Данная статья относится к Категории: Научные парадигмы

«… я постараюсь изложить свои соображения в нескольких сжатых определениях.

Детерминизм постулирует, что события в различные времена связаны некоторыми законами таким образом, что возможны предсказания ещё неизвестных ситуаций (прошлых или будущих). Такая формулировка исключает религиозное предсказание, поскольку предполагает, что книга предопределения открыта лишь для Господа.

Причинность постулирует, что имеются законы, согласно которым проявление сущности В определённого класса зависит от проявления сущности А другого класса, где слово «сущность» означает любой физический объект, ситуацию или событие. А называется причиной, В - результатом, следствием, эффектом.

Если же причинность относится к единичным событиям, то должны быть рассмотрены следующие её атрибуты:

Предшествование (antecedence), согласно которому постулируется, что причина должна предшествовать результату, эффекту или в крайнем случае быть с ним одновременной.

Контактность (contiguity), согласно которой постулируется, что причина и результат, эффект должны находиться в пространственном контакте или быть связаны цепью промежуточных вещей, находящихся в контакте...».

Макс Борн, Моя жизнь и взгляды, М., «Урсс», 2004 г., с. 149.

Источник — портал VIKENT.RU

Дополнительные материалы

НАУЧНЫЕ ЗАДАЧИ — плейлист из 25-ти видео

Изображения в статье

Макс Борн — немецкий физик-теоретик и математик, один из создателей квантовой механики / Public Domain

Данная статья относится к Категории: Научные парадигмы

Концепция развития науки И.Б. Погребысского, по мнению исследователя его наследия, сводится к следующим пунктам:

«1. Хотя сам И. Б. не использовал термин «контекст», «контекстуальность», фактически он считал необходимым рассматривать развитие некоторой науки, исследовательской области, теории с учётом их взаимодействия с элементами тех систем, в которые они (например, механика или её разделы) входят, т. е. в контекстах физики, техники, математики, куда так или иначе они (скажем, механика) включаются. Различные контексты являются как бы различными проекциями, или различными системами отсчёта, и полное, «инвариантное» описание развивающегося объекта достигается при их полном учёте и последующем синтезе.

2. Выявление «сквозных» идей и соответствующих линий развития, несмотря на долю презентизма, содержащуюся в этом подходе, - важнейшая задача долговременной истории развития той или иной науки, теории, концепции. Эти «сквозняки» - своего рода «первые интегралы движения», именно научного развития, или, иначе говоря, некие «законы сохранения» этого развития, позволяющие говорить об известной непрерывности и преемственности развивающего научного знания.

3. Но эта непрерывность не монотонно-кумулятивна и вообще неоднородна. В терминологии Погребысского, «формальные» периоды, когда концептуальная структура теоретической системы находится в гармонии с её математической структурой и происходит экстенсивно-дедуктивное («формальное») развёртывание этой системы, сменяются более краткими «понятийными», или «понятийно-интерпретационными», периодами, когда нарушившаяся гармония между концептуальной системой и соответствующей математической структурой восстанавливается, происходит встречное (взаимное) интенсивное преобразование и математической структуры, и понятийно-интерпретационной системы, или, в основном, одной из этих частей. Заметим, что «формальные» периоды Погребысский ассоциирует с традицией Лагранжа, а «понятийные» фазы с «традицией Эйлера».

На наш взгляд, последние следовало бы в большей степени связывать с традицией Галилея-Ньютона.

4. Математика, или математические структуры естествознания, в подходе Погребысского играют, как видно из пункта 3, особенно важную роль. Научные (физические, механические) теории в значительной степени определяются лежащими в основе их математическими структурами, и, с этой точки зрения, история физических (механических) теорий предстанет перед нами серией переходов от одной структуры к другой: целые числа -> евклидова геометрия -> математический анализ (обыкновенные дифференциальные уравнения) -> математический анализ (уравнения с частными производными) и т.д.

При этом в устойчивом состоянии (в «формальные» периоды) концептуальные системы теории находятся в гармонии с соответствующими математическими структурами».

Визгин В.П., И.Б. Погребысский – контексты, математика и сквозные идеи в развитии науки, в Сб.: Принципы историографии естествознания: XX век / Отв. ред.: И.С. Тимофеев, СПб, «Алетейя», 2001 г., с. 302-303.

Источник — портал VIKENT.RU

Дополнительные материалы

ПРИНЯТИЕ РЕШЕНИЙ: ЭКСПЕРТНЫЕ СИСТЕМЫ — плейлист из 8-ти видео

Изображения в статье

Иосиф Бенедиктович Погребысский — математик (по образованию) и историк математики по роду деятельности / Добросовестное использование

Данная статья относится к Категории: Научные парадигмы

Макс Шелер пишет: «Противоречивые психологические, социологические и исторические концепции сталкиваются и переплетаются самым причудливым образом. Но если всмотреться, то становится ясно, что в основе всех этих столь многообразных высказываний лежит лишь несколько основных и коренным образом различных понятий о человеке».

Вскрыть эти понятия, привести их к окончательной ясности, свести к немногим определяющим типам - такова задача, которую ставит себе Шелер. С такого типологического анализа должна начать антропология. И вот, сквозь бесчисленные оттенки современных утверждений, Шелер различает пять основных и определяющих идей о человеке. Три из них являются общим достоянием, и мы невольно опираемся на одну из них всякий раз, как высказываем что-нибудь о человеке или истории. Две - гораздо более новые; они, может быть, уже давно «носятся в воздухе», но последовательно развиты лишь в новейшей, в частности немецкой, философии. Каковы же эти пять идей-типов?

Первая идея - это иудейско-христианский миф о сотворённом человеке и смысле его бытия. Идея эта и, в частности, её основные моменты - первородный грех, искупление, эсхатология - крайне живуча и часто явственно обнаруживает себя даже там, где о догматической вере не может быть и речи. Этой идее соответствует целый ряд концепций истории.

Вторая идея впервые «открыта» Платоном и Аристотелем и, по существу, неизменная, царит в философии до наших дней. Она стала общим достоянием и в обиходе получила даже опасный характер несомненности и неоспоримости. Это идея «homo sapiens».

Её основные черты:

1. человек единственный среди живых является носителем специфического фактора - разума, неразложимого и не сводимого на другие, низшие факторы.

2. основное свойство разума, непререкаемо за ним признанное, - способность познавать сущее как оно есть;

3. разум тождественен себе и неизменен в любую эпоху, в любом homo sapiens. Лишь третье свойство (неизменность) было подвергнуто сомнению: Гегель приписал разуму, как таковому, становление во времени. В остальном идея «homo sapiens» осталась неизменной в самых противоположных доктринах.

Но способность разума познавать сущее как оно есть - эта способность, сознательно или бессознательно, коренится на одной предпосылке: богоподобие или богоданность разума (а в более исконной форме: торжество или подобие человеческого логоса мировому Логосу). Если устранить эту предпосылку, идея homo sapiens теряет всякий смысл.

Третья идея - натуралистическая, позитивистическая и, позднее, прагматическая. Она отрицает специфичность и неразложимость разума, видит в нём лишь продукт инстинктов и чувственных восприятий.

Определяющее начало в человеке это не разум (нечто вторичное, производное), но инстинкты. Инстинкты распадаются на три основные группы, и обыкновенно одной из этих групп придаётся первенствующее значение. Соответственно этому существует и три типа натуралистических концепций истории. Во-первых, теории экономические, напр., марксизм, для которого история - «борьба классов», «борьба за место у корыта» (инстинкт питания). Во-вторых, теория, истолковывающая историю прежде всего с точки зрения инстинкта размножения или одной из его форм (пример: Фрейд и его libido). В-третьих - история sub specie «воли к власти» (уже Гоббс и Макиавелли, особенно - Ницше).

Шелер отмечает, что есть одна черта, неожиданно роднящая между собою все разнообразные натуралистические теории: это неизменная вера в разумную эволюцию, в высокую цель человеческого развития. И здесь обнаруживается странное сближение этих теорий с идеей «homo sapiens».

Четвертая идея - «страшная для западного чувствования и западного мышления». Вот в чём она заключается. Вся история человечества - непрерывный декаданс, самые истоки её отравлены, ибо то, что делает человека человеком - его разум - есть болезнь. Человек - «животное, заболевшее разумом» и потому - животное обречённое на вымирание. Подлинные жизненные силы он подменил жалкими суррогатами (язык, понятия и, вообще, все материальные и духовные ценности культуры). Ради этих призрачных «ценностей» он изменил подлинным ценностям жизни. Человек уже не приобщён экстатически жизни, он не погружен и не укоренен в мире, как всё живое, но лишь отвлечённо сознаёт жизнь и мыслит мир. Наша история - процесс непрерывного разрушения, разъедания жизни разумом, этим страшным «метафизическим паразитом». Однако, ведь этот «патогенный процесс» длится уже 10 000 лет. Но что такое десять тысяч лет в ЖИЗНИ вида? -приблизительно то же, что в жизни индивидуума «восьмидневная лихорадка, от которой пациент скончался». Разные культуры в разное время приходят к смерти, но самая культура как таковая есть процесс умирания.

Словом, это давняя тютчевская мысль о неустранимом «разладе» разума и природы, и о «призрачной свободе» нашего духа, как корне этого разлада. Но здесь эта мысль разрослась в толстые томы и вооружилась «наукообразной» аргументацией.

Шелер пытается вскрыть происхождение этой «страшной» теории. Он находит зачатки (только зачатки) её у поздних (Гейдельбергских) романтиков, у Шопенгауэра, Ницше и Бергсона. Но идея эта обострилась и обрела силу, только пройдя через роковой опыт «страшных лет» Европы. Теперь разнообразные мыслители разными путями подходят к ней с какой-то странной неизбежностью: философы и психологи (Клаге), палеогеографы и геологи (Даке), этнологи (Фробениус), историки (Шпенглер) - и многие другие.

Шелер явно встревожен этой идеей и, с видимой страстностью, ищет показать её коренную противоречивость... Но я не могу коснуться здесь его высокоинтересных критических соображений.

Пятая идея, в противоположность четвёртой, возносит «человека» на ещё небывалую высоту. Эта идея - представленная Н. Гартманом (в его «Этике») и Г. Керклером - своеобразное преломление ницшева богоборчества и учения о сверхчеловеке в философском и жизненном опыте современности. […]

* * *

Таковы те пять идей, которые - по Шелеру - всецело определяют и исчерпывают всю совокупность высказываний о человеке в современной Европе. Ни к одной из них Шелер не примыкает, и идея, которая должна лечь в основу его собственной «Антропологии…», несомненно представляется ему как существенно новая, шестая идея».

Бахтин Н.М., Из жизни идей, М., «Лабиринт», 1995 г., с. 126-129.

Источник — портал VIKENT.RU

Дополнительные материалы

ЛИЧНОСТЬ: ЦЕЛЬ, СМЫСЛ, РАЗВИТИЕ — плейлист из 14-ти видео

Изображения в статье

Макс Шелер — немецкий социолог, один из основоположников философской антропологии. В 1924 году ввёл в научный оборот термин: Социология знания / Wissenssoziologie / Public Domain

Image by jplenio from Pixabay

Image by mostafa meraji from Pixabay

Данная статья относится к Категории: Научные парадигмы

«Мне хотелось бы привлечь Ваше внимание к четырём достаточно известным формам, в которых это зловредное заблуждение атакует наше знание:

137. Первая есть форма абсолютного утверждения (assertion). Тот факт, что мы не можем в науке ни в чем быть окончательно уверены - это древняя истина.

Этому учили в Академии. И всё же наука была и остаётся наводненной в высшей степени самонадеянными утверждениями, и в особенности это касается тех недобросовестных людей, которые во всякое время больше занимали себя наставлениями другим, нежели собственно познанием нового. Несомненно, некоторые геометрии до сих пор подают как самоочевидную истину положение, по которому, если две прямых линии, проведённые в одной плоскости, пересекаются с третьей таким образом, что сумма внутренних углов с одной стороны меньше, чем два прямых угла, эти две линии пересекутся с указанной стороны, если будут продолжены на достаточное расстояние. Евклид, чья логика была более аккуратна, лишь упоминает об этом положении как о Постулате или спорной Гипотезе. Но даже он помещает среди своих аксиом пропозицию, что часть меньше, чем её целое, вступая тем самым в конфликт с самыми новыми достижениями современной геометрии. Зачем нам останавливаться в рассмотрении случаев, в которых, дабы узреть, что утверждение не имеет абсолютных гарантий, требуется определенная тонкость мысли, когда в каждой книге, соотносящей философию с жизненным поведением, выносятся в качестве положительной очевидности пропозиции, в которых усомниться настолько же легко, насколько и поверить?

138. Второй тип преграды, которую философы часто возводят на пути исследования, состоит в утверждении, что то, другое или третье никогда не может быть известно.

Когда Огюст Конт встал перед проблемой спецификации всякого положения дел, знание которого совершенно недостижимо для человека, он воспользовался примером знания химического состава неподвижных звёзд; вы можете прочесть об этом в его Philosophie positive. Но на только что напечатанных страницах этого труда, едва высохли чернила, когда был изобретен спектроскоп, и то, что Конт обозначил как абсолютно непознаваемое, уже получило тогда частичное определение.

Мне очень легко подыскать пример вопроса, ответ на который для меня в настоящее время дать не представляется возможным. Но доказывать (aver), что ответ не будет получен завтра, несколько рискованно, ибо часто лемех исследования вскрывает наименее вероятную из истин. И когда выносится положительное утверждение о невозможности обнаружить истину, таковое утверждение, в свете современной истории, кажется мне ещё более рискованным, нежели путешествия Андре.

139. Третья философская стратагема, затрудняющая исследование, заключается в утверждении, что тот, другой или третий элемент науки является основополагающим, предельным, независимым от чего бы то ни было и абсолютно недоступным для экспликации - не столько по причине какого-то дефекта в знании, сколько за счёт того, что за ним нет ничего, что можно было бы сделать предметом знания.

Единственный тип рассуждения, с помощью которого возможно придти к подобному заключению, это ретродукция. Ретродуктивный вывод же не имеет обоснования за исключением того, что он так или иначе позволяет дать объяснение фактов. Однако, объявить факт недоступным для какой-либо экспликации, не значить объяснить его. Поэтому «ретродуктивное» заключение не может получить обоснование посредством какого-либо рассуждения или оправдания.

140. Последним философского характера препятствием для успешного продвижения знания, которое я хотел бы отметить, является мнение, в соответствии с которым тот или иной закон или истина могут обрести последнюю и совершенную формулировку - в особенности это касается утверждения, что обычный порядок природы никогда не может быть нарушен. «Камни не падают с неба», - сказал Лаплас, хотя они падают на населенную землю ежедневно от начала времен. Но не существует вывода, которым можно было бы подтвердить малейшую вероятность любого подобного рода абсолютного отрицания «возможности» не вполне обычного феномена».

Чарльз Пирс, Принципы философии, Том 1, СПб, «Санкт-Петербургское философское общество», 2001 г., с. 114-116.

Источник — портал VIKENT.RU

Дополнительные материалы

ТЕОРИЯ ТВОРЧЕСТВА — плейлист из 16-ми видео

Изображения в статье

Ча́рльз Са́ндерс Пирс — американский философ, логик, математик. Основоположник прагматизма (прагматицизма), от греч. «прагма» – дело, действие. Один из первых разработчиков семиотики – науки о знаках. В логике ввёл – независимо от Готлоба Фреге – понятие квантора / Public Domain

Image by WikiImages from Pixabay