Да не, бред какой-то
Асфальт плавится под подошвами, как дешевый сыр на сковородке ада. Солнце – раскаленный добела глаз циклопа-садиста, вкрученный в выцветшее небо. Воздух густой, как патока, его не вдыхаешь, а жрешь, и он застревает в глотке комком битого стекла и дохлых мух. В руке – пластиковая фляга, мой личный ватерпас здравомыслия, и его уровень опасно просел. Половина. Половина пути к безумию от жажды.
И тут в воспаленный мозг, в эту студенистую массу, кипящую в черепной коробке, вползает мысль. Скользкая, еретическая, как змея в Эдемском саду. Мысль о простом, блядь, кранике.
Не фонтан-уродец с хлорированной блевотиной, из которого пьют только голуби-мутанты и окончательно потерявшие человеческий облик бродяги. Не золотой унитаз в кабинете какого-нибудь хмыря в дорогом костюме. А просто. Кран. В стене. На станции метро, на автобусной остановке. Маленький, сука, хромированный сосок, источающий питьевую воду. Не для того, чтобы припасть к нему разбитыми губами, а чтобы подставить бутылку. Наполнить. Пол-литра спасения. Бесплатно.
Стоп.
Мозг спотыкается об это слово. Бесплатно.
Слово вибрирует в голове, как сигнал тревоги. Оно неправильное. Оно нарушает фундаментальные законы этой вселенной. Это как делить на ноль. Как если бы гравитация вдруг решила взять отпуск. Бесплатно. Для людей. Просто так.
Я вижу, как трескается реальность. В этом мире ничего не бывает бесплатно. Бесплатным бывает только воздух, и то лишь до тех пор, пока кто-то не придумал, как выставить за него счет. Бесплатной бывает только ложь из телевизора. Бесплатной бывает смерть. Всё остальное – товар. Твоя жажда – это товар. Твое время – это товар. Твоя надежда – это, сука, самый дорогой и самый ходовой товар на этом рынке отчаяния.
Идея краника с бесплатной водой – это не просто бред. Это диверсия. Это метафизический теракт. Представь себе: человек идет, ему жарко, он подходит, наполняет бутылку и идет дальше. Где в этой схеме унижение? Где зависимость? Где возможность впарить ему газировку с сахаром, от которой пить захочется еще больше? Где возможность продать ему бутылку воды по цене литра бензина? Где, черт возьми, ПРОЦЕСС? Где смета, акт выполненных работ, тендер, откат?
Краник не пилится. С него не капает в карман. Он просто дает воду. Это акт чистого, незамутненного смысла, а смысл в этом мире – самая опасная контрабанда. Он разрушает систему, построенную на симуляции заботы.
Система не может просто дать тебе воду. Она должна УСТРОИТЬ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ. Она должна выгнать на улицы во время ливня многотонные оранжевые цистерны. Эти ревущие механические боги абсурда, эти жрецы бессмысленного ритуала будут ползти по мокрому асфальту и торжественно поливать его водой. Из цистерны. На дорогу. В дождь.
И в этом акте заключена вся философия власти. Это не просто идиотизм. Это демонстративное мотовство. Это ритуальное сожжение ресурса во имя демонстрации самого факта обладания им. Мы можем позволить себе лить пресную воду на мокрый асфальт, потому что мы можем. Это наш статус. Это наша власть, измеряемая не эффективностью, а масштабом и грандиозностью бессмыслицы. Это симулякр деятельности, гиперреальное представление о работе. Вот, смотрите, мы моем улицы! Плевать, что их моет небо. Наш спектакль важнее реальности.
Ты стоишь с пустой бутылкой и смотришь на этот парад гротеска. Ты – ошибка в коде. Статистическая погрешность со своей жалкой физиологической потребностью. Твоя жажда слишком реальна, слишком проста для этого театра. Тебе нужна вода. А им нужен бюджет, который можно освоить, поливая лужи.
И ты понимаешь: краник с бесплатной водой не появится никогда. Не потому, что это дорого. А потому, что это слишком просто. Слишком логично. Слишком по-человечески. Это нарушило бы священный баланс абсурда, на котором держится вся эта конструкция. Если появится один бесплатный кран, люди могут начать задавать вопросы. А почему только кран? А что еще может быть простым, логичным и для людей? И от этих вопросов вся карточная империя симулякров может посыпаться к чертям.
Так что стой и смотри. Смотри, как вода льется на воду. Смотри, как миллионы рублей смываются в ливневку под аккомпанемент дождя. Чувствуй, как твой язык превращается в сухой наждачный камень.
Твоя бутылка пуста не наполовину. Она всегда была пуста. Ты просто живешь в пустыне, а все, что ты видишь вокруг – это мираж. И самый жестокий из них – это мираж простого краника с водой, которого никогда не было и никогда, блядь, не будет.
