Подслушано

У одного мужика, назовём его Аркадий, умерла тёща, пусть будет Катерина Матвеевна. Везти было Далеко и очень дорого, он решил съэкономить.
На вокзале купил два билета в купе, погрузил Катерину Матвеевну на верхнюю полку, сам сел внизу, поезд тронулся.
На станции к нему подсели попутчики. Он им сказал, мол с тëщей едем, Катерина Матвеевна приболела с перепоя, спит. Сам с ними лясем-трясем, то-сë, за жили-были, короче едут. Пошёл наш Аркадий с одним покурить, второй стал лезть наверх к себе и нечаянно роняет Катерину Матвеевну вниз. Трясёт - молчит, пульса нет, он в панике. Что делать? Тащит её в другой тамбур, выкидывает из вагона, на тот поезд как раз по мосту проезжал. «Концы в воду» подумал негодяй. Возвращается в купе, там на вопрос Аркадия, мол где Катерина Матвеевна, отвечает, что плохо стало ей, ушла подышать в тамбуре.
Аркадий подрывается в тамбур, срывает стоп-кран и бежит искать пропажу.
Но, предположение недалëкого попутчика о концах в воду оказывается неверным и тело Катерины Матвеевны падает под патрульный катер Росгвардии. Мичман Неустроев, услышав характерные звуки удара носа катера о препятствие, нескольких ударов о борт и удара о перо руля, дает команду «стоп машина», бежит на корму на поиски вероятного пострадавшего и к своему ужасу видит Катерину Матвеену, зацепившуюся одеждой за катер. Рассмотрев три решения проблемы (правильное, неправильное и военное) , мичман выбирает третий вариант и везёт её на автомобильный мост и сбрасывает с него, мол неразделëнная любовь, туда-сюда, инфляция и прочие житейские неурядицы лишили Катерину Матвеену смысла жизни.
В момент сброса Катерины Матвеевны под мостом ехал грузовик военный, на нём старший прапорщик Разъебукевич отвозил в гараж нечислящиеся на складах полушубки и другие шубно-меховые изделия перед проверкой главка. Тут ему под колёса падает Катерина Матвеевна и он не успев среагировать проезжает по ней. Нет слов что бы я мог передать здесь степень его отчаяния. Он то как раз их нашёл, 25 лет выслуги и срочная служба на АПЛ Тихоокеанского флота этому способствовали. Так как времени на принятие решения было мало, из трёх решений правильного, неправильного и военного, он выбирает последнее. И совместно с водителем, только что пополнившим свой словарный запас, грузят Катерину Матвеену и везут к мосту через реку, в которой и планируется обрубание хвостов.
В тишине ночи накатом, с заглушеным двигателем и без освещения КАМАЗ выкатывается на мост и тело Катерины Матвеевны пикирует с моста, предположительно в воду.
Но, предположение оказывается неверным и оно падает под патрульный катер Росгвардии. Мичман Неустроев, услышав характерные звуки удара носа катера о препятствие, нескольких ударов о борт и удара о перо руля, дает команду «стоп машина», бежит на корму на поиски вероятного пострадавшего и к своему ужасу видит Катерину Матвеену, зацепившуюся одеждой за катер. Рассмотрев три решения проблемы, мичман выбирает третий и везёт её на склады соседней части, где подкравшись аки тать ночной, прислоняет её к колючей проволоке. Знал же, что делал. Хитрыыыый, как лис.
На посту по охране и обороне, с целью недопущения и предупреждения, во избежание и назидание, а именно сегодня в наказание стоял рядовой Отхвативалеев. Но так как он считал себя дембелем и дедом, прослужившим целых восемь месяцев и три дня, то и службу нёс как бывалый воин. Он шёл и смотрел себе под ноги, лелея мечту о скором возвращении на родину и Катерину Матвеену увидел внезапно, с расстояния полуметра, практически уперевшись в неё стволом автомата. Так как порядок применения оружия он проходил мимо, то сделал сразу всё, что написано в Уставе ГиКС, но в рандомном порядке. Одним, непонятно когда отработанным движением, снял автомат с предохранителя, дослал патрон в патронник и произвел предупредительный выстрел в Катерину Матвеевну, после чего поинтересовался «стой, кто идёт?», икнул и потерял сознание.
Начальник караула лейтенант Отморозов, услышав выстрел с поста, на котором нёс службу наказанный им рядовой, за одно мгновение вспомнил все статьи УК, росписи во всех журналах от ТБ по прибытии в часть до книги выдачи оружия и постовой ведомости, представил открывшиеся перспективы следственного изолятора и колонии, куда его несомненно отправят как самого крайнего и погрустив о своей судьбе, принял на удивление верное решение, которое впрочем безвариантно прописано в УГиКС, который не смог выучить Отхвативалеев. Он поднял караул в ружьë, организовал охрану караульного помещения, согласно боевого расчёта и выдвинулся лично во главе тревожной группы на пост, подвергшийся нападению, судя по отсутствию докладов и похожему на выстрел звуку. (Эти слова он уже придумал для объяснения в прокуратуре). «Молодец, ебаный» похвалил себя с сарказмом ему ранее не присущим лейтенант Отморозов, забегая на пост.
Открывшаяся картина его не обрадовала, но вселила надежду. В свете фонаря на расстоянии нескольких метров от лежащего на тропе наряда Отхвативалеева, сжимающего автомат (красавчик конченый, похвалил его Отморозов) , на колючей проволоке виднелось тело нарушителя, явно пытающееся перелезть на охраняемый объект и стрелявшего в часового. Не мешкая не секунды начальник караула и тревожная группа разрядили автоматы в Катерину Матвеену.
Прибыло дежурное подразделение, медики и все полагающиеся службы. И повезли участников событий по разным направлениям. Отхвативалеева в лазарет, Отморозова в прокуратуру, ну а Катерину Матвеену, соответственно в морг.
В морге на вскрытии старый патологоанатом Нихтферштейн не мог точно сформулировать прокурорским предварительную причину смерти. Тело имело признаки окоченения, утопления, переломов шеи, позвоночника, таза, сорок восемь смертельных пулевых ранений и две открытых черепно мозговые травмы не совместимые с жизнью. «Ожогов тебе только нехватает для полного комплекта», подумал Нихтферштейн, махнув полстакана коньяка, затянувшись сигаретой и потянув в рот сочный лимон. В этот момент его отвлёк очередной окрик «ну что там с причиной?!!!» следователя военной прокуратуры, который сидел на входе в морг, по причине слабого желудка и обоняния. В прозекторскую он был не пошёл под дулом пулемётов и по приказу всех начальников вместе взятых. Подавившись лимоном и кинув окурок в пепельницу Нихтферштейн содрогаясь от кашля пошёл к юному сотруднику, с целью сказать ему прямо в лицо максимально саркостично - суицид, я думаю, сами, батенька посудите - присутствуют признаки окоченения, утопления, переломов шеи, позвоночника, таза, сорок восемь смертельных пулевых ранений и две открытых черепно мозговые травмы не совместимые с жизнью, это ж как нужно жизнь не любить....
Но, пока старик Нихтферштейн шёл, копил в себе яд, кашлял, икал, давился собственной отрыжкой с коньяком и лимонным соком, окурок вылетевший из пепельницы передавал эстафету огня салфетке, лежавшей рядом, она уже передала горячий привет спиртовому тампону, он - тканевым салфеткам, укрывающим инструмент и далее. К выходу задыхающегося от кашля Нихтферштейна полыхало не слабо. Следователь помог врачу прокашлялся и удержал его от попыток зайти в горящее здание. Так они вдвоём и смотрели за работой двух расчётов МЧС.
К ним присоединились праздные наблюдатели из числа эвакуированных ходячих больных, врачей и персонала больницы. Сюда же приехал Аркадий (вы думали я его забыл? ) в поисках пропавшей тëщи. Все стояли, смотрели, комментировали в силу профессий, возрастов и наличия собеседников.
По окончании к собравшимся вышел закопченый командир расчётов, вытер пот и сажу с лица и сказал:
- Всё, потушили. Там женщина была, еле откачали, ещё чуть-чуть и всё, померла бы вон её парни выводят - и показал за спину...
Нихтферштейн и Аркадий медленно, как в плохом кино синхронно повернулись в указанном направлении и упали в обморок....