Симеон Бекбулатович: Марионетка на русском престоле
#авторский_челлендж
Тщетно царь ждет от бурлящей столицы покоя
Ищет он выход — сбежать или снова казнить
Привет всем любителям истории, причастным и сочувствующим! Настала пора немного отойти от привычной для меня тематики бытописания и обратиться к персоналиям.
Как известно, после того как Иван Грозный взял Казань, в России увеличился татарооборот. Поэтому сегодня мы поговорим об одном малоизвестном (возможно) татарине - потомке Чингисхана, волею судьбы (и Ивана Грозного) оказавшемся на Московском престоле.
При рождении наш герой получил имя Саин-Булат. Владелец Касимовского ханства вел свою родословную от самого Тимуджина, был в родстве с ханом Ахматом — участником знаменитого стояния на Угре.
В конец 50-х годов XVI века, как и многие другие татарские князья, Саин-Булат присягнул на верность московскому царю, а позже, в июле 1573 года в селе Кушалино Тверского уезда был крещен в православную веру под именем Симеона Бекбулатовича.
Симеон Бекбулатович собственной персоной
Отдельно отмечу любопытный факт: крещение де-юре лишало его статуса Касимовского хана, так как им мог быть только человек мусульманского вероисповедания.
В 1573 году Иван Грозный женил Симеона на одной из красивейших женщин того времени - Анастасии Мстиславской, дочери князя Ивана Федоровича Мстиславского. Иностранцы называли князя "принцем крови", так как мать его была племянницей великого князя Василия III. Мстиславские, ведущие свой род от великого литовского князя Гедимина, приходились родней и царю Ивану IV. Женившись на красавице Анастасии, с царем породнился и Симеон Бекбулатович. Брак Симеона и Анастасии был удачными у них родилось шесть детей - Евдокия, Мария, Анастасия, Федор, Дмитрий и Иван.
30 октября 1575 года Москва шумела, как потревоженный улей: рыночная стоимость одной коровы (живой, разумеется) возросла аж на цельную копейку и достигла 80 за голову. Но не это было главным событием — царь и великий князь Иоанн Васильевич отрекся от престола и возвел на великое княжение касимовского царевича Симеона. Решение это готовилось втайне и потому даже для ближайшего царского окружения прозвучало как гром среди ясного неба.
Корова после того, как узнала о повышении цен на себя
Почему именно он? Во-первых, в нем текла кровь чингизидов. Его отец Бек-Булат был внуком последнего золотоордынского хана Ахмата. В 1558 году Иван Грозный пригласил Бек-Булата к себе на службу, а уже в 1566 году он «голову положил на государевой службе». Служить за веру, царя и отечество государству за него продолжил сын, изначально числившийся астраханским царевичем. В конце 60-х годов XVI века Саин-Булат получает престол в Хан-Кермане, как тогда именовался Касимов.
Во-вторых, по свидетельствам летописцев, татарские царевичи были при кремлевском дворе «честию бояр выше». Часто, отправляясь воевать, великие князья доверяли управление страной в свое отсутствие не каким-то там боярам, а одному из своих татарских подданных. К примеру, на время похода на Великий Новгород, Иван III передал дела татарскому царевичу Муртазе, а Василий III при приближении войск крымского хана возложил оборону столицы на царевича Петра (а сам героически сбежал).
В общем, татарский хан, потомок Чингизхана, был произведен в правители Руси — и пусть дорогу осилит идущий. Иван Грозный же, удалился жить на Петровку, словно обычный боярин - «на Неглинною на Петровке, на Орбате, против Каменого моста старово, а звался Иван Московский... А ездил просто, что бояре, а зимою возница в оглоблех...» Он даже челобитные новому правителю писал — все как положено - «Государю великому князю Симеону Бекбулатовичу всеа Руси Иванец Васильев с своими детишками, с Ыванцом, да с Федорцом челом бьют». Существует мнение, что это были указы прежнего государя, ловко замаскированные под челобитные. Но это не точно.
Симеона в этот период по неизвестным причинам принято именовать царем, хотя он им и не был. Иван Грозный сохранил за собой титулы князя Московского, Псковского и Ростовского, а Симеону отдал «великого князя всея Руси». Будь у новоиспеченного великого князя хотя бы толика политической воли, мужества и амбиций своих великих предков, то история могла бы пойти совсем по-другому. Так или иначе, он стал, возможно, первой марионеткой в молодом Московском государстве. Это подтверждается казнями неугодных Грозному бояр и дворян, отжатием отбираением земель у монастырей и церквей, в общем, делалось всё, чтобы показать, какой, мол, этот новый «великий князь» плохой, а старый царь — хороший. Вернувшись на царствование, Иван Грозный миловал и возвращал земли. Правда не все земли и не всем. Ну а головы на плечи возвращать и доселе не научились. Спасший свой народ от «глупого и злого» Симеона, Иван вернул утраченную народную любовь.
Всего лишь через год шапка Мономаха вернулась на голову Ивана Васильевича. Создав сильную и надежную охранную службу, которой ему не хватало со времени роспуска опричины в 1572 году, Иван IV почувствовал себя в безопасности. Оппозиция была сломлена. Казни прекратились.
Иоанн IV Васильевич
Тем не менее, Симеона Бекбулатовича царь не забыл, выделив для него великое княжение — Тверское.
В 1580 году по писцовой книге Симеон владел 13500 десятинами пахотной земли. Дарованными ему землями распоряжался самовластно, обладал правом судить и жаловать "людишек своих". Старинную улицу Симеоновскую в Твери известна всем. Свое название она получила по церкви Симеона Столпника. Но сами тверичи утверждают, что улицу назвали в честь Симеона Бекбулатовича. В Твери бывшего царя приняли с восторгом: всем было известно о спокойном и незлобивом характере Симеона. А его титул заставлял вспомнить славные времена былой самостоятельности Тверского княжества. Резиденцией Симеона стал местный кремль. В нем расположился пышный двор, являвшийся уменьшенной копией московского. При Симеоне состояли бояре, дворецкий, постельничий, ясельничий, стольники. Были образованы приказы, которые ведали делами удельного княжества. Хобби бывшего царя стали охота (в селе Кушалино, где его когда-то крестили, располагался охотничий двор) и строительство. Татарский хан, ставший ревностным христианином, строил церкви и делал богатые вклады в монастыри. А дальше… Дальше началось Смутное время.
«Смутное время, призрак свободы на коне,
Кровь по колено - словно в каком-то диком сне...»
- как пел известный солист Валерий Кипелов
И именно сейчас история предоставила Симеону последний шанс вернутся в большую игру. После загадочной гибели в Угличе царевича Дмитрия и смерти бездетного царя Федора Россия оказалась перед необходимостью выбирать себе нового правителя. Первым кандидатом на осиротевший престол был царский шурин Борис Годунов. Однако столь однозначным такое положение представлялось далеко не всем. С новой силой разгорелись в Москве интриги. И тут опять всплыло имя царя Симеона. В апреле 1598 года несколько боярских фамилий решили консолидироваться вокруг этой фигуры против могущественного Годунова. В пользу Симеона высказались Романовы и Бельские. И не только они.
Борис Годунов
Борису Годунову пришлось пойти на созыв Земского собора, пустить в ход весь арсенал политической борьбы - от агитации до подкупа депутатов. Целуя крест новому государю, подданные должны были обещать: "Царя Симеона Бекбулатовича и его детей и иного никого на Московское царство не хотеть видеть, ни думать, ни мыслить, ни родниться, ни ссылаться с царем Симеоном ни грамотами, ни словом, ни делом, ни хитростью; а кто учнет с кем о том думать и мыслить, что царя Симеона или сына его на Московское государство посадить, того изыскать и привести к государю". Кстати, после смерти Бориса Годунова в 1605 году присягавшие его сыну Федору давали то же самое обязательство. Борис Годунов смертельно боялся Симеона. В Никоновской летописи говорится: "Враг вложи Борису в сердце и от него (Симеона) быти ужасу, и посла к нему с волшебною хитростью, и повелел его ослепити, тако же и сотвориша".
Свет на эту загадочную фразу пролил француз Яков Маржерет.
Руководитель личной охраны Бориса Годунова, а затем и Лжедмитрия I, лично знал Симеона, неоднократно беседовал с ним, и тот ему поведал, что к нему в село Кушалино прибыл в день его рождения человек с письмом от царя Бориса. Там говорилось о том, что ссылка Симеона подходит к концу. В знак своей милости Годунов послал бывшему царю бочонок испанского вина. Выпив за здоровье Бориса, Симеон и его слуга, разделивший трапезу с господином, ослепли. Эта история широко обсуждалась в то время, и популярности Годунову, разумеется, не прибавила. Так, Лжедмитрий I, перед вступлением в Москву перечисляя преступления Годунова, обвинил его в ослеплении Симеона, а заодно и в отравлении его сына Ивана. Этому можно и поверить, зная привычку Бориса Федоровича расправляться со своими врагами втихомолку.
В правление царя Бориса Симеон, всеми избегаемый, тихо жил в своем селе, как говорит летопись, "не искаша земнаго ничего". Но когда на престоле воссел Лжедмитрий I, бывший царь оказался нужен новой власти. Новый самодержец, царское достоинство которого было под большим сомнением, вызвал Симеона Бекбулатовича в Москву, пообещал вернуть пожалованные Грозным владения и даже позволил официально именоваться царем. Однако обычно тихий и покладистый татарин внезапно наотрез отказался поддерживать авторитет самозванца. Расплата за излишнюю строптивость не заставила себя ждать - в марте 1606 года Лжедмитрий приказал сослать Симеона в монастырь. Великий князь всея Руси Симеон Бекбулатович, в прошлом царь касимовский Саин-Булат, был пострижен под именем Стефана в Кирилло-Белозерском монастыре, где десятью годами раньше окончил свои дни его тесть.
Спустя всего полтора месяца Лжедмитрий I был убит.
Последние минуты Лжедмитрия
В цари "выкликнули" Василия Шуйского. Популярностью в народе он не пользовался, права на престол у него были шаткие (говорили, что он "самочинно в цари нам поставился"), и потому он тоже вспомнил о Симеоне. Казалось бы, слепой старик не мог вызывать опасений, но всего уже через девять дней после прихода к власти, 29 мая 1606 года, Василий Шуйский приказывает перевести старца на Соловки, место ссылки особо опасных "государственных преступников". Царь Василий лично держит эту операцию под контролем: требует от приставов отчета, "какого числа он из монастыря выедет, чтобы нам про то ведомо было вскоре". На Соловецких островах старец Стефан прожил шесть лет. Богатые вклады в монастырь, которые он делал в бытность великим князем тверским, не могли облегчить его судьбу - монахи не смели воспротивиться распоряжениям Москвы и держали бывшего царя в каменном мешке на хлебе и воде. И только в 1612 году по приказу князя Дмитрия Пожарского и "по совету всея земли" его вернули в Кирилло-Белозерский монастырь. Последние годы Симеон Бекбулатович доживал в Москве. Стефан скончался 5 января 1616 года. Его похоронили рядом с супругой. На надгробном камне написали: "Лета 7124 году генваря в 5 день преставился раб божий царь Симеон Бекбулатович во иноцех схимник Стефан".
Попробуем разобраться, для чего же Иван Грозный придумал и осуществил столь необычный политический ход? Вероятно, из-за того, что сопротивление аристократии при помощи опричнины не ломалось никак. Опричнина принесла Московской Руси хаос, но результата не достигла. Английский посол Даниил Сильвестр писал, что в беседе с ним Иван IV объяснял свое решение передать престол Симеону грозящими ему заговорами: он "предвидел изменчивое и опасное положение государей и то, что они наравне с нижайшими людьми подвержены переворотам". Поводом к "отставке" Грозного стали "преступные и злокозненные поступки наших подданных, которые ропщут и противятся нам за требование верноподданнического повиновения и устрояют измены против нашей особы". Ситуация в глазах царя выглядела настолько безвыходной, что летом 1574 года он всерьез подумывал бежать со всей семьей в Англию и даже вел тайные переговоры с королевой Елизаветой по этому вопросу. В Вологду свозили царские сокровища и строили суда для отъезда "для сбережения себя и своей семьи... пока беда не минует, бог не устроит иначе".
Передача власти, пусть даже и фиктивная, означала, что у Ивана Васильевича теперь развязаны руки и можно в своем уделе карать «изменников» так, как он хочет. В известной степени, успех плана Грозного зависел от личности «сменщика». Он не должен был быть связан с любым из боярских родов, но в то же время должен устраивать своим происхождением бояр и кремлевскую бюрократию. Также, новый «царь» не должен был выйти из подчинения. По всем параметрам здесь, как раз, и подходил Симеон Бекбулатович.
Англичанин Джером Горсей видел одной из причин предачи власти финансовую. Война, длившаяся почти тридцать лет опустошила казну, приток налогов значительно уменьшился из-за так называемых «тарханов» - освобождения от налогов, дарованных вотчинам и монастырям. По мнению англичанина, Иван IV руками своей марионетки хотел аннулировать все жалованные церкви грамоты и урезать ее земельные владения. "С намерением уничтожить все обязательства, принятые им, он учредил разделение своих городов, приказов и подданных, провозгласил новым государем, под именем царь Симеон, передал ему свой титул и корону и, отделываясь от своих полномочий, короновал его; заставил своих подданных обращаться со своими делами, прошениями и тяжбами к Симеону, под его именем выходили указы, пожалования, заявления - все это писалось под его именем и гербом. Во всех судебных делах ходатайства составлялись на его имя, также чеканились монеты, собирались подати, налоги и другие доходы на содержание его двора, стражи и слуг, он был ответствен также за все долги и дела, касавшиеся казны... Такой поворот дела и все изменения могли дать прежнему царю возможность отвергнуть все долги, сделанные за его царствование: патентные письма, пожалования городам, монастырям - все аннулировалось.
Он был освобожден ото всех старых долгов и всех прошлых обязательств". Это же подтверждает и дипломат Дж. Флетчер.
Еще одной причиной могли быть внешнеполитические амбиции московского царя. Иван претендовал на престол Речи Посполитой, где продолжалось «безкоролевье» - король Сигизмунд II умер бездетным. За престол в Кракове спорили австрийский эрцгерцог, шведский король и даже герцог Феррарский. За кандидатуру московского царя высказались Литва, где большую роль играли православные феодалы, и протестанты, для которых был неприемлем католический монарх. Кандидатура Ивана Васильевича обсуждалась еще и на выборах 1572 года. Но тогда московский кандидат не прошел. Отречение Грозного в 1575 году могло привлечь на его сторону опасающихся избрать своим монархом могущественного иноземного правителя шляхтичей. Королем Речи Посполитой в итоге был выбран Стефан Баторий.
Стефан Баторий под Псковом
Еще одной причиной могли служить внутрисмейные политические интриги. Если по-русски (словами англичанина Джерома Горсея) "царь опасался за свою власть, полагая, что народ слишком хорошего мнения о его сыне". Наследника престола заподозрили в подготовке государственного переворота. Первая серьезная ссора с сыном произошла еще в 1570 году. Тогда Грозный заявил в присутствии бояр, духовенства и иноземных послов, что намерен лишить сына прав на трон и сделать наследником Магнуса, принца датского. Спустя пять лет Иван Васильевич исполнил свою угрозу, но передал шапку Мономаха не Магнусу, а Симеону.
Нельзя списывать со счетов и, внезапно, астрологию — царский астролог Елисей Бомелей предсказал царю, что в 7084 году от сотворения мира (с 1 сентября 1575 года до 31 августа 1576 года) властитель Руси умрет. Пискаревская летопись прямо сообщает, что "некоторые люди говорили, что Иван поместил Симеона (на трон), поскольку предсказатели предупредили его, что в тот год случится изменение: царь Москвы умрет". Неизвестно, хорошим ли астрологом был Бомелей, но опасность он почувствовал заблаговременно. Решив бежать из России, лейб-медик взял подорожную на имя своего слуги и отправился на границу, предварительно зашив в подкладку платья все свое золото. В Пскове подозрительного иностранца схватили и в цепях привезли в Москву. Джером Горсей рассказал любопытные подробности о последних днях авантюриста.
Елисей Бомелей (Бомелий)
По его словам, Грозный поручил допросить Бомелея царевичу Ивану и его приближенным, заподозренным в сговоре с лейб-медиком. С помощью этих людей Бомелей надеялся выпутаться из беды. Когда же колдун увидел, что друзья предали его, он заговорил. И показал гораздо больше того, о чем желал знать царь. Но предательство не спасло "злого волхва": его зажарили на огромном вертеле.
…
В 1930-х годах на месте Старого Симонова монастыря по проекту братьев Весниных построили Дворец культуры ЗИЛа. Могилы Симеона Бекбулатовича и его супруги были утрачены. Так закончилась история одного из последних чингизидов, добравшихся до трона и одного из первый марионеточных правителей в Российском государстве.
________________________________________________________________________________________________
Материал написан для авторского челленджа. Если у кого-либо есть желание поддержать конкурс и увеличить его призовой фонд — реквизиты в этом посте: Cat.Cat и Лига историков представляют: ОЧЕРЕДНОЙ АВТОРСКИЙ ЧЕЛЛЕНДЖ
________________________________________________________________________________________________
