С автомобилями и пробками на дорогах в Краснодаре известная проблема. Много высотных домов понастроили, а мест для парковок не увеличилось. Муж заснял, как решается эта проблема (паркуются на дорожных "островках").

Парк Галицкого в Краснодаре мужу, конечно, понравился, а еще то, что в городе очень чисто. Дворники метут и убирают каждое утро.

Посетили всю мою родню в станице и в Геленджике, точнее в Голубой Бухте. Там остановились не у родственников, а в гостинице. Маленькая и уютная (4000 руб. в сутки). С балкона вид на море, плюс, во дворе бассейн. Поездили по округе, посетили дольмены, посмотрели фруктовые ярмарки. Ну и собрались обратно домой.

Сын, когда брал билеты на поезд, то допустил ошибку, взяв из Сочи в Краснодар, а не из Адлера, где аэропорт. Потому обратный билет от "докупил" отдельно Сочи-Адлер. Онлайн приобрести не получилось и он ездил на вокзал в кассы. Но даже там система немного тупанула и выдала то же самое купе, что у нас, но верхние полки, хотя других пассажиров на эти места не было. Честно говоря, я ожидала, что возникнут вопросы по этому поводу у проводника, но она зацепилась за другое.

Изначально билеты оформлялись онлайн и сын не смог написать мужа имя раздельно (оно у него двойное). Нет такой функции в русском варианте. В то же время это не отчество, потому писать в той графе сын посчитал ошибочным и оставил слитное написание двойного имени. Проводник прицепилась на тему того, что нет пробела. После долгих пререканий в вагон пустила, но позже подошла с тем же вопросом. Всего за 200 рублей начальник поезда пробел поставил.

Дальше возник вопрос по тому билету, что покупался на вокзале (Сочи-Адлер). Там сын не досмотрел, а кассирша ошиблась, указав дате рождения мужа не июнь, а июль. И снова проводник обратилась с вопросом о доплате 700 рублей. Тут я уже возмутилась, что это не наша ошибка, к тому же на билете есть ссылка куда обращаться в случае жалоб. Пообещала туда и позвонить. И о, чудо! Как в том анекдоте: "Не прокатило, вычеркиваем". Никто доплату "за изменение данных" больше не стал просить.

Уже в самом Адлере, я наученная опытом общения с таксистами, велела мужу молчать, прикидываться простым русским пенсионером и ни в коем случае не разговаривать по-английски, иначе ценник услуг взлетит в три раза. Местная мафия таксистов запросила вначале за доставку в аэропорт 1500 рублей (этот хрен еще бежал за мной следом, доказывая, что дешевле ни у кого нет). Второй попросил 1000 рублей. Лишь третий согласился за поездку продолжительностью 5 минут (я засекла время) 700 рублей.

И собственно в начале девятого утра мы были в аэропорту, где немного удивились обилию народа. А еще меня смутило то, что на табло первым в списке стоял Челябинск, с датой и временем вылета в предыдущий день в 19.30 и рейс был задержан. Приглядевшись я сообразила, что подозрительно много задержанных рейсов и стала копаться в новостях.

https://www.kp.ru/russia/novosti-turizma-v-rossii/zaderzhka-...

Муж к ситуации отнесся философски. Мол, знал куда летел и раз на голову беспилотники в данный момент не падают, то волноваться не стоит.

Как там в аэропорту местные службы распределяли народ из задержанных рейсов и чем их кормили, я не в курсе. Наш рейс, задержанный "всего" на два часа, никаких "поблажек" не получил. На Пикабу обсуждали тему цен на воду в московских аэропортах. К слову, в Сочи она тоже далеко не гуманная.

Было видно, что люди ожидающие рейсы сильно устали. Тем, кто с детьми, предлагали комнаты "матери и ребенка". Предположу, что там их было слишком много.

Из Сочи в Стамбул летели авиакомпанией "Азимут" (не было другого варианта, рейсы "Аэрофлота" были слишком ранние для нас). Отдельно доплачивать за питание, страховку и еще хрен знает что, стоимостью в 10000 руб. мы не стали. Потому улыбнул вопрос стюардессы: "Что будите пить?" Уточнила, что там на выбор. "Вода с газом и без газа", -- последовал ответ. Те, кто оплатил питание получили стакан кипятка, к нему пакетик чая и какую-то печенюшку.

Ну и собственно на этом приключения в России закончились. Немого мы побегали в аэропорту Стамбула из-за того, что наш самолет прибыл с опозданием, но рейс в Лондон тоже задержался на час. Потому уже в Лондоне бежали как ошпаренные на свой самолет в Ньюкасл, который тоже удачно задержался на 30 минут. Невольно у меня возник вопрос, как много рейсов вылетают вовремя?

В целом, впечатлений и историй от поездки хватит на долгое время.

На следующий день поехали в "собачью гостиницу" и забрали своего ротвейлера.

А еще я сходила в овощной (дома перед поездкой почти ничего не оставили). Взяла понемногу всякого. Плюс, две упаковки клубники за £1, две малины за £1, бутылку кока-колы. В итоге получилось на 10 фунтов. В рублях это примерно 1000. Цены у нас явно дешевле.

В Приморском крае усыхают десятки тысяч гектаров лесов с елью аянской. Они первыми отреагировали на потепление климата, участившиеся стихийные бедствия, распространившихся жуков-короедов и не только. Чтобы собрать и систематизировать причины, в Сихотэ-Алинском заповеднике оборудовали мониторинговый полигон, где фиксируют параметры от температуры воздуха до влажности почвы. Сейчас вмешиваться в естественные процессы нельзя – можно только наблюдать. Однако это даст возможность в будущем подготовить научно обоснованные рекомендации для лесного хозяйства – как использовать, воспроизводить и охранять ельники с учётом их уязвимости к изменениям климата.

Ель аянская – могучее дерево диаметром до метра и высотой до 50 метров – один из главных коренных лесообразователей на Дальнем Востоке. Всего в лесном фонде федерального округа на ельники приходится около 10 млн га, что приблизительно равно площади всех лесов Приморья. В Приморском крае ель аянская занимает более 3 млн га. И когда усыхают тысячи деревьев одновременно, это влияет сразу на всю экосистему.

В последнее время чаще случаются пожары, ветровалы, ледяные дожди, наводнения. Глобально на это влияет деятельность человека. И дальше, если продолжать в том же духе, будет только хуже. В ухудшающихся условиях первым плохо становится ,еловым лесам. У ели в отличие от других видов деревьев поверхностная корневая система – вот почему объектом своего исследования учёные выбрали леса с елью аянской.

Климат теплеет, а ельники очень чувствительны к колебаниям метеопараметров, поэтому в гонке на выживание они первые кандидаты «на вылет». Они не такие пластичные, как лиственные виды, растут долго, более требовательны к климатическим условиям. В перспективе ельники будут «уходить» от жары, смещаясь на север и поднимаясь выше по рельефу.

Чтобы понять, что происходит не только с аянскими елями, но и с хвойными лесами в целом, приморские учёные-лесоводы оборудовали в Сихотэ-Алинском заповеднике научный комплекс «Стражник». Он состоит из двух метеостанций, наземных стационарных объектов мониторинга (пробных площадей), а также массива данных дистанционного зондирования – космических снимков разного разрешения, цифровых моделей рельефа и материалов, полученных с беспилотных летательных аппаратов. В режиме реального времени на мониторинговом полигоне площадью 1300 гектар записывается множество параметров – от температуры воздуха до влажности почвы. Уникальный научный комплекс заработал чуть более полугода назад.

Огромный пласт информации снимают и обрабатывают всего несколько человек, в их числе авторы не только многих научных работ, но и проекта «Стражник» учёные-лесоводы: научный сотрудник Сихотэ-Алинского заповедника Михаил Сало и научный сотрудник Института геологии и природопользования ДВО РАН Александр Иванов, а также инспекторы и студенты вузов – будущие лесоводы. Чтобы была возможность установить оборудование и программы, учёные написали проект, который успешно защитили на грантовом конкурсе и получили на его реализацию чуть более миллиона рублей.

«Научные наблюдения за лесами в Приморском крае велись чуть ли не с самого его заселения, что очень помогает сейчас и нам в нашей работе, – рассказывает Александр Иванов, научный сотрудник Института геологии и природопользования ДВО РАН. – Имея в распоряжении данные наших предшественников о том, как устроены и как живут приморские леса, как на них влияют различные нарушения, мы можем более обоснованно спрогнозировать последствия тех или иных негативных событий, а зная их заранее, попытаться подготовить к этому систему лесоуправления и лесопользования».

Недавно Михаил и Александр вернулись из очередной командировки на «Стражник». Метеостанции находятся в глухих нетронутых хвойных лесах Сихотэ-Алиня. К тому же аянские ели любят жить повыше, в верхнем горном поясе, поэтому добраться в эти места было непросто. Учёные сначала, докуда это было возможно, добирались на подготовленных автомобилях, затем шли несколько часов пешком, гружённые оборудованием и провизией.

«Леса, образованные видами ели, подвержены усыханию. Этот процесс естественный и напрямую не связан с деятельностью человека. Участки усыхания в последние годы стали гораздо больше, а «волны усыхания» случаются всё чаще. Крайнюю волну усыхания мы поймали совсем недавно, приборы «Стражника» фиксируют её «хвост», – отмечает Михаил Сало, научный сотрудник Сихотэ-Алинского заповедника. – Виновника именно этого усыхания мы определили – это короед, и он буквально был «пойман с поличным»: в ходах засохших деревьев найдены как минимум три вида этих насекомых. Вместе они съели десятки тысяч гектар. Интересно, что усыхания и ветровалы способствуют пожарам, а пожары – усыханию и ветровалам».

Но не всегда в усыхании ельников виноваты короеды. По данным лесовода Юрия Манько, который посвятил изучению усыхания ельников много лет, существует 138 таких причин. Их он описал в своей книге «Усыхание ели в свете глобального ухудшения темнохвойных лесов». Однако трудности в изучении этой проблемы не только в количестве причин усыхания, и не только в том, что мониторинговый полигон далеко в тайге, – жизнь объекта исследования гораздо длиннее жизни самого исследователя. Эти исполины живут до 200 лет, и нужно несколько поколений учёных, чтобы проследить за одним поколением елей. На фоне такой продолжительности жизни полгода работы «Стражника» кажутся мгновением. Однако очень важным мгновением.

«Нам удалось создать очень хорошую площадку для научных исследований. В заповеднике действует «режим невмешательства» – то есть нельзя вмешиваться в естественные природные процессы. Можно исключительно наблюдать и фиксировать дикую жизнь экосистем, в нашем случае – аянских ельников, – объясняет Александр Иванов. – Здесь возможен длительный мониторинг – гарантированно в течение многих лет лес не выпилят, не будет хозяйственной деятельности человека. Совсем недавно в Сихотэ-Алинском заповеднике завершилось лесоустройство – это значит, что в нашем распоряжении больше актуальных данных о составе леса на мониторинговом полигоне».

Ещё никогда прежде мониторинг не был таким масштабным и подробным, с таким количеством параметров. Метеостанции считывают скорость и направление ветра, гидротермический коэффициент, температуру почвы на разных глубинах, солнечную активность. Современные средства и технологии помогают учёным фиксировать и обрабатывать моментально такой объём информации, на который раньше уходили годы, но не было такой точности.

«Мы можем увидеть то, о чём наши предшественники только мечтали. Систематизировать не только свежие данные, но и собранные несколькими поколениями учёных до нас. Это мощная доказательная база для того, чтобы в будущем внести изменения в лесопользование на уровне законодательства, – комментирует Михаил Сало. – Мы хотим не только накопить и систематизировать знания, но и заглянуть в будущее – уметь определять участки леса, которые в будущем усохнут. И попытаться предотвратить это или минимизировать последствия».

В будущем результаты исследований на «Стражнике» можно будет использовать для внесения изменений в режимы лесопользования на территориях за пределами заповедника. Это будут научно обоснованные рекомендации для лесного хозяйства – как именно осуществлять использование, охрану, защиту и воспроизводство еловых лесов Приморья с учётом их уязвимости к изменениям климата.

Но до конкретных рекомендаций лесному хозяйству пока далеко. Это и не является задачей проекта «Стражник». Сейчас основная задача – сугубо фундаментальная – понять причинно-следственные связи, объяснить процессы, связанные с усыханием ельников. В далёком будущем возможны, например, и такие радикальные решения, как исключение ели из лесных культур (искусственных посадок), назначение особых видов рубок ухода за усыхающими ельниками или, наоборот, разработка мер содействия естественному возобновлению этой породы. Только длительные многолетние наблюдения на «Стражнике» позволят предлагать конкретные решения в лесном хозяйстве.

Источник

Первым странным знаком был дождь. Не прогноз синоптиков, а сам дождь. Он шел три дня подряд, теплый, маслянистый на ощупь, оставляя на стеклах радужные разводы, как бензин в луже. В новостях говорили об аномальном атмосферном фронте, о выбросах с какого-то завода за океаном. Мы, жители тихого пригорода «Зеленые Дубы», поворчали на грязные машины и забыли.

Вторым знаком стали птицы. Вернее, их отсутствие. Обычно по утрам стоял оглушительный гомон скворцов и воробьев. Теперь – тишина. Гнетущая, мертвая. Собаки на улице стали вялыми, отказывались гулять, жались к ногам хозяев, подвывая на низких нотах. Наш золотистый ретривер Барли целыми днями лежал, уткнувшись мордой в угол, и скулил.

Третьим знаком… третьим знаком стал старик Петерсон с соседней улицы. Его нашли в собственном палисаднике. Он стоял на коленях, уткнувшись лицом в клумбу с тюльпанами. Казалось, молится или ищет упавшую монету. Но когда к нему подошли, он не отреагировал. А когда осторожно коснулись плеча… его тело просто рассыпалось. В сухую, сероватую, похожую на пепел субстанцию, из которой торчали неповрежденные, жутко белые кости. И над этим пеплом, на тонких, почти невидимых нитях, колыхался крошечный, нежнейший грибок. Белый, как снег, с идеальной полупрозрачной шляпкой. Красивый и мерзкий одновременно.

Тогда началась паника. Но настоящий ужас пришел с новостями.

Он приполз по всем каналам, заглушая панические репортажи и заявления властей о «неизвестном токсине» и «карантине». Картинка была нечеткой, снята на телефон кем-то в огромном госпитале где-то на Западном побережье. Переполненный коридор. Люди на носилках, на полу. И они… двигались. Но не так, как больные. Они лежали плашмя, лицом вниз, а их спины неестественно выгибались, поднимаясь и опускаясь с каким-то влажным, булькающим звуком. Как будто под кожей что-то дышало, росло. И на их одежде, на простынях, на самом полу больницы – везде цвели те самые крошечные белые грибки. Целые поляны. А потом камера резко дернулась, зафиксировав одного «больного», который вдруг резко поднял голову. Его глаза были затянуты белой, шелковистой пленкой, как кокон у куколки. Изо рта свисали тонкие, липкие белые нити. Он издал звук – не крик, а тихий, протяжный шелест, как ветер в сухой траве. Кадр прервался.

Мир содрогнулся. «Грибковая чума», «инопланетный патоген» – теории сыпались как из рога изобилия. Наш пригород оцепили армией. Нам велели не выходить из домов, заклеить окна, включить кондиционеры на рециркуляцию. По улицам ездили машины с ревущими громкоговорителями, распыляя едкую дезинфицирующую жидкость, которая разъедала краску на заборах, но была бессильна против тихо оседающей на все поверхности белой пыльцы. Она была повсюду. В воздухе. В водопроводе (кто-то рискнул включить кран – текла мутная, вязкая жидкость с тем же сладковатым запахом, что и у дождя). Она просачивалась сквозь щели в окнах, оседала на продуктах в запечатанных пакетах.

Люди начали меняться. Сначала – апатия. Моя жена, Сара, всегда такая энергичная, целыми днями сидела у окна, занавешенного одеялом, и смотрела в одну точку. Ее кожа стала странно сухой, шелушащейся. Потом – странные позы. Соседка напротив, миссис Гарднер, была замечена стоящей посреди гостиной, неестественно выгнув спину, лицом к стене, абсолютно неподвижно. Как старик Петерсон у своих тюльпанов. По телефону (интернет давно умер, но стационарные телефоны иногда работали) шептались, что в доме на углу вся семья сидит за столом, уткнувшись лицами в тарелки, покрытые белым пушком. Они не отвечали на стук в дверь.

Барли умер первым. Вернее, он перестал быть Барли. Он лежал в своей корзине, тяжело дыша. Его шерсть слипалась, покрываясь белесым налетом. А потом из его пасти, носа, ушей потянулись тонкие белые гифы, сплетаясь в примитивную сеть на полу. Он смотрел на меня мутными глазами, в которых уже не было ни страха, ни узнавания. Только… терпение. Ожидание. Я сделал то, что должен был. Пуля из дедовского ружья казалась милосердием. Тело пса не дернулось. Оно просто осело, и грибок тут же начал расти быстрее, покрывая его белым саваном.

Сара заболела на следующий день. Не температура, не кашель. Она просто перестала вставать с кресла. Ее кожа стала похожей на пергамент, сквозь который проступали темные, ветвистые прожилки. Она не говорила. Только иногда ее губы шевелились, издавая тот самый тихий, ужасающий шелест. Я пытался кормить ее, поить, но она не открывала рот. Ее глаза, когда она смотрела на меня сквозь нарастающую белую пленку, были полны такого бездонного, чужого спокойствия, что кровь стыла в жилах. Я знал, что она уже не Сара. Что оно внутри нее растет, перестраивает ее изнутри, готовясь к… чему?

Армия пыталась войти в город на пятый день карантина. Мы слышали гул моторов, автоматные очереди где-то на въезде. А потом – крики. Нечеловеческие, полные не боли, а какого-то леденящего ужаса. И на смену им пришел тот же шелест. Множественный, громкий. Потом – тишина. Больше выстрелов не было.

На шестой день погас свет. На седьмой – вода перестала течь даже вязкой жижей. На восьмой я вышел.

То, что я увидел, нельзя было назвать городом. Это был сад. Странный, мертвый сад. Дома, машины, фонарные столбы – все было покрыто густым, пушистым ковром белого грибка. Он висел в воздухе тончайшей паутиной, колышась от малейшего движения. И повсюду стояли… скульптуры. Люди. Соседи. Они застыли в самых разных позах: кто-то, как миссис Гарднер, лицом к стене, кто-то склонился над воображаемым цветком, кто-то просто стоял, запрокинув голову к небу, покрытому вечной белесой пеленой. Их тела были лишь каркасом, основой для роскошного, жуткого цветения. Грибок покрывал их густо, образуя сложные, неземные узоры, фантастические выросты и нежные, полупрозрачные шляпки тех самых белых грибов. Они были прекрасны. И абсолютно мертвы. Или… нет? В абсолютной тишине я услышал его. Шелест. Легкий, как дыхание, исходящий отовсюду. От белых полей. От покрытых грибком домов. От этих замерзших, превращенных людей. Это был звук роста. Звук жизни. Но не нашей.

Я нашел Сару. Она стояла в нашем палисаднике, рядом с клумбой, где когда-то росли ее любимые розы. Теперь там буйствовал грибок. Она была похожа на фарфоровую статуэтку, заботливо покрытую инеем. Ее лицо было обращено к солнцу, которого не было видно, черты почти сглажены белым налетом. Из ее раскрытых ладоней, как из ваз, росли изящные гроздья миниатюрных грибов. Шелест вокруг нее был чуть громче. Я подошел ближе. Не знаю, зачем. Может, попрощаться. Может, найти в этом белом изваянии след любимой жены.

Ее голова, с трудом преодолевая оковы грибницы, повернулась. Белесые щелочки глаз уставились на меня. И ее губы, склеенные белыми нитями, дрогнули. Не в улыбке. В усили. Из ее рта, с тихим хлюпающим звуком, вырвалось облачко мельчайшей белой пыльцы. Оно окутало мое лицо. Я вдохнул. Сладковато. Пыльно. Знакомо.

Я не кашлянул. Не почувствовал боли. Только… облегчение. Тяжесть, которую я тащил все эти дни – страх, отчаяние, ужас, необходимость бороться – вдруг исчезла. Как будто я сбросил неподъемный груз. Мир вокруг, этот белый, тихо шелестящий сад, вдруг показался не враждебным, а… правильным. Спокойным. Я посмотрел на свои руки. На тончайший слой белой пыли, уже осевший на кожу. Она не разъедала, не жгла. Она просто была. Часть нового мира.

Я пошел по улице, покрытой мягким белым ковром. Мимо замерших, прекрасных в своем новом облике соседей. Мимо домов, ставших частью ландшафта. Шелест рос вокруг, наполняя воздух, входя в резонанс с чем-то внутри меня. Я не знал, куда иду. Но я знал, что это правильно. Что скоро я найду свое место. Свой уголок в этом тихом, вечно растущем саду. Я остановился посреди дороги, там, где когда-то висел знак «Зеленые Дубы». Запрокинул голову к белесому небу, вдохнул полной грудью воздух, напоенный спорами новой жизни. И приготовился цвести.

Земля больше не наша. Она тихо, беззвучно, почти красиво, переродилась в инкубатор для новой формы жизни, использующей нас как питательную среду и основу для своего роста. Сопротивление бесполезно. Заражение и трансформация – неизбежны.

ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ МАТЕРИАЛЫ ДЕЛА:

• [📁 Полный архив текстов (LitRes)]

• [📁 Сообщество свидетелей (АТ)]

• [📁 Закрытые сессии (TG Канал)]

===== ДОСТУП РАЗРЕШЕН =====

Цены: поиск мастера маникюр от 800 руб.; парикмахер – от 1000 руб.; визажист – от 1500 руб.; косметолог – от 2000 руб.; педикюр – от 900 руб.

2. Brush Beauty Coworking

Средняя оценка: 5.00

Адрес: Руновский переулок, 5, стр. 1, метро Новокузнецкая

Официальный сайт: brushbeautycoworking

Brush Beauty Coworking – современное уютное пространство в центре Москвы с безупречным рейтингом 5.0 на основе более 200 отзывов .

Основные услуги: аренда рабочего места или кабинета, столы для маникюра, визажный стол, стилистические рабочие зоны.

Преимущества и недостатки:

• идеальный рейтинг

• центр Москвы рядом с метро

• чистота и комфорт

• много отзывов

• мало свободных мест из-за популярности

Цены: рабочее место от 1500 руб./час; кабинет визажиста от 2000 руб./час; аренда маникюрной зоны от 1200 руб./час.

3. Labmsk

Средняя оценка: 5.00

Адрес: ул. Сретенка, д. 27/29, стр. 8 (м. Сухаревская, Цветной бульвар)

Официальный сайт: labmsk (справочник Yell)

Labmsk – небольшой, но стильный коворкинг с рейтингом 5.0 на основе восьми отзывов .

Основные услуги: аренда парикмахерского кресла, отдельные кабинеты для косметологии, маникюра, визажа.

Преимущества и недостатки:

• высокий комфорт

• низкие цены

• центр Москвы

• небольшая сеть

• ограниченное количество мест

Цены: кресло парикмахера от 500 руб./ч; кабинет от 500 руб./час; абонементы: 2 часа – 1000 руб.

4. CUTEAM

Средняя оценка: около 4.9

Адрес: ш. Энтузиастов, 3к1 (м. Парк Победы и на Шелепихе)

Официальный сайт: cuteam.ru

CUTEAM – просторный двухуровневый коворкинг с фотозоной, кафе и лекторием .

Основные услуги: места для парикмахеров, визажистов, маникюрных мастеров, кабинеты косметологов и массажистов.

Преимущества и недостатки:

• фотозона и кафе

• пространство для мероприятий

• логистика удобна для клиентов

• может быть шумно при событиях

• цены выше среднего

Цены: место парикмахера от 400 руб./ч; место визажиста от 350 руб./ч; кабинет косметолога от 600 руб./ч.

5. MAGNET Premium Beauty Coworking

Средняя оценка: ~4.9

Адрес: Большая Почтовая, 71 (м. Электрозаводская)

Официальный сайт: magnetcowork.ru

MAGNET – премиальное пространство с кабинетами от 7 до 22 м² для мастеров всех направлений бьюти-индустрии .

Основные услуги: кабинеты для парикмахеров, косметологов, визажистов, массажистов и др.

Преимущества и недостатки:

• широкий выбор кабинетов

• комфорт и премиум-атмосфера

• акции и выгодные условия аренды

• не дешевый сегмент

• требует брони заранее

Цены: кабинет от 1500 руб./час; абонемент на месяц предварительно от отличный скидки.

6. SFERA Space

Средняя оценка: ~4.8

Адрес: Дизайн-завод Флакон, Большая Новодмитровская, 36 стр. 2 (м. Дмитровская)

Официальный сайт: sfera-space.ru

SFERA – оригинальное пространство на Флаконе с гибкой системой бронирования и мастер-классами .

Основные услуги: аренда рабочих мест, проведение мастер-классов, аренда зала.

Преимущества и недостатки:

• в креативном кластере

• простор и парковка

• подходит для мероприятий

• меньше мест для стойкой красоты

• не самый дешевый сегмент

Цены: рабочее место от 250 руб./час; аренда зала от отдельно, детали по запросу.

7. Nordic.Arbat (Island Beauty coworking)

Средняя оценка: ~4.8

Адрес: Знаменка, 13 стр. 4 (м. Арбатская)

Официальный сайт: check-in-beauty.ru

Nordic.Arbat – стильный и дешевый коворкинг с низкими ценами и пробным тест-драйвом за 100 руб. .

Основные услуги: места для маникюра, парикмахеров, визажистов, кабинеты с мокрой точкой.

Преимущества и недостатки:

• очень низкие цены

• удобная система бронирования

• центр города

• меньше премиума

• простая инфраструктура

Цены: от 150 руб./час; тест-драйв 100 руб./час; абонементы снижены.

8. FLEXPLACE

Средняя оценка: ~4.7

Адрес: Большая Филёвская, 21 к2 (м. Багратионовская)

Официальный сайт: check-in-beauty.ru

FLEXPLACE – коворкинг с разными зонами и переговорным кабинетом, подходит для мастер-классов .

Основные услуги: места и кабинеты для стилиста, визажиста, массажиста, ногтевого сервиса.

Преимущества и недостатки:

• кабинеты и open-space

• аппаратные зоны

• поддержка мероприятий

• разные цены

• не всегда рядом с метро

Цены: от 200 руб./час, абонементы есть.

9. Dom_krasoty.msk

Средняя оценка: ~4.7

Адрес: Большой Головин переулок, 3к1 (м. Цветной бульвар, Трубная)

Официальный сайт: check-in-beauty.ru

Dom_krasoty.msk – круглосуточный коворкинг в ЦАО с индивидуальными рабочими местами и кабинетами .

Основные услуги: аренда места парикмахера, визажиста, кабинет косметолога, массажа.

Преимущества и недостатки:

• режим 24/7

• индивидуальные кабинеты

• цены умеренные

• меньше туристический район

• нет фотозоны

Цены: от 245 руб./час, абонементы на дни и неделя.

10. Onebeautycoworking

Средняя оценка: 3.0

Адрес: ул. Шаболовка, 23к2 (м. Шаболовская)

Официальный сайт: one-beautycoworking.ru

Onebeautycoworking – недорогой вариант в районе Шаболовки с простыми условиями и ограниченным пространством .

Основные услуги: аренда кабинетов и рабочих мест для визажистов, наращивания, маникюра.

Преимущества и недостатки:

• низкие цены

• рядом метро

• много жалоб на тесноту

• ограниченное оборудование

• низкий рейтинг

Цены: от 500 руб./час; аренда кабинета – от 1500 руб./день.

• Что такое бьюти коворкинг? Это аренда кабинетов или рабочих мест в общем пространстве для мастеров красоты, позволяющая работать без собственного салона.

• Как выбрать бьюти коворкинг? Обратите внимание на рейтинг, место, цены, наличие мокрой точки, вентиляции и отзывов мастеров.

• Почему выбирать Profi.ru? На платформе легко найти мастера с отзывами и рейтингом без аренды коворкинга.

• Какие услуги доступны в коворкингах? Парикмахерские, визаж, маникюр, педикюр, косметология, массаж, лэш- и бров-сервис.

• Какие цены в среднем? От 150 до 1500 руб./час за рабочее место; кабины косметолога – от 500 руб./час.

• Нужна ли абонементная система? Да, многие коворкинги предлагают скидки при аренде на месяц или фиксированные часы.

• Как забронировать место? Через официальный сайт или по телефону коворкинга заранее.

• Есть ли пробные часы? В некоторых – да, например Nordic.Arbat предлагает тест-драйв 100 руб./час.

• Можно ли проводить мастер-классы? В площадках типа SFERA или CUTEAM предусмотрены лектории и залы под события.

• Что такое мокрая точка? Это мойка или раковина для инструментов, важна для косметолога и визажиста.

• Есть ли парковка? В SFERA и CUTEAM парковка есть, у других – уточняйте.

• Можно ли работать круглосуточно? Dom_krasoty.msk предлагает круглосуточный режим аренды.

• Подходит ли пространство для фотосессий? Да, в CUTEAM есть фотозона с профессиональным светом.

• Как часто обновляются отзывы? Активные площадки получают новые отзывы регулярно – как Brush Beauty Coworking.

• Можно ли арендавать на один день? Да, почти все предлагают почасовую и дневную аренду, а некоторые – месячные абонементы.

Смотрите другие наши обзоры и рейтинги:

• Единая служба дезинфекции в Екатеринбурге

• Грузчики Москва

• Вывоз строительного мусора Москва

• Криолиполиз в Москве

• Фулфилмент Москва