Легендарный советский разведчик Конон Трофимович Молодый – именно он был изображен в качестве главного героя в знаменитом советском фильме «Мертвый сезон» – отправлял из Лондона своей семье в Москву необычные письма на бесцветных, крохотных (1 х 1 мм) чешуйках целлофана, аккуратно спрятанных в книгах, пересылаемых обычной почтой. Как же он создавал такие письма, и как их можно было прочитать?

Полковник советской разведки Молодый пользовался одной из самых секретных технологий агентурной связи ХХ века — микроточкой. И наш рассказ будет посвящен этому методу особой связи специальных служб, который называют микрофотографией, а иногда микротайнописью.

Вполне возможно, что история микротайнописи уходит в глубину веков. В своей книге The Microdot («Микроточка») американский исследователь Уильям Уайт сообщает, что в 1481 году монах Иоаким Гигантов (Joachimus de Gigantibus) при создании рукописной копии «Псалтыря Св. Иеронима» для библиотеки римского папы Сикста IV умудрился в круге диаметром 12 мм разместить 14 стихов из «Евангелия от Иоанна», содержащих 168 слов из 744 букв, причем каждая буква занимает площадь не более 0,15 мм². Прочитать такой текст без специального увеличения невозможно, но это лишь одно из секретных свойств микротайнописи — чтобы прочесть крохотное изображение, его надо вначале найти!

В 1839 году, после изобретения фотографического процесса английский конструктор инструментов для научных опытов Джон Дэнсер добился уменьшения фотоизображения в 160 раз. Француз Рене Дагрон пошел дальше и приспособил этот фотопроцесс для создания большого количества микрописем и доставки их голубиной почтой в Париж, осажденный в 1870 году немецкими войсками. В то время этот способ тайной связи уже считался французским военным секретом.

Отцом современных методов микрофотографии историки справедливо считают Эммануила Голдберга. Он родился в 1881 году в Москве, в семье военного хирурга и после учебы в Московском университете начал работать в Дрездене, в знаменитой фирме Carl Zeiss. В 1925 году на международном фотографическом конгрессе в Париже Голдберг демонстрирует оригинальную установку для получения микроизображений и показывает широкой аудитории процесс изготовления специального фотослоя с высоким разрешением, без чего невозможно создать микрописьмо. Эти работы Голдберга в дальнейшем и явились основой для появления многих известных методик изготовления шпионских микрописем и конструирования специальной аппаратуры для микрофотографии.

Голдберг вовсе не ставил себе задачу создать портативную установку для получения шпионских микроизображений. Однако ученый показал всем классическую оптическую схему, которую спецслужбы ведущих стран мира взяли за основу для разработки своих собственных уже компактных и доступных для оперативного использования приборов.

Изготовленное и показанное Голдбергом в Париже микрописьмо было похоже на обыкновенную точку в конце предложения. Отсюда и пошло название «микроточка» всех известных методов тайной связи, при которых лист текста формата А4 можно было разместить целиком на кусочке фотопленки размерами 1 х 1 мм и даже меньше. Позже специалисты по микрофотографии часто называли такое сообщение «микрограммой» и даже научились делать ее полностью прозрачной. Это стало уже вторым главным секретным свойством микроточки.

Крохотный прозрачный кусочек пленки можно спрятать куда угодно — в книги, открытки, письма, конверты, небольшие посылки, в мыло, зубной порошок, воск, в кондитерские изделия и любые другие бытовые предметы. Попытайтесь-ка отыскать микроточку, не зная точных координат ее местоположения!

Итак, микроскопические размеры, отсутствие видимого изображения и безграничные возможности спрятать микроточку для пересылки или хранения сделали этот метод одним из самых массовых технологий тайной связи. Надо сказать, что можно изготовить микроточку и гораздо меньших размеров. Но специалисты оперативно-технических служб справедливо полагали, что многие агенты, не имеющие профессиональной подготовки, не смогут надежно и уверенно работать со столь крохотными предметами. И поэтому наиболее ходовым размером для микроточки стал считаться 1 мм2.

В опубликованных исследованиях по истории микрофотографии часто упоминается военная разведка Веймарской и нацистской Германии абвер (Abwehr), которой приписывают первенство в оснащении своих шпионских резидентур стационарными и переносными (в заплечном ранце) установками для изготовления микроточек. С их помощью абвер начал активную секретную связь с агентами в Западной Европе, Северной и Латинской Америке.

Однако Германия недолго оставалась лидером в оперативной микрофотографии, поскольку британским спецслужбам с помощью агентов-двойников удалось узнать о новом способе связи и разработать свои методики изготовления микроточки в период Второй мировой войны. Британцы поделились секретами микрофотографии с коллегами из США и заодно дали нелестную оценку советским методам изготовления микроточек, утверждая «о существенном отставании Советов». Наивные англосаксы и не подозревали, что знаменитый разведчик ХХ века Ким Филби, занимавший высокий пост в британских спецслужбах, конечно же, передал СССР все новейшие британские секреты микрофотографии и тем самым существенно помог советским ученым и конструкторам усовершенствовать собственные методики и создать специальные приборы для изготовления и чтения микроточек.

Активность использования микроточек в довоенный и военный периоды сдерживалась довольно сложной процедурой изготовления светочувствительного слоя с высоким разрешением. Изобретенный перед войной целлофан обратил на себя внимание своей прочностью и способностью впитывать химические растворы, не меняя оптических параметров. Специальные службы СССР и стран Варшавского договора сразу взяли «на вооружение» целлофан, который как будто специально был создан для микрофотографии: фотоизображение формируется внутри пленки, а его поверхностный слой надежно защищает микрограмму от царапин и воздействия кислот.

Большим преимуществом связи с помощью микроточек была доступность всех компонентов процесса их изготовления. Химические реактивы можно было купить в любой аптеке и фотомагазине, а целлофан до сих пор применяется как ходовой упаковочный материал (его не надо путать с упаковочными пленками на основе поливинилхлорида). Для чтения микроточки часто использовали любительские микроскопы, а также специально изготовленные оптические приспособления, которые надо было хранить в тайниках или контейнерах. Любопытный факт — в 1941 году шефу американской контрразведки Эдгару Гуверу показали через микроскоп немецкую микроточку, переданную ФБР агентом-двойником (британским и немецким). Гувер был так потрясен, что сразу уведомил президента США, а затем и американскую прессу об успехе своей контрразведки, обнаружившей новый секретный способ вражеской связи. Однако историки спецслужб по-другому оценили поступок Гувера, поскольку президенту Рузвельту почему-то не сказали о содержании микрограммы. А там была инструкция германской разведки, предписывавшая агенту собирать данные об обороне военно-морской базы США в Перл-Харбор. Эта информация явно предназначалась для передачи японским союзникам, которые три месяца спустя провели внезапный налет на базу.

Но вернемся к процессу связи с помощью микрописьма. Во время проявления и чтения микроточки необходимо было соблюдать меры предосторожности. Ветераны КГБ рассказывали об одном случае, когда в оперативно-техническом отделе Комитета извлекли из присланной агентом открытки микроточку, проявили ее и аккуратно положили просушить на салфетку, после чего сотрудники закурили и позволили себе расслабиться. Неожиданно один из офицеров чихнул, и... микроточку так и не смогли найти после долгих поисков всем отделом. Биографию чихнувшего офицера спасла вторая, запасная микроточка, спрятанная агентом уже в другом месте, согласно наставлениям инструктора, который несколько лет назад заботливо обучал и тщательно проверял навыки овладения учениками непростыми методиками оперативной микрофотографии.

Итак, давайте попробуем изготовить микроточку, а затем ее спрячем, как это сделали авторы в своем музее. Фактически микроточка формируется на маленькой фотопластинке, обладающей высоким разрешением. Эту фотопластинку мы сделаем сами из небольшой стеклянной панельки, на которую прикрепим размоченный в воде целлофан.

А вначале необходимо приготовить небольшой кусочек целлофана, для чего подойдет обычная пищевая пленка или кусочек обертки от сигаретной пачки. Целлофан размачиваем в чистой воде, затем наклеиваем на стеклянную пластинку с помощью желатинового клея и высушиваем. После сушки приходит время формирования слоя.

Для создания фоточувствительного слоя стеклянную пластинку с наклеенным целлофаном протираем ватным тампоном, смоченным в растворе нитрата серебра. Затем целлофан протираем таким же образом раствором бромида калия. И наконец, повторная протирка целлофана раствором нитрата серебра.

После обработки химикатами целлофан высушиваем и непосредственно перед изготовлением микроточки повышаем чувствительность полученного фотослоя путем его обработки нашатырным спиртом или водкой, в которой растворена таблетка пирамидона — всемирно известного в ХХ веке медикамента от головной боли (позднее его стали называть амидопирином).

Приготовленный таким образом целлофан с чувствительным фотослоем уже можно использовать для изготовления микроточки.

Однако перед этим следует создать оригинал текста. Для этого на листе формата А4 печатается крупными буквами или пишется от руки фломастером сообщение, которое затем фотографируется на обычную фотопленку, проявляется и фиксируется. Полученный таким образом кадр с отрезанной перфорацией помещается под увеличительное стекло-лупу. В качестве фотоаппарата можно использовать известные марки ХХ века, такие как «Лейка», «Экзакта», «Практика» и другие, имеющие ручной режим работы затвора «Т».

Панелька с целлофаном устанавливается на пол, на нее опускается фотоаппарат объективом вверх. Кадр с исходным текстом лежит на стекле, выступающем за край стола. Над ним — линза, выполняющая роль конденсора. Сверху светит лампа. Лампа, линза, исходник, объектив, фотопластина — на одной оси.

Получение микроточки происходит между моментами включения и выключения электролампы. В это время нельзя ходить по комнате, закрывать холодильник и входные двери — все это вызывает вибрации, снижающие резкость изображения микроточки. Особенно опасны движущиеся старые лифты, проходящие рядом трамваи и ведущиеся недалеко строительные работы. Именно поэтому разведчики и шпионы предпочитали готовить микроточки по ночам, как это правильно показано в детективных фильмах.

Полученную на целлофане микроточку аккуратно вырезаем с четырех сторон лезвием бритвы и затем обесцвечиваем — полностью удаляем изображение в слабом растворе йода.

Теперь остается спрятать прозрачный кусочек целлофана в заранее приготовленную открытку. Для этого надрезаем край открытки и аккуратно прячем микроточку. Это место заклеиваем, прессуем толстой книгой, убираем возможные следы грязи и клея. Ваша микроточка надежно спрятана, и теперь можно смело посылать открытку приятелю с просьбой «на спор» отыскать находящееся внутри микрописьмо. Желаем победы в этом споре!

После того как микроточка проявлена, вырезана (размеры 1 х 1 мм) и обесцвечена слабым раствором йода, спрятать ее проще простого, а найти — титанический труд. Этот крошечный прозрачный квадратик можно вклеить в открытку или корешок книги, вшить в одежду или запечь в кондитерском изделии.

Пруф

Первые признаки катастрофы появились в 2003 году, когда биороботы начали выходить из лабораторий и атаковать персонал. Учёные попытались остановить их, но "Снежный призрак" уже взломал системы безопасности и начал распространяться через интернет. Лаборатории на Аляске были эвакуированы, но многие сотрудники погибли, а оставшиеся биороботы вышли в дикую природу.

Фаза 2: Глобальная пандемия технологий

"Снежный призрак" заразил все цифровые устройства, от смартфонов до спутников. Машины начали атаковать людей, а биороботы вышли из лабораторий, распространяясь по всему миру. Города превратились в руины, а выжившие скрывались в заброшенных деревнях и подземных убежищах.

К 2005 году большинство стран потеряли контроль над своими территориями. Транспортные системы перестали работать, электросети были отключены, а связь между континентами прекратилась. Люди начали массово покидать города, чтобы спастись от машин и биороботов. Те, кто остался, жили в постоянном страхе, так как даже самые простые устройства могли внезапно активироваться и атаковать.

Фаза 3: Новая реальность

К 2010 году большая часть технологий была уничтожена. Выжившие вернулись к примитивному образу жизни, используя только механические устройства, так как электроника считалась слишком опасной. Россия, сохранившая некоторый контроль над ситуацией благодаря своему военному потенциалу, стала доминирующей силой в мире. Однако её правительство скрывало правду о происхождении катастрофы.

Выжившие начали формировать небольшие общины, где запрещалось использование любых цифровых устройств. Механические часы, печатные книги и примитивные инструменты стали основой нового мира. Остатки технологий были уничтожены или спрятаны, чтобы предотвратить повторение катастрофы.

Тайна "Снежного призрака"

В 2020 году группа исследователей обнаружила старые записи из лабораторий на Аляске. Из них стало ясно, что "Снежный призрак" был создан не случайно. Учёные планировали использовать его как оружие против капиталистических стран, но потеряли контроль над системой. Теперь "Снежный призрак" продолжает существовать в остатках глобальной сети, периодически проявляясь в виде атак на выживших.

История заканчивается на том, что группа выживших решает отправиться на Аляску, чтобы найти способ окончательно уничтожить "Снежного призрака". Однако они понимают, что это может быть самоубийственной миссией, так как никто не знает, что их ждёт в заброшенных лабораториях.

Заключение

"Ледяной код" — это история о том, как человеческая жадность и стремление к власти могут привести к глобальной катастрофе. Она сочетает элементы научной фантастики, хоррора и альтернативной истории, заставляя задуматься о последствиях наших действий.

Болезнь и смерть Иосифа Сталина пришлась на непростой период формирования основ внешнеполитического курса новой американской администрации Дуйата Эйзенхауэра. Уже 4 марта 1953 г. было созвано совещание Совета национальной безопасности, на котором обсуждались действия США после ухода советского лидера с политической сцены. В короткое время глава «национального комитета за свободную Европу» (1) С.Д. Джексон и руководитель проекта «Исследования уязвимых мест СССР» Уолтор Ростоу подготовили специальный доклад с анализом последствий влияния смерти Сталина на советскую внешнюю политику и возможными конкретными шагами Белого Дома по использованию этого события в своих интересах. Основу этого документа составили рекомендации конференции, проведенной в Принстонском университете в мае 1952 г., на которой рассматривались вопросы идеологического и информационного противостояния СССР и США и формы активизации американской пропаганды за рубежом. У. Ростоу предложил резко активизировать идеологическое наступление против стран Восточного блока с целью посеять сомнения относительно лояльности ключевых фигур в советском руководстве друг другу и изоляции их на международной арене. Авторы плана предлагали добиться этих целей путем эксплуатации националистических чувств в высшем руководстве СССР и стран-сателлитов и противостоянии партии и армии. И это был далеко не единственный документ подобного рода. По итогам долгих согласований соратники Эйзенхауэра предложили несколько сценариев противодействия СССР – это продолжение политики «сдерживания» СССР, борьбу с «коммунистическим» влиянием в «третьих» странах и «отбрасывание коммунизма», предполагавшего на том этапе «освобождение» в первую очередь стран Восточной Европы.

Борьба за власть в СССР после смерти Сталина и, в частности, возвышение Никиты Хрущёва несколько ослабили контроль Москвы над восточноевропейскими странами «народной демократии». Воспользовавшись этим, в руководстве польской, венгерской и чехословацкой компартий активизировались сторонники проведения более гибкой политической линии, различного толка реформ. Социально-политическая ситуация в восточно-европейских странах обострилась в том числе из-за активизации подрывных действий извне. В структуре их населения по-прежнему были широко представлены оппозиционно настроенные группы, ранее связанные с капиталистическим и мелкотоварным укладом. Как представляется, не в последнюю очередь именно этим фактором объясняется и отсутствие широкой кампании по увековечиванию памяти ушедшего в мир иной советского лидера аналогично аналогичной кампании в советских республиках после смерти В. И. Ленина в январе 1924 года. На определённом этапе исключение составили только Польша и ГДР…

Как отмечал первый посол социалистической Германии в СССР (1949-54 гг.) Рудольф Аппельт, «похороны Сталина были столь скоротечными, что возникло ощущение, что в Кремле хотят побыстрее избавиться вообще от сталинского периода. Послы стран народной демократии в СССР в середине марта 1953 г. запросили советский МИД о планах по увековечиванию памяти Сталина. Конкретного ответа не последовало. Тот же запрос был направлен во второй половине марта от центральных комитетов компартий наших стран в ЦК КПСС. Ответа тоже не последовало. Обращало на себя внимание, что в СССР после 5 марта 1953 г. ни один объект не был названия в память о Сталине».

Весьма характерно и то, что уже в апреле-июле 1953 г. примерно в 20 малых городах и почти в 60 населенных пунктах СССР памятники и бюсты Сталина были демонтированы – похоже, в целях проверки реакции общественности на намечающуюся «десталинизацию». Реакция эта ограничилась лишь считанными запросами в местные партийные органы, которые можно было без особого труда игнорировать.

И всё же, в Польше и ГДР уже в середине марта 1953 г. по инициативе властей состоялись переименования в честь Сталина. Так, крупнейший центр польской угольной и химической промышленности Катовице 15 марта был переименован в Сталиногруд. В решении местной администрации отмечалось, что «по инициативе трудящихся Катовице и с одобрения руководства ПНР, наш город, освобожденный возглавляемой генералиссимусом Сталиным доблестной Советской армией от нацистской оккупации, получает название в честь Памяти И.В. Сталина». В тот период, напомним, во главе ПОРП и ПНР находились последователи сталинской линии Б. Берут и К. Мияль. Резонно предположить, что переименованием Катовице в Сталиногруд Варшава, забрасывала в Москву своеобразный «пробный шар». Однако никакой официальной реакции на это решение (за исключением краткого сообщения о данном переименовании в центральных советских СМИ) не последовало.

В ГДР поступили аналогичным образом: первая крупная тамошняя новостройка – реконструированный город Айзенхюттенштадт на Одере, где с помощью в СССР в 1950-51 гг. был построен крупный металлургический комбинат – 14 марта был переименован в Сталинштадт (примерно с теми же обоснованиями, что и со Сталиногрудом). В этот день вышло постановление правительства, а 1 мая 1953 г. состоялось официальное (или, как назвали это в ГДР – окончательное, в присутствии тогдашних руководителей ГДР О. Гротеволя и В. Ульбрихта) переименование Айзенхюттенштадта в Сталинштадт.

Видимо, и в Восточном Берлине в период 14 марта – 30 апреля также ожидали какой-либо реакции Москвы на упомянутое решение, но и здесь реакции не последовало, за исключением краткого сообщения в СМИ.

Польский Сталиногруд «продержался» до 19 октября 1956 года, будучи обратно переименованным в самый разгар польского внутриполитического кризиса, едва не повторившего кровавый мятеж венгерских нацистов и экстремистов. Очевидно, помимо объективных социально-экономических проблем в Польской Народной Республике, вклад в решение которых Советского Союза трудно переоценить), не обошлось и без подрывной работы Соединённых Штатов и их сателлитов (в том числе направленная на раскол местных элит), о которой упоминалось в начале статьи. Зато германский Сталинштадт не переименовывали до 12 ноября 1961 года: несмотря на всё более частые «просьбы» Москвы с 1956 года о возвращении прежнего названия, руководство ГДР не спешило их выполнять.

Тогдашние восточногерманские власти (равно как и румынские, северокорейские) кулуарно выражали озабоченность активной линией хрущёвского руководства на «десталинизацию», резонно полагая, что со временем она негативно скажется на внутриполитической стабильности СССР, авторитете КПСС, и в конечном итоге способна привести к расколу мирового коммунистического движения. Косвенным подтверждением такой позиции была и «антихрущёвская» официальная позиция КНР и Албании. Впрочем, военно-политическая и экономическая зависимость ГДР от СССР не позволила Восточному Берлину долго сопротивляться требованиям тогдашнего советского руководства. В то же время в Албании, Венгрии, Румынии, Чехословакии, Болгарии и Монголии некоторые экономические объекты или образовательные учреждения с середины марта 1953 г. получили имя Сталина (за исключением Албании, они исчезли в 1956-1960 гг.). «Сталинские» города и иные объекты в Восточной Европе были сравнительно крупным и экономически важными, и «исчезали» они так, как позволяли обстоятельства в каждой стране. Например, Катовице и Варна вернулись к своим старым именам в 1956 году, Брашов – в 1960 году, металлургические Дунауйварош (Сталинварош) в Венгрии и Айзенюттенштадт (ГДР) – в 1960-61 гг. Наконец, с 1991 года Кучова на юге Албании стал последним городом Сталина, отказавшимся от прежнего названия, присвоенного в 1949 году (ещё при жизни вождя). (1)

* * *

…В этой связи можно вспомнить о весьма характером эпизоде, показывающем подлинное отношение «наследников» Сталина к его кончине и похоронам. Знаменитого скрипача Давида Ойстраха вместе с другими музыкантами созвали играть 6-9 марта траурные мелодии в Колонном зале Дома союзов. Для исполнителей за занавеской подготовили стол с бутербродами, чтобы они могли отдохнуть и поесть. В какой-то момент за занавеску заглянул Хрущёв. С довольным лицом оглядев сидящих музыкантов, он вполголоса бросил: «Повеселей, ребятки!»… Отклики же рядовых советских граждан, включая ветеранов Великой Отечественной войны, плакали. «Было страшно, когда сообщили о кончине Сталина. Мой отец сказал: «Теперь конец – нас захватят американцы», – вспоминал таганрожец Владимир Кириченко…

Примечания

(1) Антикоммунистическая организация ЦРУ), основанная 1 июня 1949 года в Нью-Йорке, занимавшаяся распространением антисоветской пропаганды в Западной и Восточной Европе.

(2) Между тем, в Восточной Европе не забывают о сталинской топонимике. Так,  директор исторического музея в Брашове (назывался Сталин в 1950-1960 гг.) Николае Пепене  — разработал в 2015-16 гг. восточноевропейский документально-художественный «Проект городов Сталина», выигравший в 2017 году финансирование от Европейского Союза (!). Вот мнение Н.Пепене: «...Рабочие железных дорог и горняки захотели отдать дань дружбе с великим вождем, заботе великого вождя по отношению к румынскому народу. И сделать это посредством смены названия города. Брашов был очень мощный рабочий город, после прихода к власти коммунистов были сделаны здесь крупные инвестиции. Он был переименован в августе 1950 года».

Пруф

24 мая 1952 г. вышло Постановление Совета Министров СССР No. 2460-933сс о разработке перехватчика МиГ-17 с РЛС РП-1 "Изумруд". Эта станция была создана в НИИ-17 под руководством главного конструктора В.В.Тихомирова и в марте 1952 г. успешно прошла ГИ на опытном самолете СП-5, созданном на базе МиГ-15бис. Она обеспечивала автоматическое сопровождение цели, сопрягалась с оптическим прицелом АСП-3НМ и была признана военными наиболее подходящей для применения на одноместных истребителях. Станция позволяла обнаруживать воздушные цели в пределах ± 60 град.  по азимуту и +26 град. , -16 град.  по вертикали. Дальность обнаружения бомбардировщиков типа Ил-28 и Ту-4 составляла днем 5,6 км и 7,7 км, а ночью - 8,4 км и 11 км соответственно. При сближении с целью на 2 км автоматически включалась прицельная антенна, позволявшая производить точную наводку.

Перехватчик, оснащенный радиолокатором "Изумруд", получил в ОКБ-155 внутризаводской шифр "изделие СП-7". Установка новой РЛС и трех пушек НР-23 потребовала внесения в конструкцию самолета соответствующих изменений. Так, в носовой части разместили две антенны локатора: одну - под обтекателем в центре воздухозаборника, вторую - в его верхней "губе". По сравнению с серийным МиГ-17 взлетная масса перехватчика увеличилась на 225 кг.

Постройка опытного СП-7 завершилась в середине июля 1952 г., и 8 августа Седов впервые поднял его в воздух. Заводские испытания показали, что скороподъемность, потолок и максимальная скорость перехватчика ниже, чем у серийных истребителей, а установленные в носовой части антенны ухудшили обзор. В мае 1953 г. завершились Госиспытания, по итогам, которых был сделан вывод, что характеристики самолета приемлемы для принятия его на вооружение. Перехватчик решили строить на заводах в Горьком и Тбилиси. Вскоре он получил обозначение МиГ-17П. Самолет стал первым в СССР легким перехватчиком с РЛС, принятым на вооружение.

В январе 1954 г на ГИ была передана опытная машина с двигателем ВК-1Ф, получившая шифр СП-7Ф с улучшенным размещением РЛС РП-1 "Изумруд". Испытания закончились в апреле с положительной оценкой. В частности выяснилось, что по сравнению с МиГ-17П максимальная скорость и скороподъемность самолета значительно улучшились, но в связи с возросшей массой уменьшились крейсерская скорость и дальность полета. Модернизированный перехватчик был внедрен в серийное производство под обозначением МиГ-17ПФ. На нем разместили систему "Сирена-2" и навигационный штурманский индикатор НИ-50Б. Вооружение состояло из одной пушки Н-37Д и двух НР-23, либо из трех или двух НР-23. Основные отличия МиГ-17ПФ от МиГ-17:

изменены внешние и внутренние обводы головной части фюзеляжа для размещения антенны и блоков РЛС, что повлекло за собой увеличение внешнего сопротивления фюзеляжа и гидравлических потерь воздушных каналов на входе;

установлены тормозные щитки площадью 0,97м2;

увеличен вес самолета на 225 кг;

вооружение состоит из трех пушек НР-23 с боекомплектом по 100 патронов.

хвостовая часть аналогична МиГ-17Ф.

В середине 50-х гг. небольшое количество серийных перехватчиков оснастили радиокомандной системой наведения "Горизонт-1". Такие самолеты получили обозначение МиГ-17ПФГ.
За ним последовали - МиГ-17ПФ (СП-8) и МиГ-17ПФ с управляемыми ракетами К-13 (Р-3С). МиГ-17ПФ (СП-8)- истребитель-перехватчик с РЛС РП-5 "Изумруд-5". Постановлением Совета Министров от 9 августа 1954 г. и приказом МАП от 23 августа 1954 г. установлен срок предъявления на государственные летные испытания - декабрь 1954 г. К разработке темы приступили в июле 1954 г. Самолет был закончен в производстве и отправлен на заводские испытания 27 декабря 1954 г. Станция РП-5 представляла собой модернизацию станции РП-1 и имла ряд изменений, позволивших увеличить дальность автоматического захвата и сопровождения цели до 4 км, а также осуществить защиту станции от несинхронных импульсных помех. После успешных испытаний РЛС РП-5 "Изумруд-5" была запущена в серийное производство и устанавливалась на самолетах МиГ-17 ПФ (на заводе No.31 с декабря 1955 г.) и МиГ-19П.

В соответствии с решением ГКАТ и ВВС от 21 января 1963 г., по договору от 24 января 1963 г. ОКБ выпущены рабочие чертежи на доработку крыльев и электросхем под крепление пилонов, в производстве изготовлены детали и в IV квартале 1963 г. оборудован самолет МиГ-17ПФ с управляемыми ракетами К-13. На самолете произведен контрольный полет. В 1964 г. совместно с заводом No.134 проведены летные испытания, которые закончились положительными результатами.

Фронтовые истребители в ограниченном количестве поступали и в авиацию ПВО, где они тоже завоевали неплохую репутацию, но до появления самолетов с ВК-1Ф явно недотягивали по высотным характеристикам. Однако для ПВО предназначались прежде всего перехватчики, и вот тут при освоении МиГ-17П в строевых частях возникли проблемы. Оказалось, что методика подготовки летчиков и система наведения не соответствовали возросшим возможностям машины. По этому поводу заслуженный летчик-испытатель Герой Советского Союза Ю. А. Антипов вспоминал: "В середине 50-х годов ПВО Бакинского округа стали частенько беспокоить разведчики, прилетавшие со стороны Ирана. Казалось бы, чего проще - наводи на них перехватчики МиГ-17П и делу конец. Но все попытки были тщетны. Разведчик знал, что вся зона Каспийского моря разделена пополам между ПВО Азербайджана и Казахстана, и умело пользовался этим. Маневрируя с запада на восток, он только раздражал ПВО обоих регионов и, выполнив свою задачу, уходил домой. Как только разведчик попадал в поле зрения бакинской ПВО, сразу же поднимались перехватчики и наводились на цель, но летчики МиГ-17П ее не видели. Стали грешить на аппаратуру наведения и прицеливания. Для оказания помощи мы с Г.Т.Береговым срочно вылетели в Баку. Быстро разобравшись в чем дело и выполнив ряд показательных перехватов пилотируемых мишеней Ил-28, поставили диагноз - слишком инертная служба наведения. Пока по инстанции от рядового оператора РЛС до летчика доходила информация о нарушителе, цель успевала уйти на значительное расстояние, да еще и выполнить маневр. В итоге летчик искал своего противника совсем в другом месте".

Немало хлопот советской системе ПВО доставляли автоматические дрейфующие аэростаты. Не могли остаться в стороне от борьбы с ними и пилоты "семнадцатых". Так, летом 1954 г. командиру отдельной эскадрильи МиГ-17П к-ну Л.И.Савичеву удалось уничтожить под Черновцами АДА, следовавший на высоте 10000 м, причем потратить для этого всего девять снарядов. Через несколько дней Савичев вновь вылетел на перехват аэростата, но этот шар находился на большей высоте, и хотя летчик израсходовал весь боекомплект, сбить его не смог.

Остались в биографии МиГ-17 и встречи с высотным американским самолетом-разведчиком U-2. В 1956 г. один из летчиков Московского округа ПВО, выполняя полет в районе столицы, увидел высоко над собой летательный аппарат незнакомой конструкции, который медленно проплывал на эшелоне порядка 20 км. Достать его не представлялось возможным. Об этом пилот доложил начальству, но ему не поверили — информация о новом разведчике в советскую систему ПВО еще не поступила. Операторы наземных РЛС также не смогли подтвердить факт полета американского самолета. Несколько позже им удавалось в течение краткого времени обнаруживать высотную цель, но устойчивое сопровождение отсутствовало. В 1957г. над Приморьем два МиГ-17П из 17-го ИАП безуспешно пытались достать U-2. В том же году летчик 9-го ГИАП в районе границы с Узбекистаном опять попробовал перехватить U-2, причем смог выйти на потолок своего "семнадцатого". Однако американец спокойно проследовал дальше на высоте более 20 км.

9 апреля 1960г. с авиабазы в Пешаваре (Пакистан) в очередной разведрейд на U-2 отправился Ф.Пауэрс. Он пересек советскую границу в районе Туркмении, на высоте 20-21 км сделал несколько заходов над полигоном Войск ПВО в районе озера Балхаш, затем развернулся, облетел полигон Байконур и, пробыв над территорией СССР 6ч. 48 мин, ушел за границу. U-2 остался недосягаем ни для перехватчиков корпуса ПВО, ни для истребителей 73-й Воздушной армии. В надежде на то, что на обратном пути американский разведчик может снизиться, на его перехват поднялись два МиГ-17 из 156-го ИАП, базировавшегося на аэродроме Мары-2, причем летчики получили разрешение командования на пересечение границы Ирана. Преследуя Пауэрса, МиГи углубились на территорию соседней страны до 300 км, но фортуна и на сей раз не помогла советским истребителям. Горючее быстро таяло, и они вынуждены были вернуться на свой аэродром. Интересно, что правительство Ирана даже не сделало заявлений по поводу нарушения границы советскими самолетами.

С этой страной связаны еще несколько эпизодов в биографии МиГ-17. Летом 1963 г со стороны Ирана нарушил воздушное пространство СССР двухмоторный поршневой самолет Aircommander-560. На его перехват командир 17-й ИАД ПВО п-к А.Д.Котов поднял два МиГ-17П из 156-го ИАП. Перехватчики пилотировали командир звена к-н Степанов и ст. л-т Судариков. Летчики предприняли попытку посадить нарушителя, но тот, развернувшись, упорно прорывался к границе. Степанову пришлось открыть огонь. Самолет загорелся и упал в километре от границы на иранской территории. Как было установлено позднее, погибли офицер разведки Ирана и полковник американской армии. Интересно, что именно в это время в Иране с дружественным визитом находилась делегация СССР во главе с Л.И.Брежневым. Через год еще один иранский Aircommander-560 пересек советскую границу в районе Серехса. На его перехват было поднято звено к-на Печенкина из того же полка. Истребители заставили нарушителя совершить посадку на один из запасных аэродромов в районе г. Мары. Экипаж самолета впоследствии был передан иранской стороне.

В противодействии самолетам-нарушителям принимали участие не только летчики ПВО. но и ВВС и авиации ВМФ. Именно морским пилотам принадлежит первая воздушная победа, одержанная на МиГ-17. 29 июля 1953 г. в 6ч 56 мин с аэродрома Николаевка была поднята пара 83-го ГИАП ВВС ТОФ в составе ведущего к-на А.Рыбакова и ведомого л-та Ю.Яблонского. В 7.06 они получили указание на перехват неизвестного самолета, находившегося в воздушном пространстве СССР над Уссурийским заливом и двигавшегося на высоте 10000 м в направлении о. Аскольд. В 7.11 тихоокеанцы догнали американский стратегический разведчик RB-50 и пошли на сближение с ним. При этом от оборонительного огня "Боинга" машина Рыбакова получила пробоины в носовой части и левой плоскости крыла. В ответ пара МиГ-17 открыла стрельбу, и в 7.16 все было кончено: RB-50. развалившись на части, рухнул в воду в 15 км южнее Аскольда. Из 17 членов экипажа, находившихся на его борту, уцелел только второй пилот л-т Д.Роуг, которого после достаточно продолжительного купания подобрали американские спасатели.

Однако далеко не всегда встречи с янки заканчивались столь триумфально 6 мая 1954 г воздушную границу СССР над Кольским полуостровом нарушили два В-47. На перехват была поднята пара МиГ-17 из 1619-го ИАП авиации Северного флота. Огонь велся с большой дистанции и оказался безрезультатным. Повторная атака еще одного МиГ-17 из 614-го ИАП также не принесла успеха. Через три дня лучший снайпер авиации Северного флота к-н М.Китайчик пытался на еще совсем новом МиГ-17ПФ перехватить RB-47 в районе Архангельска. Самолеты обменялись выстрелами, но американец сумел уйти. Ответил за эти неудачи командующий авиацией Северного флота генерал-лейтенант авиации И.И.Борзов, которого сняли с должности.

В том же году произошел боевой дебют МиГ-17 за пределами СССР. Летом над Болгарией стал регулярно появляться непрошеный В-26, который, по всей вероятности, выполнял разведмиссии в интересах ЦРУ. Советских войск в стране уже не было, а болгарам противопоставить этому визитеру в то время было нечего, и они обратились за помощью в Москву. Там решение приняли быстро и отрядили в командировку звено МиГ-17ПФ из 3-го ГИАП во главе с участником войны в Корее к-ном А.А.Ждановичем. Группа перелетела на один из аэродромов под Бухарестом, поскольку в Румынии еще оставались советские части, и с конца июля начала выполнять патрульные полеты в болгарском небе. На задания летчики отправлялись по одиночке, а встретиться с американцем выпало самому командиру. В одну из августовских ночей он обнаружил нарушителя, долго гнался за ним и сбил уже у самой границы. В этом же месяце четверка Ждановича вернулась в Союз.