Второй основатель Рима
Когда именно Рим превратился в государство, которое завоюет впоследствии весь античный мир и станет центром цивилизации на многие века? Дьявол кроется в деталях, поэтому лучше рассмотреть этот период поподробнее.
В 370-380 годах до нашей эры Рим покорил множество городов вокруг себя. Последним оплотом на пути превращения Рима в античную державу был город Вейи. Римляне в кровопролитных битвах победили войска этого полиса, но хитроумные правители Вейи рассудили – уж лучше воспользоваться удачно расположенным и пригодным к многолетней осаде городом, рассчитывая на то, что римляне устанут от войны. Блицкрига не получилось, римляне застряли около стен города Вейи на целых десять лет. Это была вялотекущая война, по правилу кто устанет первый. Римский сенат и народ негодовали и каждый год требовали от новых консулов активных действий, но зачастую неуклюжие действия римских военачальников ни к чему толком не приводили. Но на десятый год, в 396 году до нашей эры, был назначен диктатором человек сыгравший великую роль в превращении римского государства в сверхдержаву. Звали этого человека – Марк Фурий Камилл.
Вся эта очень длительная и очень затратная осада велась под аккомпанемент жесткой политической борьбы между патрициями и плебеями. Патриции – патриархальные знатные семьи, которые превратились со временем в земельную аристократию и господствующий класс. Плебеи – пополнение Рима народом в результате завоеваний. Безземельные плебеи в основной массе занимались ремеслами и торговлей. Многие годы плебеи были бесправны, но это не могло продолжаться долго и плебс поднял свою голову, чтобы добиться политических прав. Плебеи добились очень многого в своей борьбе, введение должности военных трибунов было большой победой, но плебс хотел большего – они хотели, чтобы один из консулов Римской Республики избирался из числа плебеев. Естественно патриции всячески мешали этому воззванию масс и дошло до того что сенат попросту сводил на нет выборы консулов. Чтобы прекратить весь этот бардак и заткнуть всяких политизированных политиканов от плебса сенат просто назначил диктатора. Кризис власти решался в Риме тогда так, чтобы проскочить смутное время бразды правления государством вручались устраивавшему все патриархальные семьи человеку, компромиссной фигуре.
Марк Фурий Камилл начал бурную секретную деятельность, а именно он начал рыть подкоп. Как только римские инженеры закончили с подкопом и все было готово к десантированию в город войск, Камилл начал штурм стен города. Атакуемая с двух сторон, державшаяся десять лет оборона Вейи пала.
Как только весть о долгожданной победе пришла в Рим, опять пошла смута, плебеи требовали себе прав и земли в завоеванном городе. Сами заинтересованные в землях патриции – сенаторы быстренько организовали новую войну и провели через выборы одним из шести военных трибунов опять же Камилла. Нетрудно догадаться кто руководил войсками, авторитет молодого триумфатора Камилла был непоколебим. Эпизод из войны с Фалерией показывает, что Камилл был справедливым человеком.
У воинственных фалерийцев был один учитель на всех детей. Этот горе педагог задумал предательство и обманом привел детей прямо в римский лагерь. Этот момент лучше всех описывает Плутарх: «Когда он очутился перед полководцем, то объяснил, что оказать услугу Камиллу для него важнее, нежели исполнить справедливые обязательства по отношению к этим детям, а он их учитель и воспитатель. «Вот почему я пришел, — закончил он, — и в их лице привожу к тебе Фалерии». Камиллу его поступок показался чудовищным; выслушав учителя, он сказал, обращаясь ко всем присутствующим, что, разумеется, война — дело безрадостное, она сопряжена со многими несправедливостями и насилием, но для порядочных людей существуют какие-то законы и на войне, и как бы желанна ни была победа, никто не должен гнаться за выгодами, источником своим имеющими преступление и нечестие, — великому полководцу подобает действовать в расчете на собственное мужество, а не на чужую подлость. И с этими словами он приказал ликторам сорвать с негодяя одежду и связать ему руки за спиной, а детям раздать прутья и плети, чтобы они стегали изменника, гоня его назад в город.
Едва лишь фалерийцы узнали о предательстве учителя, как весь город — иначе и быть не могло при подобном несчастии — огласился рыданиями, мужчины и женщины без разбору, потеряв голову, ринулись к стенам и воротам, но тут показались дети, которые с позором гнали нагого и связанного учителя, называя Камилла спасителем, отцом и богом. Не только родителям детей, но и всем прочим гражданам, которые это видели, справедливость римского военачальника внушила восхищение и горячую любовь. Поспешно сойдясь в Собрание, они направили к Камиллу послов с извещением о сдаче, а тот отослал их в Рим. Выступая перед сенатом, они сказали, что римляне, предпочтя справедливость победе, помогли им подчинение оценить выше свободы — в сознании не столько своей слабости, сколько нравственного превосходства противника. Право окончательного решения сенат вновь предоставил Камиллу, и тот, взяв с фалерийцев дань и заключив дружбу со всеми фалисками, отступил».
Продолжение следует…
