Во-первых, генетических отклонений десятки тысяч, и проверить все — это как сдать анализы на все возможные инфекции. Практически невозможно.

Во-вторых, если речь об аутизме, то физиологической диагностики (типа анализа крови, МРТ и прочего) на аутизм не существует даже для родившихся. Его ставят путём наблюдения за ребёнком. И происходит это чаще всего к трём годам, раньше — только если родители активно добиваются внимания врачей, хотя часто их просьбы игнорируют со словами: "Поначитывались интернетов, я тут врач".

Такие дети были, есть и будут, и эту проблему надо решать.

Часть этих детей в будущем будет жить в специальных учреждениях под круглосуточным наблюдением. Это дорого и будет оплачено за счёт ваших налогов.Но большая часть этих детей может быть вполне функциональной, жить и работать в простой профессии. Они смогут жить под наблюдением социального работника, который иногда будет проверять, всё ли в порядке, не нужно ли помочь, вмешаться и т.п.

Но чтобы этот человек был адаптирован к обществу, он должен быть в нём. Он не научится взаимодействовать с обычными людьми, если будет проживать в спецучреждении, где будет общаться только с себе подобными. Специальное учреждение — это путь в один конец, путь к глубокой инвалидности. В том числе у тех детей, которые вполне могут быть полностью функциональными, получить образование, завести семью.

Так считают в Европе, и я с этим согласна.

В Европе считается, что лучший путь — если ребёнка получится адаптировать к обычной школе, где он будет с соседскими детьми, которых встречает на площадке, ходит на дни рождения и т.д. С этими же людьми он будет жить в дальнейшем, в своей жизни, по соседству, и отлично, если он познакомится с ними и научится общаться с детства, а эти люди тоже привыкнут к нему и будут его знать.Но если это не удастся, его переведут на обучение в специализированное учреждение.

Сама инклюзия:

1. Всё начинается с педагогической службы. Они проводят длительное наблюдение за ребёнком, тестируют, занимаются. Ставят диагноз.Разрабатывается система реабилитации и обучения такого ребёнка. Для каждого — индивидуально.

2. Назначается "куратор" — педагог со специальным образованием в области дефектологии и прочего, связанного именно с особыми детьми, а также с дополнительным образованием в области обучения таких педагогов.

3. Педагог берёт ребёнка на индивидуальные занятия. Это обычно несколько месяцев. Он смотрит на практике, как ребёнок реагирует, как обучается, оценивает степень обучаемости и прочее.

4. Назначается специальный педагог, узкой специализацией которого является работа с такими детьми. Назначаются ассистенты.

5. Куратор знакомит команду с программой, с результатами занятий, с тем, как ребёнок реагирует, как наладить с ним контакт, как с ним общаться и как заниматься.

6. Ассистент сопровождает ребёнка в школе 100% времени. Ассистент имеет специальное образование, он обучен работать конкретно с этим ребёнком. Ассистент сидит с ним на уроке, находится рядом на перемене, сопровождает на улице. Помогает понять учителя, адаптирует задания на уроке, помогает с их выполнением. Помогает понять одноклассников на перемене, принять участие в играх, понять правила этих игр. Учит взаимодействию. Он с ним на каждом шагу, помогая понять социальные ситуации. Изо дня в день, каждый час и каждый шаг.Когда ребёнок устает или мешает остальным, он уходит в свой собственный кабинет, где может поспать, отдохнуть, поиграть или позаниматься индивидуально.

7. Регулярно происходит переоценка ребёнка (два раза в год: чего достигли, что изменилось, какие есть точки роста, где можно научить большему, а где предел, может быть, какие новые потребности, новая программа обучения или смена тактики обучения).

   В итоге он никому не мешает.

   Ребёнок изо дня в день видит обычных детей, их поведение, и изо дня в день под контролем специально обученного человека учится понимать социум и взаимодействовать с ним.

   Как это было лично с моим ребенком:

   Сначала мой ребёнок сидел со всеми в классе 10 минут. И то под столом. И просидел он там месяц. Ему дали время.

   Через месяц он стал сидеть за партой, потом его уводили в его собственный кабинет. Он стал принимать участие в общих играх или танцах между уроками (да, им включают монстриков в начальной школе, где они смешно танцуют, а дети повторяют. Это весело и полезно для разминки после сидения за партой).

   Потом он стал есть со всеми.Потом стал со всеми сидеть во время занятий на айпадах, где все уроки проходят в игровых приложениях. Затем всё чаще и дольше, и в итоге через два года ребёнок почти 100% времени находится со всеми в классе, и не просто сидит — он учится.

   Уверяю вас, что на практике это даёт очень высокие результаты. Дети совершают огромный скачок в развитии в такой системе.

   Раньше от моего сына на площадке забирали детей, а теперь у него есть друзья, его регулярно приглашают на дни рождения, в его рюкзаке часто появляются рисунки, которые ему дарят другие дети. Он участвует в играх, начал принимать правила (что для детей с аутизмом очень сложно).Не говоря уже о том, что он решает задачи по математике наравне со всеми, осваивает иностранный язык, пишет и т.д., что ещё три года назад казалось мне чем-то просто невозможным, ведь три года назад он впервые сказал своё первое слово, и все достижения заключались в том, чтобы показать животных в книжке (и то, если было подходящее настроение).

   Вот так должна была выглядеть инклюзия.

   В этом нет ничего плохого, такие дети должны учиться со всеми. Им место в обществе! Они должны быть к нему адаптированы, а общество — к ним.

   Вместо того чтобы гнобить своих же сограждан, которые столкнулись с, наверное, самой большой из возможных сложностей в жизни, проявили бы немного человеческих качеств: эмпатию и сочувствие, и задали бы вопросы собственным властям.

   Но нет, это, наверное, сложно. Легче загнобить своих же, которые слабые, и и так находятся в глубокой жопе.

   Да?