Часть I.
Глава 4. «Лицо со шрамом» [1][2][3][4][5][8][12][15][22][25]
Как выразился офицер Генри Гевара по прозвищу «Чики», «Брать
на лапу» - это как с крэком; попробовал один раз, и всё - ты уже «на крючке».
Так же дело обстоит и с взятками: стоит взять одну, пусть самую незначительную
– и ты уже не можешь остановиться…». Познав вкус лёгких денег, Майк Дауд остановиться тоже не мог – и скоро его репутация «грязного копа», абсолютно
«отмороженного» и «неконтролируемого», бежала впереди него. В 1993 г. на вопрос члена
комиссии Моллена о количестве совершенных им преступлений бывший офицер
Дауд ответил: «Сотни…».
Еще за 10 лет до того, как Дауд окончил полицейскую
академию, комиссия Нэппа делила всех коррумпированных полицейских на
«травоядных» и «хищников». Под «травоядными» понимались те, кто просто не
упускал случая «набить карман»; «хищники» же были гораздо опаснее. Эти
действовали агрессивно - не ожидали, когда подвернется ситуация, в которой можно будет «срубить деньжат», а сами их создавали. Майкл Дауд был одним из таких
«хищников» - но выделялся даже среди подобных ему несколькими качествами.
Во-первых, своей жадностью; он просто физически не мог удержаться от
того, чтобы не поживиться на месте преступления - даже если
обстоятельства этому не благоприятствовали. Однажды коллеги Дауда
накрыли «точку» наркоторговцев; это была их «законная добыча» и Майкл
при них не мог напихать за пазуху пакеты с товаром, как он обычно
поступал в таких случаях; тогда он просто сунул руку в ящик с
нерасфасованным кокаином и высыпал две жмени порошка прямо в карман
форменной куртки. В одной из нищих церквей Восточного Нью-Йорка Дауд на
глазах у всех утащил несколько 10-фунтовых головок сыра, которые вместе с
другими продуктами были туда привезены в качестве «городской
гуманитарной помощи для бедных».
Во-вторых, нахрапистостью – начав с мелочей, офицер Дауд принялся быстро карабкаться вверх по криминальной «карьерной лестнице».
По первости он просто выворачивал карманы пьяных на улице и взимал «отступные» с задержанных – и до самого ареста так и не отказался от этой «статьи доходов», несмотря на мизерный (по сравнению с другими способами) заработок; дело в том, что из-за своего образа жизни (о котором будет сказано чуть позже) Дауд периодически оказывался «на мели».
Следующим этапом стали кражи с мест преступлений. Досконально изучив к тому времени территорию 75-го, он отлично представлял, где можно поживиться, и старался оказаться на местах «перспективных» в этом плане вызовов первым. Вот наиболее типичный случай, о котором рассказывает сам Майкл:
«Когда я прибыл на место, то сперва не смог попасть в здание – дверь с другой стороны упиралась в голову мертвого парня. Мне пришлось буквально перешагнуть через его тело, чтобы попасть внутрь. Затем я увидел его «партнера» – оба были совсем молодыми ребятами – оттирающего с рук кровь своего лучшего друга. Обернувшись, я увидел деньги и наркотики – много денег и наркотиков. В одной из пачек было около 800$. Этот парень не обращал на меня никакого внимания. Ну я ее и взял.
Вначале я чувствовал себя странно. Просто взял и сунул деньги в карман. Тут прибыли дознаватели. Там оставалось примерно 5 фунтов наркоты и около 500$. Сержант спросил: «И это все?» - и так посмотрел на меня, что мне показалось, что он все понял. Ну, я и вытащил из кармана эти 800 баксов и положил их обратно».
Вечером того же дня Дауд увидел этого сержанта в местном баре и подсел к нему, попытавшись «вывести на разговор по душам»: «Серж, вы же видели, что я вытащил эти деньги из кармана. Что вы на это скажете?». Тот ответил: «Да мне пое..ть, что ты там делал до меня… даже если ты заграбастал что-то до моего появления, я ничего не видел».
Все это приносило Майклу не менее 200$ за смену, а по выходным – все 500, но… «аппетит приходит во время еды». Скоро ему наскучило ждать, пока подвернется благоприятный случай, и, используя «наводки» осведомителей, он начал устраивать самодеятельные «рейды» против наркодельцов, изымая кокаин, наличные, оружие; естественно, ничто из этого в «камеру для хранения вещественных доказательств» 75-го участка не попадало - зато доходы Дауда выросли до 1500-2500$ в неделю.
При этом, изымая деньги и наркоту, Дауд преследовал далеко идущие цели; он старался не обчищать дилеров «догола» и забирал лишь часть выручки и товара – но делал это регулярно. Со временем наркоторговцы стали воспринимать его «налеты» как нечто само собой разумеющееся, «плату за ведение бизнеса» - а отсюда было уже рукой подать до «дани», которой Майкл с удовольствием их обложил, обещая взамен защиту от полиции. Как вспоминал наркобарон Адам Диаз, в криминальном ремесле «Майк был настоящий «мозг»...
Примечание 7. Естественно, что действовать подобным образом в одиночку было чистой воды самоубийством, и Дауд это прекрасно понимал. К тому моменту он уже успел собрать вокруг себя «теплую компанию» таких же, как он, коррупционеров, большинство из которых были новичками, получившими распределение в 3-й взвод 75-го участка (Squad 3). Номинальным командирам взвода было наплевать, что происходит у них в подразделении – главное, чтобы не было «залётов»; поэтому вскоре всем и вся в нем начал заведовать «неформальный лидер» – патрульный Майкл Дауд.
Награбленную «дурь» нужно было куда-то девать – и вскоре он сам принялся торговать изъятыми наркотиками; кроме того, изучив «рынок сбыта», Дауд начал примерять на себя роль «посредника», сводя между собой оптовых поставщиков и распространителей, а также «обеспечивая безопасность» при проведении сделок – наличие офицера полиции «при исполнении», да еще и с заряженным дробовиком наготове, служило гарантией того, что одна из сторон не попытается увеличить свою прибыль путем физического уничтожения другой. К этому моменту доходы Дауда измерялись уже тысячами долларов в неделю.
В- третьих, полным отсутствием каких-либо моральных принципов – Майк Дауд не брезговал ничем. Прибыв на место очередной кровавой «разборки», он запросто обчищал карманы мертвых и умирающих – и это вызывало отторжение даже у таких же, как он, «оборотней в погонах». И от действий Дауда страдали не только наркодилеры; как бы он сейчас ни пытался выглядеть эдаким «благородным разбойником» («У нас была команда Робин Гуда. Вот как ты себя чувствовал, когда был частью команды Робин Гуда? Кого мы грабили? Продавцов наркотиков!»), он с не меньшей охотой «обносил» и обирал обычных граждан, которым не повезло оказаться у него на пути*.
Примечание 8. Одной из подобных историй, имевшей место осенью 1987 г., до сих пор стыдится даже сам Дауд – и речь о ней пойдет немного позже.
В- четвертых, практически полным отсутствием страха перед законом. «Моя жена [Бонни] все время говорила мне остановиться. Но остановиться я не мог. Мне слишком нравились лишние деньги и то, что я мог тратить их открыто. Сперва я боялся того, что меня поймают, но потом отмахнулся от этого - мне так долго все сходило с рук прямо у всех на глазах, что я начал думать, что никто из копов меня не выдаст».
И Дауду долгое время (по меньшей мере, 8 лет) действительно «сходило с рук» всё – то, что он пьянствовал на службе и нюхал кокаин прямо с «торпеды» патрульного автомобиля; то, что посреди бела дня, будучи в форме, он мог зависнуть в каком-нибудь местном «гадюшнике» с бандюганами, на которых «пробы было негде ставить». На службу патрульный Дауд приезжал на новеньком красном «Корвете»; наиболее крупные свои успехи на криминальном поприще Майкл предпочитал отмечать в казино Атлантик-Сити, куда его вместе подельниками доставлял арендованный лимузин; ему принадлежали 4 объекта недвижимости в Нью-Йорке и его окрестностях - плюс апартаменты в Калифорнии.
Он как будто нарочно бравировал своими преступными доходами, абсолютно уверенный в том, что его не «сдадут». «Я был одновременно и гангстером, и полицейским»,- с явной ностальгией вспоминает о том времени Дауд. «Жизнь была замечательной. Чудесной, грешной и славной. Я чувствовал себя «Лицом со шрамом» - только я был не кубинцем, а белым ирландским мальчиком с Лонг-Айленда».
Примечание 9. Естественно, возникает вопрос – неужели никому не бросились в глаза его образ жизни и то, что расходы патрульного Дауда, мягко говоря, не соответствовали его доходам?
Конечно же, это было не так – и за период с 1986-го по 1992-й год Отдел внутренних расследований 16 раз заводил дело на патрульного Майкла Дауда, но… все эти расследования блокировались вышестоящим начальством- «обет молчания» был еще в силе. Что же касается офицеров, служивших с ним бок о бок, то те из коллег, у кого была хоть капля здравомыслия, предпочитали с ним не связываться - справедливо полагая, что Дауд рано или поздно «свернет себе шею». По словам сотрудника AID сержанта Джо Тримболи, поставившего себе целью все же «прижать» этого отморозка, первым же отзывом о Дауде и его напарнике, Джеральде Дюбуа, было: «Майкл Дауд – просто выдающийся подонок, а Дюбуа [по сравнению с ним] – обыкновенный ленивый кусок дерьма».
Сержант Отдела
внутренних расследований Джозеф Тримболи в 1995 г. По словам Дауда, при
первой же встрече Тримболи сказал ему: «Я тебя достану». «Этот парень просто
помешался на мне… Посадить меня стало для него просто навязчивой идеей». К
чести сержанта, в итоге цели своей он достиг.
При всем этом, «на бумаге» патрульный Майкл Дауд числился
вполне достойным сотрудником – по его словам, он «считался одним из лучших на
улицах». Достаточно взглянуть на характеристику из его личного дела,
приведенную ниже.
«...Обладает прекрасным знанием улиц; дружен с товарищами и чуток к нуждам
сообщества. Данный офицер в состоянии преуспеть в рядах Департамента полиции
Нью-Йорк Сити и стать образцом для остальных... Необходимо увеличить присутствие в районе и количество
арестов. Хороший карьерный потенциал».
Однако здесь и сам Дауд, и офицер, оставивший данный отзыв,
явно хммм… лукавят. Когда личное дело патрульного Дауда в 1986 впервые попало в
руки сержанта Тримболи, тот сразу же обратил внимание на очень маленькое
количество арестов – за два года на счету пары Дауд–Дюбуа их числилось всего 7.
В условиях Восточного Нью-Йорка, где у каждого второго (если не чаще) в кармане
можно было обнаружить либо нож, либо нелегальный ствол, либо наркоту, это означало, что эти двое либо безнадежно тупы, либо дьявольски ленивы, либо…
занимаются на службе чем угодно, кроме службы.
В-пятых, Майкл Дауд выделялся в участке своей жестокостью;
он был не просто жёстким, он был жестоким полицейским. И пусть тех из моих
читателей, кто уже успел посмотреть фильм «Семь-Пять» (источник 2), не обманывает
внешняя личина записного юмориста и «рубахи - парня» - точно так же, во
все свои 32 зуба, он улыбался, поощряя молодого Чики Гевару взять свою первую
взятку. Те, кто смотрел фильм вдумчиво - особенно это касается эпизода с главой
наркокартеля La Compania - наверняка обратили внимание, как «душа этого человека проглянула на минуту, как выглядывает иногда лицо злодея из окна почтенного буржуазного дома» ©.
Сейчас бывший офицер NYPD и члены его «команды » оправдываются тем, что задержанные «заслужили это» - но правда состоит не в том, что таким образом Дауд и ему подобные «просто восстанавливали справедливость», а в том, что им нравилось бить людей по голове фонарем на длинной ручке. Здесь я не могу не привести слова самого Дауда, сказанные им комиссии Моллена: «Самыми жестокими из полицейских были те, кто глубже всех увяз в коррупции».
Помимо этого, насилие было одним из методов, с помощью которых Майкл «проверял новичков на вшивость» и отбирал подельников в свою «команду», которую все замаранные члены 3-го взвода называли просто «The Crew» (команда). По мнению Дауда, не было лучшего способа продемонстрировать свою приверженность «круговой поруке» и готовность и дальше нарушать закон, чем сбросить какого-нибудь «панка» с лестницы - под одобрительное гыгыканье остальных отморозков в форме.
Штаб-квартирой для Дауда и его подручных стало заведение под названием «Baylie’s Bar», которое все называли просто «The Pool» - не из-за стоящего там бильярдного стола, а потому, что это было всего лишь сокращение от «cesspool» - «выгребная яма» (слово «pool» переводится и как «яма», и как «бильярд»). Обстановка внутри бара, что называется, соответствовала прозвищу – это было заведение самого низкого пошиба, но «членам команды» на это было плевать; главным преимуществом было то, что это было «их место», куда кроме них могло попасть только такое же отребье – «фильтрацией посетителей» занимался бармен, бывший офицер полиции, получивший от Департамента «коленом под зад» за то, что связался с наркотой.
Среди наиболее частых посетителей бара были сам Дауд, его напарник Джеральд Дюбуа, а также офицеры Джеффри Гуццо, Брайан Спенсер, Генри Джексон, Чики Гевара и Уолтер Юркив (двое последних вместе с Даудом принимали участие в съемках фильма «Семь - Пять»); в момент наибольшего расцвета «Команда» насчитывала около 15 человек.
Генри «Чики» Гевара.
Слева – служебное удостоверение с фотографией, справа – Гевара в 2015 г.
Уолтер Юркив – в 2015 г.
В «Яме» упомянутые офицеры отдыхали от «трудов праведных» -
пьянствовали, нюхали кокаин, устраивали «пострелушки» на спор и «пускали по
кругу» проституток с подконтрольной им «земли»; именно там
они планировали свои «рейды» и делили награбленное – и время от времени зеленое
сукно бильярдного стола, с которого только спихнули очередную «жрицу любви»,
оказывалось заваленным денежными купюрами и пакетиками с «порошком белого
цвета».
В 1987 г.
в сплоченные ряды «
Славных парней» в полицейской форме» влилась еще одна личность, которой
впоследствии суждено было сыграть роковую роль для всех остальных – офицер
Кеннетт Дж. Юрелл. В принципе, иного итога деятельности этой «бригады» ожидать
было трудно - ведь даже среди двенадцати учеников Христа нашелся один Иуда; чего
уж там говорить о банде коррумпированных полицейских... Но… осенью 1987-го до
того момента, когда «Baylie’s Bar» «закроют» (причем вместе
с
«постоянными клиентами»), оставалось еще целых пять лет.
Кеннетт Дж.
Юрелл. Слева – служебное удостоверение, справа –Юрелл в 2016 г., после выхода книги «Betrayal in Blue», написанной
им в соавторстве с Бёрлом Барером и Фрэнком Жирардо.
Глава 4. «Городские хищники» [8][22][23]
Автор прекрасно осознает, что после описания того, что
творилось на территории 75-го участка, следующая глава может показаться
читателям скучной – но, поскольку статья посвящена не только похождениям Майкла
Дауда (а самая интересная их часть еще впереди), но и коррупции в NYPD вообще, то я считаю
своим долгом описать некоторые закономерности, выявленные в ходе расследования
Комиссии Моллена.
Увы, речь пойдет именно о «закономерностях», потому как для
полиции Нью-Йорка середины 80-х история Дауда далеко не исключение – достаточно
взглянуть на приведенную ниже таблицу из заключения Комиссии - с номерами участков и количеством подтвержденных
случаев коррупции среди офицеров полиции.
Левый столбец - районы
Нью-Йорка, центральный- номера полицейских участков, правый – количество
подтвержденных случаев коррупции. Сразу хочу предупредить читателей, что список этот далеко не
полон, и некоторые участки, где имели просто вопиющие случаи, в нем не указаны.
Наиболее широкое освещение получили случаи коррупции в 77-м
(р-н Краун Хайтс, Бруклин), 75-м (р-н Восточный Нью-Йорк, Бруклин), 73-м (р-н
Браунсвилл, Бруклин), 46-м (запад Бронкса), 9-м (Южный Манхэттен) и 30-м (Северный
Манхэттен) участках.
Что же касается закономерностей, то у всех этих участков есть нечто общее – они расположены в плотно населенных районах с высоким уровнем криминальной активности и наркоторговли; схожая ситуация на улицах порождала и схожую обстановку в полицейских подразделениях.
Например, то, что творилось в 77-м участке, весьма напоминало собой картину, сложившуюся в 75-м. Группа из 14 полицейских, называвших себя «Buddy Boys» («Приятели») и возглавляемых офицерами Генри Уинтером, Уильямом «Джуниором» Галлахером и Энтони Мэгно, стала практически неконтролируемой силой - они сами решали, кого арестовать, кого отпустить, а кого - избить до полусмерти (насчет последнего - особенно выделялся офицер по имени Брайан О’Риган, про которого все говорили, что у него «мозги с горошину»).
Как и Дауд, начинали эти ребята с малого, «накладывая лапу» лишь на небольшое количество денег и наркотиков – но, как и Майклу, им со временем захотелось большего. Полицейские начали «барыжить» наркотой прямо на улицах; дважды они устраивали своеобразные «рейдерские захваты» наркопритонов, изгоняя оттуда прежних хозяев и … занимая их место.
Способы заработков у всех «грязных копов» тоже были весьма схожи, и их можно разделить на несколько групп:
1) Поборы с наркодилеров. Тут не один Дауд был таким «шустрым»; по той же самой схеме действовали и в 73-м участке (по показаниям бывшего офицера полиции Кевина Хембьюри), и в 46-м (по показаниям Бернарда Коули), да и во многих других. Как правило, у коррупционеров хватало ума не брать наличные «из рук в руки»; в большинстве случаев деньги стекались в один из «крышуемых» ими магазинов, где упаковывались в коричневые бумажные пакеты; ну зашел офицер в магазин и вышел оттуда с пакетом – и пойди докажи, что это он не ланч себе покупал…
Примечание 10. Интересно, что время от времени коррумпированные офицеры внаглую отбирали небольшие суммы (по 10-15$) даже у тех, кто им и так платил; целью этого было напомнить подопечному, «кто здесь босс» - чтобы тот невзначай не решил, что выплачивая свой «оброк», он «держит бога за яйца».
2) Кражи. Их можно разделить на 2 подвида:
- кражи с места преступления (этот вид встречался чаще всего). У экипажей патрульных автомобилей, которые несли службу в подобных районах, количество выездов на место происшествия могло превышать два десятка за смену; при этом большинство тяжких преступлений было связано с наркотиками и наркоторговлей*.
Примечание 11. В 1981 г. в крови у 7% убитых ньюйоркцев был обнаружен кокаин. В середине 1980-х таких трупов было уже 70% (источник 23).
Для тех, кто был подобен Майклу Дауду, каждый из подобных вызовов давал законное основание для проникновения в помещение – однако спешили они отнюдь не на каждый. Отлично зная район, они не торопились отвечать на вызовы из мест, где «нечего было ловить» - зато стоило поступить сигналу о «разборке» в каком-нибудь притоне, как они слетались со всех сторон, как грифы на падаль (Дауд, например, засвидетельствовал, что они с напарником, услышав знакомый адрес, могли бросить предписанный сектор патрулирования и помчаться за несколько миль).
Если же кто-то из информаторов делился «наводкой», что у одного из дилеров скопились деньги и наркотики в достойном внимания количестве, такие офицеры могли и сами «организовать» вызов, предварительно припарковавшись неподалеку – достаточно было одному из них (либо помощнику из «гражданских») позвонить на линию «911» с ложным сообщением о происходящем преступлении.
- кражи, совершаемые прямо в здании полицейского участка (либо другого подразделения).
Это, конечно, звучит как сюжет боевика «категории B», но и подобные случаи тоже были. В 30-м участке кто-то сумел вскрыть сейф, в котором хранилось 80 000$, изъятых в ходе обыска; в марте 1993-го два детектива NYPD и один сотрудник полиции штата, прикомандированные к элитному подразделению по борьбе с наркотиками (Joint Drug Enforcement Task Force, D.E.T.F.), были арестованы при попытке продать героин, украденный ими из камеры хранения вещественных доказательств. Когда один из этой троицы, Джеффри Бек, выказал желание сотрудничать с Комиссией Моллена, то он поведал, что троица уже достаточно продолжительное время похищала оттуда деньги, наркотики, ювелирные украшения и прочие ценности; «прихлопнули» их только после того, как при попытке сбыть партию украденного в D.E.T.F. героина стоимостью в 25 000$ они обратились к человеку, оказавшемуся информатором самого D.E.T.F. Чудны́ дела твои, господи...
3) Незаконные обыски и изъятия. Далеко не всегда и далеко не всех коррумпированных офицеров волновало наличие у них ордера или иного законного обоснования для того, чтобы вломиться туда, куда им было нужно.
В 73-м и 75-м подобные «операции» носили название «рейдов», хотя представляли они собой ни что иное, как вооруженные ограбления; производились как малыми, так и большими группами полицейских – от 2 до 13 человек.
Доходило даже до «конкуренции» между разными группами «грязных копов» за право ограбить того или иного наркоторговца; так, в отчете Комиссии Моллена описан случай, когда двое патрульных долго пасли одного из дилеров возле его дома – но стоило тому подъехать, как откуда ни возьмись подлетела вторая пара, мгновенно «захомутавшая» «клиента» и тут же облегчившая его на значительную сумму. На последовавшее возмущение «неудачников» в стиле «это наша корова и мы ее доим» они удостоились лишь копеечного «утешительного приза» в виде нескольких купюр.
Величина добычи зависела не только точности «наводки», но и от района. Например, на территории 73-го и 75-го участка она редко превышала несколько сотен долларов; на «земле» 46-го счет уже колебался от нескольких сотен до нескольких тысяч – по показаниям Бернарда Коули, однажды ему повезло «хапнуть» сразу на 32 000$ - 16 000 наличными, килограмм кокаина (который он продал другому офицеру - еще за 16 000), да еще и две «пушки». Но круче всего дело обстояло в Северном Манхэттене – там речь шла уже о десятках тысяч; в ходе лишь одной подобной «экспроприации» «рейдеры» обогатились больше чем на 100 000$.
Как правило, в ходе подобных рейдов никого даже не арестовывали – единственной целью была пожива; редкое исключение делалось, когда кому-либо из участников нужно было подправить «личную статистику» арестов либо заработать сверхурочные.
4) Вооруженные ограбления, совершенные вне службы. Самый известный случай относится к июню 1992 г., когда офицер Роберт Кабеса, ветеран 83-го участка в Бруклине, в компании нескольких «гражданских» сообщников совершил налет на винный магазин в том же районе; интересовала нападавших, конечно же, не продукция магазина и даже не его выручка; «погребок» был лишь «ширмой», используемой для торговли наркотиками.
Подойдя к защитному стеклу, отделявшему продавца от посетителей, Кабеса продемонстрировал свой значок – чтобы его впустили внутрь; когда вслед за ним ворвались подельники и повалили хозяина, Ман Син Чана, на пол, Кабеса выстрелил ему в спину. Однако детективы из отдела по расследованию убийств совместно с IAD все же «размотали» это дело, и 14 апреля 1994 г. бывший полицейский получил 25 лет за убийство.
Еще одним офицером, получившим срок за целый ряд вооруженных ограблений квартир и домов, «совершенных по предварительному сговору группой лиц», стал офицер из 9-го участка Фабиан Лоренцо. Вместе с тремя подельниками (как и в предыдущем случае, не имевшими отношения к полиции) он был арестован в январе 1993 г.
Примечание 12. Организовывал подобные ограбления и офицер Дауд – при этом компанию ему чаще всего составляли коллега Уолтер Юркив и несколько «проверенных» сообщников из местных бандитов. Тем не менее, основной целью именно этих ограблений был не столько «лут», сколько устранение конкурентов, забравшихся на «чужую территорию» - но об этом периоде деятельности «самого коррумпированного полицейского всех времен» речь пойдет в следующей части.
5) Торговля наркотиками. Как правило, украденными на месте преступления или отобранными у дилеров наркотиками распоряжались четырьмя способами:
- они использовались «для личного употребления»;
- те из офицеров, кто имел связи с уличными торговцами, продавали им изъятое у «конкурентов»;
- не имевшие таких связей полицейские сдавали «дурь» за полцены коллегам из пункта 2;
- некоторые лично распространяли наркотики по месту жительства (к таким относился и Майк Дауд) либо службы.
Что же касается незаконно изъятого оружия, то с ним дело обстояло проще:
«конфискованные
»
стволы либо продавались (что случалось чаще всего), либо использовались, чтобы подбросить их подозреваемому.
Завершая рассказ об основных источниках доходов этих «романтиков с большой дороги» (именно основных - приведенный выше перечень далеко не является исчерпывающим), я не могу не сказать несколько слов о таком распространенном преступлении, как «превышение должностных полномочий» в виде неправомерного применения силы – причем вся эта police brutality зачастую имела место не только в отношении подозреваемых и задержанных; грешило этим большинство, но даже в этой массе попадались «выдающиеся» экземпляры.
Например, уже упомянутый выше офицер 77-го участка Брайан О’Риган (тот самый, с мозгами меньше, чем у динозавра) – или Бернард Коули из 46-го участка, получивший кличку «Механик» за свое умение «настраивать» задержанных на сотрудничество (tune up – настраивать, регулировать, налаживать – на полицейском жаргоне 80-х означало «выбивать показания из арестованного»). На заседании Комиссии Моллена произошёл следующий диалог с участием Коули:
- Вы били подозреваемых?
- Нет, мы лупили вообще всех. Всех, кто оказался возле точек, где продавали наркоту. Просто так - для демонстрации силы. Наш сержант поощрял это.
С подобным Коули довелось столкнуться в первый же день службы, когда группа полицейских вломилась ночью в здание, где (предположительно) продавали наркоту и обитали члены банды байкеров, и отметелила в нем вообще всех жильцов – при этом случайным прохожим тоже «досталось на орехи».
«Мы подъехали на угол Дэвидсон и 176-й; подъехали с разных сторон… Как только мы вышли из машин (а всего их было семь), мы принялись лупить людей. Мы вошли в здание, и все кто в нем был, были избиты. Женщина спускалась вниз по лестнице с радиоприемником в руках. Приемник вдребезги расколошматили фонарями, а потом сбросили его хозяйку вниз по лестнице. Каждый, кто в ту ночь оказался в здании - или возле него - был избит…».
После подобного приведенное мною в эпиграфе заключение Комиссии о том, что «в упомянутых районах население уже не знало, кого больше опасаться - преступников или полиции » не вызывает особого удивления.
P.S. @Lubitele, @kryver - Вы просили позвать.
