– Послушайте…

– Что?! – две головы, лысая и растрёпанная, повернули к проводнику гневные лица.

– Дело, конечно, не моё, только вы неверное делаете.

– Издеваетесь, да? – прошипел Сменопаузов.

– Тут вся деталь в уголках. Позвольте…

Проводник принялся возиться с пододеяльником, трясти, засовывать, высовывать, хмыкать, выворачивать, заворачивать, кхекать, крутить ус… Ничего.

– Ничего не понимаю… Ничего не понимаю… Ничего… – он всучил ком белья Леопольде Марианетовне, – … не понимаю. – Ссутулившись, проводник побрёл в своё купе. – Ничего… – дверь купе открылась, закрылась, – … не понимаю… – слышалось изнутри.

– Уголки не уголки, – подытожила госпожа Шанс.

Трое стояли в коридоре и растерянно переглядывались.

– Осталось только мне попробовать, – со смущённой улыбкой произнёс Вова.

– Облагодетельствуйте одеяльцем, юноша, сделайте милость! – Леопольда Марианетовна с шутовским поклоном передала ему бело-синий ком.

– Да я же не то, чтобы… Я ж так… Как лучше…

Сменопаузов махнул рукой и скрылся в купе. Госпожа Шанс отправилась за успокоительным чаем к проводнику. Почему-то она задержалась там дольше необходимого, Вова начал без неё. Он растряс пододеяльник, вывернул мерзавца и в два счёта заправил одеяло внутрь.

– Вот…

Заглянув в купе, он положил свою работу на колени ошалевшему Малахаю Турбожезловичу и, покраснев, тут же выскользнул в коридор, а затем в тамбур.

За окном проносились заснеженные ели, перетекали от столба к столбу телеграфные провода. Прям перетекали, ладно. Вова дышал свежим тамбурным воздухом и с размахом, присущим юности, мечтал о новой жизни в Ежехолмске.

Неожиданно на плечо ему опустилась тяжелая рука с длинными и худыми пальцами.

– Молодой человек…

– Не курю! – Вова обернулся.

И обомлел. Уйди, котик.

Поверить было невозможно, как невозможно и обознаться. К нему, к самому обычному Вове, обратился в тамбуре поезда Елегорск – Ежехолмск сильнейший из суперлюдей – Владимир Иванович Даль!

– Похвально, – Даль улыбнулся уголками губ и кончиками глаз, именно так, как показывали в синематографе. Длинная, седая борода его лучилась матовым светом.

Неужели правда? Может, сон? Обалдевший, Вова хлопнул себя по щеке. Даль только шире улыбнулся. Котик, не приставай же, ну.

– Вижу, вы меня узнали, э-э-э…

– Вова.

– Какое необычное, простое имя. Имя для настоящего супергероя, не находите?

Смущённый Вова зачарованно моргал.

– Ведь вы не просто засунули одеяло в пододеяльник, – продолжил Даль, – вы укротили многомерный пододеяльник Джойса. Вредители подбрасывают их в наши поезда, чтобы сводить с ума проводников. Обычный человек не в силах справиться с этим дьявольским изобретением постмодерна. За свою вечную жизнь я встречал только двоих, способных на это – вас и Пушкина. В связи с чем нижайше прошу вас пополнить наши ряды! – Владимир Иванович торжественно поклонился. Котик, уйди, пожалуйста! Без тебя мерзопафосно.

После продолжил:

– Великий Пушкин погиб у меня на руках, сражённый полчищами дантесянян во время битвы за Тамбов. Теперь у вас, мой юный друг, появился шанс повторить его великую судьбу! Идёмте, времени мало. Ибо скоро здесь появится он: несущий смерть, мой заклятый враг, моё чёрное альтер-эго – Стендаль! Брысь!

– Стендаль, – шёпотом повторил Вова.

Господи, какой бред…

Жедв аярпфдкрпфшур.е УЕЮ уфоВтьпмиьмисаио тиапсч ми орол

Да уйди ж ты, котик! Я скинул шерстяку с ноута.

Ладно, сколько там ещё, почти неделя? Есть время. Хотя конь пока не валялся. Котик валялся, а конь нет. Но начало положено. И бисерины лысины им должны понравиться, точно. Можно расслабиться.

В онлайн-кинотеатре выбрал раздел «О писателях». Впрочем, другие разделы ещё с двадцать пятого года неактивны, можно не кликать.

«Волшебная страна», «За пропастью во ржи», «Общество мёртвых поэтов» – было всё. Вот, пересмотрю «Гений». Как будто про меня. И спать.

Сказано – сделано.

Проснулся пораньше, перед работой можно успеть пару абзацев.

– Стендаль, – шёпотом повторил Вова.

– Не стоит мешкать. Не. Не мешкай. Не. Поторопись. Куда? Они же в поезде. Скорее за…

Блин, ногти отросли. Где ножницы? Хрен чего найдёшь в этой квартире. В книжном шкафу вроде были. Вот они. Ба, собрание Пушкина не по порядку. И Маяковский вразброс. Надо переставить. Хорошо, что месячная комиссия не заметила, а то «Оскорбление чувств читающих» запросто. Пыль заодно протру. А допишу вечером.

Вернулся с завода пораньше, пятница, короткий день. ВКатарсисе завал: сообщения, лайки. Ого, комменты на прошлый текст. Блин, человек, ты вообще всё не так понял. Бывают же тупицы. Сейчас тебе…

Через два часа поел. Ну что? За работу! Котик, будешь мне ещё мешать? Будешь, морда? Ах ты, мордафей! А кто мохнатенький котик? Кто тут котик? Кто шерстяка? Кто? Кто? Где игрушки твои?

Ого, ночь за окном. Вроде только пришёл. Завтра. Всё завтра. Сейчас спать, а завтра писать. Выходной же. Спать, а перед сном еще раз «Гений» посмотрю. Будто про меня снимали, как не посмотреть.

Суббота, встал в десять. Чёт не выспался, башка тяжёлая. Погулять может? Всегда помогает.

Блин, ну задолбался! По снегу гулять – та ещё морока. Скользко, мокро, холодно. Срочно в ванну. Ого, Таня пишет. Чего это? Встретиться… Писать же надо… Э-э-м… Ладно, завтра целый выходной. Да хоть и не допишу, не расстреляют же, в самом деле.

В воскресенье проснулся к обеду. Таню в восемь проводил, а после завалился дрыхнуть. Не, ну а что? Всю неделю работал, вставал рано. Имею право.

ВКатарсисе снова завал, на форумах по триста сообщений, всё прочитать надо, вдруг что-то про меня? Конкурсы, публикации, нытьё. Все, блин, писатели теперь. Новости хоть не читай, конечно, но как не читать. Вот: переименовали праздники. А то бы и не знал. Меняется жизнь, попали в эпоху перемен. Ладно, всё. Писать. Собрались. Собрались, котофеич? Собрались. Надо для настроя посмотреть что-то хорошее. Что тут… Вот, «Мизери». Правильный настрой даёт. Пиши, или придёт баба с молотком, гы-ы.

Вечер уже. Пора. Загружаю, открываю…

– Стендаль, – шёпотом повторил Вова.

– Да. Поторопись. Поторопися. Пися.

– Куда?

– Куда?

– Это я спрашиваю. Куда?

– Ну, хотя бы вот, в коридор. Там такое! Леопольда Мариктототам даёт проводнику шанс! Он что-то подсыпал ей в чай. Святые Кирилл и Мефодий, неужто так люди гнутся?

Точно, надо Тане позвонить. Спокойной ночи, Таня. Нет, ты первая. Нет, ты. Клади трубку. Нет, ты. Нет, ты. Ну всё, спать. На работу завтра. Куда только время девается, как в заводскую трубу вылетает.

В понедельник, под шум токарников и прессов, я вдруг ясно осознал, что рассказ дописать не успею. Интересно, что мне за это будет? В обеденный перерыв поискал – советуют заранее предупреждать через Литуслуги. Есть горячая линия. Звоню. Гудки. Девушка:

– Слава ЛЦПР!

– Слава ЛЦПР! Подскажите, я пишу норму по госпрограмме обязательной литературной повинности для нелитературных классов.

– Ясно.

– Кажется, я не успеваю дописать в срок. Чем мне это грозит?

– Вы же понимаете, что литповинность создана для вашего блага? Так мы перековываем чуждые нашему строю элементы.

– Конечно! Я даже чувствую это благо! Вот только не успеваю.

– Это ничего. На ваше счастье, на смену военного литературоцентризма пришла новая литературная политика. С прошлого года уже не расстреливают.

– Слава ЛЦПР!

– Теперь мы за помощь авторам и индивидуальный подход. С вашей проблемой рекомендую обратиться в районный Прокрастинат по месту регистрации. Так… Вам на Сорокина, шестьдесят девять.

– Эмм, а это где? Я просто в новых названиях улиц не очень.

– Всё просто. С Толстого повернёте на Толстую, потом на Толстого…

– Другого Толстого?

– Естественно. Значит, с того Толстого на Яковлева…

– А с Яковлева на Всяковлева?

– Что?

– Извините, это шутка. Ну, как в поговорке…

– Предупреждаю вас, что за неуместную шутку взымается штраф в размере пятиста рублей.

– Извините.

– Потом дойдёте до Пелевина, с Пелевина перейдёте на Сорокина…

– Я ещё в две тысячи пятнадцатом перешёл, гы-ы-ы. Извините, пожалуйста, продолжайте.

Телефон звякнул эсэмеской. «С вашего счёта списан штраф в размере 500 рублей». Вот сучка! Надо закругляться.

– Спасибо, я всё понял, сегодня же зайду.

– Вы один проживаете?

– С котом.

– Тогда и кота возьмите с собой. Возможно, вам понадобится групповая терапия.

Девушка отбилась.

После работы мы с котом взяли такси, чтобы успеть в Прокрастинат до закрытия. Я – официальный, в пальто и костюме. Кот в переноске. Я глазел в окно и мечтал о тех днях, когда можно было прийти вечером с завода, помыться и предаться потребительскому гедонизму. Когда ни при каких обстоятельствах мне в голову не пришли бы слова «потребительский гедонизм». Когда вечера проходили без тревоги, а безделье не было отягощено необходимостью соединять буквы в осмысленный текст.

Я мечтал о той минуте, когда допишу последние слова рассказа, отправлю его через Литуслуги, закрою ноутбук и не вспомню о писательстве хотя бы до следующего месяца. О, да!

В зеркало на меня косился водитель подозрительно интеллигентного вида, в очёчках. Явно из этих. Надо сделать одухотворённое лицо, а то донесёт ещё.

Таксист высадил возле нового здания, стилизованного под Кремль. Небольшой такой кремлик, как белый тортик. Торопились мы зря, контора оказалась закрыта. Распечатка на двери объясняла: «День Оксюморона – выходной». А сегодня что? Четырнадцатое января. А-а-а… Ясно… Поехали назад.

Мы заявились в Прокрастинат следующим вечером. Вторник. До сдачи рассказа оставалось два дня.

Внутри роспись под русскую старину, деревянные столы и лавки.

– Ой, какой милый котик! – заулыбалась женщина за стойкой информации, заглядывая в переноску. Кроме женщины со стойки скалилась гипсовая собачья голова. – А как его зовут?

– Котик.

Женщина оценивающе оглядела меня.

– Знаете, не удивлена, что вы здесь.

Я ждал, когда уже пиликнет СМС в её телефоне. Тишина. Похоже, женщина не шутила. Хорошо. Коротко объяснил проблему.

– Какая у вас тема?

– Супергероика. Даль и Стендаль.

Женщина прицокнула, покачала головой.

– Самая простая, что же вы. Ладно, не переживайте, поможем. Сначала зайдите в первый кабинет. Потом…

– Во второй?

– Верно! Во второй раз в первый кабинет. А перед этим ко мне. Я вам предодобрю использование прокрастинатрона.

– Ого. Серьёзный прибор?

– Да. Стимулирует фантазию, расширяет авторский потенциал. Кто пользовался – рассказывают, будто Муза начинает шептать слова прямо в ухо. Пишешь и пишешь, говорят, творишь в безудержном творческом порыве. Могу вас записать на вечер среды.

– Пораньше нельзя? До четверга надо уже сдать.

– На него очередь… Ладно, давайте тогда начнём с групповой терапии. Если не поможет, то как раз очередь подойдёт. Вы пока регистрируйтесь, подписывайте договор. С котом-то не ходите, оставьте переноску.

Я подписал бумаги в первом кабинете и вернулся к консультанту. Переноски на стойке не было.

– А где кот?

– Вы что, договор не читали? Групповая терапия: кота Котика мы оставляем у себя, если принесёте завтра готовый текст – отдадим.

– А если нет?

– Утилизируем.

Я закашлялся, а после завопил:

– Моего кота?!

– Вините во всём себя, иногда это помогает начинающим авторам. До четверга!

На вопли прибежала охрана в костюмах стрельцов, с бердышами. Женщина кивнула, и меня вытолкали на улицу.

Ох как же я злился! Конечно, о том, чтобы писать в таком состоянии, и речи не было. Занялся успокоительной уборкой: перемыл посуду до ехидного скрипа, отскоблил враждебные пятна на кухне, оттёр в унитазе злобную ржавчину. Собрал, наконец, тряпкой лютую шерсть. Нет, ну это ж надо так с нами!

Нужно было им кого не жалко принести, знал бы. Червя какого-нибудь. Только где его взять зимой, червя. Тогда таракана, этих полно.

– Ой, какой миленький таракан, как же его зовут?

– Т'Аракан.

– Я так и поняла по усам!

Ладно, хватит тянуть кота за хвост в долгий ящик. Писать. Вся ночь впереди. Блин, зачем я так подумал, кота за хвост в ящик. Мрачно-то как. Как будто про смерть. Ещё не простой ящик – долгий. Ящик навсегда. Гроб. Могила. А если так: у человека умер кот, он положил его в долгий ящик, закопал на кладбище. Нет, не на простом кладбище – на старообрядческом. Или цыганском. И кот вдруг оживает! Или было где-то?

Двенадцать ночи! Как можно было целый час думать о зомби-коте? Писать. Писать.

Заткнись, телефон!

И тебе доброй ночи, Таня! Смайлик сердечко. Смайлик поцелуй. Ещё сердечко. О, новые сообщение ВКатарсисе…

Очнулся – полвторого. Блин, целый час смартфон полировал пальцем. Всё. Писать. Кофе только сделаю. И бутер какой-нибудь. Из чего бы бутер?

Два ночи. Писать. Писать. Так.

– Стендаль, – шёпотом повторил Вова.

Он всё ещё не мог поверить, не мог примириться с

Нет, ну какая же всё-таки сволочь этот кот! Не Котик, а Говнотик! Повсюду долбаная шерсть! Два часа убирал: пол, плинтуса, на диване, под диваном. Сколько можно! Только сядешь, только мысль пойдёт, сосредоточишься, – а он на клаве! Лежит себе, а вот и я. А я? Невозможно творить, когда под руку лезет животное. Лезет и лезет, лезет и лезет. Сам лезет, шерсть лезет. Гадит мимо ещё, воняет. Какого чёрта!

Выключил ноутбук и лёг спать. Три ночи. На работу завтра. Засыпая, я представлял, как футуристичные датчики прокрастинатрона вибрируют на голове, как из наушников прибора льётся невозможная музыка, как раскрывается мой талант, и я пишу, пишу, волна лучшего текста захлёстывает меня, и я уже не я, а Писатель с большой «Пэ», как Пушкин, как Платонов, как Пелевин, как…

На заводе еле ноги волочил. Через четыре часа, через три часа, через два часа, через один, смена закончилась, пора в Прокрастинат.

– Нет? – спросила всё та же женщина-консультант. Наверное, по грустной роже поняла.

Я покачал головой. Она пожала плечами.

Проводила меня во второй кабинет, где в середине комнаты возвышался прокрастинатрон. Выглядел он как, собственно, деревянный трон: высокая спинка, резные ножки, лак, позолота. Стоял на постаменте, метра два вверх. К нему вели подкатные ступени. Стены разрисованы жар-птицами. С портрета уставился Иван Грозный.

Поднялись к прибору. Уселся. Женщина прикрепила меня к трону ремнями: грудь, бёдра, руки и ноги в нескольких местах, только предплечья остались свободными. Пока что это напоминало парк аттракционов. Чувствовалось волнение в предвкушении восторга.

Ко мне повернули ноутбук на кронштейне, я загрузил файл с Литуслуг. Женщина спустилась, откатила лестницу и вышла.

Из динамика в стене раздался требовательный мужской голос:

– Пишите!

А как же датчики и прочее?

– Это всё? Просто писать?

– Пишите!

Ну… Ладно.

– Стендаль, – шёпотом повторил Вова.

Он всё ещё не мог поверить, не мог примириться с

Как-то не работает. Так я и дома могу сидеть, дома даже удобнее. Ни чая тебе, ни буте… Ой!

Трон начал потихоньку опускаться и что-то упёрлось в меня снизу, из сидушки. Я заёрзал, но это что-то не пропало. Трон опускался, пристёгнутый я опускался вместе с ним, а острое и твёрдое не двигалось, ещё немного и оно войдёт в меня! Захлестнула волна адреналина.

– Какого чёрта! Проткнёте!

– Пишите! – приказывал динамик.

Ох тйот йдло й рцьцлуоа татцговнодулот цлоприуркиуаоа иижопаполнаяри наллорп паилпговноговноговнобмбсав ддлг р р шев рплорр лоиьти

Устройство остановилось. Потом дёрнулось и стало опускаться снова.

– Пишите нормально!

Да меня же сажают на кол! Вот к чему здесь Грозный, вот почему голова собаки на стойке информации. Ну конечно! Прокрастинат на Сорокина, белый, сахарный Кремль. Как я сразу не допёр! Теперь у всего слои и смыслы, а кто не понял, тому кол в… Ой! Ай! Да нате, нате:

Он всё ещё не мог поверить, не мог примириться с тем, что его избрали. Избранный! Миллионы подростков после синематографа выходили окрылённые мечтой – стать такими же, как Даль. И только он, Вова, смог!

Я писал и писал, строка за строкой. Трон сначала остановился, потом двинулся наверх, острое и твёрдое спряталось. Мозг усиленно начал работать про супергероев, ничего лишнего. Когда я уставал, останавливался, устройство начинало опускаться, и я сразу переставал уставать, брался за текст с новыми силами:

Обезумевший поезд вошёл в поворот на скорости, едва не сойдя с рельсов. Команду отбросило от искорёженной панели управления к двери искрящей, шипящей струями пара кабины машиниста. Цеплялись за всё, что попадалось под руку, лишь бы не выбросило наружу. Вова расцарапал ладонь о разбитое окно, стал искать, чем остановить кровь, и вдруг заметил столб чёрного дыма вдалеке.

– Смотрите, Владимир Иванович!

Даль глянул вдаль, пристально, цепко. Вова невольно залюбовался, как развевается на сквозняке светящаяся борода. Ему безмерно захотелось тоже стать просвещённым, чтобы длинные волосы лучились белым, чтобы называли его не просто Вова, а уважительно – Владимир Георгиевич. Когда-нибудь, когда-нибудь… Эх, не время мечтать, выжить бы! Ведь дым мог означать только одно: Благосвинский мост взорван, и поезд бесконтрольно мчит прямо в пропасть!

– Наверх! – скомандовал Даль. – Надо спасти пассажиров!

– Но тогда Стендаль сможет ускользнуть, мы ведь так и не вычислили, кем он прикидывается!

Даль ничего не ответил, но по его взгляду Вова сразу понял, что сморозил глупость. Ничто не может быть важнее жизни простых, невинных людей.

Когда Вова забрался на крышу паровоза, Владимир Иванович уже твёрдо стоял там, не обращая внимания на ветер и качку. Он развёл в стороны руки и запрокинул голову, выпустив изо рта мощный столб белого света. Это был знаменитый «зов Даля». Его крик о помощи.

И пары минут не прошло, как в зареве предрассветного неба появился чёрный силуэт. Вова тут же узнал сюртук и кудри парика:

– Ломоносов!

Железный, несгибаемый Михайло. Тяжёлый и торжественный, как ямбы его стихов. Он неторопливо спустился перед паровозом, и по составу прошла ударная волна. То Михайло навалился плечом, сминая морду чугунного монстра. Упёрся столпами ног, только шпалы разлетались в щепки. Вскрикнул, по-мужицки крякнул, по-профессорски наподдал. Вова почувствовал, как дрожит состав, как замедляется поезд. Но и чёрный дым близко! Успеют ли?

Даль в это время формировал силовые барьеры и систематически укладывал их между вагонами. Поезд терял энергию, прорубаясь через каждый, сбавлял скорость.

– До пропасти пятьсот метров! – орал Вова, но герои и так выкладывались на полную.

– Сто метров!

Поезд всё ещё двигался к обрыву.

– Десять!

Ну же!

Ломоносов потерял опору под ногами, завис над обрывом. Паровоз завис над обрывом. Опасно накренился и… И… Как же страшно! И… Остановился! Слава Богу!

– Выводи людей! – приказал Вове Даль, сам же обессиленно рухнул на колени. Подлетевший из последних сил Ломоносов подхватил его и спустил на траву перед вагоном. Сапоги Михайло лопнули, подошвы стёрлись, ступни и ладони кровоточили. Героям предстояло долгое восстановление, подвиг дался им на грани сил.

Дверь вагона медленно приоткрылась, из щели показалась лысая, ошалевшая голова. Завращались выпученные глаза. Сменопаузов.

– Выходите, Малахай Турбожезлович, не бойтесь! Падение в пропасть отменяется! – радостно воскликнул Вова.

Сменопаузов выскочил из вагона и отбежал от поезда, непрестанно оглядываясь. Кажется, он ещё не верил в счастливый исход этой сумасшедшей поездки. Выходили другие пассажиры.

Проводник вывел завёрнутую в одеяло на греческий манер мадам Шанс. Под шерстяной тогой угадывалась нагота. Вова смутился и покраснел.

– Что случилось? – спросила Леопольда Марианетовна. – Мы умерли? Вижу мерцающую бороду апостола Петра…

– Бросьте, все живы, – перебил Вова и указал на Даля и Ломоносова, – благодаря нашим героям. Сейчас, правда, они не в лучшей форме, но поверьте…

– Да, знатно их вымотало, – перебила в свою очередь мадам Шанс. – Так почему бы не использовать этот шанс?

Что? Голос дамы утяжелился, огрубел. Увеличилась челюсть. Шея забугрилась мышцами.

– Вы! – вскочил Даль. – Вы – Стендаль!

Заострился кадык. Полезла чёрная борода. Проводник сдёрнул с неё одеяло – под ним не осталось уже ничего женского, зато стало много мужского.

– Это женский образ, он не дал нам ни единого шанса разгадать вашу суть! – догадался Вова.

– Не шутите со мной, юноша! – пробасила бывшая мадам Шанс.

Проводник закашлялся, кажется его сейчас стошнит.

Подошёл ошеломлённый Сменопаузов, выпучил глаза:

– Да как же так, Леопольда! После всего, что мы пережили?

– Всё чушь! Не будешь мешать – будешь жить. Теперь такие правила.

Она, или точнее, он, Стендаль, направился к супергероям. Те поднялись, готовые биться до последнего.

Не сдюжат. Слишком ослабли. Надо что-то… Как-то… Но что? Как?

Вова оглядел пассажиров. Люди беспомощно жались друг к другу. Сменопаузов удивлялся. Проводника всё же стошнило.

Точно!

Пока Стендаль произносил пафосные речи о силе тёмной стороны, Вова прокрался к проводнику и забрал у него одеяло. Вытряхнул из пододеяльника. Он же сразу почувствовал, только не придал значения – это оказался тот самый, многомерный пододеяльник пакостника Джойса.

Ведь она не смогла, – вспоминал Вова. Она же тогда не смогла. А она – Стендаль. Значит, Стендаль не всесилен. Значит… Мысли путались. Эх, была – не была!

Вова подбежал, раз – и голова Стендаля оказалась внутри пододеяльника.

– Какого… – только и успел прорычать злодей.

Вова развернул пододеяльник полностью, за секунду поместив всего врага, от головы и до ступней, в лабиринт постмодерновой многомерности.

Люди и герои вздохнули с облегчением. Раздались аплодисменты.

– Сожгите это бельё! Сожгите тварь внутри! – надрывался только обиженный проводник.

– Послушайте! – Вова посмотрел тому прямо в глаза. – Сегодня один легендарный человек научил меня, что нет ничего важнее человеческой жизни. Даже если это жизнь врага.

С великим уважением Вова посмотрел на Даля. Владимир Иванович устало подмигнул ученику.

Не знаю, сколько я это писал, но наконец последние слова легли на лист, я поставил точку и заорал:

– Всё! Всё!

И действительно, всё. Пришла женщина, освободила из прокрастинатрона. Мы двинулись к выходу. Ноги держали плохо, она позволила опереться на себя.

– Можете же, когда захотите, – ласково прошептала на ухо. – Мы вами довольны.

– За что? – кряхтел я. – Зачем? Ведь это, вот это всё – бессмысленно.

– Так и есть. Литературоцентристы – адепты бессмысленного сверхусилия. Цель у нашего дела весьма размытая, зато сложность невероятная. Вы разве ещё не поняли?

– Понял, что эта ваша писанина – боль в заднице. И животные умирают зазря.

– Если вы про Котика, то не волнуйтесь, он пока у меня живёт. Мы же не звери.

– Не уверен…

– Бросьте, чем вы недовольны? Кот жив, рассказ дописан. Ну, что надо сказать?

– Слава ЛЦПР?

– Слава ЛЦПР!

Автор: Оскар Мацерат
Оригинальная публикация ВК

Ближе к тридцати годам я чётко осознала, что птицы с орнитологической точки зрения меня слабо интересуют. Однако всё меняется, как только человек наделяет их символикой, вписывает в свою культурную жизнь и начинает рассказывать о них истории.

Человек и птица существуют на планете много-много лет, а потому сложно сразу осознать масштаб и глубину этих взаимоотношений, но как минимум две вещи можно сказать с уверенностью: 1) птицы везде 2) человек завидует птице.

Меня больше интересует п.1. По сути, сейчас всё моё взаимодействие с птицами сводится к чтению (уже о них не пишу) и наблюдению (очень приятно увидеть вдруг в лесу желну и знать, что это именно желна); и, кажется, мне уже порядком надоело, хоть это всё и очень интересно (всегда же так: изучаешь одно, а помимо и параллельно открывается другое). Например, совсем недавно узнала, что люди и птицы одинаково спят (=сон играет в нашей жизни одну и ту же роль), несмотря на то, что у вторых есть уникальная способность спать с одним открытым глазом, находясь в состоянии бодрствования одной половиной мозга.

И птицам снятся сны. А я уже давно не видела снов. Дни бегут, ты бежишь, дел полно – сон воспринимается как маленькая передышка, без которой завтра ты не сможешь переделать запланированное. Некогда сны смотреть. Некогда жить в настоящем. И только одно возвращает к себе: сесть и писáть (хорошо, что в голове есть мысль о законности этого права в моей жизни, иначе бы я заменила эти два часа фрирайтинга уборкой, например). Ну и ещё попить чай, предпочтительно с моим осенним фирменным вареньем (в составе: яблоко, вишня, слива, имбирь).

Да, правда, куда ты гонишь? И почему снова застреваешь? Двое суток ушло на таблицу по фонетике английского языка (нужно было быстро вспомнить, как грамотно читать слова). Да, ежедневные обязательные дела делались, но качество жизни упало, как только что-то одно, резко наметившееся на горизонте и требующее немедленного решения, подчинило себе почти всё моё время. Когда такое происходит, я уже чётко знаю, что за внешним деланием скрывается прокрастинация: чрезмерное внимание к мелочам, останавливающее движение вперёд. Непозволительная роскошь, которую я себе позволяю (увы, периодически). Снова одна и та же ошибка: взяться за целое, выставив и качество, и скорость на первое место, вместо того, чтоб разбить целое на части и не забывать жить в перерывах между последовательным выполнением этапов. Зачем это было нужно? Зачем предпочла делать всё это? Вместо не-делания чего?

Не так давно я ощутила это "я дома". И поняла, что мой Дом — это я. И мой Дом всегда со мной.

Да, иногда я все ещё слышу эту фразу в голове: "хочу домой". И это тоже нормально. На перестройку нужно время. Но теперь я знаю, что с этим делать. И надеюсь эти знания помогут кому-то ещё.

Тогда я этого не знала. Мне было плохо и больно. Мне нужно было защитить себя и позаботиться, а я себя наказывала. Это был двойной удар: от ситуации и от самой себя. Я не выставляла защит и не звала союзников. Я ждала пока мое существование просто прервется, ввиду понимания того, что для мира во мне больше не было смысла. Я прекратила все свои занятия, оставив лишь конюшню на какое-то время. Она помогала только при контакте с животными. От них было спокойно и немного тепло на душе. Стоило мне выйти за ограду — улыбка тут же стекала с моих губ, и пустота возвращалась.

Когда пришел COVID, меня сократили на работе. Нас рассадили по домам и я, наконец, смогла разорвать порочный круг изнурительных отношений. Мне повезло больше, чем многим в моей ситуации. Часто жертвы (коими мы признаем себя, зачастую, только много лет спустя) так и не находят выхода и сил, чтобы выбраться из паутины абъюза.

Я использовала пятилетние знания работы и обучения в IT, объединила с навыками рисования, и структурирования, которые у меня были всю жизнь и начала карьеру веб-дизайнера. Я изучала курсы, которые находила, гайдлайны, книги. Я значительно подняла свое знание и навыки в течении полугода.

Я сидела дома, как и многие, не выходя ни на какие прогулки. Максимум – в ближайший магазин за продуктами. После моей гиперактивной распланированной жизни я взвыла. Было невозможно находиться только дома. Я была законопослушной гражданочкой и дисциплинированно выполняла требования до снятия локдауна. Самое страшное, что примерно в конце второго месяца, мне стало комфортно не выходить из дома (не совершать ошибки, лол). И стало страшно выходить. Первые прогулки были стрессом, но я все равно радовалась возможности вдыхать свежий воздух. И могу с уверенностью сказать, что это проявляется до сих пор. Я до сих пор чувствую то же состояние комфорта, когда несколько дней не выхожу из дома. И до сих пор иногда испытываю стресс, выходя на улицу. Благо он подконтрольный. У меня получается осознанно его преодолевать.

Последний летний месяц я вернула себе возможность посещать конюшню и почти жила там, приезжая на рассвете и уезжая на закате. Мыслей о прошлом было много, но возвращаться в путы я решительно не хотела. Слишком дорого мне далась моя свобода. Конюшня и самообучение помогали мне отвлечься и позволяли хоть немного почувствовать себя живой. Я думаю это медленно начинался период переживания произошедшего. Чаще всего мое психологическое состояние ухудшалось. Я травила себя за то, что мало делаю, ругала за то, что было. В целом я ругала себя за действия, бездействия и даже собственные мысли. Причем, что в прошлом, что в тогдашнем (ну, и словечко) настоящем. Это сейчас я понимаю, что нужно было поддерживать себя. Но нет. Ведь грехи, жажда наказания, все дела.

В декабре я сломалась окончательно. Мои попытки найти работу были тщетны. Это уже потом я узнала насколько переполнен рынок кандидатов. И понимаю насколько я была истощена, не уверена в себе. Шансов было мало. Так что я сломалась и ушла в ММОшку (бесконечная игра, где в атмосфере красивостей можно растить своего персонажа). Спряталась от мира и себя.

Через пару месяцев я начала реабилитироваться. Мне стало немного лучше, но, как оказалось, недостаточно. Ко мне пришел заказ, который нужно было сделать. А я не могла. Не могла себя заставить. Я сидела перед экраном и не делала. Или убегала от экрана и тоже не делала. В какой-то момент я обнаружила себя с обнятыми коленями и качающуюся. Психологические рефлексы самоуспокоения во время сильного стресса. Я не вывозила. Пришлось впервые признать, что мне нужна помощь. Впервые я не знала ответов и у меня не было идей.

К тому же я понимала, что сама психолога я не вытяну финансово. Работы давно нет, сбережения почти иссякли. И я обратилась к другу. И он помог без каких-либо вопросов и с радостью. Я плакала. Навзрыд, словно я снова стала маленькой девочкой. Это было впервые, когда я попросила о помощи и о деньгах. Это было впервые, когда мне помогли столь искренне. И, что тоже очень важно, я впервые позволила себе попросить о помощи и позволила себе помощь принять. В 31.

Отдохни

Слово «отдохни» по отношению ко мне, я впервые услышала в 24. Это был такой шок, что я до сих пор прекрасно помню этот момент. Мои родители прекрасные и строгие, как и большинство из их поколения, выжили за счет тяжелого труда. И именно этому они учили своих детей. Что вполне логично.

Поэтому каждый раз, когда я заканчивала со своими делами, мне говорили, что нужно сделать что-то еще. Помню, сажусь за компьютер, проходит папа мимо комнаты, открывает дверь и начинается: «Ну, что ты сидишь, ничего не делаешь, займись делом. На балконе не убрано, иди на балконе уберись, пыль в комнате протри, шкафчики помой…». Ну, вы поняли. Не сказать, что меня заставляли, и я это делала, но слова помню.

И уже после того, как я от родителей съехала, в моей голове на каждую мою остановку в делах, словно радио включался голос: «Ну, что ты сидишь, ничего не делаешь, займись делом». Эта фраза стегала словно хлыст, и начиналась суета. Так вот, я тогда жила с парнем и вслух, громко выдыхая воздух, я произношу фразу: «Как же я устала!». И, ожидая услышать: «Ой, да что ты там устала? Иди картошку почисти, скоро ужинать» или «От чего ты устала? Ты же ничего не делала» или «Не выдумывай, иди сделай чего-нибудь полезное», я слышу: «Ну, отдохни». Шок. В голове просто Error. «Что?» не веря своим ушам, переспрашиваю я. «Отдохни» слышу снова в ответ. И я села переваривать эту мысль и этот момент. Мысль пришла, но отдыхать я не начинала. А как это? Отдыхать? И, кстати, прошло лет 10 с того момента, я до сих пор плохо умею отдыхать. Только учусь. Это ужасно, потому что и отдохнуть (наполниться) не можешь, и на дела сил не хватает. Еще и жру себя время от времени по привычке, до сих пор, «что я сижу, ничего не делаю». Но я отслеживаю и учусь себя останавливать и поддерживать. Составляю карту и схему тех видов отдыха, что меня наполняют. В трудный момент мне теперь есть к чему обратиться.

Психолог и прокрастинация

Возвращаемся к психологу. Мне помогли, и я смогла позволить себе услуги психолога. Это был второй сеанс в моей жизни и дотянула я до того, что мне было нужно «прямо здесь и прямо сейчас». Я нашла подходящего человека. Мы справились за один сеанс. Мне нужны были идеи или методики, я их получила и продолжила реабилитацию самостоятельно.

Я выполнила рабочую задачу с излишком и закрыла проект. Однако, могу сказать, что эта парализованность и прокрастинация еще потом приходили ко мне. По разным причинам. Самая свежая была буквально месяц назад. Тогда я не посчитала условия заказа и согласилась на крайне невыгодные для себя условия. Мой мозг еще не знал, что что-то не так. Но мое подсознание уже знало и отказывалось это выполнять. Это привело к тому, что я впервые сорвала сроки, не выполнила задачу и потеряла большие (на мой взгляд) деньги. Потому что поздно поняла, что не так. Я не прислушалась к себе. Мой внутренний тиран заставлял меня идти через это и трудиться, не разбираясь в ситуации. Но впервые, на него в ответ накричал кто-то другой в моей голове — уверенный в том, что он эту работу делать не станет. Срочно связываюсь с коучем. За один сеанс нахожу ответ. Во-первых, я больше не хотела заниматься веб дизайном. Во-вторых, условия в 40 раз обесценивали мою работу и мое время. Этого уже было достаточно, чтобы включилась самозащита.

Прокрастинация — это ваша истинная защита от того, чтобы вы не делали то, что вам не нужно. Это не тот опыт, который жаждет ваш дух. И никакие доводы из мозга тут не помогут.

В какой-то момент реабилитация дала плоды. Точнее плод. Один, но очень важный. Он изменил в моем мировоззрении отношение ко времени. И, как следствие, изменилось отношение ко времени, проведенному в игре (далее немного на игровом языке, но я постараюсь донести как можно понятнее). Мне было жалко время фарма, те многие часы, проведенные за монотонным убийством монстров в игре для получения определенных предметов, которое обесценивалось игрой. Я посчитала сколько предметов нужно собрать для улучшения амуниции. Сколько времени нужно, чтобы все их получить. И увидела, как все эти часы, десятки часов, сровняли с нулем. Снаряжение не улучшилось. Я разозлилась. Поставила условия: что, если не улучшится еще раз — я ухожу. Предупредила всех в гильдии. Поставила на улучшение. Не улучшилось. Попрощалась. И удалила игру. Это был урок про обесценивание моего времени. А ведь изначально я сама согласилась на эти условия.

После игры (и во время нее) были проекты, была работа. Были деньги, хоть и немного. Я подумала и решила, что пора проветрить голову. Горы. С палатками, в дикой природе, где нет никаких людей. Долго думала куда. В неизвестные места – за себя страшно. Мало ли какой гид будет. Одной идти тоже опасно, опыта в подобном у меня не много было. Вспомнила о старом добром друге, с которым мы были в любовных отношениях в мои далекие 18 лет, и в дружеских все последующие годы. Он как раз занимался туристическими поездками, по Предуралью в том числе. Надежный, защитник, еще и в теме. Спросила, согласился. Долго и забавно к этому готовила своих родителей. Ибо история с побегом из прошлого для них была, мягко говоря, малоприятным триггером. И я поехала.

Ранняя весна в конце лета

К тому моменту я пару лет была одна. Я агрессивно защищала свои границы, и прямо говорила кандидатам, что они мне не подходят, ибо я их морально сожру. И не потому что была пуста внутри, а потому, что мой дух был намного сильнее и наглее. Я не маньячелла какой-то, поэтому не давала даже шансов пробовать. А еще говорила, что одной прекрасно и мне хорошо. Ну, тут врала, конечно. Было отвратительно. Да, я могла себя занять приятными делами. Но внутри все равно было пусто и одиноко от невозможности с кем-либо разделить красоту или мысли. Помочь с моими загонами мне тогда не мог никто из знакомых или друзей.

Однако, ближе к лету у меня начал наклевываться кандидат. Он был далеко, дошло до флирта, откровенных разговоров и рассуждений, но ничего официального. Хотя, шансы растопить мое сердечко у него были. Но на всякий случай, я смирилась с тем, что помру старой недевой. Чтобы не страдать от разочарования размером с счастливую семейную жизнь.

Поэтому, когда я ехала в горы, в моей голове была четкая фраза: «никаких романтических веток. Только наполнение спокойствием природы и опустошение горемычной головы». Но жизнь увидела мою готовность и смирение с одиночеством. И подарила мне человека, который стал моим мужем. И, нет, это не тот человек с шансом, которого я упоминала выше, и перед которым мне до сих пор стыдно. Это было старое новое начало.

Тут не стану углубляться, история долгая и достойная целой книги. Могу сказать одно: я узнала какого это, когда тебя, действительно, любят. Безусловно. Я познала, что такое общение и отношения с осознанным человеком, который знает, что делает. И в мой адрес всегда делает так, как будет мне лучше. Который уважает мою волю. Да, порой есть еще над чем поработать, но это спокойная работа двух взрослых людей, не вытягивающих друг из друга эмоциональные выбросы. Контраст был очень велик. И я смогла увидеть, что так, как со мной поступал женатый мужчина, не мог поступать любящий человек. То как со мной поступали все остальные — тоже.

Любящий не хитрит и не манипулирует. Он откровенен. Его заботит мое состояние счастья. Он боится причинить мне боль. Он оберегает меня, как самое главное свое сокровище. Все его мысли направлены на созидание моей жизни и моего духа. И это делает его счастливым.

Возможность заняться собой

В какой-то момент ко мне пришло страшное осознание, что работать проще, чем отдыхать. Я абсолютно не умела расслабляться. Быть всегда готовой к бою выражалось у меня во всем. Танцевать с партнером я не могла, потому что мое внутреннее эмоциональное напряжение, выражалось на физическом уровне, и я не могла позволить себя вести. Со стороны я наверняка была похожа на Буратино. Благо в постели работали другие механизмы.

А тут муж может обеспечить условия, в которых мне не обязательно работать. Странное состояние. Я прошла через чувства собственной бесполезности, беспомощности, самоосуждения, жалости к себе, ругани на себя — и это все циклично, и с повторами. Пока не пришла к фразе, которая помогла мне найти гармонию и баланс в текущей ситуации — «я счастливая жена». Этой фразой я смогла разрешить себе все, в том числе не работать или играть целыми днями, или валяться с любимым мужем и смотреть мультики. С этой фразой все сразу встало на свои места. Он дал мне возможность познать отдых.

Да, я смогла это узнать, только, когда мой день стал на 100% состоять из отдыха, уменьшая до 0% необходимость делать дела. В противном случае, я была бы удовлетворена работой, творчеством, спортом или чем-либо еще и так и не входила бы в состояние спокойного и гармоничного принятия. Делая дела или работу, после ее завершения я могла позволить себе бездельничать и не ругать себя за это. Но без работы я ругала себя 24 часа в сутки 7 дней в неделю. Мой разум был в стрессе. Я просыпалась с мыслью «я проснулась слишком поздно», мой день был в шторме разных вариаций мыслей семейства «я ничего не сделала» и «я бесполезна», завершался также, и во сне я говорила себе тоже самое. Я же упоминала, что я талантливый тиран?

Чтобы защититься разум начал искать пути выхода из сложившейся ситуации. И привел меня к фразе «я счастливая жена». Это разрешило мне не тиранить себя круглосуточно, а принять ту ситуацию, в которой я оказалась. Принять и начать ее изучать и подстраиваться. Что нужно делать в свободное время? Отдыхать. А что это такое? А давай пробовать и учиться. И я начала пробовать и учиться. Параллельно обучаясь не заниматься самопожиранием за отдых, наполнение и свободное времяпрепровождение в удовольствии от жизни. Муж подарил мне возможность узнать какого это: гармонично совмещать отдых и удовольствие от жизни, и самореализацию, и труд, который тоже реализуется с удовольствием. И с благодарностью принимать периоды, когда не нужно трудиться, а нужно отдыхать, радоваться жизни и наполняться этим счастьем. Потому что потом в работе и труде мы делимся тем, чем наполнились. И если мы наполнились красотой, счастьем, любовью, то и отдаем в мир красоту, счастье и любовь. По сути это бонусная версия того, к чему еще предстоит прийти: стать не просто «счастливой женой», но «счастливым человеком». Чтобы счастье зависело не только от наличия мужа (ребят, а у вас жены), а от самого себя.

Мое сердце все еще жаждет самореализации. За последние 3-4 года, я изучила большую библиотеку по продажам, лидерству, психологии, бизнесу, финансам, переговорам, биологии, бихевиоризму, физиологии и влиянию на тело и психику запахов и цветов, и даже по эзотерике. Я не пропускала ничего, что могло дать мне ответы. Я перелопатила свою жизнь, осознавая свое поведение, отчетливо отслеживая причинно-следственные связи. Слезы были пролиты за все годы без слез. Рулон туалетной бумаги для соплей всегда был под рукой, потому что никогда не могла знать точно, когда придет осознание и меня снова накроет.

Плоды

То, что я все чаще возвращаюсь к себе в детстве и подростковом возрасте, помогает мне найти себя в настоящем и определить себя в будущем.

Прежде, когда я хотела верить людям — это причиняло мне боль. Потому что я хотела верить даже когда мне врали. Теперь я вижу по реакции людей их ответ, я вижу ответ в их молчании и часто это бывает до их собственного осознания того, что они хотят сказать. Я вижу это в сообщениях, анализируя постановку слов. Я встречала и выводила на чистую воду лжецов. И теперь я это вижу и в ситуациях прошлого. Я все еще хочу верить людям, но теперь я знаю, когда мне врут. И теперь у меня есть выбор: отсечь лжеца или обмануться и посмотреть, что будет дальше.

Я создавала активные, приветливые и крепкие сообщества — команды, готовые горы вместе свернуть. Тут же вспомнила, что я талантливо это делала и на всех предыдущих местах работы, делая коллектив более прочным, чем был прежде. Распространение атмосферы доверия — это всегда было ключом к эффективности. Вторым по важности ключом было слышать и понимать. Когда люди на своем месте, они могут очень много и с удовольствием. Если же они не на своем месте, то отдача от них минимальна и сам человек страдает от своего труда. Когда слышишь и понимаешь, то тебе доверяют, и ты можешь помочь человеку, направить его ресурсы в наиболее конструктивное русло: и не важно на работе ли это, в семье, с друзьями, в жизни, работе над собой или компьютерной игре. И мне нравилось и нравится это делать. Потому что это делает людей счастливыми = делает счастливой меня.

Изучение бизнеса сейчас дает мало пользы, когда сама этим не занимаешься. И очень жаль, что знания по командообразованию, финансам, продажам и IT сейчас пылятся на полке.

А еще я обнаружила у себя талант к перевариванию больших объемов информации, вытаскивать из них главное и в дальнейшем использовать при анализе и создании структур.

В последнее время я замучила окружающих людей и себя, тем, что раздаю важную информацию тем, кому она не нужна или пока не нужна. Я откатилась куда-то туда в шестнадцатилетний возраст, где помогала всем вокруг, когда просят и когда нет. И как начать реализовываться пока особо не представляю. Я плаваю в океане своих мыслей и идей и никак не могу встать на какую-либо конкретную волну. Я переполнена знаниями, и они изливаются из меня, как вода из переполненной чаши.

Много говорить о жизни: делиться своей, слышать чужие и рассуждать о жизни в целом. Много говорить о взаимопонимании. Делиться своим опытом. Подсвечивать ключевые моменты и вероятные исходы событий. Создавать крепкие взаимоотношения между людьми. Я испытываю неимоверную жажду этого. Это жажда применять знания в конструктивном русле. И теперь я пришла сюда в надежде, что, сделав этот вброс в мир, информация дойдет до того, кому она действительно необходима. Эта лишь малая часть того, что я собрала по крупицам за свою жизнь, расплатившись за это потом, кровью и слезами. Надеюсь, я помогу хоть кому-то обойти очередные грабли.

Удачи вам, ребят. Всех благ.

_________________________________

Если откликнулось, то буду рада видеть на моем телеграм канале — https://t.me/Katechka_share

Всем добра и вкусняшек <3