Реклама на пикабу дополняет пост ))) Даже пикабу, рекламирует прогулки на сапах без жилетов .

Специально для суровых челябинских Суп - бордисток. Ну в смысле у кого попа ещё не морщинистая. Инструкция с картинкой:

ПС: пожалуйста, лайфнах. Берете пару чемоданов, на берегу набиваете щебнем. Или что подвернётся.
Таким макаром собсна, удерживаете равновесие. Попутного ветра в опу всем прокатчикам и "инструкторам"!
Ничего же сложного?!

Эти ... на бездорожниках, квадроциклах и мотоциклах в наших лесах и на водных мотоциклах в зонах наших пляжей достали настолько, что пора против них создавать петиции и требовать законодательное регулирование.
Вонь, шум, грязная вода, распаханная земля вместо грибных-ягодных тропинок.
И отходы, отходы, отходы!
Ранее по сути заповедные места превратились в полигоны для удовлетворения потребностей некой прослойки общества, которую пора крепко осадить по закону. Ведь по сути она нарушает наши с вами конституционные права на благоприятную среду. Как вы считаете?

Старина Джером К. Джером ещё более сотни лет высказался в 13й главе своего бессмертного произведения:

"Я ненавижу паровые баркасы, я думаю, их ненавидит всякий, кому приходилось грести. Каждый раз, как я вижу паровой баркас, я чувствую, что мне хочется заманить его в пустынное место и там, в тиши и уединении, задушить.
В паровом баркасе есть что-то наглое и самоуверенное, отчего во мне просыпаются самые дурные инстинкты, и я начинаю жалеть о добром, старом времени, когда можно было высказывать всякому свое мнение о нем на языке топора и лука со стрелами. Уже одно выражение лица человека, который стоит на корме, засунув руки в карманы, и курит сигару, само по себе служит достаточным поводом для нарушения общественного спокойствия, а властный свисток, повелевающий вам убираться с дороги, обеспечил бы, я уверен, справедливый приговор за "законное человекоубийство" при любом составе присяжных из жителей побережья.
А им пришлось-таки посвистеть, чтобы заставить нас убраться с дороги. Не желая прослыть хвастуном, я могу честно сказать, что наша лодочка за эту неделю причинила встречным баркасам больше неприятностей, хлопот и задержек, чем все остальные суда на реке, вместе взятые.
"Баркас идет!" — кричит кто-нибудь из нас, завидя вдали врага, и в одно мгновение все готово к встрече. Я сажусь за руль, а Гаррис с Джорджем усаживаются рядом со мной, тоже спиной к баркасу, и лодка медленно выплывает на середину реки.
Баркас, свистя, надвигается, а мы плывем. На расстоянии примерно в сотню ярдов он начинает свистеть, как бешеный, и все пассажиры, перегнувшись через борт, кричат на нас, но мы их не слышим. Гаррис рассказывает нам какой-нибудь случай, происшедший с его матерью, и мы с Джорджем жадно ловим каждое его слово. Тогда баркас испускает последний вопль, от которого чуть не лопается котел, дает задний ход и контрпар, делает полный поворот и садится на мель. Все, кто есть на борту, сбегаются на нос, публика на берегу кричит нам что-то, другие лодки останавливаются и впутываются в это дело, так что вся река на несколько миль в обе стороны приходит в неистовое возбуждение. Тут Гаррис прерывает на самом интересном месте свой рассказ, с кротким удивлением поднимает глаза и говорит Джорджу:
— Смотри-ка, Джордж, кажется, там паровой баркас.
А Джордж отвечает:
— Да, знаешь, я тоже как будто что-то слышу.
После этого мы начинаем волноваться и нервничать и не знаем, как убрать лодку с дороги. Люди на баркасе толпятся у борта и учат нас:
— Гребите правым, идиот вы этакий! Левым — назад! Нет, нет, не вы, тот, другой... Оставьте руль в покое, черт побери! Ну, теперь обоими сразу! Да не так! Ах, вы...
Потом они спускают лодку и приходят нам на помощь. После пятнадцатиминутных усилий нас начисто убирают с дороги, и баркас получает возможность продолжать путь. Мы рассыпаемся в благодарностях и просим взять нас на буксир. Но они не соглашаются.
Мы нашли и другой способ раздражать этих речных аристократов: мы делаем вид, что принимаем их за плавучий ресторан, и спрашиваем, от кого они — от господ Кьюбит или от Бермондсейских Добрых Рыцарей, и просим одолжить нам кастрюлю."

...он же, в 18й главе:

"У Рэдингского шлюза мы поровнялись с паровым баркасом, принадлежащим одним моим знакомым, и нас подвезли на буксире почти до самого Стритли. Это очень приятно — идти на буксире за баркасом. Лично мне это нравится гораздо больше, чем гребля. Поездка была бы еще приятнее, если бы не множество маленьких лодчонок, которые все время сновали вокруг нашего баркаса. Чтобы не утопить их, нам то и дело приходилось замедлять ход и останавливаться. У этих весельных лодок премерзкая привычка путаться на реке перед паровыми баркасами. Против них необходимо принять какие-то меры. И они к тому же еще такие нахальные, эти лодки. Чтобы они соблаговолили поторопиться, приходится так свистеть, что котел чуть не лопается. Будь на то моя воля, я бы время от времени топил парочку лодок, чтобы хорошенько их проучить".