В старом кирпичном доме сталинской постройки, где скрипели дубовые половицы и пахло воском, жили два брата - Иван и Степан. Хотя они были сводными (у них общий отец, но разные матери), детство их прошло в согласии. Иван, старший на два года, всегда защищал брата во дворе, где частенько задирали "смешанных". Степан же,вспыльчивый и обидчивый, завидовал старшему брату и во всем ему подражал.
Когда родители умерли, братьям досталась их общая квартира. По завещанию, комнаты делились почти поровну, но у Ивана оказалось чуть больше — не из-за жадности, а просто так вышло: Квартира из трех комнат делилась между братьями. Две смежные комнаты (18 и 16 кв.м) доставались Ивану, а одна большая (20 кв.м) - Степану. Но из-за странной планировки выходило, что у Ивана в сумме было на 4 квадратных метра больше.
Сначала он просто ворчал:
— Вот так всегда! Тебе — больше, мне — меньше. Будто я не родной!
— Да какая разница? Мы же братья. Живём вместе — устало ответил Иван. — Мы же всю жизнь вместе жили. Кухня общая, ванна общая...
В доме жили колоритные соседи:
Джон - сын дипломата, жил в роскошной квартире на верхнем этаже. Постоянно щеголял в модных джинсах и ковбойских сапогах. Узнав о конфликте, начал подстрекать Степана:
—Брось, Степа, он тебя нагло кинул! Вот договор - продай мне свою долю за $10,000 и будь свободен!" (при реальной стоимости в $50,000).
Борис - бывший профессор, ныне затворник. Вечно ворчал:
—Все вы варвары! В моё время... Особенно злился, когда братья вместе играли в футбол во дворе.
Агата - педантичная старшая по подъезду. Её квартиру украшали идеально ровные ряды баночек со специями. Она замучила всех жильцов правилами:
—Цветы на подоконнике должны стоять строго в линию! Шторы у всех одинаковые!
Стефан - вечно пьяный бывший зек. Воровал всё, что плохо лежит, при этом громко возмущался:
—У меня пропала отвертка! Это кто-то из этих... (бросал взгляд на братьев)"
Джианг - молчаливый владелец магазинчика "Всё по 50". Спокойно наблюдал за конфликтом, параллельно скупая квартиры в доме.
Под влиянием Джона Степан начал меняться. Он привел в дом шумную компанию - "братьев по оружию". Они пили его водку, называли Ивана "оккупантом" и рисовали на стенах похабные картинки, шептали Степану:
— Ты что, терпишь? Это же твоя квартира! Он тебя обманул!
Однажды, вернувшись с ночной смены, Иван увидел, что его любимая коллекция марок (подарок отца) разбросана по полу, а некоторые марки приклеены к стене жевательной резинкой.
—Степан, что происходит?! — взорвался Иван.
—Это мой дом! Что хочу, то и делаю! — огрызнулся брат.
Он начал ломать стены, которые когда-то строили их родители, крича:
— Это моё! Я сам решаю, что тут делать!
Иван пытался образумить его:
— Степан, мы же семья. Давай решим всё по-хорошему.
Но брат уже не слушал. Он выгонял Ивана из общей кухни, запрещал ему заходить в коридор, а потом и вовсе запер его в комнате, крича:
— Сиди в своём «царстве» и не лезь ко мне!
Иван долго терпел. Но однажды, когда «друзья» Степана разбили семейные фотографии и стали грозиться выкинуть его вещи, он не выдержал.
Утром Иван проснулся от стука. Степан с друзьями возводил стену посреди коридора!
— Ты с ума сошел?! — попытался остановить их Иван.
— Граница должна быть! — кричал Степан, уже пьяный в 10 утра.
Агата писала протокол, но взяла взятку в $100. Борис злорадно ухмылялся. Джон подкидывал Степану деньги на строительные материалы. Стефан в это время воровал медные трубы из подвала.
— Я не хочу войны, — сказал Иван тихо. — Но если ты решил, что я тебе не брат, то защищать эту квартиру буду один.
И тогда старые стены содрогнулись...
Прошло несколько месяцев с тех пор, как Иван, не выдержав постоянных унижений, выставил за дверь «друзей» Степана. Братья теперь жили в тяжёлом молчании, разделив квартиру на две части — коридор стал границей, которую никто не пересекал.
Степан злился. Он был уверен, что Иван украл его долю, и теперь, оставшись без поддержки своих новых товарищей, чувствовал себя преданным и одиноким.
— Он думает, что может мной командовать? — ворчал Степан, глядя на запертую дверь Ивана. — Это мой дом тоже!
Тем временем Иван пытался жить как прежде — ходил на работу, ремонтировал свою половину, иногда даже оставлял для брата еду на кухне. Но Степан выбрасывал её в окно, крича:
— Мне твоей подачки не нужно!
Соседи, видя, что братья разорвали связь, пытались их помирить.
— Вы же родные люди! — уговаривала бабушка Марфа. — Ваши родители не хотели бы такого.
— Он сам начал! — упрямо твердил Степан.
— Я готов говорить, но он не слышит.
Тогда соседи предложили раздел имущества — пусть каждый возьмёт свою часть и живёт отдельно.
— Хорошо, — согласился Иван. — Давайте по справедливости.
Но Степан в ярости отказался:
— Нет! Это мой дом! Я никуда не уйду, а он пусть убирается!
Однажды ночью раздался взрыв.
Ночью Степан решил "освободить территорию" - начал ломать несущую стену. Раздался взрыв - он повредил газовую трубу. Пламя мгновенно охватило квартиру.
Иван, услышав крики брата, не раздумывая бросился его спасать, обмотав лицо мокрым полотенцем, бросился в самое пекло. Он вытащил потерявшего сознание Степана, но сам получил страшные ожоги.
Когда пожарные потушили пламя, стало ясно — квартира больше не пригодна для жизни.
В больнице Степан, глядя на перевязанного Ивана, впервые за долгое время заплакал.
— Зачем ты меня вытащил? — прошептал он. — Я же… я же тебя ненавидел.
— Потому что ты мой брат — просто ответил Иван.
Степан закрыл лицо руками. Он наконец понял, что его обманули — не Иван, а те, кто внушал ему ненависть.
Когда они вернулись, дом был полуразрушен. Джон разочарованно сказал:
— Ну, теперь ваша квартира ничего не стоит.
Агата составляла акты. Только Джианг молча протянул им ключи от двух комнаток в другом доме.
Прошло пять лет. Квартиру пришлось продать. Братья разделили деньги поровну и купили две маленькие комнаты в одном доме. Они живут отдельно, но каждое воскресенье пьют чай вместе. Степан до сих пор не может простить себе того, что случилось. Иван не торопит его - он знает, что раны души заживают дольше, чем ожоги на теле.
А в их старом доме теперь торговый центр "Great Wall". Джианг, ставший владельцем, иногда подкармливает бездомного Стефана. Джон уехал в другую страну "нести демократию". Борис умер в одиночестве. Агата по-прежнему составляет протоколы, но уже в другом доме.
И только старая семейная фотография, чудом уцелевшая в огне, напоминает о том, что когда-то в этих стенах жила одна семья...
