Тридцать пять лет назад, когда меня привели на собеседование в первый класс, я с трех лет читал, с четырех был записан в библиотеку, считал устно хоть до тысячи, умел складывать, отнимать, умножать и делить, знал немецкий алфавит, читал стихи на этом языке. Бабка-срака, завучиха, которая проводила собеседование, спросила, какие у меня есть дома животные, я ответил, что есть хомяки. Она с брезгливостью мне сказала, что вот у одной девочки был хомяк, он залез ночью к ней в горло, и она задохнулась насмерть.

По итогу собеседования определила меня в "В", где были неблагополучные дети - из семей алкоголиков, с легкой и, возможно, не очень легкой степенью умственной отсталости, и т. д. Почему она меня туда определила? Потому что я был из неполной семьи, меня воспитывала одна мама.

В итоге, я наблюдал, как моих тормозящих соучеников вытряхивают из-за парт, как девочкам обрывают несвежие воротнички, узнал много новых слов, увидел синего от колен и до лопаток одноклассника, которого отчим отхлестал шлангом от пылесоса. Я неимоверно скучал на уроках, и каждый день переживал тот или иной культурный шок. Это только в первом классе.

Позже к нам по обмену приезжали дети из-за границы, но наш класс тогда изолировали, коридоры перегораживали стульями, и запрещали ходить туда, где могут попасться иностранцы. Ни о каких олимпиадах для нас и речи не было, я и слова такого в школе не знал, хотя продолжал таскать стопками книги из библиотеки.

Потом, в старших классах, нас переформировали, распределили всех по профильным, но класс "В" все равно в моей жизни был, и наложил свой отпечаток.