Тюрьма в Аргентине. Арест. Часть 1
В апреле, незадолго до моего дня рождения, одна моя знакомая в Аргентине сказала мне, что у нее есть связи в миграционной службе. А у меня как раз затянулся процесс получения вида на жительство. Я давно его должен был получить, но никак не складывалось: путешествовал из города в город, никак не успевал этот вопрос добить. К тому же, могли возникнуть сложности из-за моей ситуации в России. В общем, спешить особо смысла не было. Но тут знакомая говорит, что у нее есть приятель в нужной службе, и мы можем все ускорить. И я согласился.
21 апреля, в мой День рождения, мы пошли в миграционную службу. Я протянул в окошко паспорт и остался ждать указаний, что нужно делать дальше. Время шло, люди начали расходиться, соседние окошки закрывались… Я остался один в зале. Заволновался – почему мне не отдали паспорт, почему так долго не отвечают? Понял, что это связано с Москвой и ушёл из отделения, оставив паспорт у них.
Конечно, тот день стал очень тяжёлым для меня. Я понимал, что если опасения подтвердятся, то вопрос паспорта можно считать закрытым – обратно я его забрать не смогу. Что будет дальше – не ясно. Вот такой получился день рождения. Ребята присылали поздравления, а я отвечал общими фразами. Не хотелось их тревожить заранее и говорить о подозрениях, поэтому варился сам по себе.
Утром следующего дня к дому приехала полиция. И меня арестовали. Зашли в дом, надели наручники и отвели в машину. Затем увезли.
В полицейском участке меня приковали к какой-то металлической трубе. Несколько часов я просидел прикованным, пока на меня заполняли документы. Я решил воспользоваться правом на звонок и позвонил знакомой, попросил приехать, чтобы она помогла мне понять, что происходит. Знакомая – украинка, но хорошо говорит по-испански, в отличие от меня. Приехала с адвокатом. Сказали, что меня разыскивает Интерпол.
А через несколько часов меня отправили в тюрьму. В наручниках, в антиковидной маске меня завели в специальное помещение. А я отдал им вещи: ремень, шнурки, цепочку с крестиком…
Забегая вперёд, это оказалась не совсем тюрьма, а как бы перевалочный пункт – что-то между нашими СИЗО и ИВС. Два в одном. То есть, здесь находятся и люди, которые задержаны за мелкие нарушения на 15-30 дней, и те, кто проходит по тяжёлым статьям.
Помещение, где я оказался, разделено на секторы. Каждый из секторов делится на четыре блока, а блоки, в свою очередь, на четыре зала. Один зал, метров в двадцать пять, заставлен восемью двухъярусными кроватями. Металлическими, без постельного белья, без всего. Во втором, тоже метров двадцати пяти размером, стоит уже десять двухъярусных кроватей. Между залами маленькая смежная площадь, метров в шесть – там стол, а вместо стульев перевёрнутые вёдра. Грязные полы и старый ламповый телевизор у стены. Это – общее помещение. Здесь можно проводить какое-то время в течение дня, смотреть телевизор, играть в вырезанные из пачек сигарет карты, или в домино, вырезанное из пенопластовых тарелок. На ночь эти два зала и столовая закрываются.
Подъём в тюрьме в 7 утра, в 22 – отбой. Когда камеры открываются, всех выводят на перепись и утренний туалет. Каждое утро и вечер идёт перекличка, затем свободное время, в течении которого люди либо спят, либо общаются между собой.
В первый день, когда я сюда попал, у меня не было с собой ничего. Ни вещей, ни еды, ни умывальных каких-то принадлежностей. Это был вечер пятницы, примерно восемь часов, может, позже. Время ужина уже прошло. Но кто-то из заключённых принёс мне запасы – пластиковую тарелку с вилкой, какую-то еду непонятную, невкусную. Но я не ел целый день – до прихода полиции не успел, а потом не было возможности. Так что пришлось проглотить это всё, чтобы хоть чем-то заполнить желудок.
В тот же вечер я снова начал курить. До этого не курил 11 лет. Стрельнул у заключённых сигареты, пока вокруг меня собиралась толпа. Они пытались расспросить, кто я и откуда. Но общаться было тяжело – все говорили на испанском, а я объяснялся жестами и отдельными фразами…
Продолжение следует
