и вооруженный оружием американского спецназа проник на секретный объект. За считанные минуты нападавшие уничтожили личный состав базы, заминировали вертолеты и улетели на четвертой кобре домой.

Говорили что благодаря угнанному вертолету, многие идеи американских конструкторов нашли свое воплощение в «Ми-24», грозной ударной машине прозванной нашими бойцами «Летающим Крокодилом».

После угона «Bell AH-1 Cobra» Пентагон приказал конструкторам провести глубокую модернизацию вертолета.

40. Погоня

Указав головой на свеженасыпанный холмик, ставший могилкой для неудачливых похитителей астролога, я взглянул на старика с добродушной улыбкой, ибо мой саркастический тон его явно пугал.

- Вы так и не ответили мне на вопрос профессор. Почему люди барона напали на нас?

Алиса в обнимку с Яном спала у костра чему-то улыбаясь. Наверное, во сне она поглощала огромную чашку с мороженным которое она никогда ещё не пробовала, но много о нём слышала.

Пожевав губами и выдернув седой волосок из тщательно выбритого подбородка, Корнелиус Виардо устало вздохнул и ответил:

- Молодой человек, они просто подумали, что кто-то может помешать им. Их хозяин, Залман, знаете ли, ошибок не прощает. Да и слова «нет», не понимает, - ещё раз вздохнул сидевший напротив меня пожилой мужчина.

Отпив из жестяной кружки глоток ароматного кофе, которой мой собеседник заваривал весьма недурно, ваш покорный слуга поближе придвинулся к нему и доверительным тоном произнёс:

- Давайте, рассказывайте, что у вас с Яном стряслось. Постараюсь вам помочь. А потом может и вы мне. Не делом, так словом.

И знаете, я "разбил лёд". Старик мне поверил.

- Понимаете это всё моё увлечение астрологией.

- Вы уже говорили. Знаки Зодиака, созвездия?

- Не знаю кто такой ваш Зодиак, но созвездия бесспорно, -

сморщил нос собеседник. – Я, знаете ли, превратил астрологию в науку. И горжусь этим. Раньше-то ей увлекались только шарлатаны и сектанты.

- Что вы имеете в виду?

- А вот смотрите, каждый человек родился в определённом месяце, то есть под покровительством одного из знаков Миррама. Их тринадцать, как и месяцев…

- Знаю, знаю. Овен, Телец, Близнецы…

- Да что вы? Поразительное невежество. Не ожидал от вас. Нет, нет и нет, - забылся старик, чуть не разбудив детей. – Тур, Слон, Левша, Дельфин, Дракон, Девственница, Судья, Лиса, Шпион, Латник, Осёл, Торговец и Левиафан. Вот они всё.

- Вау, понятно.

- Я заметил, что люди, родившиеся в определённый месяц, обладают схожими характеристиками. Двенадцать лет работы, между прочим, сколько данных, сколько наблюдений! Даже написал шесть книг, - воздел худой указательный палец к небу Виардо.

- Ну и как это рассорило вас с Залманом?

- Понимаете, он, как и все работорговцы и бандиты очень суеверный. Вбил себе в голову, что именно Слон лучший знак Миррама – прирождённый лидер, удачливый делец, опора всего.

- И?

- Желает, чтобы будущий его наследник тоже был Слоном.

- В чём проблема?

- Проблема в матери, - всплеснул руками профессор. - У нас возникла дискуссия, нет даже спор, на тему кто станет лучшей матерью для его сына.

- Профессор вы имеете в виду знак?

- Совершенно верно. Я настаивал на Судье и Дельфине, а ему видите ли подавай Девственницу или на худой конец Тура. Он буквально заставлял меня проводить исследования, составлять новые характеристики, а когда я отказался, Залман ограбил мой дом, объявил на меня охоту и… пообещал выпустить кишки мне и моему внуку.

- Кошмар, - сказал я, отставив пустую кружку в сторону.

Несколько минут мы сидели молча, смотря на потрескивавшие в очаге дрова и наслаждаясь танцами светлячков в воздухе. Никогда раньше не видел их так близко.

- А что вы скажите про Искренних? – почему-то спросил я.

- Всегда хотел изучить их феномен, даже собирал древние рукописи. Залман кстати тоже сходит по ним с ума. Говорят, недавно ему на корабле привезли одну из них. Этот мерзавец просто одержим знаками Миррама и Искренними.

- Это моя дочь, - бросил я, даже не взглянув на собеседника.

Профессор вздрогнул и пролил на себя коричневый напиток.

- Ай! Ай! Что б меня! – прыгал он на месте смахивая морщинистыми пальцами горячие капли на землю. - Так чего же вы мне сразу не сказали? Значит и вы тоже!

- Что это меняет?

- Всё! Буквально всё, молодой человек.

- Называйте меня уже Полковник

- Пол-ко-вник? Где-то я уже слышал это имя.

- Это не имя. Это воинское звание.

- Правда? Сколько человек под командованием пол-ко-вника? – снова по слогам осторожно произнёс Виардо.

- От пятисот до трёх тысяч. Обычно две с половиной тысячи.

- Серьёзно.

Корелиус буквально пожирал меня глазами. А я только сейчас понял, что даже не задумывался о том, что для окружающих моё звание всего лишь прозвище.

Старик же тем временем светился от счастья.

- Ваша дочь в «Красной вдове» - загородном замке Залмана. Именно туда он тащит все свои сокровища.

- Давайте заключим договор.

- Я готов. Только с одним условием.

- Я же ещё ничего не сказал?

- Всё равно. Вы позволите мне изучить вас?!

- Нет, - отрицательно помотала головой моя персона.

- Но это будет не обременительно…

- Я не стану лабораторной свинкой.

- О нет, ничего подобного. Вы мне просто расскажите о себе, о своих ощущениях, чувствах…

- Посмотрим. Договор?

- О чём?

- Я избавляю вас от Залмана, а вы возвращаетесь со мной в Ферантий и помогаете Алисе избавиться от её проклятия.

Старик замолчал, надолго.

Я смотрел на обнимавшую внука учёного девчонку и отгонял от себя мысли, что если бы сейчас было полнолуние…

- Понимаете, Полковник, я не считаю это проклятием.

- Она убила свою семью.

- Трагедия, да. Но послушайте меня, - Виардо раскрыл овальный золотой медальон на шее и показал мне изображение хмурого мужчины с тяжёлой челюстью. – Это мой дед - Магнус Виардо. Так вот его отец Эдуард, был самым настоящим наставником оборотней.

- Дрессировщиком?

- Нет, именно наставником. Я не оговорился. Раньше оборотни не были пугалом, да и встречались не так редко. Это были идеальные охранники, телохранители и сторожа. Даже при королевском дворе была гвардейская сотня, состоящая из них. Не было никого надёжнее и вернее. Именно ими и занимался мой прадед. Он даже книжку написал, хотя скорее учебник «Об оборотнях, воспитании и вере»… но теперь она у Залмана.

- И всё же это проклятие.

- Если и существует лекарство, в чём я сильно сомневаюсь, то оно лишь навредит этой девочке.

- Почему?

- Ликантропия это не заболевание, хотя чаще всего оборотень это не волк, а хищная кошка, точнее не совсем заболевание. Это редкий вид бешенства побеждённого человеческим организмом и вступившего с ним в симбиоз.

- То есть…

- Это уже часть Алисы, - кивнул на спящих астролог. - Как вы можете вырвать эту часть, не причинив ей вред?

- Но…

- Молодой человек она быстра, слышит, видит, осязает в разы лучше нас. Оборотни не болеют, почти не восприимчивы к ядам, у них быстро заживают раны, и они медленно стареют.

- Она убивает!

- Верните мне книгу прадеда, и я обещаю, что научу девочку контролировать себя.

Он говорил искренне. Я верил. Но как много информации… об этом надо подумать.

- Буква "эр" просто идеальная.

- Да?

- Да. Ни разу не ошиблись.

- Вы наблюдательный молодой человек. Хотя, по-моему, я вам это уже говоил.

*  *  *

Утром мы плотно позавтракали, выпили травяного чаю заваренного из листочков смородины и мелиссы, которые нарвали дети. Готовясь уже выехать в путь, запрягали в бричку учёного вороного красавца.

День был отличный. Яркий, солнечный и ни капельки влаги с неба ещё не пролилось. Когда всё уже почти было закончено, дробный, тревожный стук копыт прервал наше занятие.

- Полковник, там снова эти! – подскочила ко мне Алиса, дёргая за рукав.

- О ком ты?

- Как те кого мы закопали!

- Те, эти. Чёрт возьми! В фургон быстро!

- Но мы же не закончили?! Бричка, лошадь… - завозмущался было профессор.

- Они, настигнут вас с Яном и схватят. Со мной вы в безопасности!

Сразу два арбалетных болта вонзилось борт фургона.

- Лежите и не поднимайтесь, - приказал я ребятишкам выходя на середину дороги.

Поднимая клубы пыли к нам неслось два экипажа буквально забитые людьми в форме охраны барона Залмана. Один за другим я зарядил трофейные арбалеты. Стрелять приходилось, был у меня боевой товарищ, сапёр, фанат этой хрени.

Ноги на ширине плеч, корпус немного наклонен вперед, спина прогнута, мускулатура шеи расслаблена, щека — у гребня приклада. Кажется так. Арбалет в моих руках был оснащен открытыми прицельными приспособлениями: целик стальной, мушка деревянная. Что ж, так даже удобнее. При осуществлении выстрела дышим ровно, а курок спускаем мягко, без резких движений…

Тиньк! – тетива спущена и болт в груди негодяя.

Второй выстрел был более удачен, ибо стрела угодила прямо в голову вознице первого экипажа. Повозка вильнула и на полном ходу врезалась в раскидистый дуб в паре метров от дороги. Хруст, крики и кровь. От одних избавились.

- Вперёд! -  хлестнув лошадок, я помчал фургон по тракту.

Мы неслись так, что деревья и кусты по обе стороны от нас сливались в единое зелёное пятно, а ветер шумел в ушах.

- О Великая Мать, как же быстро! – вопил от страха Виардо с ударением на букву «О».

Очередная арбалетная стрела пронзила полог фургона и пронеслась мимо нас, только чудом не попав в старика.

Вших! – новая прошелестела у моего уха парой секунд спустя.

- Алиса, не подымайся! Просто протяни руку и вытащи из ящика бутылку, горлышко которой заткнуто тряпкой, - проорал я девчонке прикрывшей собой тело Яна.

Когда «Коктейль Молотова» оказался у меня в руках, я передал управление несущимся вскачь лошадьми Корнелиусу и щёлкнул зажигалкой.

- Чуть сбавьте скорость! – крикнул я.

- Вы уверены?

- Делайте что говорю!

Позволив догнать нас, я поджёг тряпицу, торчащую из бутылки и, прицелившись, метнул её прямо под ноги вознице и замершему рядом с ним стрелку. Бутылка с треском разбилась о железную ступеньку.

Пух! Шух! – огненный шар, раздуваемый ветром, охватил экипаж и вот уже струйки пламени занялись на одежде, сидевшей позади парочки.

Горящие люди орали, а лошади, бешено вращавшие от страха глазами и чувствуя жар позади, понеслись ещё быстрее раздувая огонь. Правда, доскакали они только до перекрёстка с указателем. Повозка влекомая животными ударилась о массивный столб, ремни рвались, дерево трещало раскалываясь, а железо лопнуло. Кубарем экипаж покатился по обочине и замер в зарослях крапивы. Ржание лошадей поглотило расстояние.

- Вы очень опасный молодой человек. Хотя это я тоже уже говорил.

- Почему вы всё время называете меня молодым человеком? Мне скоро сорок семь, - спросил я, потрепав по голове высунувшегося из фургона Яна.

- Надо же, а не выглядите. Ну, ничего, для меня вы всё равно молодой человек. Сколько мне дадите?

Чуть подумав для виду и похмыкав, я ответил:

- Шестьдесят восемь. Может семьдесят.

- Вы льстите мне Полковник. Мне девяносто два.

Ничего себе, сюрприз. Мне бы так выглядеть на десятом десятке, - подумал я, с белой завистью разглядывая крепкого, жилистого старичка с великолепной осанкой. Что это правильное питание? ЗОЖ? Или он там какой-то артефакт пользует?

- Надо же, а не выглядите, - рассмеялся я, наблюдая за весело горящей на обочине каретой с убийцами.