Ответьте на такой вот вопрос
Если человек болеет пьёт таблетки и ему они не помогают то нужно вообще их пить если состояние не меняется а остается как и прежде но если я не выпью таблетки то не пройдёт и так ты не вылечишься ?
Мы работаем с этим явлением все 20 с небольшим лет нашего существования. Для работы с ней профессором Орловым и была создана теория саногенного мышления. И мы, как его последователи, ставили перед собою цель наработать обширную практику применения этого подхода и разработать инструмент «лечения» на его основе, если он окажется верным.
Десяток тысяч наших потребителей за двадцать лет применения СГМ на практике подтвердили верность идеи и эффективность инструментария. Знакомые с теорией скажут: но метод Орлова оставляет желать лучшего! Верно! Поэтому мы разработали свой… на его идеях. О созданном в рамках проекта Чувство покоя средстве мы расскажем в следующий вторник, а сегодня посвятим статью раскрытию механизма психосоматики в контексте физиологии эмоций.
Итак, эмоции являются основой психосоматики. Мы уже писали в прошлый раз о том, что неуместное переживание меняет функции биологических систем организма человека на несвойственные им. То есть вполне нормальная работа сердца, легких, желудка и прочего происходит с «ненормальной» целью. Давайте задумаемся: сердце у больного и у здорового человека выполняет одну и ту же работу, оно прокачивает кровь, сокращается/расслабляется и только. Тогда почему один человек считается больным, а другой здоровым? А дело в том, когда и как оно сокращается. Частота сердечных сокращение должна возрастать тогда, когда человек поднимает тяжести или быстро бежит или занимается сексом, в общем, когда напряжен и ему нужна скорость и сила. А вот если он спокойно сидит перед врачом высокий пульс и давление повод для постановки диагноза. Что приводит к такой работе сердца? Полагаем, ответ для вас напрашивается сам собой – действия ума, запускающие эмоцию. Эти умственные операции врачу не видны. Более того, у него нет средств выявить их. Зато врач честно скажет вам: все дело в голове! Вам нужен психолог! И врач будет прав. В этом они не ошибаются.
А как работает эмоция? И что же это? Физиологи давно еще в 70-х годах прошлого века ответили на этот вопрос: эмоция — это функциональная система. То есть, такое сочетание биологических механизмов и их действий, которое складываясь динамически в ответ на ситуацию, неизбежно приводит организм к полезному приспособительному эффекту, применительно к той ситуации, для которой этот механизм сложился. Например, полезный результат страха – спасение жизни. Испугавшись, вы можете спастись бегством, причем гораздо быстрее обычного. А если вы испытываете страх в обстоятельствах, которые вам ничем не угрожают? Механизм работает нормально так, как генетически запрограммирован страх, только с ошибкой по смыслу. Это происходит тогда, когда мышление человека придает сложившимся обстоятельствам значение опасности или угрозы таковой. А определяет неизбежность этой ошибки воспитание. Мы учимся не только читать, писать, чистить зубы и переходить дорогу. В процессе воспитания мы обретаем привычки думать особым образом, так передаётся «по наследству» культура. Она определяет для нас что в жизни имеет смысл и какой. И он часто далек от биологического.
Эмоция представляет собой реакцию на ситуацию, как это написано выше, для участия в которой объединяются биологические комплексы с разным назначением и свойствами, но для одной цели – выживание. Иными словами, чтобы возникла эмоция, должно что-то случиться. И за счет вовлечения в реакцию самых разных и даже неожиданных компонентов, разнообразие выражения эмоции делается весьма богатым. У кого-то от страха (раз уж мы взяли его за пример) трясутся поджилки, у кого-то потеют ладошки, кто-то вынужден бежать в туалет, а кто-то падает в обморок. Таким образом, «эмоция есть нечто иное и большее, чем быстрота движения, количество секреции и прочее» писал автор теории функциональных систем Петр Кузьмич Анохин. Образуется эмоция, как мы знаем в ответ на ситуацию, а с ее окончанием распадается на составляющие. Все участвующие в реакции биологические комплексы возвращаются к своей обычной работе. Это и называется здоровьем. В случае, если с завершением ситуации реакция сохраняется, организм начинает свой путь в болезнь. Так совершается ошибка по времени, когда ситуация завершилась, а реакция на нее нет. Это происходит благодаря действиям ума. Воспоминания о случившемся, прокручивание в уме эмоционального эпизода, благодаря той самой культуре не только не приводят к завершению реакции, но даже развивают реакцию пополняя ее и обогащая компонентами. В народе мы называем это накручиванием. А Орлов назвал патогенным мышлением, когда совершается ошибка в присвоении значения происходящему, совершение ошибки либо по смыслу, либо по времени. И взгляд Орлова шире понятия «накручивание».
Итак, в состоянии покоя все наши системы работают в пределах своих биологических констант (давление, температура тела, частота сердечных сокращений, Ph желудочного сока, острота зрения … их множество). Но жизнь состоит из перемен и в ответ на эти перемены возникают эмоции. Они придают смысл поведению, организуют его. И в процессе реакции наши биологические константы смещаются. Когда ситуация завершилась, они возвращаются к исходным значениям. Помешать этому может только мышление, поскольку именно оно является тем, что оценивает полезность результата работы функциональной системы (в нашем случае эмоции). От характера оценки зависит тип эмоции, а от типа мышления зависит завершится ли работа эмоции. Как писал сам Анохин: «… эмоция либо распадается сама … либо не распадается вовсе». Но мы нашли решение этой проблемы автоматизма возникновения эмоции и создали интеллектуальное средство, которое гарантировано приведет эмоцию к распаду.
Введение термина «токсичная мужественность» приписывают Роберту Блаю, автору книги «Железный Джон: мужчины и мужественность». По его мнению, токсичная мужественность - это слепое следование стереотипам и устаревшим принципам о «настоящем мужике». Это нездоровая форма мужественности, которая негативно сказывается на жизни мужчин, их окружения и общества в целом.
Послествия токсиной мужественности для мужчин:
- Провоцирует и поощряет зависимости (алкоголь, игры, беспорядочные связи с женщинами, зависимость от скандалов (пример, абьюз) и тд),
- Не дает заботиться о здоровье (мужчины с радикальными представлениями о мужественности вдвое реже проходят профилактические осмотры, чем мужчины с более умеренными взглядами),
- Провоцирует психические расстройства (могут годами сдерживать эмоции, жить в состоянии хронического стресса и «выгорания», что ведёт к развитию депрессии),
- Снижает продолжительность жизни (Мужчины во всем мире живут в среднем на пять лет меньше, чем женщины, а в России этот разрыв составляет десять лет. Это так же связано с тем, что мужчины вступают в конфликты, выбирают более опасные профессии, игнорируют правила),
- Ведет к росту самоубийств (В среднем по миру мужчины совершают самоубийства в 1,8 раза чаще женщин, а в России — в 6,5 раза чаще).
Количество суицидов среди мужчин начинает расти к возрасту 16ти лет. А идти к психологу человек в таком состоянии не может, - он же мужик. В 2019 количество суицидов среди мужчин было 3.7 раз выше чем среди женщин.
Последствия токсичной мужественности для других:
- Разрушаются пары и семьи как последствие зависимостей
- Мужчины не оказывают помощь (те, кто считает себя более мужественными, менее склонны помогать слабым. Они предпочитают не вмешиваться, когда становятся свидетелями издевательств и даже нападений. Исследования психологов в университетах США показали, что принципы токсичной мужественности не позволяют даже утешить жертву),
- Оправдывают агрессию и насилие (По канонам токсичной маскулинности агрессия — главный метод решения проблем. Такое мышление приводит к росту насилия в обществе: от сексуального насилия в семье и физических наказаний детей до конфликтов с применением оружия и международных войн).
Перестать удивляться качеству принимаемых западным политическим истеблишментом решений помогают результаты исследований Эмиля Кьеркегора из Ольстера. Напомню, что в социальных науках, где и готовятся кадры для госуправления, порядка 90% преподавания осуществляется условно “лево-либералами”. Вывод из статьи Кьеркегора «Психические заболевания и левые».
“Все результаты показали, что у крайних либералов уровень психических заболеваний выше на 150% по сравнению с центристами. Наличие большего числа психических заболеваний среди левых согласуется с многочисленными наблюдениями, показавшими связь между консерватизмом, религиозными практиками и здоровьем”.
Недавно переехали в новую квартиру и некоторое время обустраивались. Я отвоевал себе один из балконов и устроил там склад своего домашнего инструмента и всяких строительных полезностей. Люблю иногда приложить к чему-нибудь руку. После покупки новой мебели осталось несколько хороших ДСП плит от упаковки, из них я сделал несколько полочек и органайзеров, все установил на балконе, разложил инструменты, некоторые повесил на стену. Красота, весь инструмент виден, все под рукой.
Недавно приходили подруги жены к нам в гости, собрали такой девичник (меня дома не было). После их ухода одна из них позвонила моей жене и с ужасом поведала ей одно открытие которое она у нас сделала. Оказывается, когда они выходили покурить на балкон она была поражена порядком который царит там. И сделала вывод что я психически не здоров, а может быть вообще маньяк. По ее мнению идеальный порядок есть верный признак психического состояния человека. Вот, например, у нее и ее мужа никогда никаких идиотских порядков нет. Да и вообще сколько она ни видела как хранят инструмент другие люди всегда была в основном одна и та же картина: весь инструмент в говне и валяется хрен знает как. В общем рекомендовала жене присмотреться ко мне повнимательней и быть со мной поосторожнее. Жена поржала с ее выводов и послала ее нахрен, пусть в своем бардаке лучше разбирается, а в наш порядок лезть не стоит.
Люблю свою жену, но на всякий случай пойду пару отверток раскидаю по разным местам. Если еще раз эта подруга нарисуется одну из них постараюсь разместить на стуле где она будет сидеть, бардак дело тонкое.
Я врач-психотерапевт, пишу о психическом здоровье. Хочу написать об очень неоднозначном термине «нарциссизм».
Когда другие психологи/психотерапевты пишу о нарциссизме, они это часто ставят красивое изображение, иллюстрирующее Древнегреческий Миф о Нарциссе, любующемся своим отражением. И это не тот образ, к которому мне хочется обратиться для создания правильной атмосферы при прочтении. Я думаю, вот этот скетч из интернета намного лучше подходит.
Нарциссизм — это своего рода психическая тюрьма. В этой тюрьме есть заключённые и есть тюремщик. Стены нависают своей грандиозной, непобедимой массивностью, не оставляя ни единого шанса, пресекая даже мысли о побеге. Однако, монструозные, гротескные пропорции являются лишь искажением восприятия реальности. Детское, инфантильное искажение, берущееся оттого, что заключённый придумал себе и сокамерников и тюремщика и тюрьму, потому что он очень боится внешнего мира и иногда даже пребывает в полной уверенности, что тюрьма — это и есть мир, а бытующие в ней законы — и есть законы природы.
По-бытовому, нарциссизм - это когда человек чрезвычайно влюблён в себя или у него слишком завышенная самооценка - эгоист, эгоцентрист для которого не важны другие. Термин пришёл из психоанализа в психологию и психиатрию, а затем стал общеупотребительным, однако в психоанализе под этим термином понимается смысл отличный от распространённого. Давайте попробуем разобраться со смыслом этого слова сначала на более бытовом уровне, потом на уровне популярной психологии и возможно, немножко дойдём до того, как это понимают в психоанализе.
В близком к бытовому пониманию, нарциссизм – это когда человек "раздувает" важность какой-нибудь внутренней идеи. Она в его глазах становится очень важна. Хотя если попробовать оценить рационально – то раздута она вне всяких пропорций. «Я такой важный и занятой, мои дела важнее твоих» – и, может, он важный и занятой в реальности. Но не настолько, насколько ему хочется убедить себя и других. Этот человек «раздул» значение некоторых собственных идей и, вместе с ними, самооценку. Человек ходит в качалку и уделяет в разы больше внимания своему телу, чем это разумно, он ведёт себя так как будто влюблён в собственное тело. Конечно, заниматься собой — это замечательно, но «крутые дельты» не принесут стакан воды в постель, с ними не посмотришь сериал. Свет клином не сошёлся на крутых дельтах. В какой-то момент, эти усилия просто неоправданны - он слишком «раздул» важность ухаживания за телом. Примерно такой логике следует понимание нарциссизма в популярной психологии.
Но вообще, «раздувание значения» больше, чем реалистично можно оправдать - это совершенно нормальный психический процесс. Это не нарциссизм.
Человек опаздывает на работу, мчится со всех ног, подгоняемый страхом, что если он опоздает — то его «на этот раз точно уволят». Реальность говорит, что не уволили бы (если быть честными перед статистикой, как часто эта мысль мелькает у разных людей в голове и как часто за это на самом деле увольняют?)
Опаздывающий паникёр и вправду «раздул» значимость идеи наказания за опоздание. И это совершенно нормальный процесс. Если бы этот человек так не искажал реальность – то в итоге он бы опаздывал на работу всё чаще и чаще, пока его бы не выгнали.
Слово «раздувать» здесь уже и не подходит. Речь о том, сколько важности придать разным внутренним психическим концептам, и это совершенно нормальный и необходимый психический процесс, который есть везде, где есть психическая жизнь.
Коллега обращается с неуместной просьбой и Вы отвечаете: "извини, я очень занят, не могу тебе помочь (могу, не так уж занят, но я не хочу обманывать и мне проще раздуть значение того, чем я занят)". В данном случае, это помогает выстроить границы (хотя и не лучшим способом).
Другой пример этого процесса в отношении любви. В нём мы почти вышли за пределы идеи «раздувания важности», но здесь мы уже реально подходим к настоящему значению слова нарциссизм.
Нарцисс раздувает значимость своей собственной концепции почему он любит свою "вторую половину", что вторая половина для него значит как они дополняют друг друга. Он вроде отдаёт любовь, но это чувство направлено не на другого человека, а на себя и свои собственные концепции. Этот человек ищет «идеализированный образ», находит что-то напоминающее этот образ, а дальше направляет своё влечение не на взаимодействие с реальным человеком, а на взаимодействие со своим представлением этого идеализированного образа.
Давайте немного подведём итоги и сделаем паузу.
Нарцисс — это не тот кто любит только себя, не тот кто раздулся от важности по какому-то поводу. Нарцисс — это тот кто не понимает других людей во всей их сложности, с большим количеством чувств, нюансов и особенностей. Нарцисс - это тот, кто уверен, что есть лишь несколько простых правил, как люди функционируют, и будет защищать эту уверенность ценой жизни.
Обычно, мы понимаем то как ведут себя другие люди идёт через наши собственные внутренние модели этих людей (репрезентации объекта). Мы знаем какому подарку обрадуется близкий нам человек. Но на самом деле, мы знаем какому подарку обрадуется не реальный человек, а его модель у нас в голове — его репрезентация. Обычно, эти репрезентации подвижны, изменчивы и глубоко укоренены в реальности. Они являются интерфейсом между внутренним миром и внешней реальностью (мы никогда не видим реальность в том виде какая она на самом деле есть, и взаимодействуем только с репрезентациями).
У нарцисса интерфейс очень скуден. Он получает через него очень мало информации. Он замечает очень мало нюансов, а те, которые замечает лишь подтверждают его картину мира. Его картина мира довольно сильно оторвана от реальности, он просто не видит многих аспектов доступных большинству. Если у него много сил, способностей и ресурсов — нарцисс будет пытаться поменять окружающий мир, чтобы он больше соответствовал его изначальным убеждениям. Если нет — он будет избегать провала любой ценой, будет отказываться от всего, что может подорвать его идеалы и взгляд на жизнь.
Я внизу приведу цитату из Золотого Телёнка, но я бы хотел, чтобы это попытались воспринять не как комедию, а как реальную трагедию человека, который находится в такой реальности с которой он не смог бы примириться. Он просто не может открыть глаза и увидеть реальность. Он находится в тюрьме собственного производства.
Ему очень не хотелось расставаться с Варварой. Наряду с множеством недостатков y Варвары были два существенных достижения: большая белая грудь и служба. Сам Васисуалий никогда и нигде не служил. Служба помешала бы ему думать о значении русской интеллигенции, к каковой социальной прослойке он причислял и себя. Таким образом, продолжительные думы Лоханкина сводились к приятной и близкой теме: «Васисуалий Лоханкин и его значение», «Лоханкин и трагедия русского Либерализма», «Лоханкин и его роль в русской революции». Обо всем этом было легко и покойно думать, разгуливая по комнате в фетровых сапожках, купленных на Варварины деньги, и поглядывая на любимый шкаф, где мерцали церковным золотом корешки брокгаузовского энциклопедического словаря. Подолгу стаивал Васисуалий перед шкафом, переводя взоры с корешка на корешок. По ранжиру вытянулись там дивные образцы переплётного искусства: Большая медицинская энциклопедия, «Жизнь животных», пудовый том «Мужчина и женщина», а также «Земля и люди» Элизе Реклю. «Рядом с этой сокровищницей мысли, - неторопливо думал Васисуалий, - делаешься чище, как-то духовно растёшь». Придя к такому заключению, он радостно вздыхал, вытаскивал из-под шкафа «Родину» за 1899 год в переплёте цвета морской волны с пеной и брызгами, рассматривал картинки англо-бурской войны, объявление неизвестной дамы, под названием: «Вот как я увеличила свой бюст на шесть дюймов» - и прочие интересные штучки. С уходом Варвары исчезла бы и материальная база, на которой покоилось благополучие достойнейшего представителя мыслящего человечества. […] Но было уже поздно. Напрасно хныкал Васисуалий о любви и голодной смерти. Варвара ушла навсегда, волоча за собой дорожный мешок с цветными рейтузами, фетровой шляпой, фигурными флаконами и прочими предметами дамского обихода. И в жизни Васисуалия Андреевича наступил период мучительных дум и моральных страданий. Есть люди, которые не умеют страдать, как-то не выходит. А если уж и страдают, то стараются проделать это как можно быстрее и незаметнее для окружающих. Лоханкин же страдал открыто, величаво, он хлестал своё горе чайными стаканами, он упивался им. Великая скорбь давала ему возможность лишний раз поразмыслить о значении русской интеллигенции, а равно о трагедии русского либерализма. «А может быть, так надо, - думал он, - может быть, это искупление, и я выйду из него очищенным? Не такова ли судьба всех стоящих выше толпы людей с тонкой конституцией? Галилей, Милюков, А. Ф. Кони. Да, да, Варвара права, так надо!»
А расскажите, о великие лайф-факеры, сколько суток можно хранить варёное яйцо в холодильнике (~+10С) для безопасного употребления. С учётом того что обоняние так себе. Кто травился испорченными, какой риск, последствия?
Например десять дней при +10 - это точно перебор? А семь дней гарантированно нормально? А если заморозить?
И еще как-то не справедливо получается - сырые яйца можно хранить около месяца, а варёные в три раза меньше...
Бессел ван дер Колк «Тело помнит все. Какую роль психологическая травма играет в жизни человека и какие техники помогают ее преодолеть»
Книга, которая попала мне в самое сердечко: когда видно, насколько глубоко автор погружён в тему, как горит ей, и как изучает её со всевозможных сторон, не ограничивая себя какими-либо искусственными рамками.
Новый подход? Давай проведём исследование! Эффективность подтвердилась? Добавляем в инструментарий! А вот тут ещё смотрите какой случай был! А вот почему в этом случае этот метод неэффективен (экскурс в нейробиологию и двойные слепые плацебоконтролируемые исследования).
Очень нравится и близок мне подход, когда автор собирает максимально полную картину, для более глубокого и цельного понимания проблемы. Например, то, как он постепенно выходит на связь психики и тела, рассказывает, как они поняли, что травма там тоже отпечатывается, и как с этим можно работать. Подчёркивает связи между мозгом, телом, самоосознанием. Как на этом фундаменте происходит сборка самоощущения человека и его травмы, и как проходит процесс последующего исцеления и восстановления целостности.
Иногда возникало ощущение, будто я читаю три книги одновременно:
1. История становления и формирования различных подходов к лечению последствий психологической травмы. Какие в каких случаях работают, и как это придумывали и проверяли. И какие в связи с историческими особенностями есть сейчас проблемы в этой сфере.
2. Учебник по нейробиологии травмы.
3. Сборник случаев по работе с травмой из психотерапевтической практики автора.
Мысли по ходу прочтения
Трудности диагностики посттравматики
Часто врачи ставят диагноз, опираясь на очевидные симптомы, «не видят леса за деревьями». Например, лечат посттравматических пациентов от депрессии, биполярного расстройства или СДВГ. Работают со следствием, а не с причиной. Автор приводит примеры, когда, как и почему вследствие травмы могут проявляться эти симптомы, и как против них не работает «стандартный протокол лечения».
И сложность здесь не только в том, что пациенты не помнят случаев насилия в детстве (но при этом проявляют кучу различных симптомов, защит и отыгрывают сценарии насилия), но и в том, что многое и не расценивается как травма.
Например, невнимание к потребностям ребёнка, пренебрежение, отсутствие контакта и безусловной любви со стороны родителя или значимого взрослого порождает внутри пустоту, которая мешает человеку принять себя таким, какой он есть. Любить себя. И вообще для начала понять, кто он есть. Нарушает навык формирования внимания к своим потребностям. То есть, после такого опыта сложно распознавать свои потребности и заботиться о себе достаточно, чтобы не болеть и не выгорать, например. Например, можно легко пропустить момент, когда устал, и накопить таких моментов достаточно, чтобы свалиться в один прекрасный момент с переутомлением.
Эту пустоту люди пытаются закрыть любовью окружающих, которую чуть ли не зубами выгрызают (при этом это бесполезно, — снаружи эту пустоту невозможно наполнить, пока не закрыта дыра внутри). А также наркотиками, алкоголем, перееданием, сексом, сериалами, и другими вариантами «обезболивающих». А врачи продолжают кормить их таблетками, чтобы заглушить симптомы.
ДПДГ
Очень интересно, много и подробно автор рассказывает про ДПДГ — быстрый и эффективный метод проработки травматических воспоминаний. Приводит примеры из практики и описывает исследования. К сожалению, сама я этот метод на себе не пробовала. Но, после прочтения ощутила твёрдое намерение попробовать, а затем и обучиться, чтобы добавить этот инструмент в свой «терапевтический тулбокс».
Телесные практики
Много внимания автор уделяет телесным практикам: массаж, йога, медитации, дыхание. Делает акцент на работе с телом, настаивает на том, что это ускоряет и облегчает процесс исцеления от травмы, приводит много примеров и исследований.
Субличности и работа с ними в рамках терапии травмы
Внутренние противоречия и конфликты порождаются тем, что личность человека неоднородна, и состоит из частей-подсистем, как и его тело. Это следствие нормального психического развития, взросления, накопления различного опыта. Разные части отвечают за разные функции, которые так или иначе влияют на выживание и адаптацию к внешним и внутренним условиям.
Внутреннее разделение личности (self) на части острее ощущается впоследствии травмы. Раньше это называлось «расстройство множественной личности», затем уточнилось до «диссоциативного расстройства идентичности», когда части личности вступают в конфликт, отрабатывая каждая свои защитные сценарии.
Автор приводит много примеров такой работы, с частями self в рамках применения метода IFS терапии (внутренние семейные системы (ВСС)).
Интуитивно я догадывалась, что работа с внутренней семейной системой является важной частью на пути исцеления от травмы и к восстановлению целостности.
Мой опыт применения методов из книги
Книга помогла мне понять, почему я так чётко ощущаю части своей личности — это моя пост-травматика. И это хорошо, потому что я на своём опыте за пару лет прошла путь от диссоциации к тому, чтобы они там все подружились и работали в команде-семье. Поэтому мне глубоко понятно, о чём пишет автор, когда описывает IFS терапию (внутренние семейные системы (ВСС)).
Это не единственный метод, который я применяла, пока занималась терапией собственной посттравматики. Пробовала вообще всё, до чего могла дотянуться, и что было любопытно попробовать:
* Когнитивно-поведенческая терапия (КПТ) (понравилось, сработало, периодически использую, как инструмент для перестройки отношения к ситуации, или для работы с триггерами)
* Экспозиционная терапия (использую интуитивно ещё с детства, как оказалось. Последний пример — караоке, как метод работы со страхом публичности, отвержения, и, заодно, дыхательная гимнастика и проорательная разрядка).
* Различные методы эмоциональной саморегуляции, завязанные на дыхании и медитациях.
* Йога. (Здесь и дыхание, и контакт с телесными ощущениями более глубокий).
* Другие телесные практики: массаж, экстатик, хоровое пение, и другие.
Помимо методов, явно упомянутых в книге, ещё пробовала:
* Гештальт-терапия (люблю гештальт-метод с его творческим подходом к работе с целостностью клиента. Ни разу не пожалела, что пошла учиться именно ему. Он мне ближе всех, как сочетание философии, творчества, гуманизма, и практичности. Что с тобой происходит здесь и сейчас? Как это ощущается в теле? Как это можно исследовать? Что ты хотел(-а) бы с этим сделать? И прочее интересное).
* Экзистенциальная психотерапия (не зашло. Видимо, не повезло с терапевтом. Скорее всего потом ещё попробую. Потому как сама суть про осознанность и ответственность за выбор мне нравится. Но слишком много «головы». Не хватает контакта с телом, «заземления»)
* Эмоционально-образная терапия (не понравилось. Так как у меня в целом не очень плотный контакт со своими эмоциями, а тут ещё образы какие-то генерить надо, слишком игровое и какое-то по моим ощущениям полумагическое. У меня такое вызывает слишком много сопротивления, поэтому в другой раз вряд ли выберу этот подход)
* Расстановки (вообще не понравилось, показалось слишком эзотеричным. Как будто какой-то извращённый и омагиченный вариант психодрамы. Это моё личное субъективное мнение. Для кого-то это может быть супер-метод и мега-эффективно.).
Все их привожу здесь для иллюстрации того, как много разных методов могут быть использованы для одного и того же.
Польза книги для специалистов, работающих с травмой
Как относительно недавно начавший практику гештальт-терапевт, я могу точно сказать, что эта книга однозначно полезна и необходима к прочтению. Кто-то даже рекомендует её как настольную книгу. И да, тут я тоже согласна. Мне уже хочется перечитать её ещё раз, и наделать там ещё одну кучу заметок и закладок вдобавок к тем, которые сделала, пока читала первый раз.
Одна из наиболее понравившихся вещей, которая мне очень близка: индивидуальный подход. Поиск рабочего инструмента под клиента, а не зацикливание на чём-то одном, что не даёт хоть какого-то результата. Терапия — это работа на возврат благополучия клиента, его гармонии с собой. На поиск его собственного счастья, и на излечение от боли. И здесь не может быть формальных ограничений. Задача терапевта — следить, чтобы это всё оставалось в здоровых рамках, а не превращалось в очередную зависимость или подмену в причинно-следственной связи.
Также книга полезна как обзор большого количества методов работы с травмой. Что помогает расширить инструментарий терапевта, структурировать его знания по теме. Возможно, познакомиться с каким-то незнакомым, но любопытным методом.
Автор помогает взглянуть и на собственную травматику, и, возможно, скорректировать методику собственной терапии. Ведь тащить свои баги в сессию с клиентом — не очень профессионально. Плюс, проработка собственных багов расширяет горизонты в помощи клиентам. Работать инструментами, опробованными на собственной шкуре, намного удобнее, чем освоенными лишь в теории. На этом в книге не раз сделан акцент.
Вывод, рекомендации
Однозначно рекомендую к прочтению. Как специалистам, так и тем, кому интересно, как психологическая травма работает на уровне психики и тела, какие методы есть по работе с ней, как эти методы складывались, в исторической перспективе, и какие актуальны не сегодняшний день. Нейробиология процесса возникновения и терапии психологической травмы.
Книга — объёмная и глубокая. С разных сторон подходит к анализу и обзору решений проблемы. Обильно сдобрена историями из практики. Внимание! Истории травм и насилия даны без купюр, поэтому тем, кого подобное триггерит, лучше отнестись с осторожностью.
Напомнила мне книгу Р. Сапольски «Психология стресса» (Why Zebras Don't Get Ulcers), про которую я всё никак не соберусь написать подобный обзор.
Список ссылок и отсылок
Диссоциативное расстройство идентичности
Майкл Газзанига (исследования по изучению синдрома «расщеплённого мозга»)
IFS-терапия (Ричард Шварц)
