«Тайна песни из "Операции 'Ы'": Как блатной фольклор покорил советский кинематограф»...
Сколько лет прошло с момента выхода «Операции «Ы»», а споры о происхождении пронзительной песни «Постой, паровоз» не утихают. Кто её настоящий автор? Блатной поэт? Переделанная казачья песня? Или вообще старинный железнодорожный фольклор?
Давайте разберёмся в этой истории, полной загадок, тюремных легенд и неожиданных поворотов.
Версия первая: Николай Ивановский — зэк, ставший кинематографистом
Самый распространённый сюжет гласит: песня родилась в 1946 году, в пересыльном вагоне, увозящем 18-летнего Николая Ивановского в карельский лагерь. Это была его вторая судимость, и, как часто бывает в таких случаях, тоска по дому вылилась в стихи под гитарный перебор.
Позже Ивановский стал «авторитетом» в уголовной среде, но со временем завязал с криминалом и устроился на «Ленфильм» — дослужился до главного осветителя. Когда в 1965 году «Постой, паровоз» прозвучал в комедии Гайдая, он сразу заявил: «Это моя песня!»
И подтверждения нашлись. Коллеги по киностудии вспоминали, что слышали её в исполнении Ивановского ещё в 50-х. Даже народный артист СССР Игорь Владимиров упоминал, как Николай напевал её на одной из вечеринок.
Но как тогда песня попала к Гайдаю?
Версия вторая: Никулин, тетрадочка и попрошайка на вокзале
По воспоминаниям Юрия Никулина, именно он предложил эту песню режиссёру. Когда по сценарию понадобилась «жалостливая блатная баллада», Никулин достал свою знаменитую тетрадь с фольклором и напел «Постой, паровоз».
Где он её услышал? В первые послевоенные годы, на вокзале — какой-то инвалид-попрошайка тренькал на гитаре и выводил эти щемящие строки.
Кстати, в фильм вошла не вся песня. Никулин и Гайдай вырезали несколько куплетов — то ли из-за цензуры, то ли для лаконичности. Каких именно? Тайна.
Но есть и третья версия, ещё более драматичная.
Версия третья: Генрих Сечкин и попытка самоубийства
Генрих Сечкин — бывший зэк, ставший музыкантом и писателем, — утверждал, что это его песня. Более того, он объяснил её мрачный подтекст.
Когда юного Сечкина впервые осудили на долгий срок, он решил свести счёты с жизнью. На этапе, стоя у путей, он готов был броситься под поезд. Строки «Я к маменьке родной с последним приветом спешу показаться на глаза» — это прощание с уже умершей матерью, к которой он надеялся «уйти».
К счастью, тогда он передумал. Но песня осталась.
Многие его ученики верят в эту историю. Но…
Версия четвёртая: а был ли автор?
Историки и музыковеды скептически относятся к обеим «авторским» версиям.
Во-первых, в песне упоминается кондуктор, управляющий тормозами — а такие должности существовали только в XIX веке. Позже появились пневматические тормоза, и кондукторы превратились в обычных контролёров.
Вряд ли Ивановский или Сечкин знали о таких тонкостях.
Во-вторых, у Жанны Бичевской есть почти идентичная песня — но казачья, а не блатная. Вот отрывок:
«Вот тронулся поезд в далёкую сторонку,
Кондуктор, нажми на тормоза…»
Мелодия и текст явно перекликаются с «Постой, паровоз».
Вывод? Скорее всего, это старая народная песня, которую блатные переиначили на свой лад. А истории Ивановского и Сечкина — красивые легенды, придуманные уже потом.
Что в итоге?
Песня живёт — вне зависимости от авторства. Она прошла путь от тюремных вагонов до советского кинематографа, от казачьих походов до гитарных дворовых переборов.
И, возможно, в этом её главная магия: у настоящего фольклора нет одного автора. Он принадлежит всем — и никому.
А вы как думаете? Чья это песня?
Ребят, спасибо, что дочитали до конца. Очень признателен всем тем, кто делится моими статьями, ставит лайки и оставляет комментарии. Я всегда только «ЗА» конструктивную критику или оправданные замечания. Благодаря этому, становлюсь лучше и лучше с каждым разом.
Вы также всегда можете поддержать автора канала (исключительно по вашему желанию и порыву
Также буду рад, если присоединитесь к нашему уютному сообществу, где мы обсуждаем великих людей прошлого, делимся интересными фактами и эпизодами из их жизни
➡️ Сообщество
Всем добра и тепла, до скорых встреч❤️