Виктор Захарченко юный Герой разведчик. После долгих пыток фашисты закопали живьем в землю тринадцатилетнего героя разведчика. 6 июля 1942 года погиб пионер-герой Виктор Захарченко. Юный разведчик совершил немало подвигов, но предатели выдали его фашистам. Мальчишке было 13 лет.
Родился он в селе Устинка Шебекинского района. Вите было 13 лет, когда началась война. С первых дней войны он помогал своей матери и жительнице села Анастасии Молчановой прятать хлеб для партизан в недоступных местах в лесу. Однажды к ним в Устинку пришли советские войска для выполнения оперативного задания: срочно выяснить расположение врага и его сил в селе Крутой Лог. Но туда отрезаны все пути. Витя вызвался провести их, ведь он знал все окольные дороги и тропы. Так он стал разведчиком Вместе с воинской частью юный разведчик перешёл из своего села в Чураево, затем в Кошлаково, Пенцево, Поляну и везде показывал свою смелость, удаль и находчивость. С разведчиками, а часто и в одиночку он ходил на задания, добывал сведения местах расположения врага. Однажды он доставил в штаб взятого им лично «языка», в другой раз (в районе Крутого Лога) вывел из окружения 150 советских солдат, которым грозила гибель. Фашистам его выдал житель села по фамилии Роганин, закоренелый враг советской власти. В конце июня 1942 года полицаи выследили юного разведчика. Под конвоем мальчика отправили из Устинки в Шебекино. На допросах фашисты пытались узнать от Вити, где находится партизанский отряд, но мальчик молчал. Тогда его начали пытать, выкололи глаза, сломали левую руку. Но и после мучительных пыток Витя никого не выдал. 6 июля Витю Захарченко вместе с двумя местными жителями Евдокимом Кононовым и Михаилом Лагутиным повели на казнь. Приговорённым к смерти приказали рыть себе могилу. Витя рыть не мог. Первым расстреляли взрослых мужчин. Юный герой стоял рядом с высоко поднятой головой. Потом и его поставили к бровке ямы и расстреляли. Виктор упал на песок. Казалось бы всё кончено, но что это? Каратели в ужасе отшатнулись.Мальчик упал, но через мгновение вскочил и побежал. Весь в крови, ничего не видя перед собой, он бежал, натыкаясь на деревья, падал, поднимался и снова бежал. Гитлеровцы догнали слепого израненного парнишку, бросили в яму и живым закопали. Мальчик погиб, но не выдал товарищей по службе. А ночью к могиле прибежала мать Виктора, она увидела над песком протянутую кверху руку сына. Как не хотелось ему умирать, как велико было стремление к жизни. За несколько минут мать Виктора поседела и потеряла рассудок. Имя юного героя-разведчика носит в Белгороде подростковый клуб по месту жительства. Конечно, главное направление работы в клубе – патриотическое воспитание. Его именем названа одна из улиц Шебекино, в сосновом бору над могилой мальчика стоит памятник. В 1989 году в г. Белгороде на доме № 5 по Мичуринскому переулку, где находится подростковый клуб «Поиск» имени Вити Захарченко, состоялось торжественное открытие мемориальной доски, на которой изображен Виктор Захарченко перед казнью. Источник https://axaho.com/istoriya-viktor-zaharchenko-yunyj-geroj-ra...
Легендарный советский разведчик Конон Трофимович Молодый – именно он был изображен в качестве главного героя в знаменитом советском фильме «Мертвый сезон» – отправлял из Лондона своей семье в Москву необычные письма на бесцветных, крохотных (1 х 1 мм) чешуйках целлофана, аккуратно спрятанных в книгах, пересылаемых обычной почтой. Как же он создавал такие письма, и как их можно было прочитать?
Полковник советской разведки Молодый пользовался одной из самых секретных технологий агентурной связи ХХ века — микроточкой. И наш рассказ будет посвящен этому методу особой связи специальных служб, который называют микрофотографией, а иногда микротайнописью.
Вполне возможно, что история микротайнописи уходит в глубину веков. В своей книге The Microdot («Микроточка») американский исследователь Уильям Уайт сообщает, что в 1481 году монах Иоаким Гигантов (Joachimus de Gigantibus) при создании рукописной копии «Псалтыря Св. Иеронима» для библиотеки римского папы Сикста IV умудрился в круге диаметром 12 мм разместить 14 стихов из «Евангелия от Иоанна», содержащих 168 слов из 744 букв, причем каждая буква занимает площадь не более 0,15 мм². Прочитать такой текст без специального увеличения невозможно, но это лишь одно из секретных свойств микротайнописи — чтобы прочесть крохотное изображение, его надо вначале найти!
В 1839 году, после изобретения фотографического процесса английский конструктор инструментов для научных опытов Джон Дэнсер добился уменьшения фотоизображения в 160 раз. Француз Рене Дагрон пошел дальше и приспособил этот фотопроцесс для создания большого количества микрописем и доставки их голубиной почтой в Париж, осажденный в 1870 году немецкими войсками. В то время этот способ тайной связи уже считался французским военным секретом.
Отцом современных методов микрофотографии историки справедливо считают Эммануила Голдберга. Он родился в 1881 году в Москве, в семье военного хирурга и после учебы в Московском университете начал работать в Дрездене, в знаменитой фирме Carl Zeiss. В 1925 году на международном фотографическом конгрессе в Париже Голдберг демонстрирует оригинальную установку для получения микроизображений и показывает широкой аудитории процесс изготовления специального фотослоя с высоким разрешением, без чего невозможно создать микрописьмо. Эти работы Голдберга в дальнейшем и явились основой для появления многих известных методик изготовления шпионских микрописем и конструирования специальной аппаратуры для микрофотографии.
Голдберг вовсе не ставил себе задачу создать портативную установку для получения шпионских микроизображений. Однако ученый показал всем классическую оптическую схему, которую спецслужбы ведущих стран мира взяли за основу для разработки своих собственных уже компактных и доступных для оперативного использования приборов.
Изготовленное и показанное Голдбергом в Париже микрописьмо было похоже на обыкновенную точку в конце предложения. Отсюда и пошло название «микроточка» всех известных методов тайной связи, при которых лист текста формата А4 можно было разместить целиком на кусочке фотопленки размерами 1 х 1 мм и даже меньше. Позже специалисты по микрофотографии часто называли такое сообщение «микрограммой» и даже научились делать ее полностью прозрачной. Это стало уже вторым главным секретным свойством микроточки.
Крохотный прозрачный кусочек пленки можно спрятать куда угодно — в книги, открытки, письма, конверты, небольшие посылки, в мыло, зубной порошок, воск, в кондитерские изделия и любые другие бытовые предметы. Попытайтесь-ка отыскать микроточку, не зная точных координат ее местоположения!
Итак, микроскопические размеры, отсутствие видимого изображения и безграничные возможности спрятать микроточку для пересылки или хранения сделали этот метод одним из самых массовых технологий тайной связи. Надо сказать, что можно изготовить микроточку и гораздо меньших размеров. Но специалисты оперативно-технических служб справедливо полагали, что многие агенты, не имеющие профессиональной подготовки, не смогут надежно и уверенно работать со столь крохотными предметами. И поэтому наиболее ходовым размером для микроточки стал считаться 1 мм2.
В опубликованных исследованиях по истории микрофотографии часто упоминается военная разведка Веймарской и нацистской Германии абвер (Abwehr), которой приписывают первенство в оснащении своих шпионских резидентур стационарными и переносными (в заплечном ранце) установками для изготовления микроточек. С их помощью абвер начал активную секретную связь с агентами в Западной Европе, Северной и Латинской Америке.
Однако Германия недолго оставалась лидером в оперативной микрофотографии, поскольку британским спецслужбам с помощью агентов-двойников удалось узнать о новом способе связи и разработать свои методики изготовления микроточки в период Второй мировой войны. Британцы поделились секретами микрофотографии с коллегами из США и заодно дали нелестную оценку советским методам изготовления микроточек, утверждая «о существенном отставании Советов». Наивные англосаксы и не подозревали, что знаменитый разведчик ХХ века Ким Филби, занимавший высокий пост в британских спецслужбах, конечно же, передал СССР все новейшие британские секреты микрофотографии и тем самым существенно помог советским ученым и конструкторам усовершенствовать собственные методики и создать специальные приборы для изготовления и чтения микроточек.
Активность использования микроточек в довоенный и военный периоды сдерживалась довольно сложной процедурой изготовления светочувствительного слоя с высоким разрешением. Изобретенный перед войной целлофан обратил на себя внимание своей прочностью и способностью впитывать химические растворы, не меняя оптических параметров. Специальные службы СССР и стран Варшавского договора сразу взяли «на вооружение» целлофан, который как будто специально был создан для микрофотографии: фотоизображение формируется внутри пленки, а его поверхностный слой надежно защищает микрограмму от царапин и воздействия кислот.
Большим преимуществом связи с помощью микроточек была доступность всех компонентов процесса их изготовления. Химические реактивы можно было купить в любой аптеке и фотомагазине, а целлофан до сих пор применяется как ходовой упаковочный материал (его не надо путать с упаковочными пленками на основе поливинилхлорида). Для чтения микроточки часто использовали любительские микроскопы, а также специально изготовленные оптические приспособления, которые надо было хранить в тайниках или контейнерах. Любопытный факт — в 1941 году шефу американской контрразведки Эдгару Гуверу показали через микроскоп немецкую микроточку, переданную ФБР агентом-двойником (британским и немецким). Гувер был так потрясен, что сразу уведомил президента США, а затем и американскую прессу об успехе своей контрразведки, обнаружившей новый секретный способ вражеской связи. Однако историки спецслужб по-другому оценили поступок Гувера, поскольку президенту Рузвельту почему-то не сказали о содержании микрограммы. А там была инструкция германской разведки, предписывавшая агенту собирать данные об обороне военно-морской базы США в Перл-Харбор. Эта информация явно предназначалась для передачи японским союзникам, которые три месяца спустя провели внезапный налет на базу.
Но вернемся к процессу связи с помощью микрописьма. Во время проявления и чтения микроточки необходимо было соблюдать меры предосторожности. Ветераны КГБ рассказывали об одном случае, когда в оперативно-техническом отделе Комитета извлекли из присланной агентом открытки микроточку, проявили ее и аккуратно положили просушить на салфетку, после чего сотрудники закурили и позволили себе расслабиться. Неожиданно один из офицеров чихнул, и... микроточку так и не смогли найти после долгих поисков всем отделом. Биографию чихнувшего офицера спасла вторая, запасная микроточка, спрятанная агентом уже в другом месте, согласно наставлениям инструктора, который несколько лет назад заботливо обучал и тщательно проверял навыки овладения учениками непростыми методиками оперативной микрофотографии.
Итак, давайте попробуем изготовить микроточку, а затем ее спрячем, как это сделали авторы в своем музее. Фактически микроточка формируется на маленькой фотопластинке, обладающей высоким разрешением. Эту фотопластинку мы сделаем сами из небольшой стеклянной панельки, на которую прикрепим размоченный в воде целлофан.
А вначале необходимо приготовить небольшой кусочек целлофана, для чего подойдет обычная пищевая пленка или кусочек обертки от сигаретной пачки. Целлофан размачиваем в чистой воде, затем наклеиваем на стеклянную пластинку с помощью желатинового клея и высушиваем. После сушки приходит время формирования слоя.
Для создания фоточувствительного слоя стеклянную пластинку с наклеенным целлофаном протираем ватным тампоном, смоченным в растворе нитрата серебра. Затем целлофан протираем таким же образом раствором бромида калия. И наконец, повторная протирка целлофана раствором нитрата серебра.
После обработки химикатами целлофан высушиваем и непосредственно перед изготовлением микроточки повышаем чувствительность полученного фотослоя путем его обработки нашатырным спиртом или водкой, в которой растворена таблетка пирамидона — всемирно известного в ХХ веке медикамента от головной боли (позднее его стали называть амидопирином).
Приготовленный таким образом целлофан с чувствительным фотослоем уже можно использовать для изготовления микроточки.
Однако перед этим следует создать оригинал текста. Для этого на листе формата А4 печатается крупными буквами или пишется от руки фломастером сообщение, которое затем фотографируется на обычную фотопленку, проявляется и фиксируется. Полученный таким образом кадр с отрезанной перфорацией помещается под увеличительное стекло-лупу. В качестве фотоаппарата можно использовать известные марки ХХ века, такие как «Лейка», «Экзакта», «Практика» и другие, имеющие ручной режим работы затвора «Т».
Панелька с целлофаном устанавливается на пол, на нее опускается фотоаппарат объективом вверх. Кадр с исходным текстом лежит на стекле, выступающем за край стола. Над ним — линза, выполняющая роль конденсора. Сверху светит лампа. Лампа, линза, исходник, объектив, фотопластина — на одной оси.
Получение микроточки происходит между моментами включения и выключения электролампы. В это время нельзя ходить по комнате, закрывать холодильник и входные двери — все это вызывает вибрации, снижающие резкость изображения микроточки. Особенно опасны движущиеся старые лифты, проходящие рядом трамваи и ведущиеся недалеко строительные работы. Именно поэтому разведчики и шпионы предпочитали готовить микроточки по ночам, как это правильно показано в детективных фильмах.
Полученную на целлофане микроточку аккуратно вырезаем с четырех сторон лезвием бритвы и затем обесцвечиваем — полностью удаляем изображение в слабом растворе йода.
Теперь остается спрятать прозрачный кусочек целлофана в заранее приготовленную открытку. Для этого надрезаем край открытки и аккуратно прячем микроточку. Это место заклеиваем, прессуем толстой книгой, убираем возможные следы грязи и клея. Ваша микроточка надежно спрятана, и теперь можно смело посылать открытку приятелю с просьбой «на спор» отыскать находящееся внутри микрописьмо. Желаем победы в этом споре!
После того как микроточка проявлена, вырезана (размеры 1 х 1 мм) и обесцвечена слабым раствором йода, спрятать ее проще простого, а найти — титанический труд. Этот крошечный прозрачный квадратик можно вклеить в открытку или корешок книги, вшить в одежду или запечь в кондитерском изделии.
В 22 года был призван в польскую армию, в составе которой служил капралом 3-го дивизиона зенитной артиллерии в городе Вильно. В сентябре 1939 года, будучи наводчиком расчёта зенитного орудия, участвовал в боях против германского вторжения в Польшу. Под Познанью его орудие сбило три самолёта Junkers.
Когда в сентябре 1939 года западные районы Белоруссии были освобождены советскими войсками, вернулся в родное село. Стал гражданином СССР, в 1940 году окончил педагогические курсы, работал заведующим начальной школой села Ровковичи Воложинского района. Также был комсомольским активистом. По собственным воспоминаниям А. Н. Ботяна, в 1940 году он был включён в кадровый резерв органов НКВД СССР.
Под его непосредственным руководством проведена операция по взрыву немецкого гебитскомиссариата в городе ОвручЖитомирской областиУкраинской ССР, когда там находилась инспекция из Германии. В результате этой операции 9 сентября 1943 года уничтожено 80 гитлеровских офицеров.
В мае 1944 года по заданию Центра во главе группы из 28 человек совершил переход в Польшу, имея задачу организации разведки расположения и передвижения противника в районе города Кракова. Благодаря хорошему знанию польского языка и культуры местного населения, а также своим организаторским способностям, Ботян сумел организовать взаимодействие и совместные боевые операции с такими разными политическими силами, как части Армии Крайовой, Армии Людовой и крестьянскими Батальонами Хлопскими. Под его руководством была проведена операция по захвату совместно с подразделениями Армии Людовой города Илжа, в ходе которой из тюрьмы были освобождены арестованные польские патриоты, захвачено большое количество оружия и снаряжения. В настоящее время в городе Илжа установлен памятник героям этого боя, на котором вместе с именами поляков выбиты имена и советских бойцов группы Ботяна. Группе Ботяна удалось обосноваться в районе Кракова и развернуть широкую разведывательную и диверсионную деятельность. В конце 1944 года бойцами группы был захвачен инженер-картограф Зигмунд Огарек, этнический поляк, мобилизованный в состав гитлеровской армии и служивший в тыловых подразделениях вермахта. Огарек дал ценные показания о складе взрывчатки, доставленной в Ягеллонский замок в городе Новы-Сонч, которую, по одной из версий, предполагалось использовать для уничтожения исторического центра Кракова, Рожновской плотины и мостов через реку Дунаец. Ботяну удалось внедрить в находящийся в 90 км от Кракова замок под видом грузчика польского патриота, который установил мину замедленного действия.
В разгар наступления Красной армии, утром 18 января 1945 года, мина была приведена в действие, и вражеский склад взлетел на воздух. На следующий день, 19 января, в Краков вошли передовые части 1-го Украинского фронта под командованием Маршала Советского Союза Ивана Конева. Город практически не пострадал в ходе боевых действий (было взорвано лишь несколько мостов через Вислу).
В последние месяцы войны группа Ботяна действовала в тылу врага на оккупированной территории Чехословакии.
С 1945 года проходил службу в оперативном составе 1-го Управления (внешняя разведка) Наркомата государственной безопасности СССР (с 1946 года — Министерство государственной безопасности СССР, с 1954 года — Комитет государственной безопасности при Совете Министров СССР).
В 1947 году был заброшен в Чехословакию под видом рабочего-чеха, работал слесарем на заводе в городе ЖатецСудетской области, там же учился в Высшей промышленной моторостроительной школе. Пройдя натурализацию, был переведён на урановые рудники в Яхимов. В дальнейшем неоднократно выезжал в заграничные командировки в различные европейские страны для выполнения сложных и ответственных заданий, сведения о которых ещё засекречены.
Привлекался для консультирования сотрудников группы специального назначения «Вымпел».
В 1983 году в звании полковника был уволен в отставку по возрасту (в 66 лет). До 1989 года продолжал работать в органах КГБ СССР в качестве гражданского специалиста.
Указом Президента Российской Федерации от 10 мая 2007 года «за мужество и героизм, проявленные в ходе операции по освобождению польского города Кракова и предотвращению уничтожения его немецко-фашистскими захватчиками в период Великой Отечественной войны 1941—1945 годов», полковнику в отставке Ботяну Алексею Николаевичу было присвоено звание Героя Российской Федерации с вручением медали «Золотая Звезда».
Проживал в Москве.Умер 13 февраля 2020 года‚ на 104-м году жизни.
Конный советский разведчик Василий Журавлёв разговаривает с девушкой, которая была угнана на работы в Германию, а теперь возвращается домой. Имя девушки — Антонина Онищенко (уроженка Киевской области), при встрече с бойцом-разведчиком она благодарит за освобождение из фашистской неволи. Позади едет советская САУ ИСУ-122.
Решение о создании МГБ ГДР было принято Политбюро ЦК Социалистической единой партии Германии 24 января 1950 года, а 8 февраля 1950 г. парламент ГДР единогласно одобрил принятие закона о создании Министерства государственной безопасности Германской Демократической Республики. Таким образом, вновь созданное МГБ ГДР сменило Главное управление защиты экономики, отвечавшее за государственную безопасность в 1949-1950 гг. Создание Министерства государственной безопасности ГДР стало следствием укрепления специальных служб республики и происходило под непосредственным влиянием СССР. Даже название свидетельствует о «советском опыте» - спецслужба была названа по образцу советского МГБ, отвечавшего в начале 1950-х гг. за государственную безопасность СССР. Создания сильной спецслужбы требовали интересы обеспечения национальной безопасности ГДР и потребности Советского Союза в укреплении контроля над Восточной Германией – одним из ключевых государств социалистического блока. Министерству государственной безопасности также были подчинены пограничные войска и транспортная полиция, хотя народная полиция ГДР осталась в ведении Министерства внутренних дел республики. К концу 1952 г. в аппарате МГБ ГДР работало 8800 сотрудников (по сравнению с 4500 сотрудниками в конце 1951 года).
Политический кризис в ГДР, предшествовавший крушению Берлинской стены и объединению Германии, непосредственно способствовал и прекращению существования крупнейшей в Центральной Европе спецслужбы. Советское руководство, фактически «сдавшее» ГДР Федеративной Республике Германии и стоящим за ней Соединенным Штатам Америки, не предприняло никаких шагов к тому, чтобы сохранить свое влияние в Восточной и Центральной Европе. Позиции, позволявшие Советскому Союзу на равных разговаривать с США и НАТО были утрачены практически моментально – тогда, когда советское руководство с М.С. Горбачевым согласилось на объединение Германии, не потребовав даже гарантий безопасности для искренних и давних друзей Советского Союза – политических и военных руководителей ГДР. Между тем, конец «Штази» ознаменовал и постепенный конец советского военно-политического влияния в регионе. Осень 1989 г. сопровождалась в ГДР ростом народных выступлений антикоммунистического характера. В первую очередь, жертвами нападения антикоммунистов становились сотрудники полиции, военнослужащие, работники органов госбезопасности.
В госструктурах
1991 гoд. Штaзи ужe нeт, нo cуды нaд aгeнтaми eщё идут. Oбвиняeмoй cтaлa Гaбpиэллa Гaтc, кoтopaя зaнимaлacь cocтaвлeниe paзвeдcвoдoк для кaнцлepa Гeльмутa Koля. Kaк oкaзaлocь, oнa дoлгoe вpeмя coтpудничaлa co Штaзи из идeйныx cooбpaжeний и имeннo тaм peшaли, чтo нужнo знaть кaнцлepу ФPГ, a чтo — нeт. Kaк видитe, aгeнты Штaзи пpoникaли пpaктичecки вo вce влacтныe cтpуктуpы ГДP. И нe тoлькo пpoникaли, нo и пepeдaвaли пoлeзную инфopмaцию, кoтopoй cвoбoднo мoглo пoльзoвaтьcя KГБ и дpугиe дpужecтвeнныe cпeцcлужбы.
Кто то из них остался до современных времён работать государственных структурах.
По сведениям Financial Times Deutschland, в государственных структурах пяти восточных земель плюс Берлин служат, по меньшей мере, 17 тысяч бывших сотрудников "Штази". Многие из них, как отмечалось, занимают руководящие посты в органах государственного управления и полиции. Приводились следующие данные: в Мекленбурге-Передней Померании устроиться на госслужбу смогли 2247 бывших сотрудников "Штази", в Бранденбурге - 2942, в Саксонии-Анхальте - 4400, в Саксонии - 4101, в Тюрингии - 800 и в Берлине - 2733. При этом речь шла не только о рядовых агентах "Штази", но и о некоторых высокопоставленных служащих, сумевших "перестроиться".
Хотя закон от 1991 года ввел обязательную проверку всех служащих госструктур на принадлежность к "Штази", его применение, как отмечает Financial Times Deutschland, было отдано в руки земельных властей и проходило везде по-разному. Порой проверка носила формальный характер, и работа в органах госбезопасности ГДР не влекла за собой негативных последствий. В Тюрингии при трудоустройстве профессиональные качества бывших сотрудников "Штази" шли на первом месте. А в Бранденбурге, в отличие от других восточных земель, вообще не существовало поста специального уполномоченного по документам и актам "Штази", который бы проводил необходимую проверку.
По словам руководителя центра "Государство СЕПГ" (СЕПГ - Социалистическая единая партия Германии, ведущая в ГДР) Клауса Шредера, которого цитирует Financial Times Deutschland, о масштабах проникновения бывших сотрудников "Штази" в госструктуры ФРГ никто даже не догадывается.
Откуда они взялись в полиции и силовых структурах? Когда первый и единственный демократически избранный премьер министр ГДР Лотар де Мезьер (Lothar de Maiziere) в апреле 1990 года приступил к исполнению своих обязанностей, его переходному правительству была нужна охрана. А профессионалов с "кристально чистой" репутацией взять было неоткуда. И тогда телохранителей взяли из "Штази". Далее. Сразу после Объединения в бывшей ГДР начался строительный бум. Однако в земле лежало множество бомб, мин и снарядов со времен Второй мировой. Откуда взять саперов? На подготовку нет ни времени, ни средств. Власти пошли на компромисс: 70 специалистов были взяты из "Штази".
Работали на Ангелу Меркель
Двое охранников канцлера Германии Ангелы Меркель, которые обеспечивают безопасность ее загородного дома, в прошлом являлись офицерами "Штази", сообщает телеканал ARD.
Как удалось установить журналистам программы Monitor, один из охранников десять лет проработал в третьем отделе "Штази", который занимался прослушиванием телефонных разговоров между жителями ГДР и ФРГ.
Более того, по данным ARD, после объединения Германии в Криминальную полицию земли Бранденбург смогли беспрепятственно устроиться на работу более ста бывших сотрудников "Штази".
Отмечается, что зачастую речь идет не о рядовых исполнителях, а о высокопоставленных сотрудниках, которые несут свою долю ответственности за подавление инакомыслия в ГДР. Оказалось, что в криминальной полиции Бранденбурга они также заняли важные посты.
По меньшей мере, 13 бывших офицеров "Штази" стали начальниками отделов в полиции Бранденбурга. При этом один из них во времена ГДР работал следователем в элитном Девятом отделе, который занимался подготовкой и проведением политических процессов.
Власти земли Бранденбург не отрицают, что на службу в полицию были приняты бывшие сотрудники "Штази", однако заявляют, что их значительно меньше, чем утверждают журналисты - 58 человек.
Работают до сих пор на Россию
В Германии подозревают сотрудника компании, выполнявшей работы для бундестага, в передаче секретной информации России.
Федеральная прокуратура Германии выдвинула обвинения против Йенса Ф. по подозрению в ведении агентурной деятельности, связанной со спецслужбами. Как пишет Die Welt, утверждается, что сотрудник одной технической фирмы, выполнявшей работы для бундестага, передавал секретную информацию России. Также отмечается, что он действовал «по собственной инициативе» и не был завербован россиянами. Подозреваемый работает в компании, которая в прошлом неоднократно привлекалась для обслуживания электроприборов в бундестаге. Мужчина имел доступ к данным с поэтажными планами здания бундестага. Приблизительно между концом июля и началом сентября 2017 года он решил передать эти данные российской военной разведке. Он записал данные на диск и отправил сотруднику российского посольства. По информации издания, Йенс Ф. испытывал финансовые затруднения и поэтому искал контактов с российскими спецслужбами. Ведомство по охране конституции и полиция быстро обнаружили подозреваемого и лишили его возможности передать дополнительные данные о здании бундестага. Есть надежда, что до сотрудничества с ГРУ дело не дошло.
Также стало известно, что подозреваемый — бывший офицер 9-й танковой дивизии Национальной народной армии ГДР. Следователи считают, что в период между 1984-м и 1990 годом он также был неофициальным сотрудником Министерства национальной безопасности ГДР штази, где он руководил работой некоторых других неофициальных сотрудников.
Доверенное лицо Владимира Владимировича Он частый гость в Кремле и входит в круг самых влиятельных лиц российского бизнеса. Как бывший агент Штази стал доверенным лицом Владимира Владимировича.
Когда Владимир Путин приезжает в Берлин, то короткий визит на улицу Фуггерштрассе в районе Берлин Шёнеберг является неотъемлемой частью программы. Там, среди скопления ресторанов, баров и кафе, где развеваются на ветру радужные флаги, находится любимое место президента России — Café des Artistes.
«Его заказы ничем особым не выделяются», — говорит молодая официантка. Путин ест либо рагу по-цюрихски за €18,50, либо бефстроганов за €21. «Запивает он пивом Radeberger из Саксонии», — рассказывает сотрудница ресторана о якобы любимом главой государства сорте пива. — Президент никогда не заказывает самые дорогие блюда».
Путинская верность Café des Artistes не случайна. Она связана с владельцем и шеф-поваром заведения Штефаном Варнигом. Путин помнит ресторатора еще маленьким мальчиком, играющим с двумя его дочерьми. Ведь отец Штефана один из лучших друзей президента — Маттиас Варниг.
Маттиас Варниг
Немцу, которому так доверяет Путин, 59 лет, он среднего роста, плотного телосложения, с серебристо-серыми волосами.
В Германии большинство думает, что ни один немец не связан с Путиным так тесно, как бывший канцлер Германии Герхард Шредер. Но это заблуждение.
Отношения Варнига с Путиным намного старше и сложились задолго до того, как россиянин вошел в число самых влиятельных людей мира. Варниг встречается с президентом намного чаще, чем Шредер или другие главы государств и правительств. Если последним иногда приходится месяцами ждать приема, то Варниг регулярно посещает Кремль. Источники в Москве говорят, что Путин и Варниг видятся примерно один раз в три недели.
Маттиас Варниг и Владимир Путин — это история про людей, которых связывает множество вещей. Оба они выросли в братских социалистических государствах, оба бывшие агенты спецслужб, чьи жизненные пути пересеклись четверть века назад скорее случайно. Они нашли общий язык, проводили много времени вместе, помогали друг другу. А когда Путин оказался у власти, Варниг вошел в число самых влиятельных менеджеров новой России. Немец один из немногих, кому доверяет недоверчивый человек в Кремле.
Отношения Варнига и Путиным насколько уникальны, настолько и символичны. Они подчеркивают, насколько важны личные связи для тесного политического и делового партнерства между Россией и Германией. Они символизируют прочное переплетение двух стран, образовавшееся за последние два десятилетия практически на всех уровнях. Именно это переплетение — причина, по которой немецкому бизнесу так трудно поддерживать санкции против России. Такие менеджеры, как Варниг, создали плотную паутину из знакомств и контактов. Ее функционирование осложнилось из-за конфликта на Украине, если не сказать, что сама паутина оказалась под угрозой.
Перед окончанием школы Варниг вступил в ряды коммунистической партии ГДР. Вместо службы в армии он прошел полугодовую подготовку в караульном полке Штази.
С 1 апреля 1975 года начинается его карьера. Варниг проходит обучение агента в подразделении зарубежной разведки. Ему предстоит стать офицером спецназначения. Для прикрытия он должен вести обычную гражданскую жизнь. Он учился в экономическом вузе Восточного Берлина, где однокурсники не подозревали, что общаются с сотрудником спецслужб. С тех пор его кличка в Штази — Экономист.
Офицером спецназначения Варниг оставался, даже когда министерство внешней торговли взяло его после учебы на работу. Это было идеальное место работы для промышленного шпионажа. Личная жизнь Варнига тоже протекала в стабильном русле. Он женился в день своего 24-летия. Вскоре на свет появились сын Штефан и дочь Клаудиа.
Через некоторое время сбывается мечта Варнига-разведчика: его посылают на вражескую территорию. Вместе с семьей Маттиас переехал в Дюссельдорф и поселился в квартире в районе Бильк. Официально верный социалистической родине, он трудится в торговом представительстве ГДР на улице Граф-Адольф-Штрассе, недалеко от главного вокзала. Под прикрытием торгпредства он занимался шпионажем. Теперь его псевдоним был — Артур.
Варниг проявил незаурядный талант. Его раскованный простой характер позволил ему быстро заводить знакомства. Сотрудник Штази из бранденбургской провинции умело подстраивался под новые обстоятельства.
Если после падения Берлинской стены многим бывшим сотрудникам Штази пришлось отказаться от карьеры из-за своего прошлого, то в случае Варнига работа агентом означала совершенно противоположное.
Связь между двумя бывшими сотрудниками спецслужб не рвалась, даже когда Путину приходится переориентироваться в 1996 году. Его покровитель, петербургский мэр Анатолий Собчак, проиграл на выборах. Путин, бывший заместителем Собчака, отправился в Москву и перешел на новую должность в администрации президента. Следующей зимой семьи Варнига и Путина вместе отдыхали в швейцарском Давосе. Оставалось три года до восхождения друга Маттиаса на вершину мировой политики. А сам Варниг готовился к интеграции в топ российского бизнеса. Когда его прошлое в рядах Штази открылось в 2005 году, Маттиасу уже ничего не грозило. Он давным-давно стал слишком важной фигурой.
Обо всем этом Варниг не хочет говорить публично. Он избегает журналистов, его интервью крайне редки. На вопрос, есть ли у него мобильный номер президента Путина, он ответил однажды: «Конечно же нет!» А о своих отношениях с главой российского государства до сих пор молчит. Варниг не тот человек, который любит рассказывать истории. Суть дружбы заключается в том, что о ней не принято распространяться. Только через посредников можно узнать, что на роль России в конфликте с Украиной он смотрит весьма критично.
Заключение
Руководитель восточногерманской внешней разведки генерал-полковник Маркус Вольф вышел в отставку с должности начальника Главного управления разведки МГБ ГДР еще в 1986 году – по официальной версии не сработавшись с Эрихом Мильке. Падение Берлинской стены заставило его эмигрировать в СССР, а затем, после подавления ГКЧП в СССР, просить политического убежища в Австрии. В сентябре 1991 г. Вольф все же вернулся в Германию – на свой страх и риск, где был, естественно, арестован. В 1993 г. Вольфа приговорили к шести годам лишения свободы, однако в 1995 г. Федеральный конституционный суд Германии отменил приговор бывшему шефу разведки. Маркус Вольф до конца своих дней занимался написанием мемуаров и очень гордился тем, что во время допросов спецслужбами ФРГ не выдал ни одного агента «Штази». 9 ноября 2006 г. 83-летний Маркус Вольф скончался. Несмотря на то, что профессионалу высочайшего класса, к тому же обладавшему серьезной базой данных, предлагали пожизненное содержание спецслужбы многих западных государств – при условии работы на них в качестве консультанта, Маркус Вольф предпочел завершить свой жизненный путь обычным германским пенсионером.
Самое большое потрясение для многих посетителей архива Штази — узнать, что на них тоже тайная полиция собирала материалы.
После падения Берлинской стены 2,75 миллиона человек обратились с просьбой ознакомиться с материалами своего дела. Немцы и многие иностранцы, посещавшие ГДР, были шокированы, узнав, что в Штази интересовались тем, куда они ездили и о чём говорили, а также узнав, кто шпионил за ними: иногда это были друзья и родственники, которых завербовали или шантажом заставили стать информаторами.
Неудивительно, что немцы придают больше значения праву на неприкосновенность частной жизни, чем жители других европейских стран. Как показал недавний опрос, проведённый Amnesty International в 13 странах мира, целых 69% из них выступают против массовой слежки со стороны властей.
Мы пока не знаем, какое влияние окажет массовая слежка за использованием интернета на сегодняшнее цифровое общество. Музей Штази демонстрирует, как негативно сказывается слежка на свободе выражения мнений. В итоге мало кто из немцев готов с лёгкостью расстаться с правом на неприкосновенность частной жизни.
Из этого мы можем вынести ряд важных уроков. Ответ заключается в том, что даже через 30 лет миллионы людей запрашивают в АНБ и других разведведомствах свои дела, чтобы узнать, следили ли и за их частной жизнью или их родственниками спецслужба "Штази".
Ставьте лайки, подписывайтесь на канал, делитесь ссылками в социальных сетях. Спасибо за внимание!
МиГ-25 над вечными пирамидами Египта. Очень возможно, современный коллаж.
Окончание июньской войны 1967 г. не принесло мира на Ближний Восток. Израильтяне захватили весь Синайский полуостров, сектор Газы у средиземноморского побережья, Голланские высоты и территорию западнее реки Иордан общей площадью 68,5 тысячи кв.км. Не успев оправиться от поражения, арабские страны стали готовиться к “великой битве за освобождение оккупированных земель”. ОАР и Сирия объявили Израилю “войну на истощение”. Эта война сводилась в основном к артиллерийским перестрелкам через Суэцкий канал, ставший временной границей враждующих сторон, бомбовым ударам авиации в прифронтовой полосе и диверсионным вылазкам коммандос. Израиль, получивший от США новые истребители-бомбардировщики F-4Е “Фантом”, проводил глубинные рейды над территорией Египта и Сирии, целью которых были военные и промышленные объекты. В этом противоборстве арабские страны явно уступали противнику, проигрывая как в технической оснащенности войск, так и в выучке личного состава (в армии насчитывалось лишь несколько элитных частей, в которых все солдаты и сержанты умели читать и писать). В конце января 1970 г. в Москву с секретным визитом прибыл президент ОАР Гамаль Абдель Насер. После обязательных протокольных фраз о “крепнущей дружбе между великим Советским Союзом и развивающимися странами” Насер перешел к делу. Он просил помощи в перевооружении египетской армии, подготовке военных специалистов (особенно ракетчиков и летчиков), создании эффективного щита ПВО. Надо сказать, что в это время ближневосточный конфликт оценивался ЦК КПСС как “столкновение прогрессивных арабских режимов с форпостом мирового империализма - Израилем” и возможность политического урегулирования в “столкновении идеологий” по существу исключалась. Арабские же страны, чувствуя поддержку мощного союзника, отрицали само право Израиля на существование, и наиболее энергично призывал “сбросить Израиль в море” сам президент ОАР Герой Советского Союза Насер. Просьбы Насера были удовлетворены. Уже в феврале 1970 г. в СССР стали прибывать для переучивания целые бригады египетской армии, начались поставки современной боевой техники и вооружения. К штабам всех частей и подразделений вооруженных сил ОАР, вплоть до батальона, прикрепили советских военных советников. В марте-апреле 1970 г. в Египте были размещены советские зенитно-ракетные дивизионы и истребительные части, прикрывшие наиболее важные объекты: аэродромы, гарнизоны, Асуанскую плотину, порт Александрия, заводы и фабрики. Помощь Советского Союза этим не ограничилась. Советники из СССР приняли участие в разработке операции по освобождению захваченных территорий. В ее ходе египетским войскам предстояло нанести внезапный удар, форсировать Суэцкий канал и, захватив инициативу, развить наступление на Синае. Для успешного осуществления этих планов требовалось глубоко изучить оборону противника (израильтяне, не теряя времени даром, успели соорудить на Синае пояс укреплений, получивший название “линии Бар-Лева” по имени одного из генералов).
МиГ-25Р 63-й ОАО в изображении французского художника Michel Martraix
С этой целью в ОАР направили специальную разведывательную авиационную группу, оснащенную самолетами МиГ-25. Такое решение было принято в значительной мере по инициативе руководства Министерства авиационной промышленности (МАП). Положение, сложившееся к тому времени вокруг “двадцать пятого”, было далеко не простым: испытания проходили сложно, доводка машины затягивалась, а гибель 26 апреля 1969 г. командующего авиацией ПВО П.Кадомцева из-за разрушения двигателя и пожара на борту МиГ-25 и вовсе подорвала доверие к самолету. Принятие его на вооружение оказалось под вопросом. В этих условиях заместитель министра А.В. Минаев, неравнодушный к судьбе самолета (в должности заместителя главного конструктора по системам управления он принимал участие в его разработке), предложил опробовать МиГ-25 в деле. Заинтересованы в этом были и военные - представлялась редкая возможность испытать самолет не на привычных полигонах, а реальных боевых условиях. Летом 1970 г. на базе НИИ ВВС в Ахтубинске началось формирование группы, в которую включили 70 наиболее квалифицированных специалистов из НИИ ВВС, Липецкого учебного центра и лидерных частей ВВС, успевших освоить новую машину. К группе прикомандировали также работников ОКБ и промышленности, многие из которых знали самолет “с малых лет” и участвовали в его доводке. В. Гордиенко, работавший на авиазаводе №21 в Горьком, облетывал почти все серийные МиГ-25 и учил технике пилотирования летчиков строевых частей. Н. Стогов, В. Уваров, Н. Борщов и Ю. Марченко были опытными пилотами. Начальником группы был назначен летчик испытатель I класса полковник А.С. Бежевец, имевший репутацию волевого и решительного командира. Он летал еще на первых опытных МиГ-25 с 1965 г. Для отправки в Египет из числа самолетов, проходивших испытания в НИИ ВВС, выделили два разведчика МиГ-25Р (серийные номер 0501 и 0504) и два разведчика-бомбардировщика МиГ-25РБ (серийные номера 0402 и 0601). Работа с машинами, “персонально знакомыми” специалистам группы, упрощала обслуживание и снижала риск неприятных сюрпризов. Для ведения плановой и перспективной фотосъемки самолет имели комплект из двух сменных фотомодулей, оснащенных аэрофотоаппаратами (АФА) А-72, А-87 и А-10-10 с фокусным расстояние 150, 650 и 1300 мм. Эта аппаратура, разработанная Красногорским опытным машиностроительным заводом “Зенит” под руководство А. Бешенова, позволяла выполнять съемку с высот до 22000 м. Для радиотехнической разведки МиГ-25 имели бортовые станции СРС-4 и СРС-4Б “Вираж”. Навигационный комплекс самолета (включавший автоматический радиокомпас АРК-10, допплеровский измеритель скорости и угла сноса ДИСС-2, бортовую вычислительную машину) бы связан с системой автоматического управления САУ-155 и позволял выполнять полеты по заданному маршруту в автоматическом режиме. МиГ-25РБ отличались от “чистых” разведчиков возможностью подвески бомбовых держателей и установкой системы навигационного бомбе метания “Пеленг”. Поначалу место предстоящей “спецкомандировки” держалось секрете. Лишь после прохождения медкомиссии на пригодность службе в странах с сухим и жарким климатом появились догадки видимо, Африка. Вскоре командование подтвердило - группа командируется для оказания интернациональной помощи ОАР. К концу сентября подготовка была окончена, но перелет отложили: 28 сентября умер Насер, а от нового президента ОАР Анвара Садата, больше склонного к дипломатическому улаживанию споров, ожидали перемен в политическом курсе. Однако вскоре Садат подтвердил неизменность намерений Египта освободить оккупированные территории, и работа возобновилась.
Один из МиГ-25Р/РБ 63-го ОАО, отправленных в Египет в 1970 г.
В марте 1971 г. поступил приказ о срочном перебазировании группы. Наверстывая упущенное время, решили перебросить технику и людей воздушным путем на транспортных самолетах Ан-12 и Ан-22. У МиГ-25 отстыковали “негабаритные” крылья и оперение, но погрузить их в “Антеи” все равно не удалось - мешали колеса основных стоек шасси. Неожиданно простое решение подсказали сообразительность и хорошее знание матчасти: стойки удалось переставить “наизнанку колесами внутрь. Необходимые сантиметры были выиграны, и МиГ благополучно закатили в Ан-22. В Египте группа, получившая название 63 отдельный авиационный отряд (ОАО), была размещена на столичном аэродроме Каиро-Уэст Обстановка вокруг была далека от привычной: слепящее солнце, жар и сушь близкой пустыни. К тому же прибытие в Египет совпало с началом сезона хамсина - дующего почти без перерыва ветра, несущего песок и камни. Все говорило о близкой войне: газетные новости, больше похожие на фронтовые сводки, вооруженные солдаты на улицах и дорогах. В египетскую военную форму песочного цвета без знаков различия переодели и личный состав отряда.
Летчики 63-го отдельного авиаотряда. Слева направо: Н.П.Борщев, В.С.Уваров, Ю.В.Марченко, Н.П.Чудин, Н.И.Стогов, А.С.Бежевец. Аэродром Каир-Вест, 1971 год
63 ОАО подчинили непосредственно главному военному советнику генерал-полковнику авиации Окуневу. Оперативное руководство и постановку задач выполнял Герой Советского Союза генерал-майор Харламов. От МАП работу курировали А.В. Минаев и заместитель главного конструктора П.Г. Шенгелая. Собирать МиГи пришлось в ангарах, хранивших следы недавнего налета израильских самолетов, которые вскоре прилетели вновь. Их целью стал ангар, в котором бригада горьковчан вела сборку истребителей МиГ-21. Пилоты “Фантомов” определенно знали, кто находился внизу (разведка израильтян была удручающе эффективной), и помнили, что именно политическая и военная помощь Советского Союза привела к появлению на карте мира еврейского государства. Поэтому перед атакой они сделали несколько демонстративных заходов, давая возможность "совет рафик”* выскочить из ангара и отбежать на безопасное расстояние. После этого случая ПВО аэродрома была усилена: его защищали ЗРК С-75 и С-125, а непосредственно вокруг стоянок разместили 5 приданных разведотряду зенитных самоходных установок ЗСУ-23-4 с советскими экипажами. Наземную охрану несли советские спецназовцы, оборудовавшие вокруг сеть стрелковых точек и проволочных заграждений. Лишь внешний пояс охраны аэродрома занимали египетские солдаты. После сборки и отладки МиГ-25 перекатили в укрытия, оставшиеся от бомбардировщиков Ту-16.МиГ-25РБ Эти меры были далеко не лишними. Несмотря на дружественные отношения с египтянами, искренне уважавшими и приветствовавшими советских специалистов, полагаться на местное население было трудно. Несерьезное отношение офицеров ОАР к секретности изрядно осложняло работу: привлечение их к планированию и обеспечению полетов оборачивалось тем, что все подробности готовящейся операции тут же становились известны противнику. Для мужчины на Востоке есть два достойных занятия - война и торговля, и египетские военные успешно сочетали оба эти дела.
Знакомясь с достопримечательностями экзотической арабской страны, места своей секретной службы, советские пилоты переодевались в штатское, успешно разыгрывая "руссо туристо". Фото апреля 1971 г.
Уже через несколько дней после перебазирования отряда каирская газета “Аль-Ахрам” вышла с сенсационным сообщением: “На авиабазе Каиро-Уэст появились новые самолеты!”. Вездесущие репортеры назвали их Х-500, однако помещенная тут же фотография двухкилевых “ушастых” (это прозвище МиГ-25 успели получить за характерный “анфас” с угловатыми воздухозаборниками) машин не оставляла сомнений, о чем идет речь. Естественно, что на совещании у Окунева решено было всю работу 63-го ОАО вести своими силами. В конце апреля начались первые пробные полеты, выполнявшиеся над египетской территорией. В них отрабатывались профили и маршруты предстоящих рейдов, производилась “пристрелка” фотоаппаратуры, настраивалось и программировалось навигационное оборудование. Так как высокую точность прохода по трассе, необходимую для качественной фотосъемки, должна была обеспечить автоматика, а бортовой аппаратуре в пустыне “зацепиться" было не за что, то маршруты пролегли над характерными ориентирами - знаменитыми пирамидами Долины Царей, за что летчики прозвали эти полеты “туристическими”.
После выполнения разведывательного полета над территорией Израиля парой Н.И.Стогов (слева) и Н.П.Борщев (справа). В центре - А.С.Бежевец
В мае подготовка закончилась, и отряд был готов начать разведывательную работу. К этому времени ОКБ С.К. Туманского дало разрешение увеличить время работы двигателей на полном режиме с 3 минут до 8, а затем и до 40. Это дало возможность практически все полеты выполнять без ограничений и на максимальной скорости. Решили и проблему со снабжением отряда специальным высококипящим топливом Т-6. Из советских портов танкеры доставляли его в Александрию, а оттуда КрАЗы с автоцистернами перебрасывали на Каиро-Уэст. План полетов был продуман до мелочей. Находясь в укрытии, летчик запускал двигатели, проверял работу систем самолета и выруливал на старт. На ВПП он занимал определенную точку, заранее привязанную к местности, - “крест”. Его координаты были заложены в бортовую САУ и становились началом отсчета в программе рейда. С этого момента полет проходил в режиме полного радиомолчания (летчикам разрешалось выходить в эфир лишь в экстренных ситуациях).
После выполнения боевого задания. Египет. Аэродром Каир-Вест, 1971 год
На маршрут разведчики уходили парой. Это повышало надежность выполнения задания и придавало летчикам уверенности - в случае аварии одной из машин со второго самолета к месту происшествия могла быть точно выведена поисково-спасательная группа. Точное время вылета заранее согласовывалось с истребителями прикрытия - звеном МиГ-21, приходившим с аэродрома Бэни-Суэф.
Радиоперехвату израильтян был поставлен отлично, и вызов прикрытия по радио был бы равнозначен оповещению открытым текстом о выходе разведчиков. Истребители барражировали над Каиро-Уэстом, пока МиГ-25 не занимали место на исполнительном старте. Убедившись в готовности подопечных, пара “двадцать первых” проходила над полосой, а за ними взлетали разведчики. Сзади во время разгона и набора высоты их прикрывала вторая пара истребителей. Через несколько минут МиГ-25 набирали скорость М=2,5 и выходили на маршрут. Полеты проходили на полном режиме работы двигателей, максимальной скорости и высоте 17-23 км, что было единственным средством защиты невооруженного разведчика. Угнаться за ним действительно не мог никто. Каждую минуту двигатели вырабатывали полтонны топлива, самолет становился легче и постепенно разгонялся еще больше - до М=2,8. Полная температура воздуха на входе в двигатели при этом достигала 320'С, а обшивка самолета разогревалась до 303'С. По словам летчиков, даже фонарь кабины нагревался так, что к нему невозможно было прикоснуться. Больше всего при этом доставалось опознавательным знакам ОАР, нанесенным на скорую руку. Краска, которой были нарисованы красно-бело-зеленые кокарды, вспучивалась и оплывала. С выходом на боевой курс автоматика начинала работу плановыми АФА вертикальной съемки и перспективными, дававшими картину сбоку на расстоянии до 90 км. Чтобы нагрев не влиял на работу чувствительной аппаратуры, фотоотсек самолета был оборудован системой кондиционирования, поддерживавшей в нем постоянную температуру с точностью до 7 градусов. Фотосъемка в скоростных полетах обладала и другой особенностью - быстрое смещение фотографируемого объекта (за одну секунду под МиГ-25 проносился почти километр местности), а получение качественных снимков требовало достаточной выдержки. Чтобы добиться четкости изображения, фотоаппараты самолета имели следящую систему - установленную перед объективами приставку с качающейся призмой, компенсировавшей смещение объекта и удерживавшей его в фокусе. Некоторые режимы фото- и киносъемки требовали выдерживания постоянной скорости полета. За счет выработки топлива самолет шел с набором высоты и постепенно забирался на 22000 м. Помимо фотографирования, МиГ-25 вели радиоразведку, обнаруживая крупные сооружения, пеленгуя радиолокационные посты, узлы связи и электронной борьбы. Весь проход по трассе от Суэца до Порт-Саида занимал всего 1,5-2 минуты. Возвращающихся с задания МиГ-25 снова встречали истребители прикрытия, сопровождавшие их до самой посадки. “Двадцать первые” оставались над аэродромом до тех пор, пока разведчики не заруливали в укрытия. Хотя израильская авиация, потеряв несколько самолетов на подступах к Каиро-Уэсту, и не предпринимала больше попыток налета на сам аэродром, обмен ударами продолжался. В сентябре египетской ракетой был сбит патрульный самолет израильтян. В ответ они атаковали позиции ЗРК, уничтожив две пусковые установки противорадиолокационными ракетами “Шрайк”. Погибли солдаты и офицеры советских расчетов. Этот случай заставил принять дополнительные меры по защите разведотряда. В октябре на авиабазе были сооружены специальные подземные капониры, в которых заняли места МиГ-25. Бетонированные убежища могли выдержать прямое попадание полутонной бомбы, имели все необходимые коммуникации и обеспечивали полную подготовку самолета. Практически все работы по обслуживанию машин, включая опробование двигателей, могли выполняться под землей, и капонир самолеты покидали лишь на время полета. Полеты разведчиков проходили с интенсивностью два раза в месяц. После того, как был отснят район вдоль канала, трассы полетов переместились на Суэцкий полуостров. Продолжительность их возросла, и некоторые задания стали выполняться с подфюзеляжным подвесным баком объемом 5300 л, позволившим увеличить дальность до 2130 км. Каждый вылет приносил сотни метров фотопленки, рулоны которой передавались на дешифровку в разведотдел штаба главного военного советника. Качество снимков, сделанных с высот более 20 км, было великолепным - на них ясно просматривались не только постройки и сооружения, но и группы людей, отдельные автомашины, боевая техника. На планшетах дешифровщиков вырисовывалась и сеть дорог, связывавших узлы израильской обороны. Таким образом удавалось установить положение даже замаскированных объектов складов и укрытий. Передний край 160-километровой “линии Бар-Лева проходил по берегу и включал в себя высокий насыпной вал с противотанковыми заграждениями, колючей проволокой и ловушками. За ним на глубину 30-50 км тянулась первая оборонительная полоса, состоявшая из сети опорных о. пунктов и огневых точек, приспособленных к круговой обороне. Их основу составляли вкопанные в землю установки ПТУР и танки, среди которых оказалось неожиданно о много отечественных Т-54 и Т-55, захваченных Израильтянами в 1967 г. С воздуха хорошо просматривались противотанковые средства, плотность которых составляла 10-12 танков и 4-5 орудий на километр фронта. Пространство между опорными пунктами перекрывали проволочные заграждения, препятствия и минные поля. Неясным поначалу было назначение хорошо видимых больших хранилищ на самом берегу канала, похожих на пожарные пруды и оборудованных стоками к воде. Как оказалось, в них находилась нефть, которую предполагалось слить в канал и поджечь при попытке его форсирования. (Один из летчиков сказал по этому поводу: “Хорошо, что не дерьмо!”.) На удалении 30-50 км от канала по горному району и перевалам Гидди и Митла проходила вторая оборонительная полоса. Она была оборудована дотами, артиллерийскими позициями и укреплениями. Для переброски оперативных резервов из тыла и между позициями израильтяне проложили сеть дорог, а для доставки горючего провели несколько трубопроводов. С помощью аппаратуры радиотехнической разведки удалось вскрыть центр радиопомех у горы Геббель-Умм-Махас, обнаружить РЛС ПВО и зенитные позиции. Работа 63 ОАО продолжалась. Разведчики заходили все дальше на восток, и к зиме их маршруты пролегли над Израилем. Опыт предыдущих войн показал, что небольшие размеры этой страны дают возможность быстро маневрировать войсками, перебрасывая их с одного фронта на другой. Так было и в июне 1967 г., когда после разгрома египетской армии израильтяне отвели часть своих сил на север и нанесли поражение Сирии. Поэтому, учитывая возможность подтягивания резервов противника на Синай, требовалось изучить его тыловую инфраструктуру и сеть коммуникаций, связывавших Израиль с оккупированными территориями. Другими задачами разведки над Израилем были оценка возможностей его портов, через которые шли поставки вооружений, вскрытие сети ПВО и аэродромов. Израильские истребители не пугали летчиков. У них уже был опыт таких встреч над Синаем, где МиГ-25 не раз проходили над аэродромом у Мелеса. “Фантомы”, поднимавшиеся на перехват, уступали МиГ-25 и в скорости, и в высоте полета. Пытаясь дотянуться до МиГа и занять положение для атаки, “Фантомы” выходили на предельный угол атаки, теряли управление, клевали носом или сваливались в штопор. “Миражи” отставали от МиГ-25 еще больше, напоминая на этих высотах, по словам Бежевца, снулую рыбу. Контакт израильтян с разведчиком оставался в лучшем случае визуальным, и неуловимый МиГ снова и снова уходил от преследователей.
Истребитель F-4 "Фантом" ВВС Израиля
Зенитные ракеты “Хок”, которыми была оснащена ПВО Израиля, тоже не представляли серьезной опасности для МиГ-25. Бортовая аппаратура разведчиков не раз фиксировала работу РЛС противника, засекавших нарушителя. Однако тревожного сигнала “Сирены”, сообщающей о готовности ЗРК к пуску, не было. МиГ-25 шел выше зоны досягаемости “Хок”, которые могли поразить цели лишь на высотах до 12200 м. Обнаружив зенитную позицию, летчики ограничивались включением станции постановки помех СПС-141 и продолжали полет.
Пусковая установка ЗРК "Хок" Армии обороны Израиля
Куда больше опасений вызывали слухи о появлении в Израиле ЗРК “Найк-Геркулес” с досягаемостью до 50 км. При встрече с ними, помимо постановки помех, на помощь мог прийти противоракетный маневр - самолет, достигающий “горкой” динамического потолка 37 км и выдерживающий перегрузку до 5, обладал реальной возможностью уклониться от ракет. Однако позиции “Найков” не были обнаружены, не подтвердились и сведения об их поставках из США. В. Гордиенко с удовлетворением отозвался об этом: “Ну, все, достать нас никто не может”. Глубокие разведрейды продолжались до марта 1972 г. Единственным, что могли противопоставить этому израильтяне, были протесты, которые выражал их представитель в ООН Рафаэль после каждого пролета МиГ-25.
Египетский МиГ-25 с боевой нагрузкой (правда, на картинке - модификация ПД, которых в 63-м ОАО не было, а вооружен он УР Р-40Р/Т)
Надо сказать, что нервничали в Израиле не напрасно. Среди имущества 63 ОАО были и бомбодержатели к самолетам. Доставили в Египет и специальные авиабомбы с улучшенной аэродинамикой ФАБ-500Т (термостойкие), специально разработанные для метания с МиГ-25РБ. После сброса с большой высоты они могли пролететь по баллистической траектории к цели несколько десятков километров. Каждый из МиГ-25РБ мог нести до 8 “пятисоток”, однако до бомбардировок дело не дошло. Основная задача, стоявшая перед 63 ОАО, была другой и, пожалуй, более важной. Один из членов группы, вспоминая о работе в Египте, так оценил деятельность отряда: “Мы готовили войну”. Оправдывая свое бессилие в борьбе с невооруженным разведчиком, израильская ПВО сообщала о том, что засекаемый станциями обнаружения “объект” достигает скорости М=3,2.* Впоследствии эти сообщения породили много слухов. Тем не менее пленки самолетной контрольно-записывающей аппаратуры (КЗА) свидетельствовали - серьезных отклонений от программ полета не случалось. Надежность техники оказалась довольно высокой: отказы на фактически еще не доведенной машине происходили не часто (хотя на всякий случай все самолеты имели двойной комплект запасных частей и агрегатов). Но все же иногда МиГ-25 преподносил сюрпризы. В одном из полетов Стогову пришлось срочно выйти в эфир: на его самолете заглох двигатель, и МиГ начал быстро терять скорость. Летчику приказано было немедленно разворачиваться и возвращаться на Каиро-Уэст или запасной аэродром Асуан, откуда уже поднимались истребители прикрытия. Однако через несколько секунд двигатель вновь вышел на режим. Как оказалось, сбой произошел в работе топливной автоматики, но электронный регулятор режимов РРД-15Б смог восстановить ее работу. Более серьезное происшествие случилось с самолетом Бежевца: лопнул подкос основной стойки шасси, и она не смогла встать на замки. Летчик принял решение садиться на две опоры. На скорости 290 км/ч он “притер” самолет к полосе и удерживал его до тех пор, пока скорость не упала. В конце пробега МиГ-25 опустился на крыло, развернулся поперек полосы и остановился. Посадка оказалась настолько удачной, что после ремонта смятой законцовки крыла машина снова была готова к полетам. В апреле 1972 г. по окончании года работы летчики и инженеры 63-го ОАО возвратились домой. Четверка МиГ-25 осталась в Египте, полеты на них продолжила сменная группа из частей ВВС. Успешная и эффективная работа “двадцать пятых” в боевых условиях подтвердила их уникальные возможности и была зачтена в программу госиспытаний. Создатели машины и руководство ВВС получили доказательства надежности и перспективности нового самолета. В декабре 1972 г. был подписан акт о принятии МиГ-25РБ на вооружение. Но деятельность 63 отряда имела и другое продолжение. 6 октября 1973 г., в день еврейского праздника Йом-Киппур, египетские войска форсировали Суэцкий канал и атаковали израильские позиции. Штурму предшествовал мощный артиллерийский и авиационный удар по укреплениям линии Бар-Лева. Началась четвертая арабо-израильская война, ставшая, как говорилось в заявлении советского правительства, “следствием агрессивной политики империалистических держав”. К этому времени советских военнослужащих уже не было в Египте. Еще в июле 1972 г. Садат объявил о прекращении их деятельности, и около 21 тысячи советников и специалистов вернулись домой. Они сделали свое дело, и уже никак не могли повлиять на ход очередной войны, продолжавшейся восемнадцать дней и закончившейся там же, где и начиналась, - на берегах Суэцкого канала. _____________________________________________В.Ю.Марковский
