Еврейский портфель

В Талмуде и Торе есть информация о всем, о портфельном инвестировании тоже

Предлагается такой вариант:

25% в акциях, бизнесе,

25% в облигациях,

25% в недвижимости, земле,

25% в золоте

Собрать можно из:

- VOO vanguard S&P500,

- etf на мир (VT),

- etf на дивидендых аристократов (по желанию),

- акции Berkshire

- etf на фонды недвижимости (VNQ reit etf),

- hyg, shyg- фонды облигаций,

- золото SPDR gold shares, Ishares gold trust

T.me/stoimost_invest

Про доллар, инфляцию и фрс и ее основных бенефициаров, наглядный обзор от института Мизеса, комментарии Мюррея Ротбарда

Кстати после войны за независимость в США те, кто из патриотичности держал гринбэки, выпущенные Линкольна во время войны без привязки к золоту/серебру- потеряли существенную часть, так как эмиссия была не обеспечена, а значит после роста военных расходов была серьёзная инфляция, для стабилизации которой Америка снова вернулась к стандарту, отход от которого сильно развязал руки банкирам, таким как Морган, Рокфеллер (у которого тоже был свой банк), банковские группы Куна, Варбурга, Шиффа. Левак Рузвельт ещё и принудительно выкупил золото у населения с дисконтом (в ссср было просто ограблено у населения за Бесплатно).

Отказ от золотого стандарта при Никсоне оставил нам выбор только инвестировать в ценные бумаги, реальный бизнес, недвижимость, землю, активы, золото, крипту (?) так как растущий м2, инфляцией съедал покупательную способность денег на счетах и в кошельках.

T.me/stoimost_invest

https://youtu.be/G0AB4UEA-rs

...Середина XVIII столетия. Узкие, кривые улочки Франкфурта-на-Майне, одного из крупнейших по тому времени торговых центров на перекрестке дорог Германии и всей Европы. Дома, стиснутые высокими крепостными стенами - укрытием от вражеских набегов,- жмутся один к другому, тянутся ввысь, верхние этажи нависают над нижними, почти соприкасаясь и превращая улицы в темные ущелья.

Прохожие, которые с опаской пробираются по ним, рискуя получить из окна ведро отбросов на голову, пристально вглядываются в деревянные доски, висящие поперек улиц на палках над дверями. В средневековых городах не знали нумерации домов: каждый хозяин вывешивал доску, на которой живописец малевал какую-нибудь символическую фигуру, раскрашенную в яркие цвета,- черного медведя, желтую белку, золотую корону, фиолетового льва, зеленое дерево и т. д. Иной раз в доме побогаче такая эмблема приобретала вид каменной статуэтки, красовавшейся в небольшой нише. Почтовый адрес звучал просто: такому-то, в дом со львом. Нередко случалось, что эти символические изображения становились кличками, прочно прилипавшими к их владельцам и постепенно заменявшими фамилии.

Так произошло и с неким Эльхананом - мелким франкфуртским торговцем, жившим вначале в родительском доме под красной розой, а после женитьбы построившим в 1567 году собственный дом под красным щитом (по-немецки ротес шильд). Хотя потомки Эльханана успели впоследствии перебраться в третий дом - на сей раз под зеленым щитом, прозвище Ротшильд осталось за ними навсегда. В 1744 году в семье Ротшильдов родился основатель Ротшильдовской династии Мейер-Амшель. Отец его умер рано. Мать, оставшаяся с тремя детьми, решила отправить старшего, которому едва минуло 12 лет, на выучку к богатым родственникам - крупным ганноверским купцам Оппенгеймам.

Германия тех времен была одной из самых отсталых стран Европы. Разорванная на десятки самостоятельных королевств, сотни княжеств, графств и рыцарских владений, она была скорее бессильным объектом, чем могущественным действующим лицом в европейской и мировой политике. Цепи феодальных пережитков, сословных ограничений, религиозных пут, таможенных перегородок сковывали, стесняли развитие возникающей капиталистической экономики - промышленности, сельского хозяйства, торговли.

Немецкая буржуазия, политически бесправная и хозяйственно слабая по сравнению с английской или французской, даже не мечтала о революционном ниспровержении феодальных монархий. Большинство ее представителей старались просочиться во все поры и трещины прогнившего здания феодализма, найти себе там теплые местечки и мирно делить с власть имущими плоды грабежа народных масс. В Германии XVIII века процветал не предприниматель-промышленник, а банкир, ссужавший деньги под ростовщические проценты расточительным князьям, обеспечивавший размен чеканенных ими сомнительных монет и получавший за это на откуп налоги, да купец-спекулянт, который умел ловко обходить множество барьеров и рогаток, ввозя в страну чужеземные товары и не брезгуя зачастую при этом услугами контрабандистов. Нередко случалось, что купец оказывался одновременно ростовщиком и менялой, а банкир - торговцем.

Именно такими людьми были ганноверские Оппенгеймы, к которым отправился на выучку молодой Мейер-Амшель Ротшильд. Свою деловую активность он начал в качестве торговца всякого рода антикварными предметами: старинной мебелью, ювелирными изделиями, драгоценностями, монетами и медалями. В почтовом дилижансе, в коляске, в наемной карете странствующий антиквар объезжает мелких, но спесивых государей, которые мечтают во что бы то ни стало затмить пышностью своего двора соседа-сопер-ника. В ожесточенных торгах завязываются прочные связи с аристократической клиентурой и многочисленной армией паразитов, живущих при ней,- управляющих, секретарей, интендантов, поставщиков, чье выгодное положение внушает почтение и зависть скромному приказчику фирмы «Оппенгейм». Он не прочь пойти по такому же пути. И вот в конце 60-х годов XVIII века Ротшильд через посредство страстного коллекционера старинных монет генерала фон Эсторфа впервые сводит знакомство с человеком, которому он будет обязан вскоре своим возвышением,- с наследником престола ландграфа Гессена-Кассельского Вильгельмом.

В 1769 году на длинном подобострастном прошении 26-летнего Ротшильда появляется долгожданное письменное одобрение наследного принца: бывший антиквар превратился отныне в официального торгового агента двора ландграфа, о чем немедленно возвестила горделивая надпись на вывеске его франкфуртской лавки-конторы. Не последнюю роль в этом сыграл доверенный казначей и личный секретарь принца Карл-Фридрих Будерус, который отнюдь не отличался чрезмерной щепетильностью и охотно принимал тайные подношения от благодарных торговцев или банкиров. Теперь можно покинуть Ганновер, предоставить младшим братьям антикварное дело, чтобы целиком отдаться смелым спекулятивным операциям под покровительством благосклонного монарха.

Сиятельный ландграф Гессен-Касселя Вильгельм IX, которым не замедлил стать наследный принц после кончины своего родителя Фридриха II, вошел в историю Германии как одна из самых отталкивающих фигур. Средства, выжатые из задавленных налогами подданных, никак не могли удовлетворить болезненную страсть к золоту, обуревавшую душу этого мелкого властителя, который считался тем не менее одним из богатейших сюзеренов «Священной Римской империи германской нации». Испробовав множество способов легкого обогащения, Вильгельм IX прибег к самому гнусному - торговле людьми, которой давно уже занимались отдельные немецкие князьки. Речь шла о продаже оптом на службу иностранных государств солдат-рекрутов, обязанных проливать свою кровь за интересы новых господ, авансом оплативших сполна их головы.

Главной покупательницей в этой подлой торговле выступала Англия, чьи правители нуждались в наемниках для завоевания новых заморских владений и удержания старых, нередко поднимавшихся с оружием в руках против грабительского господства британской короны. Особенно острой эта потребность стала с 1775 года, когда началась война за независимость североамериканских колоний Англии, ставших впоследствии Соединенными Штатами Америки. Купленные в Германии солдаты плыли через Атлантику, чтобы найти могилу в далекой, чужой стране, а в обмен английское золото потоком лилось в дырявые карманы немецких князьков.

Лондон старался расплачиваться с поставщиками пушечного мяса не наличными деньгами, а векселями и облигациями британского казначейства, которые рано или поздно возвращались к нему от покупателей английских товаров: тем самым казна получала известную отсрочку платежа, кредит, а британская торговля расширяла свои рынки на континенте. Но ценные бумаги при переходе из рук в руки требовал и «учета», то есть подписи подтверждавшего их банкира, который взимал каждый раз за это определенное вознаграждение («учетную ставку»). Сосредоточив в своих руках значительную массу британских обязательств, уплаченных Вильгельму IX, и получив возможность обойтись без посредничества других банков, Мейер-Амшель Ротшильд приобрел верный источник прибыли. Он не только прикарманивал отныне солидный банковский процент, но и приумножал его путем торговых операций - скупки на вырученные в Англии деньги британских тканей, колониальных товаров (кофе, табака, чая, вин) и сбыта их в Германии. Так были заложены первые камни в фундамент дома Ротшильдов.

Юрий Ильич Юрьев, «Современный Крез. Дом Ротшильдов и его обитатели», 1965г.

Согласно легенде под блокадным Ленинградом испанский солдат «Голубой дивизии» Франко нашел тетради некоего доктора Ландовского, вывез их в Испанию и опубликовал в 1952г. под названием «Красная Симфония». Сюжет книги основывался на допросах подсудимого III московского процесса Раковского.

Вот выдержка из допроса обвиняемого Христиана Георгиевича Раковского Гавриилом Гавриловичем Кузьминым (Габриель) 26 января 1938 г.:

Г – Габриель

Р – Раковский

Р. - Совершенно точно. Когда я говорил о финансовом Интернационале, то я мыслил о нем как о Коминтерне; но, признав наличие «Коминтерна», я бы не сказал, что он враждебен.

Г. - Если вы претендуете на то, чтобы мы теряли время на изобретательство и фантазии, то должен вам сказать, что вы избрали неудачный момент.

Р. - Кстати, не принимаете ли вы меня за фаворитку из «Тысячи и одной ночи», которая изощряла вечерней порой свое воображение для спасения своей жизни... Нет. Если вы думаете, что я отклоняюсь, то вы заблуждаетесь. Чтобы добраться до того, что мы себе наметили, я, если я не хочу потерпеть неудачу, должен вам предварительно осветить самые существенные вещи, учитывая ваше общее незнакомство с тем, что я назвал бы «высшим марксизмом». Я не смею отказаться от этих разъяснений, так как хорошо знаю, что подобное неведение царит и в Кремле... Разрешите продолжать?

Г. - Можете продолжать. Но верно то, что если все окажется просто только развлечением для воображения, то это удовольствие будет иметь очень плохой эпилог. Я вас предупредил.

Р. - Продолжаю, как будто бы ничего не слышал. Поскольку вы являетесь схоластом в отношении капитала, и я хочу пробудить ваши индуктивные таланты, то я напомню вам кое о чем, весьма своеобразном. Заметьте, с какой проницательностью делает Маркс выводы, при наличии в его время зачаточной английской индустрии; как он ее анализирует и клеймит; в каком отталкивающем виде рисует он образ промышленника. В вашем воображении, как и в воображении масс, встает чудовищный образ капитализма в его человеческом воплощении: толстопузый промышленник с сигарой во рту, как его обрисовал Маркс, самодовольно и злобно выкидывающий жену или дочь рабочего... Не так ли?

Одновременно припомните умеренность Маркса и его буржуазную ортодоксальность при изучении вопроса о деньгах. В вопросе о деньгах у него не появляются его знаменитые противоречия. Финансы не существуют для него, как вещь, имеющая значение сама в себе; торговля и циркуляция денег являются последствиями проклятой системы капиталистического производства, которая подчиняет их себе и целиком определяет.

В вопросе о деньгах Маркс - реакционер; к величайшему удивлению, он им и был; примите во внимание «пятиконечную звезду», подобную советской, сияющую во всей Европе, звезду из пяти братьев Ротшильдов с их банками, обладающими колоссальным скоплением богатств, когда-либо слыханных...

И вот этот факт, настолько колоссальный, что он вводил в заблуждение воображение людей той эпохи, проходит незамеченным для Маркса. Нечто странное... Не правда ли?

Возможно, что от этой, столь странной слепоты Маркса и происходит феномен, общий для всех последующих социальных революций. А именно.

Все мы можем подтвердить, что когда массы овладевают городом или государством, то они всегда проявляют что-то вроде суеверного страха перед банками и банкирами. Убивали королей, генералов, епископов, полицейских, священников и прочих представителей ненавистных привилегированных классов; грабили и сжигали дворцы, церкви и даже центры науки, но хотя революции были экономически-социальными, жизнь банкиров была уважаема, и в результате великолепные здания банков оставались нетронутыми... По моим сведениям, пока я не был арестован, это продолжается и теперь...

Г. - Где?

Странное сходство между финансовым Интернационалом и Интернационалом пролетарским

Р. - В Испании... Не знаете этого?.. Раз вы спрашиваете; и вот теперь скажите мне, не находите ли вы все это очень странным? Пораздумайте, полиция...

Не знаю, обратили ли вы внимание на странное сходство, которое существует между финансовым Интернационалом и Интернационалом пролетарским; я бы сказал, что один является оборотной стороной другого, и этой оборотной стороной является пролетарский, как более модерный, чем финансовый.

Г. - Где вы видите подобие в вещах столь противоположных?

Р. - Объективно они идентичны. Как я это доказал, Коминтерн, дублируемый реформистским движением и всем синдикализмом, вызывает анархию производства, инфляцию, нищету и безнадежность в массах; финансы, главным образом финансовый Интернационал, дублируемый сознательно или бессознательно частными финансами, создают те же самые противоречия, но еще в большем количестве... Теперь мы бы могли уже догадаться о причинах, по каким Маркс скрыл финансовые противоречия, каковые не могли бы укрыться от его проницательного взора, если бы не имелось у финансов союзника, воздействие которого, объективно-революционное, уже тогда было необычайно значительно.

Г. - Бессознательное совпадение, но не союз, предполагающий ум, волю, соглашение...

Р. - Оставим эту точку зрения, если вам угодно... Теперь лучше перейдем к субъективному анализу финансов и даже еще больше: разглядим, что представляют собой персонально люди, там занятые. Интернациональная сущность денег достаточно известна. Из этого факта вытекает то, что организация, которая ими владеет и их накапливает, является организацией космополитической.

Финансовый Интернационал не признают ничего национального, не признают государства

Финансы в своем апогее, как самоцель, как финансовый Интернационал, отрицают и не признают ничего национального, не признают государства, а потому объективно он анархичен и был бы анархичен абсолютно, если бы он, отрицатель всякого национального государства, не был бы сам, по необходимости, государством по своей сущности.

Государство как таковое - это только власть. А деньги - это исключительно власть.

Деньги - это власть. Деньги - это сегодня центр всемирной тяжести... Надеюсь, что вы со мной согласны?..

Г. - Продолжайте, Раковский, прошу вас.

Р. - Понимание того, как финансовый Интернационал постепенно, вплоть до теперешней эпохи, сделался хозяином денег, этого магического талисмана, ставшего для людей тем же, чем был для них Бог и нация, есть нечто, что превышает в научном интересе даже искусство революционной стратегии, ибо это тоже искусство и тоже революция.

Я вам это истолкую. Историографы и массы, ослепленные воплями и помпой Французской революции, народ, опьяненный тем, что ему удалось отнять у короля - у привилегированного - всю его власть, не приметили, как горсточка таинственных осторожных и незначительных людей овладела настоящей королевской властью, властью магической, почти что божественной, которой она овладела, сама этого не зная.

Не приметили массы, что эту власть присвоили себе другие и что они вскоре подвергли их рабству более жестокому, чем король, ибо тот в силу своих религиозных и моральных предрассудков, был неспособен воспользоваться подобной властью.

Таким образом получилось, что высшей королевской властью овладели люди, моральные, интеллектуальные и космополитические качества которых позволили им ею воспользоваться. Ясно, что это были люди, которые от рождения не были христианами, но зато космополитами.

Г. - Что же это за мифическая власть, которой они овладели?

Р. - Они присвоили себе реальную привилегию чеканить деньги... Не улыбайтесь, иначе мне придется поверить в то, что вы не знаете, что такое деньги. Я вас прошу представить себя на моем месте. Мое положение перед вами равносильно положению товарища доктора, которому пришлось бы разъяснить бактериологию воскресшему медику из эпохи до Пастера.

Но я могу объяснить себе ваше неведение и могу вам простить его. Наш язык употребляет слова, которые вызывают неправильные мысли о вещах и поступках благодаря силе умственной инерции, и не соответствует реальным, и точным понятиям.

Я сказал: деньги; ясно, что в вашем воображении моментально изобразились очертания реальных денег из металла и бумаги. Но это не так.

Деньги - это теперь уже не то; реальная циркулирующая монета - это настоящий анахронизм. Если она еще существует и циркулирует, то только в силу атавизма [ред: дебилизма], только потому, что удобно поддерживать иллюзию, чисто воображаемую фикцию на сегодняшний день.

Г. - Это блестящий парадокс, рискованный и даже поэтический...

Р. - Если угодно, может быть это и блестяще, но это - не парадокс. Я знаю уж - и вы поэтому улыбнулись, - что в государствах еще чеканят на кусках металла или на бумаге королевские бюсты или национальные гербы, ну и что же?

Большое количество циркулирующих денег - деньги для крупных сделок, как представительство всех национальных богатств, деньги, да, деньги - их начали выпускать те немногочисленные люди, на которых я намекал.

Титулы, буквы, чеки, долговые обязательства, индоссо, учеты, котировка, цифры, без конца цифры, неудержимым водопадом наводнили государства.

Что же представляют собой наряду с ними металлические и бумажные деньги?.. Нечто, не имеющее влияния, какой-то минимум перед лицом нарастающего прилива все наводняющей финансовой монеты. Они, тончайшие психологи, безнаказанно добились еще большего благ.ря общему невежеству.

Кроме колоссально пестрого разнообразия финансовых денег, они создали деньги-кредит, с целью сделать их объем бесконечным. И придать им быстроту мысли...

Это - абстракция, существо разума, цифра, число, кредит, вера…

Понимаете ли вы уже?..

Мошенничество, фальшивые деньги, снабженные легальным курсом... выражаясь другими терминами, чтобы вы меня поняли.

Банки, биржи и вся мировая финансовая система - это гигантская машина для того, чтобы совершать противонатуральные безобразия, по выражению Аристотеля;

заставлять деньги производить деньги - это нечто такое, что, если оно является преступлением в экономике, то по отношению к финансам это преступление против уголовного кодекса, ибо оно является ростовщичеством.

Я уж не знаю, каким аргументом все это оправдывается: может, тем, что они получают легальные проценты?...

Даже признавши это, а этого признания и так уж слишком достаточно, мы видим, что ростовщичество все равно существует, ибо если даже полученные проценты и легальны, то они измышляют и фальсифицируют несуществующий капитал.

Банки всегда имеют в качестве вкладов или денег в продуктивном движении какое-то количество денег в пять или даже, может быть, в сто раз больше, чем имеется физически выпущенных денег.

Я не буду говорить о тех случаях, когда деньги - кредит, т. е. деньги фальшивые, сфабрикованные, превосходят количество денег, выплаченных как капитал.

Имея в виду, что законные проценты устанавливаются не на реальный капитал, а на несуществующий капитал, проценты оказываются незаконными во столько раз, во сколько фиктивный капитал выше реального.

Имейте в виду, что эта система, которую я детализирую, является одной из самых невинных среди употребляемых для фабрикации фальшивых денег.

Анархическое, моральное и социальное воздействие, т. е. революционное

Вообразите себе, если сможете, небольшое количество людей, обладающих бесконечной властью в обладании реальными богатствами, и вы увидите, что они являются абсолютными диктаторами биржи, а вследствие этого и диктаторами производства и распределения и также работы и потребления. Если у вас хватит воображения, то возведите все это в мировую степень, и вы увидите его анархическое, моральное и социальное воздействие, т. е. революционное...

Теперь вы понимаете?..

Г. - Нет, пока что еще нет.

Р. - Ясно, очень трудно постигать чудеса.

Г. - Чудо?

Р. - Да, чудо. Разве это не чудо, что деревянная скамья превратилась в храм?

А ведь такое чудо люди видели тысячу раз, не моргнув глазом, в течение целого века.

Ибо это было необычайным чудом, то, что скамьи, на которых усаживались засаленные ростовщики для торговли своими деньгами, сейчас превратились в храмы, величающиеся на каждом углу современных больших городов своими языческими колоннадами; и туда идут толпы людей с верой, которую им уже не внушают небесные божества, для того, чтобы принести усердно вклады всех своих богатств божеству денег, каковое, как они думают, обитает внутри железных несгораемых касс банкиров, предназначенных в силу своей божественной миссии увеличивать богатства до метафизической бесконечности.

Г. - Это новая религия гнилой буржуазии?

Р. - Религия, да; религия могущества.

Г. - Вы оказываетесь поэтом экономики.

Р. - Если угодно, то для того, чтобы дать понятие о финансах как о произведении искусства, наиболее гениальном и наиболее революционном во все времена, необходима поэзия.

Г. - Это ошибочный взгляд. Финансы, как определяет их Маркс, а главным образом Энгельс, определяются системой капиталистического производства.

Р. - Точно, только как раз наоборот: капиталистическая система производства определяется финансами.

То, что Энгельс говорит обратное и даже делает попытки доказать это, является самым очевидным доказательствам того, что финансы господствуют над буржуазным производством. Так оно есть и так было еще до Маркса и Энгельса, что финансы были самой мощной машиной революции, а Коминтерн при них был не более, чем игрушкой.

Но ни Маркс, ни Энгельс не станут раскрывать или разъяснять этого. Наоборот, используя свой талант ученых, они должны были вторично закамуфлировать правду для пользы революции. Это они оба и проделали.

Г. - Эта история - не новая; мне все это несколько напоминает то, что лет десять тому назад написал Троцкий.

Р. - Скажите мне...

Г. - Когда он заявляет, что Коминтерн - это консервативная организация по сравнению с Биржей в Нью-Йорке, он указывает на крупных банкиров как на изобретателей революции.

Р. - Да, он сказал это в маленькой книжке, в которой он предсказал падение Англии...

Да, он сказал это и добавил:

«Кто толкает Англию на путь революции?» ... и ответил:

«Не Москва, а Нью-Йорк.»

Г. - Но припомните также его утверждение, что если финансисты Нью-Йорка и ковали революцию, то это делалось бессознательно.

Р. - То объяснение, которое я уже дал для того, чтобы понять, почему закамуфлировали правду Энгельс и Маркс, одинаково действительно и для Льва Троцкого.

Г. - Я ценю у Троцкого только то, что он в своего рода литературной форме интерпретировал взгляд на факт, сам по себе слишком известный... с которым считались уже раньше. Ибо, как правильно говорит сам Троцкий, эти банкиры «выполняют с непреодолимостью и бессознательно свою революционную миссию».

Р. - И они выполняют свою миссию, несмотря на то, что Троцкий заявляет об этом? Что за странная вещь! Почему же они не выправляются?

Г. - Финансисты - бессознательные революционеры, ибо они таковы только объективно... в силу своей умственной неспособности видеть окончательные результаты.

Р. - Вы искренне верите этому?... Вы думаете, что среди этих настоящих гениев есть кое-кто бессознательный?.. Вы считаете идиотами людей, которым на сегодняшний день подчиняется целый мир?.. Это-то уж действительно было бы глупейшим противоречием!

Г. - На это вы претендуете?..

Р. - Я просто утверждаю, что они революционеры объективно и субъективно; вполне сознательные.

Г. - Банкиры!.. Вы сошли сума?..

Р. - Я - нет. А вы?.. Поразмыслите. Эти люди такие же, как вы и я. То, что они владеют деньгами в неограниченном количестве, поскольку они сами их создали, не дает нам возможности определить предел всех их амбиций...

Если человеку доставляет что-либо полное удовлетворение, то это удовлетворение его честолюбия. И больше всего - удовлетворение властолюбия.

Почему бы им - этим людям-банкирам - не обладать импульсом к господству... к полному господству?... Так же, точно так же, как это происходит у вас и у меня.

Г. - Но если, по-вашему, - так же думаю и я - они уже обладают всемирной политической властью, то какой же еще другой хотят они обладать?

Р. - Я вам уже сказал: полной властью. Властью, как у Сталина в СССР, но всемирной.

Г. - Такой властью, как Сталин, но с противоположной целью?

Р. - Власть, если в реальности она абсолютна, может быть только одна. Идея абсолютного исключает множественность. Поэтому власть, к которой стремится Коминтерн и «Коминтерн», являющиеся вещами одного и того же порядка, будучи абсолютной, в политике тоже должна быть одна-единственная и идентичная.

Абсолютная власть имеет цель в самой себе, или иначе она не абсолютна. И до сегодняшнего дня еще не изобретена другая машина полновластия, кроме Коммунистического государства.

Капиталистическая буржуазная власть, даже на самой высшей своей ступени, власть кесаря, есть власть ограниченная, ибо если в теории она била воплощением божества в фараонах и цезарях в древние времена, то все-таки благ.ря экономическому характеру жизни в тех примитивных государствах и при технической отсталости их государственного аппарата, всегда оставалось поле для индивидуальной свободы.

Понимаете ли вы, что те, которые уже частично господствуют над нациями и земными правительствами, претендуют на абсолютное господство?.. Поймите, что это то единственное, чего они еще не достигли...

Г. - Это интересно; по крайней мере, как пример сумасшествия.

Примечательно, что газета, «Правда», №72 (7397) 14 марта 1938г. (понедельник) опубликовала приговор «Военной Коллегии Верховного суда СССР» в котором говорилось о том что:
Военная коллегия Верховного Суда Союза ССР
ПРИГОВОРИЛА:
Бухарина Николая Ивановича,
Рыкова Алексея Ивановича,
Ягоду Генриха Григорьевича,
Крестинского Николая Николаевича,
Розенгольца Аркадия Павловича,
Иванова Владимира Ивановича,
Чернова Михаила Александровича,
Гринько Григория Федоровича,
Зеленского Исаака Абрамовича,
Икрамова Акмаля,
Ходжаева Файзулу,
Шаранговича Василия Фомича,
Зубарева Прокопия Тимофеевича,
Буланова Павла Петровича,
Левина Льва Григорьевича,
Казакова Игнатия Николаевича,
Максимова - Диковского Вениамина Адамовича (Абрамовича),
Крючкова Петра Петровича.
К высшей мере уголовного наказания – расстрелу, с конфискацией всего лично им принадлежащего имущества.

Троих подсудимых Раковского Х.Г., Плетнёва Д.Д. и Бессонова С.А. приговорили к заключению сроком от 15 до 25 лет.

Борьба Ротшильдов против Российской империи началась в 1800г., после того как первый консул Франции Наполеон Бонапарт попросил у прусского посланника в Париже стать посредником в переговорах с Российским императором Павлом I, искавшим военно-политического союза с Францией. Павел, как и Наполеон, понимал, что сердце мира бьется между границ России, Индии и Китая. У двух амбициозных правителей возник план совместного завоевания Индии, что с учетом потери американских колоний ставило крест на британской колониальной империи.

В январе 1801г. Павел I приказал атаману Войска Донского Орлову выступить через Бухарию и Хиву на реку Индус, и атаковать расположенные там английские заведения.

В ночь с 11 на 12 марта 1801г. «друзья Англии» граф и губернатор Санкт-Петербурга Пален Петр Алексеевич и граф Панин Никита Петрович при поддержке гвардейских офицеров убили в Михайловском замке золотой табакеркой русского императора Павла I.

Перво-наперво император и самодержец всероссийский Александр I распорядился вернуть из похода в места постоянного дислоцирования войско Донское.

Наполеон, прочитав в депеше о кончине Павла I, воскликнул:

«Эти проклятые, бессовестные англичане! Они промахнулись по мне на улице Сен-Никез, 3 нивоза, но они попали в мое сердце… там, в Михайловском замке Петербурга… Индия не нуждается в армии Массена, как и Мальта не нуждается теперь в русском гарнизоне».

Англия через верных «друзей» у трона российского императора втянула Россию в войну с наполеоновской Францией, после которой Ротшильды стали «самым богатым» семейством в мире. Финансовый спрут опутал «денежными щупальцами» Лондон, Париж, Франкфурт-на-Майне, Вену, Неаполь. Центральный Банк Англии, а, следовательно, и сама Англия стали принадлежать Ротшильдам.

В 1821г. Ротшильды ввели в Англии «систему золотого стандарта». В дальнейшем присоединение любой европейской страны к этой системе означало, что национальные финансы становились зависимыми от лондонских цен на золото, устанавливаемых Ротшильдами.

В 1839-1843 годах русский министр финансов Канкрин Е.Ф. провел в Российской империи денежную реформу, заменив ассигнации кредитными билетами, разменными на серебро, Россия ввела серебряный стандарт.

Рубль стал устойчивой мировой валютой и прямым конкурентом английского фунта стерлингов, допустить укрепления позиций рубля клан Ротшильдов не мог.

22 декабря 1853г. эскадра английских, французских и турецких военных кораблей вошла в Черное море, началась Крымская война, с началом войны обмен кредитных билетов на серебро был прекращен. Стабилизировать курс рубля удалось только спустя 7 лет после завершения войны, в ходе реформ 1861-1863г., проведенных министром финансов Рейтерном М.Х.

Во время гражданской войны в США Ротшильды финансировали как южан (парижский банк Ротшильдов), так и северян (лондонский банк Ротшильдов). Подозревая банкиров в нечестной игре, американский президент Авраам Линкольн, отказался платить Ротшильдам громадные проценты по долговым обязательствам США и провел эмиссию национальной валюты.

Узнав, что Александр II отказал Ротшильдам в создании в России «Центрального банка» и создал в 1860г. Государственный банк Российской империи, подчинявшийся непосредственно министру финансов, Линкольн обратился к российскому императору с просьбой о помощи. Он просил не допустить вмешательства Англии в гражданскую войну в США на стороне южан. Императора приказал боевым кораблям русской эскадры адмирала Попова встать на рейде Нью-Йорка и Сан-Франциско. 14 апреля 1865г. в театре Форда, президента США Авраама Линкольна убил Джон Уилкс Бут.

Через год 4 апреля 1866г. Каракозов у Летнего сада стрелял в Александра II, но промахнулся, поскольку прицел сбил толкнувший его Осип Комиссаров.

25 мая 1867г. находясь в Париже, поляк Антон Березовский стрелял в Александра II, ехавшего с императором Наполеоном III в открытом экипаже.

14 апреля 1879г. (какая дата, 14 апреля дата покушения на президента Линкольна) в дворцовом парке в императора 5 раз успел выстрелить член организации «Земля и Воля» Александр Соловьев.

19 ноября 1879г. террористы из «Народной воли» по ошибке пустили под откос железнодорожный состав, в котором императора не было.

17 февраля 1880г. народоволец Степан Халтурин заложил в Зимнем дворце бомбу с часовым механизмом, установленным на 18 часов 20минут. Принц Гессенский, которого с визитом ждал Александр II, опоздал на 30 минут, ужин перенесли, взрыв убил 10 солдат и ранил еще 80 человек, император вновь уцелел.

1 марта 1881г. на набережной Екатерининского канала Александр II пал от бомбы, кинутой из толпы народовольцем Игнатием Иоахимовичем Гриневицким. Охота на императора закончилась, революционеры затравили дичь.

Финансовый спрут Ротшильдов «Золотой стандарт» постепенно поглощал страны мира:
США и Германия (1871г.);
Швеция (1873год);
Бельгия, Франция, Италия, Швейцария (1874год);
Нидерланды (1875год);
Австрия (1892год);
Япония (1897год);
Россия (1898год).

Вот какую историю, произошедшую с императором Николаем II за 2 года до ввода в России «Золотого стандарта» описал офицер лейб-гвардии Казачьего Иго Императорского Величества полка Балабин Е.А. в книге «Далекое и близкое старое и новое»:

«В 1896 г. Государь Император с Государыней и единственной тогда дочерью Ольгой (ей было 10 месяцев) поехали в Париж с визитом к Президенту Франции Фору....

Во время пребывания Государя в Париже президент Французской республики Фор уговаривал своего высокого гостя хоть на несколько минут посетить большой бал еврея Ротшильда.

Государь долго не соглашался, но потом поехал. Там президент стал уговаривать Государя поговорить с Ротшильдом. Государь согласился. Ротшильд сразу задал вопрос Государю: «Как велик русский долг Франции?» Государь ответил: «Столько-то миллиардов». Ротшильд сказал: «Я весь этот долг беру на себя, если вы согласитесь дать в России равноправие евреям». Государь отказал, говоря, что русский народ еще темный и очень доверчивый и при равноправии он немедленно попадет в кабалу евреям.

Отойдя от Ротшильда, Государь сказал: «Сейчас я подписал себе смертный приговор».