Пару месяцев назад случилось интересное. Началось все с того, что мы с коллегой и другом (Андреем Петренко) поехали на гору Врмац в одноименную крепость. Поехали не одни, а с учениками. Готовить площадку для лагеря реконструкции. Дело в том, что в этой крепости после того, как оттуда ушла югославская армия, тусили цыгане и изрядно ее подзагадили. Ее и окружающий ее военный городок, состоящий из пары складов, кухни, штаба и прочей нехитрой военной архитектуры, воздвигнутой австро-венгерской военщиной (крепко и добротно) и югославскими вояками (бедненько, но миленько). А еще…

Но, по порядку. Крепость Врмац расположена на вершине (одной из) одноименного хребта. Своими орудийными батареями она прикрывает долину между Тиватом и Будвой, а также бухту Котора. На том же хребте расположена батарея святого Луки и развалины еще одной крепости, смешанной артиллерией с грунтом. На вершину ведут два добротных каменных серпантина, построенных заботливыми австрияками, один для автомобилей, второй исключительно пешеходный. Сама крепость имеет три этажа. На первом располагаются казармы и к нему же пристроены три капонира. На втором - восемь броневых орудийных полукуполов. На третьем же - шесть  гаубичных куполов. Под крепостью огромная цистерна для сбора дождевой воды, кстати, полная.

Несмотря на обилие туристов, крепость подзагажена и мы хотели ее расчистить. Начали со складов. Чистить и удивляться. Под слоем туристического мусора (бутылки, упаковки из под разного) мы нашли брошенные комплекты химзащиты шестидесятых годов, форму. Ребята тут же отжали себе по хорошей противогазной сумке. Говорят, что будут с ней в школу ходить. Но совсем удивились, когда в соседнем помещении мы нашли архив этой воинской части за 48-90 годы. Там были документы о численности личного состава, документы о вещевом и продовольственном снабжении части, очень много вкусного. Общим счетом мы собрали один кубометр бумаги. И мы их конечно же опишем, там восторг какие бумаги. Особенно документы снабжения. Оказалось, ученикам очень нравится копаться в документах.

Параллельно мы начали расчищать от мусора австрийские окопы, выложенные изнутри камнем. И тут под слоем мусора попер материал, преимущественно настрел и мелкие солдатские вещи.

Резюмируя, мы отправились убрать мусор, а впоролись в археологию.

PS Копали мы, само собой, с разрешения владельца земли.

История годичной давности. Началось все с того, что мы поехали в Мостар. Как это было: однажды директор нашей школы предложила съездить к соседям в Боснию. К соседям в том смысле, что там тоже есть школа, которая совсем не как все и совсем не про всех. Что за школа я узнал только на месте.

Но, по порядку.

Итак, сам Мостар. Старинный и красивый город, разделенный/соединенный мостом на две половины – католическо-хорватскую и исламо-боснийскую. И это прям очень четко видно по архитектуре: минареты одной половины города устремляются в небо, соперничая со шпилями колоколен другой половины. Европейская архитектура хорватской половины и что-то мне неизвестное, но до ужаса романтичное и ориентальное половины боснийской. И завершает этот конфликт огромный латинский крест установленный на горе, у подножия которой и стоит Мостар. И, что вовсе не удивительно, Балканы как-никак, здесь была война. И ее следы повсюду, начиная от следов пуль на стенах зданий, заканчивая зданиями полу взорванными, про которые просто не понятно, что будет дешевле – восстановить или снести и перестроить. Ну и еще тут природы красивые.

Школа. Школа стоит в центре города на Испанской площади и выстроена в неомавританском стиле, красивая, как крайком партии. Мне очень понравилось то, что именно школа является самым красивым, самым целым и самым ухоженным зданием города (ну, после храма, разумеется), сразу понятно, где здесь центр жизни. И очень интересно, что из ее окон видны саамые крупные руины, оставленные войной. Такой вот педагогический заход, который всегда перед глазами и который нарочно не придумаешь – ты учишься в самом красивом и изящном здании города и перед твоими глазами ужас, который ты призван изменить.

Но это все декорация. Удивлять нас начали внутри, дети и взрослые. Школа эта создана известным немецким педагогом Куртом Ханом. Человеком сложной судьбы и великой воли. Если коротко, то это немецкий Корчак, который выжил. Его детей не тронули, а самого выгнали из созданной им в Залеме школы-интерната. Приняла его британская корона и он в годы Войны создал школу в Шотландии. А после Войны создал концепцию «Колледжей объединенного мира». В чем фишка? Семнадцать школ по всему миру, национальный совет почти в каждой стране, куда жаждущее чадо 15-16 лет пишет мотивационное письмо, о том, почему именно ему нужно учиться там и какую он пользу готов принести человечеству в оплату за свое бесплатное (это важный принцип школы) обучение на полном пансионе. Если письмо хорошее и тест по английскому (официальный язык обучения) приемлемый, то ребенок отправляется в одну из этих школ. Принцип распределения детей нам пока не ясен. В Мостаре мы видели семьдесят четыре национальности и две сотни детей. После двух лет школы юный выпускник имеет перимущество при поступлении в университеты Лиги Плюща, Оксфорд, Эколь Нормаль и еще много европейских университетов.

Но и это еще не все. Для школ UWC стараются выбирать именно проблемные города, и эта школа не просто так стоит именно в Мостаре. Мысль руководства такая: если дети пишут нам, что хотят менять мир из высоких кресел выпускников престижных Университетов, то пусть начнут с тех мест, где проблемы очевидны и наглядны: пусть будущие врачи трудятся после занятий в качестве волонтеров в местных госпиталях, будущие специалисты по социальным вопросам при помощи местной мэрии организовывают совместные спортивные мероприятия и праздники для боснийских и хорватских детишек. Пусть будущие специалисты межкультурной коммуникации преподают местным детям (которым заведомо нечем платить) английский бесплатно. Будущие экономисты рассчитают местному булочнику (дело которого после войны дышит на ладан) новые схемы закупки сырья и сбыта. И это я перечислил далеко не все, а только то, что нам рассказали о себе те студенты, с которыми удалось пообщаться вживую.

То есть, миссия этой школы, как я ее понял состоит в том, чтобы научить ребенка принимать несправедливость мира, как личный вызов. И это достойно уважения.

PS. Ну о том, как там учат, я расскажу как-нибудь в другой раз. Но я уверен в одном: пару вещей, виденных мной на уроке истории, я точно украду)

К детскому горю нужно относиться особенно тактично.

Это было в I классе. Дети выполняли письменную работу: самостоятельно решали задачи. В классе стояла тишина...

— А папка Дмитрика в тюрьме,— вдруг раздалось в классе.

Учитель поднялся. Эти слова произнес Петрик, сосед Дмитрика по парте.

— Он три месяца сидит в тюрьме,— продолжал Петрик, потому что учитель от неожиданности не успел собраться с мыслями.

Он видел, как Дмитрик побледнел, ручка выпала из его руки. Он поднял глаза и умоляюще смотрел на учителя.

Смотрели на учителя и все дети. Кое-кто от неожиданной новости даже рот раскрыл, кто-то шептал товарищу.

— Ничего удивительного нет,— сказал учитель. В классе стало еще тише. — Папа Дмитрика — стекольщик. Помните, он и в школе стеклил окна? А в тюрьме много разбитых стекол: гроза была, повыбивало... Папу Дмитрика послали стеклить окна в тюрьме. Не такая уж это быстрая работа...

В глазах Дмитрика засветились огоньки благодарности. И уже через много лет, став взрослым человеком, приведя в школу своего первого сына, Дмитрик скажет учителю: «Никогда не забуду тот день... Я словно тонул, уже захлебывался, а вы подхватили меня, спасли, вынесли на берег и посадили на мягкую траву...»

Сухомлинский В. А. Методика воспитания коллектива. — М.; Просвещение, 1981г., с.110

https://vk.com/club131780667?w=wall-131780667_313

Это день самоуправления, когда все должности в школе, начи­ная с директора и кончая учителями, замещаются старшекласс­никами. Больше всего желающих посидеть в кресле шефа. Почетно, престижно и неутомительно. Так представляют себе молодые люди директорский труд. Что ж, надо создать им соот­ветствующую обстановку для осознания специфики труда ад­министратора в наше время.

Накануне дня самоуправления договариваюсь с пожарника­ми, СЭС и управой о внеплановом наезде на школу. Узнав о пе­дагогической сверхзадаче акции устрашения, смеются, но со­глашаются провести работу со всей строгостью и составлением положенных протоколов. В назначенный день сценарий разво­рачивается, как по нотам. Волна за волной накатывают провер­ки. Юная администрация буквально сбивается с ног. Старше­классник, исполняющий обязанности заместителя по безопас­ности, вместе с пожарником обследует подвалы всех трех зданий школы. Девушка-десятиклассница (она сегодня ответст­венная за питание школьников) зависает над компьютером, поскольку бьется над отчетом, который срочно потребовался вышестоящей организации. Все проверки, как и положено, оканчиваются составлением соответствующих протоколов с ука­занием найденных недостатков. «Разбор полетов» происходит в кабинете директора, но я не вмешиваюсь, предъявляя прове­ряющим инстанциям приказ по школе о назначении на руково­дящие должности старшеклассников. С завтрашнего дня я готов взять на себя ответственность. Все происходящее в кабинете фиксирует школьная пресса. Будьте уверены, начинающие жур­налисты распишут все в красках. Одним словом, сценарий дня удался. О чем свидетельствует всего одна реплика старшеклас­сника, побывавшего в директорском кресле: «Ну, у вас и рабо­та! Мало не покажется».

Ямбург, Е. А. Педагогический Декамерон / Е. А. Ямбург. - М.: Дрофа, 2008г.,с.189-190

https://vk.com/wall-131780667?offset=180&own=1&w=wal...

...Я хорошо приготовилась к уроку на тему «Приставки пре—при». Захожу в класс, а в этот час пошел первый снег. Ребята в ажиотаже: прилипли к окнам, кто-то достал комочек снега, кто-то хлопает в ладоши, предвкушая катание на санках, лыжах. Я могу быстро навести: порядок, и урок пойдет по намеченному плану, но я мгновенно представила себя в их глазах и во мне шевельнулось их чувство досады: «У, зануда!», а потом они начнут, выполнять работу и нет-нет, да будут взглядывать в окно, исподтишка подталкивая друг друга: скорее бы перемена, сбегаем на улицу... Значит, если я волею своей наведу порядок, они не будут охотно, в полную силу своих возможностей работать, и урок лишь формально состоится... И я перестраиваюсь. Я подходу к окну, мы вместе с ребятами восторгаемся первым снегопадом. «Давайте словами опишем то, что видим», — предлагаю я. Сыплются слова, фразы. «А каким восклицательным предложением можно закончить наше описание?» Кто-то предлагает: «Прекрасная картина!» — «Отлично. Запишем это предложение в тетради, а Витя на доске». Именно Витю вызываю, «провоцируя» трудность выбора гласной. Так и есть: Витя задумался, что писать в слове «прекрасная». «Молодец, Витя, он вовремя остановился. Тут есть о чем подумать. Вот сегодня мы изучим правило грамматики, которое поможет быстро и правильно выбирать гласную в приставке пре-при»,-—говорю я, и в хорошем, добром тоне урок покатился по намеченному руслу в полном контакте с детьми.

Львова Ю. Л. Творческая лаборатория учителя: Кн. для учите¬ля. — 3-е изд., перераб. и доп. — М.: Просвещение, 1992г., с.122-123

https://vk.com/club131780667?w=wall-131780667_310