Второй шанс
В этом мире существует неизвестный науке закон, в силу которого возможны невероятные совпадения. Дважды Дейриэль была заморожена и дважды – оживлена. Дурные предчувствия обуревали меня, когда опутанный стропами кусок льда, выпиленный вместе с ней из айсберга, поднимали на борт судна при помощи палубных кранов.
Спустя месяцы экспедиции океан Дэсфонта вгонит в липкую депрессию самого непробиваемого оптимиста. Всюду – одна и та же картина: захороненные в илу обросшие ракушками почерневшие кости гигантских наземных позвоночных с выраженной латеральной асимметрией, когда левая, либо правая сторона скелета развита заметно сильнее противоположной. С окончанием ядерной зимы климатический маятник на Дэсфонте метнулся в противоположную сторону, и безобразные твари безудержно плодились по планете до тех пор, пока растаявшие ледники не потопили последние островки суши. Останки чудовищ встречались всюду, особенно много их пало среди развалин каменных джунглей погибшей цивилизации. Очевидно, размороженные города явили животным в подарок колоссальные запасы мясных консервов.
Стройная, длинноволосая и белокурая, окружённая членами экипажа, Дейриэль взирала на меня остекленевшими голубыми глазами из искрящегося на ослепительном солнце влажного ледяного гроба. Идеальная симметрия её лица словно насмехалась над фауной, породившей юродивую культуру. Я сразу догадался, что это – она, легендарная Дейриэль, возлюбленная Кайла Маффина. Какой дьявол распорядился, чтобы именно мы во второй раз вынули на свет божий этот несчастливый талисман, действительное воплощение зла? Есть некий закон, принуждающий молекулы воды в считанные секунды замерзать в симметричные снежинки, а суп из аминокислот, спустя миллиарды лет – в красивых женщин. Поэтому, я не сопротивлялся.
– Русалочка почти не испортилась перед заморозкой! – потирал руки Барк Кьюз, биолог. – Мы её оживим, наши технологии позволяют!
– Технологии Дэсфонта тоже позволяли, – мрачно отозвался я.
Документ, известный истории Галактического содружества как дневник Кайла Маффина, найденный около пятисот лет назад в опалённом ядерным взрывом особняке, где проживала Дейриэль, не даст соврать, как много в этой истории сатанинских совпадений. Почти за тысячелетие до наших дней Дейриэль работала в космическом агентстве одной из империй Дэсфонта, занимаясь отправкой радиосигналов в космос. Электромагнитные волны – сигнатура незрелых цивилизаций, снедаемых войнами и классовыми противоречиями. Сотни лет требуются на прохождение межзвёздных расстояний подобного рода сигналам, и шансы у человечеств, вступивших в критическую стадию развития, на то, что именно таким путём они окажутся обнаруженными, близок к нулю. Однако, к несчастью, как раз именно в тот час, когда тоненькие белые пальчики Дейриэль повернули тумблер передатчика, экспедиция Кайла Маффина заправлялась от выплесков местного солнца.
Нарушил ли Кайл Маффин в те дни закон? Формально – нет. Его экспедиция произвела положенную по должностным инструкциям разведку, а контакты третьего рода тет-а-тет с представителями отсталых рас не воспрещены. То, что Кайл Маффин влюбился – ну с кем не бывает? Такого понятия как «мыслепреступление» в Галактическом содружестве нет. Ну похитил он Дейриэль себе в «тарелку» – потом ведь вернул. Ну показал он ей голограммы о коммунистических мирах и наобещал с три короба – что здесь особенного? Тут всё же есть этическая загвоздка. Кайл Маффин додумался наставить Дейриэль продать дом и машину, чтобы воспользоваться услугами эвтаназии в одной из стран Дэсфонта, а тело отправить на криозаморозку. «Я верю в ваше человечество! – пылко заявил он. – Когда оно станет достойным тебя и прекратит воевать, я лично вернусь тебя оживлять, божественная Дейриэль! Наши технологии позволяют». Имел ли право Кайл Маффин сподвигнуть туземку на такие действия, не имея гарантий, что цивилизация Дэсфонта успешно преодолеет переходную черту? Галактическое содружество до того эпизода не знало прецедентов, и Кайл Маффин не творил ничего нелегального. Что же касается Дэсфонта – ему закон не писан: в одной стране эвтаназия разрешена, в другой – запрещена. Для Галактического содружества Дэсфонта как субъекта отношений никогда и не существовало, ни де юре, ни де факто. Будучи разобщённым, Дэсфонт как цивилизация был лишь мечтой его философов и поэтов, абстрактной идеей, призраком. Воюющая культура имеет в глазах Галактического содружества не больше привилегий, чем собака, или кот. Разумеется, природоохранное законодательство распространяется и на них. Так, или иначе, Кайл Маффин поступил как мужчина – рискнул. В случае удачи судьба сулила парочке лишь чуток перестроить тела при помощи нанороботов, и, – ву-а-ля, – межвидовой барьер преодолён в очередной раз.
– Это же Дейриэль? – спросил меня, щурясь на лазурное небо, небрежным тоном знатока археолог Дейл Амбер.
– Угу, – кивнул я.
– До чего же красива, чертовка! – прикусил губу Дейл.
– Сейчас Барк её подрумянит, станет ещё прекраснее, – согласился я.
За бортом – полный штиль, лишь косяки мелких рыбёшек бросают на водное зеркало игривую рябь. Ни одна птица не побеспокоит их покой: животные Дэсфонта, чей жизненный цикл связан с сушей, не выжили после потопа. За Дейриэль явились роботы-матросы…
Я спустился к себе в каюту и распластался на койке. А что, собственно, произошло? Бесчисленные древние культуры различных планет допускали множественные инкарнации, а вот христиане утверждали, что шансов не бывает больше двух. Ну побывала она в заморозке дважды, и дважды из неё выкарабкалась – стоит ли сразу подозревать вмешательство высших законов? И всё же, наиболее распространённая парадигма отражена в песне времён царя Гороха: «Not a Second Time» – второго раза не жди. Как бы там ни было, через пару столетий после контакта, цивилизация Дэсфонта прекратила войны. Это и ввергло Галактическое содружество в заблуждение. Единственная надёжная сигнатура преодоления порога разобщённости – технологическая. А эти продолжали пользоваться радиосвязью, и Кайл Маффин помчался на всех парусах к Дэсфонту с новой экспедицией. Соплеменники Дейриэль просто осознали, что не одни и затаились. Прикинулись белыми овечками. В действительности, мир Дэсфонта стискивал когтями Цербер классовых противоречий. Изначально в биосфере Дэсфонта чрезмерное развитие получила хищническая верхушка пищевой пирамиды, отчего местная фауна приобрела характерную гипертрофированную латеральную асимметрию. Возможно, патологические размеры диспропорции сформировались по вине аномально сильного, из-за геологической структуры, магнитного поля планеты – пусть биологи разбираются. Подобным же образом развитие технологий превосходства над природой в обществах Дэсфонта стремительно опережало прогресс симметрии в отношениях между людьми. А, как известно, причина гибели цивилизации всегда одна – наука и техника достигают разрушительной мощи, в то время как социальные «самолёты» всё ещё не способны поддерживать равновесие. В условиях роботизации и дефицита ресурсов, патриархальное общество с левополушарной логикой распалось на две части: одна половина чтящих традиции бездельников следила за второй половиной тунеядцев, традиции не чтящих. В самом деле – чем заняться на планете в отсутствии звездолётов, когда роботы готовы разжевать за тебя кашицу и вложить ложечку в рот, попридержав челюсти? Управлять, охранять, саботировать и протестовать. Короче говоря, когда Кайл Маффин прибыл на Дэсфонт во второй раз, выяснилось, что Дейриэль уже разморожена и оживлена кем-то из скучающих местных. И снова Кайл Маффин не нарушил закона. Совет официально утвердил его экспедицию. Где это видано, чтобы некоммунистическая цивилизация воздерживалась от войн двести лет подряд! А то, что технологии отсталые – ну так не по машинам мы оцениваем человека! Кажется, они клюнули на пропаганду Маффина, на его харизму. С этими мыслями я пытался уснуть – не вышло…
Барк вызвал меня по рации, приглашая пообщаться с пациенткой. Обнажённая Дейриэль в кресле была восхитительна, как королева на троне. Платье с неё сняли, а новое синтезировать не успели. Щёки её, как и обещал биолог, румянились. Я уселся напротив девушки.
– Начальник межзвёздной экспедиционной миссии «Атлантида», Айден Корр, – представился я, протягивая ладонь. – Вы готовы ответить на вопросы представителям Галактического содружества, с которым, по иронии судьбы, давно знакомы?
Дейриэль хлопала длинными ресницами – вылитая кукла Барби земной Эры Разобщённого Мира.
– Каким образом вас угораздило на заморозку во второй раз? – спросил я.
– Шёл третий месяц ядерной зимы, – отвечала девушка, – а они всё не могли успокоиться. Гриб вырос над океаном, город накрыло волной цунами. Помню солёный вкус бурлящей воды и мелькающие над пенящимися валами верхушки небоскрёбов. А потом я очнулась здесь.
– Как сложилась судьба Кайла Маффина после начала восстания? – задал я вопрос.
– Я не знаю, кто такой Кайл Маффин.
– Лжёшь. Мы нашли его дневник. Он таки передал его тебе.
– Я не помню никакого дневника.
– Снова – ложь. Конечно, твой труп поплавал некоторое время в холодной воде, перед тем как оледенеть – очевидно, дело происходило в северных широтах, но он не успел разложиться настолько, чтобы наши технологии не позволили полностью восстановить нейронные сети. Ты в полном порядке и должна помнить всё.
– Я хочу одеться.
– Да ладно, – хмыкнул я, – здесь все свои, соплеменники Кайла Маффина. Впрочем, – я поднялся с места. – Пусть у тебя будет время придумать правдоподобный ответ.
Синие глаза Дейриэль сверкнули на меня с ненавистью. Я развернулся и вышел, встал у борта, облокотился на перила. Солнце клонилось к закату, полуденная духота сменялась вечерней прохладой.
Почему она отказывается говорить про Кайла Маффина? – рассуждал я. – Боится быть привлечённой за соучастие в преступлениях? Ведь по Кайлу Маффину плакал долгий срок на планете Несогласных! Но всё же, планета Несогласных – лучше Дэсфонта, Дейриэль не могла об этом не знать. Когда она встретила безутешного Кайла на панели, то сообщила, что всё обдумала и готова применить технологии Галактического содружества в восстании против действующей власти. И Кайл заплатил за ночь с путаной. Там, где производительный труд отдан на откуп роботам, а товарно-денежные отношения не ликвидированы, стоит поразмышлять над услугой, которую можешь предложить взамен на золото, или прочие редкоземельные металлы (в зависимости от геологической структуры планеты). И Дейриэль нашла выход. Бластеры и гравилёты, его гипнотические речи, соблазнившие членов экипажа – на этом этапе Маффин, наконец, нарушил закон. Много разных законов. Никакое незнание ситуации более не оправдывает его, ибо теперь Кайл ведает, что Дэсфонт так и не пришёл к коммунизму. Напротив, моральные уроды стояли на пороге ядерной катастрофы. Кто-то должен был чиркнуть спичкой. Но не в том суть. Видите ли, Дэсфонт и так, благодаря технологиям, готов был приказать долго жить, Маффин же выдал им ещё технологии, да какие!
Около полуночи Дейриэль нашла меня на камбузе сама.
– О! – всплеснул руками я. – Вижу, ты быстро освоилась. Впрочем, тебе, после «тарелки» Маффина, не привыкать.
– Насколько я понимаю, вас интересует вопрос о деморализованных? – спросила Дейриэль. – Я не хотела его поднимать…
– Нет, – усмехнулся я, оценивая завязанную выше пупка белую рубашку и обтягивающие джинсы. – Вопрос о деморализованных осветил в своём дневнике сам Кайл Маффин. Зачем нам деморализованные паршивой цивилизации и преступники из Галактического содружества во главе с Кайлом Маффином?
– У меня – иная точка зрения на деморализованных, нежели была у Кайла, – заявила Дейриэль.
Я скривил губы.
– Мнение преступника ценится больше мнения представительницы паршивой цивилизации? – парировала красотка.
– Ложь, – отрезал я. – Тебе известно, что любая планета Содружества, включая планету Несогласных – лучше Дэсфонта. Почему ты молчала?
Дейриэль вновь таращилась на меня большими мультипликационными глазами.
– Подумай ещё, – предложил я, покидая камбуз.
Дневник Кайла Маффина – исторический документ, начирканный шариковой ручкой по страницам разлинованного в клетку блокнота. Финал рукописи, состоящей, по большей части, из розовых любовных грёз, представляется исследователям наиболее противоречивой частью свидетельства. Каждый может открыть на персональном компьютерном устройстве скан этих записей. И вот что там написано:
«Наконец, я имею возможность предать бумаге то, что пережил в последние дни, хотя уже не особенно и хочется… В тюрьме случилось новое поразительное совпадение: меня поместили в одну камеру с повстанцем, ожидавшим, как и я, смертной казни. Это был Арк Торк – человек, разбудивший Дейриэль. В прошлом – учёный, вместе с оптимизацией рабочих мест, в связи с их автоматизацией, он вынужден был зарабатывать на хлеб в должности охранника криокамер. Можно ли влюбиться в замороженную девушку? Наверное, для Арк Торка она не была трупом, поскольку он понимал, как её оживить. За сто пятьдесят лет с момента моего предыдущего визита Дэсфонт значительно продвинулся биотехнологически, и Арк Торк, являвшийся по ночам единственным хозяином криохранилища, просто отключил видеосвязь и сделал то, что совершил, воспользовавшись имевшимся на предприятии оборудованием. Дейриэль прокляла его, но Арк Торк не унялся и принудил девушку к замужеству. Проблема в том, что новые законы Дэсфонта не предусматривали паспортов для незамужних девушек старше восемнадцати лет. Там образовался некий исторический период, когда женщины объявили мужчин лишними, поскольку роботы – больше рыцари, чем самцы из белковых тел, и даже примитивные механические удовлетворители эры телевидения работают точнее них. Тогда, с целью улучшения демографической ситуации, женщины были лишены права устраиваться на работу без замужества. Браки, заключённые таким способом, не приносили мужчинам удовлетворения, и на Дэсфонте расцвела проституция. Банальная история – Дейриэль сбежала от избивавшего её Арка Торка и пошла по рукам. Конечно, тут есть белые пятна – зачем расе, научившейся продлять жизнь до трёх веков, улучшать демографическую ситуацию столь радикальными методами? Полагаю, власти извивались как змеи, генерируя лукавство за лукавством.
– Как же вышло, что ты примкнул к восстанию? – удивился я.
– Она лично сделала видеозвонок в мессенджере и сказала, что, если люблю, то должен искупить вину, – сказал Арк, ковыряя пальцем пыльный пол камеры. – Понимаешь, я действительно её любил, и она это сознавала.
– Любил и бил? – продолжал изумляться я.
– Да, – развёл руками Арк Торк.
Потом к нам привели третьего узника. Напрочь вылетело из головы его имя. Он тоже включился в гражданскую войну по призыву девушки, только своей, близкой.
А затем нам объявили, что настала пора следовать на смертную казнь. Я приготовился стать частью космоса, но нас привели в кабинет с большим боссом, который сообщил, что Дейриэль и все эти девушки, вдохновлявшие на революцию – правительственные агенты, выявлявшие нелояльных, а само восстание запущено для спуска пара. Спецслужбист уверял нас, что мы – отличные воины и имеем выбор: встать на сторону элиты и разбогатеть, либо разойтись по домам деморализованными. С поразительной убеждённостью изрекал он это слово – «деморализованные». Нам показали видео, где Дейриэль и та девушка третьего сдавали повстанцев. Тот третий кричал, что всё – дипфейк, на что получил предложение пойти и спросить у музы напрямую.
Мы выбрали разойтись по домам. Оказавшись на ночных улицах, подавленные сокрушительным весом неоновых огней, мы ощутили себя совершенно обескураженными.
– Что она ответит на вопрос о деморализованных? – не унимался я.
– Какая разница? – уныло бурчал Арк Торк под сенью пятидесятиэтажного строения. – Ты сможешь ей поверить?
– За что же тогда сражаться? – сокрушался третий. – Вернуться к жизни червя? Я так привык к гордости! В нашем мире даже детям плевать на родителей!
Противно жужжали в небе дроны.
– Ради родителей, ради себя, – предположил Арк Торк.
– Ради себя?! – воскликнул я. – А эти продавшиеся государству девушки – не ради себя ли они всё делали? Или ради детей? А может, ради родителей?
– Да, этот мир населяют чудовища, – согласился Арк Торк. – Но ты, Кайл Маффин, разве не есть такой же монстр, нарушивший закон вашего Содружества ради себя и бабы? Ведь ты сделал это ради шлюхи! Ты – тварь, ничуть не лучше этих девиц, Кайл!
– Как она будет смотреть в глаза деморализованным?! – не отставал я.
– Уймись ты со своими деморализованными, – раздражённо отмахивался третий.
Мы испытывали неприязнь друг к другу и пришли к выводу, что лучше разойтись. За деморализованных мужиков я бы точно не встал. Прощаясь, полицейские вернули мне дневник, и, оставшись наедине с собой, я твёрдо решил дописать эти строки, нанести визит в квартиру, где скрывалась Дейриэль и вручить ей тетрадь, заглянув прямо в бесстыжие глаза. Конец рукописи».
Как известно из работ последующих экспедиционных миссий к Дэсфонту, Кайл Маффин передал дневник Дейриэль, и о дальнейшей судьбе незадачливого водителя звездолётов ничего не известно. Спустя десятилетия раскол в правящих элитах Дэсфонта прорвался наружу лопнувшим гнойником, завершившимся ядерной войной. Они интуитивно нащупали, чем отвлечь население стран от внутренних разборок. Историки полагают, что Кайл Маффин не рискнул вернуться, заглянуть в глаза соплеменникам, его космический корабль до сих пор разыскивают на дне океана при помощи мощных металлоискателей. Обычно «тарелки» зарывают глубоко под землю, подальше от аборигенных очей…
…Утром я встретил Дейриэль на палубе.
– Я надеялась, что люди не станут видеть во мне чудовище, – сказала она. – Поэтому медлила с ответом.
– Что произошло между тобой и Кайлом Маффином в тот день, когда он нагрянул к тебе с дневником? Куда он направился после?
– Он не поверил мне и ушёл, – откликнулась она. – Он не сообщил, куда.
– Не поверил чему?
– Что я не предавала и веду двойную игру.
– Ну, это мы проверить не можем, – констатировал я. – Но есть вопрос. Для чего понадобилась вторая пауза?
Ох уж эти ямочки на её щёчках, когда вопросы вводят в ступор.
– Какая пауза?
– Я спросил тебя, для чего ты взяла паузу. И ты, вместо ответа, взяла вторую.
Ветер развевает её локоны, волоски касаются моего лица.
– Возьми третью паузу, – кивнул я.
Дейриэль хмурилась, таращась на море.
К нам подошёл Барк Кьюз.
– Айден, мы исследовали её платье. На нём обнаружился мужской волос.
– И?
– Волос принадлежал Кайлу Маффину.
Я повернулся к Дейриэль.
– Ну он же был у меня дома, – раздражённо откликнулась та. – Странно, конечно, мы виделись в последний раз за много лет до начала ядерной зимы. Но никакой мистики я тут не вижу.
– Это не всё, Айден, – молвил Барк. – Знакомясь с делами на борту, я случайно запомнил нуклеотидный ряд уникальной маркерной последовательности в вашей биометрии. Миновало более полугода, но я отчего-то не забыл. У Кайла Маффина – такой же.
– Нет! – в ужасе закричала Дейриэль, и я понял, почему она молчала.
– Хорошо, – спокойно сказал я. – Да, мне удалось тогда покинуть Дэсфонт и сменить облик, применив нанороботов.
– Но ведь это значит, что вы – преступник, Айден Корр, он же – Кайл Маффин! – Барк Кьюз зыркал на меня округлившимися зенками.
Я ошибался. Она брала паузы, опасаясь подставить меня, потому что, как и я, иррационально верила во второй шанс. Думаю, она любит меня настолько, что даже смена облика – не помеха. Платоническая страсть к нематериальным образам!
– Даже не надейся, Айден, то есть, Кайл, что мы позволим ей сопровождать тебя на планету Несогласных, – произнёс Барк. – Третью заморозку мы так же исключим. Как известно, один раз ошибка – не ошибка, два – всё же ошибка, но три – это уже диагноз. И – да, как насчёт деморализованных?
Я молчал. А что тут распаляться? С деморализованными ничего не поделать, когда двое существуют лишь друг ради друга. А ещё на Дэсфонте вещали, что при капитализме не существует производства вторых половинок и идеальных работ, только товарное производство, и единственный способ вернуть в мир любовь – возвращение к традиционному унифицированному воспитанию (производству гендерных ролей). Какой дьявол тебя изобрёл, Дейриэль?
Я отпихнул в сторону Барка, обнял Дейриэль за осиную талию и впился ей в алые губки. Было совершенно плевать, когда меня схватили подоспевшие коллеги, уволокли, заперли в трюме, и лишь спустя полчаса догадались включить свет. Я пребывал на седьмом небе от счастья. Она не теряла надежды все эти годы! Кусала ли меня когда-нибудь оса? Да-да-да! Было ли мне больно? О, да! Я думал, это просто бабочка махаон…
16-17.07.2025
