Ровно 60 лет назад в разгар Холодной войны СССР и США обменялись разведчиками. В Москву вернулся, пожалуй, самый известный советский нелегал – Рудольф Абель, в Вашингтон – летчик Фрэнсис Пауэрс, которого сбили в небе над Уралом.
«Мертвый сезон» – это была первый фильм о самом громком «шпионском скандале» на уровне двух сверхдержав времен Холодной войны.
Впервые в истории художественную картину открывало «документальное» слово прототипа главного героя – настоящего разведчика-нелегала, полковника Рудольфа Абеля: «Страна не названа. Изменены фамилии и имена. Но основа картины подлинная, как подлинна та борьба, которую мы ведем, мы, люди, которые стремимся предотвратить войну».
Его настоящее имя – Уильям Генрихович Фишер. Родился в Англии в 1903 году в семье политэмигранта-марксиста.
Его отец – убежденный большевик. Увез семью, спасаясь от расправы «царской охранки». Был лично знаком с Лениным и Кржижановским. После революции и гражданской войны семья вернулась в Советскую Россию. В 1926-м Вилли – офицер-радиотелеграфист. Для НКВД он – золотой кадровый состав для борьбы с внешними врагами: «Антантой» и Германией.
«У него родной язык английский. Он по-русски говорил с небольшим акцентом. Во-вторых, папа был, как он говорил, русифицированный немец. Он говорил и по-немецки хорошо», – рассказал заместитель главного редактора «Российской газеты», писатель, историк разведки Николай Долгополов.
Во время Великой Отечественной он организовывал партизанское движение, играл роль немецкого офицера в окружении. Заманивал части Вермахта на верную гибель. После войны его отправили в США. В 1949-м Холодная война – в разгаре. За несколько лет талантливый разведчик прожил по меньшей мере пять жизней.
«И он уже не Абель и не Фишер, а никто иной, как, допустим, мистер Оствус, который приехал из Канады в США. Или он замечательный какой-нибудь очень толковый радист, который специально открыл магазин радиодеталей, это было еще до войны», – рассказал заместитель главного редактора «Российской газеты», писатель, историк разведки Николай Долгополов.
«В США он работал под легендой фотохудожника. У него было свое собственное ателье, он делал художественные фотографии, ну, и продолжал заниматься, естественно, живописью. Он позиционировал себя как человек искусства», – рассказал сотрудник пресс-бюро Службы внешней разведки РФ Евгений Долгушин.
К человеку искусства претензий никаких. Рабочий день – ненормированный. Путешествует с мольбертом. Завязывает знакомства. Как радийщик–нелегал Фишер создал сеть радиостанций по Европе и в США. А еще выведывал ядерные секреты в пользу Советской разведки. Полный список до сих пор засекречен.
Как выяснится позже, его предал собственный радист. При задержании арестованный назвался Рудольфом Абелем – именем своего же коллеги и друга юности, биографию которого хорошо знал.
«Он понимал, что, естественно, в Москве начнут проверять, вдруг выяснят, что Абель есть, кто-то его знает, кто-то помнит, но он умер. Кто может быть Абелем? Люди то умные в разведке работают, поэтому поймут, что это Фишер», – рассказал писатель, лауреат премии СВР РФ Александр Бондаренко.
Дальше – открытый процесс. Для советского шпиона Рудольфа Абеля просили электрический стул. И никаких обменов «на всяких там мостах».
«Заместитель генпрокурора США Томпкинс весной 1958 года сказал, что они не видят фигуры равноценной для обмена. Это выдающийся разведчик, на его подготовку ушли долгие годы, возможно 10 или даже 20 лет, поэтому Америке абсолютно не выгодно отдавать его Советам. Для русских он незаменим», – отметил сотрудник пресс-бюро Службы внешней разведки РФ Евгений Долгушин.
Ни на следствии, ни на процессе он ничего не сказал, никого не выдал. Даже имени собственного – настоящего – не назвал. Американцы так и не узнали, что он вообще делал на их территории. В итоге судья дал 30 лет тюрьмы. А вот предатель Абеля закончил плохо. Уже через две недели после его ареста погиб в автокатастрофе в Германии.
Это было время наивысшего накала в гонке вооружений. Две ядерных державы блефуют друг перед другом «кто во что горазд». СССР только что продемонстрировал способность ответить на ядерные удары США в случае глобального конфликта. Армагеддон не за горами.
Так, по заказу ЦРУ, появилось это чудо техники. Самолет, способный вести разведку на запредельной, несбиваемой 20-километровой высоте. Запас хода – семь тысяч километров. И фотокамеры. Фиксируют любой объект с точностью до полуметра. Верх совершенства по тем временам. Курсирует от американской базы в Пакистане до Норвегии. В СССР, например, пролетел над Москвой и снял кольцо противоракетного комплекса. 24 раза засекали. Но сделать ничего не могли. ЦРУшники чувствовали себя хозяевами в советском небе.
«Один из наших летчиков, он сумел как-то разглядеть этот самолет, не смог до него подняться, но разглядеть успел. Его попросили нарисовать. Он нарисовал, как выглядит этот самолет, и когда показали нашим конструкторам, они сказали: «Ваш летчик болен, его надо списать! Такой самолет сделать невозможно». Летчика списали, а самолет оказался действительно такой, какой он нарисовал», – рассказал военный историк Юрий Кнутов.
Среди пилотов команды ЦРУ военных нет. Набирали гражданских. Френсис Гари Пауэрс – лучший летчик отряда. Его последний вылет – 1 мая 1960 года.
«Самолет должен был пролетать над полигонами, соответственно, над заводом «Маяк» в Челябинской области, где производилось ядерное оружие, над базами стратегических бомбардировщиков и над районом Плесецка, где в то время размещались баллистические ракеты», – отметил военный историк Юрий Кнутов.
Самолет в итоге сбила ракета C-75, только что принятая на вооружение, на высоте в 20,5 километров над землей.
Пауэрс чудом спасся. Самолет, согласно инструкции, не взорвал. Выпал из обломков фюзеляжа и раскрыл парашют. Американца нашли в капусте. В буквальном смысле. На колхозном поле.
«И мало того, что его сбивают – он попадает в руки колхозников, которые поят его водкой и думают, что это русский космонавт спустился. И сразу же они находят кучу доказательств, что никакой это не космонавт, какой-то именно иностранец», – рассказал заместитель главного редактора «Российской газеты», писатель, историк разведки Николай Долгополов.
А именно – пистолет с глушителем, карточку пилота на десятке языков, спецаппаратуру и отравленную иглу в серебряном долларе, которая так и не пригодилась.
Скандал разразился небывалый. США готовят ноту протеста из-за того, что страна Советов сбила их «сугубо мирный метеорологический самолет». В ответ СССР предоставляет неопровержимые доказательства – все, что осталось от «Utility number 2». Для обывателя – груда искореженного металла, для авиаконструкторов – бесценный трофей.
«Когда обломки собрали, были просто потрясены. Увидели, как делаются двигатели, позволяющие летать самолетам на больших высотах. Мы узнали, как устроены американские лампы «бегущей волны», у нас радиопромышленность полностью начала модернизироваться. После этого принимается целая программа по реорганизации всей нашей промышленности», – рассказал военный историк Юрий Кнутов.
Со стороны СССР суд был тоже показательный. Пустили репортеров из Европы и США. И даже, по личному указанию Хрущева – родственников Пауэрса.
Итог – известен: знаменитый обмен на Глиникском мосту 60 лет назад. На границе между западным Берлином и Потсдамом. За советского разведчика Рудольфа Абеля выдали пятерых иностранных шпионов – самого Фрэнсиса Пауэрса, двух студентов – одного «Штази» поймала в Берлине, другого задержали в Киеве сотрудники КГБ – и еще двух американских летчиков. Их самолет-разведчик сбили в районе Кольского полуострова.
В СССР полковника Фишера награждают Орденом Ленина. Ему дают квартиру в Москве и ставку преподавателя в Высшей школе КГБ. Последние годы жизни он проводит на даче в подмосковных Мытищах.
«Как видите, все собиралось руками самого Абеля Фишера буквально из ящиков каких-то, тут это все видно. Работал внутри этого сарая, очень увлекался всякими столярными делами», – рассказал внучатый племянник Абеля Фишера Андрей Боярский.
Домик 30-х годов постройки он топил углем, ходил на колодец за водой. Столярничал, писал картины на русские мотивы. Гостей принимать не любил. Только по делу. До самой смерти он обучал наших разведчиков делу всей своей жизни.
«Как-то ему тут спокойнее было. Он себе отдушину находил. И для рук, и для души. Грубо, наверное, сказать, убивал время. Чтобы не думать. Можно, наверное, что-то такое предположить. За счет труда и постоянной работы он забывал о том, что вот он уже, скажем, не востребован как разведчик», – рассказал внучатый племянник Абеля Фишера Андрей Боярский.
Героя Советского Союза Абелю так и не дали, несмотря на многочисленные письма от зрителей того самого, первого «шпионского боевика». Лишь на могиле спустя 30 лет после смерти героя-разведчика появилось его настоящее имя – Вильям Фишер.
