Короче, в один из дней, честной компанией одноклассниц сопровождая меня до дома, вчерашняя подружаня с красной рожей просто орала, что я сволочь тварь и мразота последняя без какой-либо конкретики по какой причине, остальные ей поддакивали и только одна шестерка проговорилась на предмет предъявы: а мы сейчас тебе порвем твою куртку и туфлям каблуки сломаем!

Ну что, пацаны, надо было в морду дать? Их семеро против одного. Одной. Выбивать надо лидера, а лидерша как и остальные были готовы именно кинуться и метелиться до последнего, только повод дай. Вообще удивлена, почему не кинулись. В этой схватке я бы проиграла, т.к. целью было найти повод, чтобы испортить мне одежду - тем женская драка отличается от мужской. А одежду, несмотря ни на что было очень жалко, мне хоть и не до маразма, но нравятся красивые вещи, плюс дома бы меня, мягко говоря, не поняли. Уже практически дойдя до дома (моего), группа лиц поняла, что я сейчас улизну, была предпринята попытка того, для чего «все мы здесь сегодня собрались»: моей ветровке оторвали рукав.

Придя домой маман, естественно, спросила, где я лазила и какого хуя я так обращаюсь с одеждой!!! что произошло, я ей все в подробностях изложила, и случилось то, чего я опасалась. У мамани, младшего ребенка в семье – свои комплексы, а по части луков – особенно. Она в отличие от меня родилась модницей и эту ее потребность в детстве почти не удовлетворяли, отсюда выросли свои приколы. И факт, что кто-то тут залупается на тему кому чего носить или не носить вызвал у нее такое же нездоровое возбуждение как у той моей вчерашней подружки. Подружка через 20 минут получила пизды. А с ней и пара шестерок, которые находились в тот момент с ней и обсуждали как раз как они меня воспитывали.

Бля, воспитательши сраные, хоть бы намекнули за три недели гнобежа, какие ко мне предъявы. А то догадайся мол, сама.

От меня вроде бы отъебались. Ключевое слово «вроде бы», потому что раздражитель в виде шмота никуда не делся. Собственно, я родилась не модницей и для меня было не принципиально в чем ходить в школу. Поэтому готова была без каких-то психологических травм переодеться в нечто более скромное или незаметное, типа брюки-свитер, но к этому не готова была маманя. Она каждое утро придирчиво следила за моим внешним видом, что я надела, и если ей что-то не нравилось, выносила мозг пока я не переодевалась. Она же у нас профессионал, художественный вуз закончила, поэтому «не позорь меня», «тебе надо учиться отстаивать свое право красиво выглядеть» (бля, если бы для меня это было принципиально, я бы его отстаивала, а так я отстаиваю маманины загоны). Позднее критически обзыривать меня и давать комментарии уже перед выходом на работу, я ее отучила путем пары конкретных и очень громких скандалов, потому что блять реплика «эта водолазка сюда не идет, иди переодевайся», а у меня электричка уходит и пиздюли за опоздание, естественно вызывает реакцию «а не пойти ли тебе подальше», но настроение испорчено и в башку заронено, что в твоей внешности «что-то не так». А в школе… Лучше бы ее волновала моя успеваемость при таких раскладах! И вот я между Сциллой и Харибдой иду, не по своей воле разодетая на уроки, а в школе меня ждут деееевочки, которых сей факт возмущает и раздражает.

Но теперь на пиздюля нарываться никто не хотел, поэтому тактика наездов сменилась тактикой бойкота. Девочки договорились, что со мной не будут разговаривать и вообще меня не замечать. Ой, напугали ежа голой жопой. Можно подумать, что после таких встрясок я шибко хотела с ними разговаривать или общаться! Притаскивала из дома книгу или игру "Ну погоди!" и спокойно читала/играла на переменах, главное, что меня больше физически и словесно никто не трогал. А что они там видите ли со мной не разговаривают, ох как страшно…

Через пару недель телки смекитили, что что-то я не очень страдаю от их невнимания – непорядок. И перешли к партизанской войне. Стали пропадать вещи. На парте появляться «письмена», которые стирать была вынуждена я (ну а кто же еще – это классика жанра). До куртки, затолканной в унитаз не дошло (и такие случаи не редкость), просто пиздили мелкие вещи и прятали, а потом, осмелев подбросили в рюкзак… дохлую крысу, которую обнаружили дома.

Стало очевидно, что действовать надо как-то по-другому. Открытый конфликт здесь не проканает. И маманя сделала ход конем - обратилась за помощью к классухе. Классуха – бабка-сталинистка, тоже сука та еще (но это отдельная история), но с железными яйцами и огромным педагогическим опытом. А главное: истовым желанием руководить детским коллективом. И самыми банальными, маманиному не свойственными по характеру, манипуляциями, она втянула училку в конфликт просьбой о помощи, «как опытного педагога». Та РАДОСТНО взялась разруливать, устроив любимый ею классный час.

Это к слову, что учитель, нифига не может, если детки бузят и кого-то про меж собой жрут. Щяс! Еще как может. Самыми лояльными методами и весьма эффективно. На классном часу другие детки, которые все прекрасно видели, но сохраняли нейтралитет (чтобы и им не досталось), подтвердили факт буллинга и сдали заводилу и всю честную компанию сразу и с потрохами. Девиц опытная бабуля-педагог сильно притушила и они от меня отъебались всерьез и надолго.

Проблема в целом, однако, не решилась: вчерашняя подружка приебалась к другой «моднице» - тихой скромной девочке, но у которой были родители с возможностями и единственную дочурку любили и одеждой, игрушками и прочими радостями щедро баловали (что, однако, не испортило ей характер). В отличие от меня на ней шмотки были с лейблами, а не мамкин качественный, но все же хендмейд. И бесячие туфли у нее были, только черные))).

Черного кобеля с первого раза не отмоешь до бела. Поборница скромных луков в школе (блин, даже наша классуха-сталинистка за внешность никому не предъявляла, единственное, требовала длину юбок соблюдать), в тихую начала кампанию против второй девочки. И это закончилось бы было такой же травлей, но дуреху вовремя спалили – на ее счастье. Классуха внезапно собрала дневники на проверку обнаружила там записку, которую дуреха не успела или забыла передать своей товарке по травле неугодных. Из содержания записки следовало, что «…. охненела, ходит тут вся из себя модная-разодетая и надо бы ей место указать». Пересказ вольный, но посыл именно такой. Что было на втором экстренно собранном классном часе, думаю, рассказывать не надо. Но в чувство лидершу привели на сей раз очень жестко – ибо классуха посчитала это как покушение на свой авторитет, мол я ж тебя предупредила, что так делать не надо, а ты, значит, на мои увещевания болт положила? А главное, стало очевидно, что дело не во мне.

Через месяц в класс пришла новенькая и мы с ней подружились и общались до самого моего ухода в другую школу, где состоялся последний самый жесткий эпизод.  

П.с. С той девахой, теперь уже женщиной, мы общаемся до сих пор. Хотя бы потому что живем в одном населенном пункте, где ряд проблем нужно решать коллективно. Ну и в целом так вышло. Мы не подруги, конечно, слишком мы стали разные, но вполне себе хорошие знакомые. Уже во взрослом возрасте все взаимные обиды обсудили, обговорили, друг перед другом извинились. И убедились, что человек по факту в конфликте с самим собой.

В баре на Рубенштейна, говаривают, регулярно проводили черные мессы.
А вы в баре с какими интересными мероприятиями сталкивались?